— Из чего, собственно, творчество составляется? — рассказывает Юрий Норштейн, вспоминая, как в 1975-м году родился «Ежик в тумане». — Да из запаха опилок, из запаха расколотого полена зимой, когда оно пряное, ослепительное на морозе... Давно очень хотелось сделать историю, где был бы такой сухой осенний лист… такой царапающий землю. Невесть откуда прилетевший лист...

Норштейн создает рукотворное кино. Его инструменты — бумага, листы целлулоида, фломастеры, ножницы, скотч, пинцет, который он называет «мой компьютер», станок, свет, камеры… Так он «смастерил» и туман в «Ежике», и падающий хлопьями снег, и мордочку Волчка с грустными глазами из «Сказки сказок», и трогательного Башмачкина в «Шинели».

А начиналось все в Марьиной Роще (Москва), в классической коммуналке с длинным коридором, с большим количеством семей. Маленький Юра жил с родителями и братом в 13-метровой комнате. От шума, скандалов, сопровождавших жизнь коммуналки, он сбегал в изостудию Дома пионеров, где было море света, с потолка свисали лампы, высвечивая ученические натюрморты. И тишину нарушали приятные уху звуки: шорох карандаша, шаги преподавателя, готового прийти на помощь, если что-то не получается, всплески воды в акварельных стаканчиках… Потом — художественная школа.

В 1959-м Юрий Норштейн поступил на курсы художников-мультипликаторов. Если бы с подачей документов он опоздал хотя бы на пять минут, его судьба, быть может, сложилась бы иначе. Как только он отдал необходимые бумаги, в помещение администрации вошел человек (позднее Норштейн узнал, что это был Роман Давыдов, режиссер фильма «Маугли») и сказал: «Всё, больше ни у кого документы не принимать». И прием заявлений закончился.

После окончания курсов Норштейн принимает участие в создании нескольких десятков мультфильмов. Тот, кто видел вышедший на экраны в 1964 году знаменитый фильм Владимира Данилевича (режиссер) и Ивана Иванова-Вано (художник-постановщик) «Левша», надолго запомнил поистине «ювелирную» работу Юрия Норштейна — грациозный танец блохи. А в не менее известной анимации Уфимцева «38 попугаев» он — автор кукол и кукловод.

Однако снимать собственные фильмы ему на протяжении долгого времени не давали. И Норштейн решился на компромисс с самим собой — подал заявку на мультфильм «25, первый день», о революции, в создании которого он должен был впервые выступить в роли режиссера. Художественный совет студии «на приманку клюнул». Но фильм в результате не получился. И он сделал вывод: никогда не надо браться за то, что противоречит твоим ощущениям. Ложь, изворотливость — не в его характере.

У творческих людей — свой календарь. Застойные семидесятые оказались для Норштейна на редкость плодотворными. С 1971 по 1978 годы Норштейн снимает мультфильмы, которые на Всероссийских и Международных фестивалях получают престижные премии. В том числе — главные призы на Международных фестивалях мультипликационных фильмов в Аннеси (Франция, 1975 г.), в Нью-Йорке (США, 1975 г.) и в Мельбурне (Австралия, 1976 г.). Его «Ежик в тумане» и «Сказка сказок» вошли в сокровищницу мировой анимации.

В 1979-м он становится лауреатом Государственной премии, а в 1996-м — получает звание Народного артиста РФ.

Норштейн разрабатывает специальную технику многоярусной перекладки изображения, что придает мультфильмам эффект трехмерного изображения. И наотрез отказывается от анимационной компьютерной графики. Герои Норштейна, словно живые существа, каждый — со своей историей появления на свет, своим характером, своими страхами, радостями и печалями. Эмоции его персонажей — в их глазах, в особом наклоне головы, в осанке или жесте. И невозможно представить, что его знаменитые Ежик, Волчок, Медвежонок или Филин могли быть какими-то другими. Наполненный неизбывной тоской взгляд Волчка из «Сказки сказок» гипнотизирует и заставляет задуматься о том, что же на самом деле происходит внутри этого маленького существа.

Есть в произведениях Юрия Норштейна еще один очень важный, можно сказать, главный персонаж — свет. Это — плоть, магическое вещество его фильмов.

— В детстве я жил в коммунальной квартире, — вспоминает мультипликатор. — Там был длинный коридор, в открытую дверь ослепительное солнце входило в коридорную тьму. Я до сих пор помню то ощущение сердечной дрожи, что вот сейчас ты перешагнешь эту грань и попадешь в свет, в иной мир. Это я вместе с Волчком выходил из тьмы дома на свет.

В 1981 году Норштейн начал работу над мультипликационным фильмом «Шинель» по повести Гоголя. На его создание ушло более четверти века. Этот период вместил в себя и творческие поиски, и вынужденные годы простоя, когда маститого режиссера просто «попросили» из павильона студии «Союзмультфильм». И — безуспешные поиски спонсоров и меценатов.

В 1993-м вместе с известными мастерами российской анимации Андреем Хржановским, Федором Хитруком и Эдуардом Назаровым он создает школу-студию «ШАР» и до 1998 года работает в ней преподавателем.

Режиссер продолжает получать награды за свои прежние фильмы, сам участвует в работе конкурсных жюри самых престижных фестивалей, делится своим опытом с начинающими мультипликаторами.

— Нет, так не надо, — говорил Юрий Борисович. — И так неправильно. И так...

В конце концов, студенты взмолились:

— А как правильно-то?

— Эх, если бы я знал! — печально ответил Норштейн.

Такое с ним случается часто. Ему, как истинно творческому человеку, всегда легче определить неудачу, нежели найти точную метафору, верное художественное решение той или иной темы. Потому что настоящий художник — всегда в сомнениях. Внутренняя неудовлетворенность тем, что он сделал, заставляет его двигаться вперед и подниматься к вершинам искусства...