Бесспорно, новый американский президент Барак Обама — прекрасный оратор и не лишен обаяния. Эти качества на фоне исламского террора и мирового экономического кризиса и помогли ему победить на президентских выборах в Соединенных Штатах Америки. Именно такие люди, как он, в кризисных ситуациях оказываются на гребне бушующих волн.
Но лучезарной, открытой улыбки и умения красиво говорить явно недостаточно для того, чтобы внести кардинальные улучшения в жизнь своей страны и «урегулировать конфликт» на Ближнем Востоке. До тех пор, пока он не назовет вещи своими именами (особенно это касается положения на Ближнем Востоке), его будут преследовать неудачи.
Вместо того, чтобы во всеуслышание обозначить истинные причины исламского террора, Обама неустанно повторяет себя, утверждая, что Америка — «партнер в диалоге с мусульманами и не собирается навязывать всему миру собственные ценности». А порой и вовсе использует обтекаемые, никому не адресованные, заезженные общие фразы, произнося, например — «Демократия несет народам мир и благополучие!».
Если бы западные лидеры во время холодной войны ограничивались общей риторикой, абстрактно рассуждая о коммунизме, на карте мира до сих пор красовался бы, вероятно, Советский Союз, а Берлинская стена так бы и разделяла немецкое государство.
Если Обама действительно хочет что-то изменить, на встрече в Каирском университете ему следовало бы со всей честностью, на которую он претендует, представить аудитории правдивую картину происходящих в мире процессов.
Невозможно поверить в то, что американский президент считает «нормой» существование в Саудовской Аравии режима, проповедующего ненависть и насилие. Режима, узаконившего в своей стране угнетение и дискриминацию женщин, а также — полное отсутствие свободы слова и вероисповедания, лишение населения государства самых элементарных человеческих прав. Режима, который поддерживает деятельность мечетей и мусульманских центров, сеющих фанатизм и враждебность по отношению к не мусульманам.
Если Обама и в самом деле верит, что Соединенным Штатам удастся вести с мусульманскими странами «открытый диалог», он мог бы в Каире, обращаясь к своим «партнерам» предъявить вполне резонное требование: изъять из школьных программ учебные пособия, призывающие к ненависти и насилию против немусульманского населения мира. Ведь всем известно, что на таких учебниках воспитываются новые и новые поколения мусульман в Саудовской Аравии, Египте, Иордании и других арабских странах.
Американский президент мог бы вступиться за политических заключенных, которые томятся в тюрьмах этих стран только за то, что критиковали полицейские режимы, призывали к религиозным реформам, требовали демократических свобод и соблюдения хотя бы минимальных прав человека.
А еще Обама мог бы сказать, что настаивает, чтобы миллиарды долларов, которые дают США этим странам, оказывая помощь, тратились бы не на вооружение и строительство роскошных дворцов и яхт, но — по назначению. На осуществление перспективных мирных проектов во всех сферах деятельности, на создание рабочих мест для бедных слоев населения.
Речь президента США прозвучала бы убедительнее, если бы он потребовал, чтобы лидеры Хамаса изъяли из своей хартии параграфы, призывающие к уничтожению Израиля. Подчеркнув, что такие призывы — откровенное варварство, которому нет места в современном мире.
Все перечисленные мной «пункты» — та самая конкретика, которой так не хватало в выступлении Барака Обамы в Каире. Если бы он выражался ясно и недвусмысленно, он поддержал бы борцов за политические и религиозные свободы, поддержал бы требования миролюбивых сил многих стран — изолировать радикальных, воинственно настроенных мусульман. Сегодня же они, при поддержке большинства арабских режимов и осторожном молчании Запада — процветают и укрепляются.
Президент США и большинство других западных лидеров, ведут двойную игру. С одной стороны, они непрестанно требуют немедленно освободить госпожу Аюнг Сан Суу Куи и других арестованных лидеров национального демократического движения Бирмы. С другой — «тактично» умалчивают о политических заключенных, томящихся в тюрьмах арабских стран. С одной стороны, все они, и Обама, в частности, твердят о готовности помочь мусульманам установить в их странах демократию. С другой — защищают тоталитарные режимы Саудовской Аравии или того же Египта.
Эти «двойные стандарты» в позиции главы американского правительства отчетливо выявились в интервью, которое он дал корреспонденту Би-Би-Си Джастину Веббу 1-го июня 2009 года, перед своей поездкой в Каир.
Так, на вопрос журналиста, что думает президент Обама об авторитарном режиме Мубарака в Египте, президент США ответил, что не любит «ярлыков». И похвалил Мубарака за его умение «поддерживать стабильность».
Иными словами, по мнению Барака Обамы, во имя «стабильности» можно пожертвовать демократией и политическими свободами.
Когда же Джастин Вебб спросил американского президента о том, поддерживает ли он деятельность организации «Международная амнистия», ратующей за освобождение тысяч политических заключенных в арабских государствах, в том числе — и в Египте, Обама сказал, что «политические заключенные есть почти в любой стране мира». И добавил: «Это не наша забота — читать кому-то нотации о правах человека».
В том же интервью корреспонденту Би-Би-Си, американский президент подчеркнул: «Необходимо начать диалог с мусульманами, в ходе которого мы избавимся от неправильных представлений о мусульманском мире и устраним непонимание, которое образовалось между США и мусульманскими странами, особенно — после событий 11 сентября».
«Да, наша культуры во многом отличается от мусульманской, — развил Обама свою мысль. — И мы должны научиться их понимать. Тем более, что и среди нас живет много мусульман, что делает нас частью мусульманского мира».
Получается, что и события 11 сентября — просто недоразумение, возникшее из-за того, что Запад имеет «неправильное представление» о мусульманском мире. А террор, развязанный поборниками джихада, уходит корнями в «культурные различия» и стал результатом нашего недопонимания мусульманской «специфики».
Тут естественным образом напрашивается вопрос: кто кого отвергает, кто сеет ненависть и насилие? Быть может, это — христиане, евреи или буддисты? Любой разумный человек ответит Вам, господин президент, что ненависть и агрессия исходит от мусульман.
На следующий же день, 2-го июня 2009 года Барак Обама на встрече с французскими журналистами встал на защиту государственного режима Саудовской Аравии, заявив, что эта арабская страна — «преданный стратегический союзник Запада».
У меня есть друзья в этой арабской стране, и они неоднократно говорили мне, что тоталитарные режимы в Бирме и других местах земного шара — рай, по сравнению с жизнью в Саудовской Аравии, где нарушаются даже самые элементарные права человека. Комплименты, расточаемые Обамой в адрес Саудовской Аравии, конечно же, воспринимаются правящим страной кланом во главе с королем Абдаллой, как одобрение.
Такая толерантность нового президента США вызывает подозрения. Уж не получил ли он, прямо или косвенно, от нефтяного магната миллионы долларов на свою предвыборную кампанию? Известно, что Саудовская Аравия умеет всучить взятку влиятельному человеку, покупая его молчание.
Единственной страной, говоря о которой в Каире Обама был предельно конкретен и непоколебим, оказался Израиль. Он потребовал, чтобы израильское правительство прекратило всякое строительство в Иудее и Самарии и подчеркнул, что Соединенные Штаты намерены ускорить процесс создания «двух государств для двух народов», ибо это — «надежный и единственный путь урегулирования ближневосточного конфликта». При этом он и словом не обмолвился о том, что Хамас (который, скорее всего, придет к власти, если палестинское государство будет создано) должен прекратить террор против мирных израильтян и признать за Израилем право на существование…
В целом, оценивая речь нового президента США в Каирском университете 4 июня 2009 года, можно сказать, что она не оправдала тех ожиданий, которые на нее возлагались. Наполненная пустой риторикой, она стала лишенным всякого смысла и конкретности выступлением.
Возможно, господин Обама — все же хороший оратор. Но как политика, его ждут большие разочарования. И на Ближнем Востоке — особенно.