Надо сказать, что этот (2005) год для Владимира Михайловича Зельдина - год двух юбилеев. Второй юбилей - 60 лет работы на сцене Театра Российской Армии (прежде - Театр советской Армии) в Москве, которому он никогда не изменял. Если не считать, конечно, киносъемок. Впрочем, его кино-карьера началась раньше театральной…

Владимира Михайловича Зельдина знают и обожают несколько поколений российских любителей театра и кино. Поистине всенародная известность и слава пришли к нему еще «на заре его туманной юности», когда он снялся в популярном в свое время фильме Ивана Пырьева «Свинарка и пастух» (1941 г.).

А начиналось все, как обычно бывает, со счастливого стечения обстоятельств.

В 1938 году Владимир Зельдин, выпускник московского театрального училища, устроился актером в Центральный театр транспорта (теперь - театр Гоголя). Там он играл артиллериста Николая в пьесе Афиногенова «Вторые пути» и пограничника Гоглидзе в спектакле «Генеральный консул» (по пьесе братьев Тур и Шейнина). В роли грузина-пограничника и увидел его на сцене ассистент Пырьева. И пригласил на пробы, проча на главную роль лирического плана. Основная сложность этой роли заключалась в том,

Молодой артист сразу понравился Пырьеву. Но его терзали сомнения. Необычайно требовательный к себе и к другим режиссер параллельно пробовал на эту роль «натуральных» кавказцев. Конкуренты усердно репетировали, а Пырьев, хотя симпатии его были на стороне Зельдина, никак не мог решить, кому же отдать роль Мусаиба. В конце концов, он пригласил в просмотровый зал женскую часть съемочной группы и показал пробы. Представительницы прекрасного пола единодушно предпочли Зельдина.

Съемки начались в апреле 1941 года, в Кабардино-Балкарии. А в июне - война. Вся съемочная группа отправилась в Москву, мужчины явились на районные призывные пункты и их тут же призвали в армию. Сам Пырьев пошел на фронт добровольцем. А Зельдина послали в танковую школу.

Но танкистом он так и не стал. Не прошло и месяца, как его и остальных участников съемок отозвали из военных частей для продолжения съемок «необходимого стране в этот грозный час» фильма. Оказалось, что у артистов - «своя война». Кадры на сельскохозяйственной выставке снимали в две смены, нередко - под завывание вражеских бомбежек. Прямо с «Мосфильма» люди уходили на фронт. Их провожали до ворот. Многие, занятые в картине артисты не могли сдержать слез. Пырьев сердился. В самом деле, лента «Свинарка и пастух» - светлая, радостная. Как снимать, если у исполнителей глаза красные?

Надо сказать, что Зельдин не принадлежит к числу актеров, которые с детства были «отмечены драматической музой».

Родился он 10 февраля 1915 года в маленьком провинциальном российском городке Тамбовской губернии под названием Козлов (ныне - Мичуринск). В семье музыкантов.

Его отец окончил Московскую консерваторию. Кроме Владимира в семье было еще трое детей. И всех учили музыке. Владимир играл на скрипке, на рояле и на трубе. Родители устраивали в доме музыкальные вечера. Дети пели, читали стихи…

Он рос в Твери, где семья Зельдиных поселилась в 1919 году. Там, в Твери, отец создал музыкальную школу. А потом, в 1924 году, они переехали в Москву. Столица ошеломила девятилетнего мальчика непрекращающимся перестуком копыт (основным транспортом в те времена были извозчики) под аккомпанемент трамвайных звонков.

В 12 лет Зельдин увлекся балетом. Настолько, что решил поступать в хореографическое училище Большого театра. Отец категорически возражал. Возможно, именно он повлиял на исход событий - Володю не приняли «по состоянию здоровья».

В годы его юности самой модной считалась профессия военного. Мечта о балете уступила место в его душе веяниям времени. Владимир видит себя курсантом военно-морского училища. Но сбыться и этим стремлениям - не суждено. В 1929-м, когда Владимиру было 14 лет, умирает его отец. Старинный друг отца, дирижер Николаевский устраивает ему «подработку» - в оркестр Высшей пограничной школы, которым он тогда руководил.

Еще до войны, все в том же 41-м, когда полным ходом шли съемки фильма «Свинарка и пастух» Владимира Зельдина взяли на работу в Театр Красной Армии. Но стоящих ролей в тот период для него не нашлось. Он играл лишь в эпизодах. Когда наступили военные времена, театр эвакуировали в Свердловск, а Зельдина уволили - он не был занят в репертуарных спектаклях.

В этот театр Зельдин вернулся лишь в 45-м. Теперь уже - навсегда. В те годы театр возглавлял Алексей Дмитриевич Попов - неординарных способностей артист, уникальный в своем роде режиссер, хороший педагог. Служить под его началом Зельдин почитал за особую честь. Его привлекала теплая атмосфера, царившая в этом театральном коллективе. И при Попове, да и потом, закулисные интриги здесь не поощрялись.

Настоящая «карьера» Зельдина в Театре Красной Армии началась с того, что его пригласили на роль Альдемаро в спектакле «Учитель танцев» (по пьесе Лопе де Вега), который ставил тогда режиссер Владимир Канцель. Ему предстояло играть человека другой эпохи, других географических широт, с иным отношением к жизни. Задача - нелегкая.

Потом было много интересных ролей. Были спектакли драматические, были музыкальные, в которых артист пел и танцевал.

Впрочем, сегодня у Альдемаро появился, похоже, серьезный «конкурент». К роли Дон-Кихота в пьесе «Человек из Ламанчи» (постановка Юлия Гусмана) Зельдин относится с особым пристрастием, утверждая, что это - необычайно «современный» и своевременный спектакль.

Рыцарь по натуре, Зельдин легко и естественно входит в жизнь средневекового персонажа. И не только потому, что он - талантлив и способен «сыграть все». Но и потому, что находит с этим героем духовное родство. Ведь главные черты Дон-Кихота - истинное благородство, готовность защитить других, прийти на помощь, пусть даже себе в ущерб. Таков и сам Владимир Михайлович.

Он и в молодости был как будто бы «не от мира сего». Меньше всего его занимали «мелочи быта». Коллеги по театру рассказывают, что в послевоенные годы актерам раздали маленькие участочки под Москвой. Все огородничали, сажали картошку, морковь. Время было голодное. И только Зельдин приезжал «на дачу» элегантный, в светлом плаще, и просто любовался природой или поливал зеленую травку и цветы.

- Если бы у меня были деньги, - говорит артист, - Я построил бы детские дома, помог бы старикам, пенсионерам…

- Я погружен в этот материал, - признается Владимир Михайлович, говоря о Дон-Кихоте, - живу в его мире, его отношением к жизни, к человеку. Более того, все события, которые вокруг происходят - и негативные и позитивные - я рассматриваю через призму Дон-Кихота. Мой герой произносит такие слова: «Не называй своим ничего, кроме своей души». Или еще: «Люби не то, что ты есть, а то, каким хочешь и можешь стать. Станет все то, что жалко отдать, обузою на пути. Помочь торопись человеку, Рыцарь Прямых Дорог!». С этими словами я обращаюсь в зал и знаю, что в наше жестокое время они нужны современной аудитории, людям, которые запутались в самых элементарных человеческих понятиях - честь, долг, совесть, порядочность... Я не выступаю на собраниях и не участвую в митингах. То, что меня действительно волнует, я в этом спектакле произношу со сцены. Мне очень легко все это произносить - искренне, с темпераментом, с сердцем. Я надеюсь, что покидая театр, люди начинают рассуждать, размышлять над тем, как жить нам сегодня…

Спектакль «Человек из Ламанчи» говорит, как написал о нем один из критиков в своей рецензии, «о человечности, доброте и красоте, он говорит о любви, о милосердии». То есть обо всем, что близко сердцу Владимира Михайловича Зельдина.

- Главное в жизни - доброта, сострадание, любовь, - продолжает он. - Мне кажется, это обязательно нужно в себе сохранить… Настоящее счастье - это возможность сделать другому человеку добро и увидеть его улыбку. Жизнь дана не для того, чтобы обратиться в камень, а для того, чтобы созидать, сострадать, понять боль другого человека как свою боль. Вот что главное в человеческой жизни…

Премьерный «прогон» спектакля «Человек из Ламанчи» состоялся в декабре 2004 года. Теперь уже совершенно ясно - он состоялся. А Зельдин уже устремлен к покорению новых вершин, начинает работать над предложенной ему ролью фельдмаршала Кутузова…