Это
было в 1990 году. Приехав в Израиль, мы поселились в Иерусалиме. Иврит мы учили
в ульпане «Тикватейну». И вот однажды в ульпане нам объявили, что многие
израильские семьи изъявили желание пригласить нас на шаббат, чтобы
познакомить с еврейскими традициями.
Нас пригласили в семью рава Ицхака Эзрахи. Спустя некоторое время после того
первого в нашей жизни шаббата жена рава Эзрахи, Ривка, предложила мне заменить
уехавшую учительницу, и раз в неделю обучать группу девочек русскому языку. Я
согласилась.
Среди моих учениц оказалась дочь известного раввина Авраама Равица, Малка. И
весной ее родители пригласили мою семью на пасхальный Седер.
…Поднявшись на четвертый этаж, мы с мужем и внуком долго топтались у дверей,
не решаясь войти. Внезапно дверь перед нами широко распахнулась — на пороге,
приветливо улыбаясь, стоял хозяин дома.
— Проходите, пожалуйста, не стесняйтесь! — произнес он. — Ведь все мы — одна
семья…
Переступив порог, мы сразу почувствовали себя, как дома. Простая обстановка
квартиры, радушие жены и детей раввина мгновенно сняли напряжение, которое
возникает обычно при встрече с незнакомыми людьми.
Мужчины собрались на молитву. Неожиданно наш десятилетний внук Давид вскочил
со стула и пошел в синагогу вместе с ними. Он и сегодня, через 18 лет, отчетливо
помнит тот день и ощущение, которое тогда родилось в нем — желание в большой
праздник быть рядом с равом Равицем.
— Мой муж только один раз в жизни солгал, — рассказывала мне жена Авраама
Равица Авигайль. — В четырнадцать лет. По существующим правилам, в ЛЕХИ (
военная еврейская подпольная организация, действовавшая против британского
мандата в Палестине) он мог вступить лишь через четыре года. Вот он и сказал,
что ему — уже восемнадцать. И его приняли. Так, подростком, он взял на себя
«взрослые заботы», участвуя в борьбе за право евреев на собственное государство…
Нет, его решение, во что бы то ни стало, вступить в ряды ЛЕХИ не было
юношеским влечением к романтике. Оно вызрело из желания защищать свой народ.
Отец Авраама Равица, рав Арье-Лейб Равиц, приехал в Израиль из Литвы,
преподавал в известной йешиве «Хеврон», а потом, переселившись в Тель-Авив, стал
раввином одного из районов города. Здесь, в Тель-Авиве, в 1934 году и родился
Авраам Равиц. Здесь он поступил в религиозную школу «Синай».
Однажды (это случилось в 1940-е годы) во время урока мальчики услышали
доносящийся с улицы гул толпы. Они выбежали из класса и узнали страшную новость:
британцы убили еврейского подростка, обвинив его в тяжком преступлении. Позднее
их учитель, рав Ицхак Френкель (в конце 1950-х — начале 60-х гг. был главным
раввином Тель-Авива) рассказал, что убитый мальчик на самом деле — герой.
Это событие произвело на Авраама сильное впечатление. С тех пор он мечтал
оказаться среди тех, кто действует во имя справедливости. И с нетерпением ждал
момента, когда будет выглядеть так, чтобы его могли принять за взрослого.
«Деятельность ЛЕХИ, — вспоминал впоследствии рав Авраам Равиц, —
была борьбой слабых, но твердых духом, против сильных; меньшинства против
большинства…».
После создания государства Израиль в 1948 году Равиц продолжил боевой путь в
рядах израильской армии (ЦАХАЛ). Об этом периоде его жизни почти ничего
неизвестно даже членам его семьи. Будучи очень скромным человеком, он крайне
редко рассказывал о себе.
Еврейское образование и сложившиеся убеждения определили деятельность Авраама
Равица после демобилизации. Он руководил йешивой «Кирьят Ноар» в Иерусалиме.
Затем в йешиве «Ор Самеах» преподавал людям, совершившим тешуву
(вернувшимся к Всевышнему и Его Торе), которые только начинали изучать еврейскую
традицию. И все это время он принимал активное участие в работе организаций,
которые оказывали содействие в создании системы религиозного просвещения,
ориентированного на людей, которые совсем недавно приехали в Израиль.
Заботясь о будущем своего государства, он с вниманием относился к нуждам не
только тех, кто уже жил здесь. Думал он и о евреях, которым пока еще не удалось
покинуть страны диаспоры.
И не случайно его дочери в 1990 году учили русский язык. Вдохновленные идеями
отца, они собирались поехать в Россию. Чтобы помогать там еврейским детям. И им
довелось реализовать свои планы. Две дочери Равица работали в Москве и Киеве в
детских еврейских лагерях. Там начиналась их педагогическая деятельность. Теперь
одна из них, Малка — директор школы в религиозном городе Бейтар.
Долгие годы рав Авраам Равиц хотел поехать в Россию, чтобы помочь российским
евреям. Но мечту свою он осуществил уже пожилым человеком. Рассказывая о этом
путешествии, дочь рава Авраама заметила вскользь, что «папа и в чужой,
незнакомой стране остался верен себе». В Москве ему выделили машину с водителем.
Салон автомобиля оказался тесным и неудобным, а у него тогда уже были проблемы с
ногами. Ответственные за его турне предложили поменять машину на большую. Но рав
Равиц от замены наотрез отказался. Как выяснилось, потому, что, зная о трудной
финансовой ситуации россиян, не хотел оставлять водителя без подвернувшегося ему
заработка.
Забота о людях, порой — даже совсем ему не знакомых, умение сопереживать их
бедам и неприятностям, были неотъемлемой составной его личности. Подтверждение
тому — множество случаев, пересказанных его женой, сыновьями и дочерями.
Как-то раз вся семья Равицев отправилась в Цфат. Рав Авраам должен был
приехать туда позднее, отдельно от остальных. Его ждали к назначенному часу, но
он почему-то задерживался. Родные заволновались. Оказалось, что на шоссе, из
окна машины он вдруг увидел, что в автомобиле, который ехал по параллельной
полосе, происходит неладное: на заднем сидении парень избивает девушку. Равиц,
не думая об опасности, обогнал этот автомобиль, резко притормозил, развернул
машину поперек дороги, загородив проезд, остановился и вызвал полицию. Хулиганов
задержали.
— Однажды, — рассказывает Абигайль Равиц, — муж, вернувшись домой услышал по
радио в последних новостях, что какой-то парень поднялся на крышу и собирается
свести счеты с жизнью. Авраам тут же выскочил на улицу и поехал к месту
происшествия. Он подоспел вовремя, долго уговаривал юношу, подбирая такие слова,
на которые тот не мог не реагировать. Пока они разговаривали, полицейские
подкрались к парню, схватили его и спасли…
— Любую тревожную информацию, — заключает Авигайль свой рассказ, — Авраам
воспринимал так, будто она была адресована именно ему. И он незамедлительно
действовал, делал все, что мог, чтобы спасти, помочь, поддержать…
Рав Равиц много работал с молодежью. Понимал их запросы и интересы, умел
находить с ними общий язык.
В 1950-х годах он занимался распределением детей по киббуцам. И относился к
этим обязанностям не формально — заботился о каждом своем «подопечном» и потом,
когда они обживались на месте, тайно доставляя им кошерную еду, подолгу беседуя
с руководителями групп, убеждая, чтобы они позволяли ребятам соблюдать законы
еврейской традиции. В те времена, а в кибуцах — особенно, такое не поощрялось.
Позднее он стал инициатором создания йешивы для девочек, которые хотели
изучать Тору и еврейские законы.
Для рава Авраама Равица не было «трудных» подростков — были дети «с нелегкой
судьбой». Когда Равиц для обучения еврейской традиции собрал группу наркоманов,
многие его коллеги считали, что он поставил перед собой весьма «сомнительную»
задачу. Однако Равицу все же удалось вывести их на путь к Всевышнему. Теперь
многие из них — уважаемые люди. И он до последних дней своей жизни поддерживал с
ними дружеские отношения.
В 1988 году рава Авраама Равица избрали депутатом Кнессета двенадцатого
созыва. Потом его избирали еще и еще — в целом он прослужил своим избирателям 20
лет. За эти годы он был заместителем министра строительства, заместителем
министра образования, заместителем министра социального обеспечения,
председателем финансовой комиссии Кнессета. И, какой бы пост Равиц ни занимал,
он всегда был открыт людям и никому не отказывал в помощи.
— В один прекрасный день, — вспоминает супруга рава Равица, — у нашего дома
собралась толпа мужчин-демонстрантов. Они что-то выкрикивали об ущемлении прав,
поднимали над головами плакаты. Муж тогда работал заместителем министра
социального обеспечения. Вернувшись домой и увидев этих обеспокоенных людей, он
пригласил организаторов демонстрации к нам в квартиру. В спокойном и
обстоятельном разговоре выяснилось, что их бывшие жены не позволяют им видеться
с детьми, и они протестуют против того, что никто не желает даже выслушать их. В
конце беседы Авраам обещал помочь им. И сдержал обещание…
— Я всегда удивлялась, — продолжает Авигайль, — как он успевает одновременно
делать столько дел. Все его должности в Кнессете были очень ответственными и
требовали организованности, сосредоточенности, чтобы ничего не упустить, не
оставить незавершенным. Кроме того, ему ежедневно приходилось общаться с массой
людей. И каждому он уделял необходимое внимание. Я всячески старалась помочь
ему, выполняя роль «домашней секретарши» — отвечала на телефонные звонки,
записывала имена звонивших и их сообщения, а потом передавала составленные
списки мужу. И понимала, что только отчасти могу представить себе, сколько у
него было забот. Однако при этом он всегда находил время и для собственной
семьи. У нас — двенадцать детей, которых мы вместе вырастили. А сейчас у нас —
девяносто один (!) внук. И дедушка Авраам знал, чем каждый из них любит
заниматься, какие у каждого особенности и привычки…
В 2008 году рав Авраам Равиц объявил о том, что больше не будет
баллотироваться в Кнессет.
Последняя моя встреча с ним состоялась у нас дома. Рав Равиц с дочерью Малкой
пришли ко мне на день рождения. Он неважно себя чувствовал, с трудом спустился
по ступеням лестницы. Но был весел, шутил и не подавал виду, что болен. В тот
вечер рав Авраам преподнес мне фотографию своей семьи: сам он — в центре, рядом
— жена, а вокруг — дети и внуки.
В день, когда его с сердечным приступом отвезли в больницу, он успел
произнести речь с трибуны Кнессета…
В больнице, находясь в тяжелом состоянии, рав Авраам, по рассказам
медицинского персонала, не жаловался, не требовал к себе, как к государственному
деятелю, повышенного внимания. Наоборот, старался доставлять врачам и медсестрам
как можно меньше хлопот.
Здесь, в больнице, раву Аврааму Равицу исполнилось 75 лет. Он ушел в мир иной
26 января 2009 года…