Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА “ДВАРИМ” Место в Торе: Пятая, последняя книга Торы - Дварим, гл. 1, ст. 1 - гл.3, ст. 22. Почему она так называется? По первой фразе: “Вот слова, которые говорил Моше всем сынам Израиля...” (гл. 33, ст. 1). На иврите “слова” - дварим. Обсуждение главы Дварим 27.07.02 Наша глава открывает следующую книгу Торы - Дварим. О происхождении и значении вынесенного в название книги и главы слова мы достаточно подробно говорили в обзорах прошлых лет (см. на сайте обзор недельной главы Дварим, первый и второй годовые циклы). Здесь же скажем лишь о том, что вся пятая книга Торы и, разумеется, наша глава посвящены словам и мыслям, которые мы должны стремиться реализовать в своих действиях. Отметим принципиально важный для этого обзора момент: чтение недельной главы Дварим всегда приходится на шаббат перед 9-м Ава. И это непосредственно связано с двумя фатальными событиями еврейской истории. Первое - проступок разведчиков и реакция на их сообщение народа Израиля. Эта тема - одна из основных в недельной главе Дварим (также см. на сайте обзор недельной главы Шелах, первый, второй и третий годовые циклы). Еврейская традиция свидетельствует, что Всевышний назначил 9-е Ава - Днем Плача евреев для всех поколений еврейского народа (Талмуд, трактат Таанит, лист 29) именно потому, что в этот день (по еврейскому календарю) люди в еврейском стане рыдали («И подняла вопль вся община и плакал народ в ту ночь» - Бамидбар, гл. 14, ст. 1), услышав, что мужчины, посланные на разведку, напуганы и не советуют входить на территорию обещанной евреям Творцом земли. И выразились они, как сказано в Торе, таким образом: «не можем мы пойти на народ тот, ибо он сильнее нас» (Бамидбар, гл. 13, ст. 31). С тех пор день 9-го Ава в течение всей еврейской истории неоднократно становился для еврейского народа днем Катастрофы. В этот день вавилонские воины разрушили Первый Храм. В этот день римляне разрушили Второй Храм. В этот день евреи Испании получили предъявленный инквизицией ультиматум, предусматривающий выбор из трех возможностей: покинуть страну, принять христианство или - умереть. В этот день началась Первая Мировая война - прелюдия Катастрофы. В этот день началась конференция нацистов, на которой обсуждалось «окончательное решение еврейского вопроса». К сожалению, этот список можно дополнить еще многими и многими фактами. Второе событие, обусловившее чтение нашей недельной главы непосредственно перед 9-м Ава - обращенная к еврейскому народу (и приведенная в недельной главе Дварим) обвинительная речь Моше Рабейну. Это обращение явилось прелюдией к историческому Дню Наказания. Моше критикует евреев за недоверчивость и сварливость. И стих Торы, в котором это высказано, начинается словом «Эйха?». С того же слова начинается и Плач Ирмиягу - плач по разрушенному Храму. По первому слову эта книга Танаха называется Эйха - именно ее мы читаем 9-го Ава. Недельная глава Дварим и день 9-го Ава, настолько тесно связаны между собой, что эту связь невозможно игнорировать. Возвращаясь к описанию далеких исторических событий, признаем, что не все ясно в истории с разведчиками. Всякий раз, когда мы говорим о трагедиях еврейского народа, включая разрушение Первого и Второго Храмов, возникает один и тот же вопрос: почему Всевышний, несмотря на искреннее раскаяние еврейского народа, не захотел простить ему ошибку разведчиков? В Торе, в нашей недельной главе, в речи Моше, где он говорит по поводу реакции народа Израиля на слова разведчиков читаем: «И отвечали вы, и сказали мне: согрешили мы перед Всевышним; мы пойдем и сразимся, как повелел нам Всевышний. И препоясались вы каждый бранным оружием своим, и дерзнули взойти на гору. Но Всевышний сказал мне: скажи им - ...не сражайтесь, потому что нет Меня среди вас, дабы не были вы поражены перед врагами вашими. И я говорил вам, но вы не послушали и воспротивились повелению Всевышнего и дерзнули взойти на гору... И возвратились вы и плакали пред Всевышним, но Всевышний не услышал голоса вашего и не внял вам» (гл. 1, ст. 41-45). Моше подчеркнул, что еврейский народ искренне раскаялся в своем проступке. Но если так, почему же он заслужил многократное наказание - «на все поколения»? Ведь еврейская традиция учит нас, что единственная цель наказания - привести совершившего проступок к раскаянию. Тогда, казалось бы, искреннее раскаяние автоматически должно прекратить трагедии. Но если беды не прекращаются и даже преумножаются, это могло свидетельствовать лишь о том, что Всевышний не принял раскаяние. И все равно остается вопрос: почему?.. Автор текста раввин Носон Вайс Иерусалим   28.07.02 Талмуд объясняет: раскаяние в любом случае - вещь очень важная. И до и после того, как Всевышним вынесен окончательный приговор. В Танахе сказано: «Подернулось жиром сердце народа этого и отяжелели (оглохли) уши его, и глаза его обращены (в другую сторону), чтобы не узрел он глазами своими, и не услышал ушами своими, и чтоб не уразумело сердце его и не обратился бы он (к Творцу) и не исцелился» (Книга пророка Иешаяну, гл. 6, ст.19). То есть, мы видим здесь, что окончательный приговор о наказании уже вынесен. Но все равно требуется очищение, исцеление. Далее Талмуд дает доказательства тому, что ворота для общественного раскаяния Всевышний всегда оставляет открытыми. Такова Его позиция по отношению к раскаянию всей общины Израиля (в отличие от раскаяния индивидуума). Но ведь здесь идет речь именно о раскаянии всего народа - после проступка разведчиков, которое Всевышний не принял. И этот случай как будто бы свидетельствует о том, что после вынесения приговора Всевышний не принимает раскаяние, даже если оно исходит от всего народа. Талмуд (трактат Рош а-Шана, лист 18) разъясняет это кажущееся противоречие таким образом. Всевышний никогда не закрывает дверь перед раскаянием общины Израиля. Однако приговор за проступок разведчиков - особая ситуация. Он был связан с клятвой, как сказано: «...все эти люди, видевшие славу Мою и знамения Мои, которые Я совершал в Египте и пустыне, и испытывавшие Меня уже десять раз, и не слушавшие голоса Моего, не увидят земли, которую я клятвенно обещал отцам их; и все прогневившие Меня не увидят ее» (Бамидбар, гл. 14, ст. 21). Логически получается, что если бы Всевышний не поклялся, искреннее раскаяние народа Израиля могло иметь положительный результат. И сам факт, что Всевышний произнес клятву и тем самым захлопнул дверь перед раскаянием народа, может показаться «актом мщения». Но такого не может быть по определению. Тогда в чем же тут дело? В том, видимо, что иногда искупление проступка имеет очень высокую цену. Рав Хаим из Воложина (Литва, начало 19-го века), один из наиболее известных учеников Виленского Гаона, говорил, что человек должен быть готов пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы получить прощение Творца. Он открывает эту грань Истины, анализируя помещенный в Талмуде рассказ (трактат Авода Зара, лист 17). В этом рассказе говорится о человеке по имени Элазар бен Дурдайя, который искренне раскаялся в совершенном им проступке и умер от раскаяния. Еврейская традиция учит нас: смертью искупается только проступок, отдаляющий евреев от Всевышнего; во всех других случаях раскаяние должно привести к жизни, а не к смерти. Талмуд однако подчеркивает: если совершающий проступок не видит в нем дурного, напротив - убежден, что именно так и следует поступать, что это - нормально, такой проступок приравнивается к отдалению евреев от Творца. И это означает, что часть его души уже мертва для добродетели. И речь уже не идет о духовном восстановлении, но - о духовном воскрешении. Частичное возрождение в нашем мире возможно, однако полное воскрешение наступит лишь на завершающем этапе человеческой истории. Поэтому некоторые люди, совершившие особо тяжкие проступки, должны прежде умереть, чтобы потом, в конце времен, «проснуться» для новой жизни. Рав Хаим из Воложина объясняет, что раскаяние по-настоящему «срабатывает» лишь в том случае, когда его поведение после раскаяния естественно вытекает из его поведения до совершения проступка. А для этого необходимо, чтобы в человеке всегда был спасительный стержень добродетели. Ведь раскаяние в содеянном не может превратить его в абсолютно другого человека, ибо это - не «рождение заново». К сожалению, мы настолько привыкли к неправедной жизни, - продолжает рав Хаим из Воложина, - что нередко перестаем различать собственные дурные поступки... Элазар бен Дурдайя научил нас не только тому, что смерть может стать причиной раскаяния, но и тому, что стоит умереть ради прощения Творца... Автор текста раввин Носон Вайс Иерусалим   29.07.02 Попробуем проследить, как учение рава Хаима из Воложина применимо к общественному раскаянию. Еще как-то можно представить себе, что один человек умирает, чтобы достичь искупления. А если речь идет о целом народе... Что же будет, если весь народ получит искупление проступка ценой самопожертвования? В том-то и дело: если бы Всевышний принял раскаяние общины Израиля, весь народ должен был бы умереть. Но важность задачи - выжить, как народ, как общность, перевешивает страстное желание поколения пустыни искупить свой проступок. Если бы еврейскому народу действительно дан был тогда шанс исправить трагическую ошибку, евреи автоматически оказались бы на конечном этапе истории человечества - в эпохи воскрешения из мертвых. То есть на самом деле они не умерли бы, ибо тут же воскресли бы. Но пока они не выполнили в этом мире свою миссию, конечный этап истории и воскрешение были бы преждевременными явлениями. Поэтому Всевышний добавляет к своему приговору клятву - чтобы не принять раскаяние, которое (и Он, разумеется, знал об этом) должно было обязательно последовать за проступком. Эта мысль рава Хаима из Воложина прямо вытекает и из текста Торы (см. приведенную выше цитату с «приговором Всевышнего»), где Всевышний говорит о недостаточно крепкой вере к нему еврейского народа (что явилось причиной десяти «испытаний») - несмотря на то, что Творец неоднократно, как в Египте, так и в пустыне, демонстрировал Свое могущество, Свою силу, Свою преданность еврейскому народу, готовность выполнять Свои обязательства перед ним. Всевышний говорит в этой цитате, что недостаточно крепкая вера стала в то время врожденным, закоренелым и привычным для евреев, естественным, с их точки зрения, состоянием. Поэтому они не осознавали свою ошибку. Раскаяние в этой ситуации означало бы настолько принципиальное изменение их сознания, что невозможно было бы обеспечить естественную связь между тем состоянием, в котором находились евреи до проступка и новым, измененным. Поэтому Всевышний и вынужден был вынести суровый приговор - для того лишь, чтобы сохранить еврейскому народу жизнь. Отметим однако, что между проступком и искуплением существует еще более глубокая связь. Есть тут один очень тонкий момент. Прошлое, как известно, плавно перетекает в настоящее. И если между ними возникает разрыв, это всегда - духовная трагедия. Это состояние разрыва между прошлым и настоящим и выражено в ивритском слове - эйха, которое условно можно перевести на русский язык целой фразой - «как же это оказалось возможным?». Три человека использовали это слово - «Эйха?» в своих пророчествах: Моше, Иешаягу и Ирмиягу. Моше сказал: «Как же мне одному нести тяготы ваши?» (гл. 1, ст. 12). Иешаягу сказал (эти слова обычно читают в афтаре к недельной главе Дварим; и не случайно): «Как город праведный, исполненный правосудия, стал подобен блуднице! Праведность обитала в нем, а ныне - убийцы» (Танах книга Иешаягу, гл. 1, ст. 21). Ирмиягу сказал: «Как одиноко стоит многолюдная столица - совсем как вдова! Великая среди народов, владычица стран - стала платить дань!» (Танах, книга Эйха, гл. 1, ст. 1). Во всех трех пророчества встречается метафора о невесте и трех ее подругах. Одна подруга видела невесту во времена ее величия, вторая - во времена бедствия и третья - во времена окончательного разрушения и увядания. Моше видел Израиль в его величии, как сказано в нашей недельной главе: «...Не смогу я один носить вас; Всевышний размножил вас и вот вы ныне как звезды небесные, многочисленны» (гл. 1, ст. 10) Иешаягу видел Израиль в дни бедствия. И произнес: как случилось, что величие опустилось до подобия блуднице? Ирмиягу видел страну в состоянии окончательного разрушения и изрек: как владычица стран оказалась столь одинокой?..   Автор текста раввин Носон Вайс Иерусалим   30.07.02 Когда человек становится свидетелем чего-то неожиданного, что как будто бы не имеет никакой опоры в прошлом, естественная его реакция на это - восклицание «Как, как это могло случиться?». Три пророка - Моше, Иешаягу и Ирмиягу - столкнулись с такой неожиданностью и выразили свое изумление словом эйха. Устная Тора отмечает, что эти «неожиданности», о которых говорят названные здесь пророки, связаны между собой. Попробуем разобраться в ситуации. Моше не сетовал, когда - лицом к лицу - говорил с фараоном, не сетовал, когда вел еврейский народ к горе Синай - на встречу с Творцом. И вот в нашей главе мы наблюдаем иную картину. С грустью, недоумением взирает Моше на тот же народ, обнаруживая в нем вздорность, постоянное недовольство своим положением, разобщенность Не понимая, как великое духовное единение могло превратиться в свою противоположность, он осознает, что не в состоянии возглавлять эту разрозненную людскую массу... Иешаягу говорит о духовной разобщенности еврейского народа с позиции социальной справедливости. Он не понимает, как общество, которому была дана Свыше заповедь - «люби ближнего как самого себя» (Ваикра, гл. 19, ст. 18), общество, изначально построенное на принципах справедливости, умудрилось разрушить то лучшее, что было в нем. И вопрошает: где же та неразрывная связь с теми, кто стоял у горы Синай?.. Уделим больше внимания словам третьего пророка - Ирмиягу. Именно они помогут нам сложить высказывание трех пророков в единое целое. Прочтем еще раз цитату из Танаха: «Как одиноко стоит многолюдная столица - совсем как вдова!.. Владычица стран - стала платить дань!» (книга Эйха, гл. 1, ст. 1). На первый взгляд, смысловые акценты, расставленные Ирмиягу, могут показаться, по меньшей мере, неоправданными. Несомненно, потеря популярности, власти, да еще подчинение (необходимость «платить дань») вполне вписываются в разряд «бедствий». Но разве это сравнимо с масштабной катастрофой разрушения Храма и последовавшего за этим изгнания? Возникает и другой вопрос: почему Ирмиягу сравнивает Израиль именно с вдовой? Быть может, слово «сирота» было бы в данном контексте более точной метафорой? Здесь важно напомнить, что предназначение еврейского народа в мире - служить посредником между Всевышним и другими народами. Недаром Всевышний назвал народ Израиля «Царством священников и народом святым» (Шемот, гл. 19, ст. 6). Образно выражаясь, народ Израиля можно было бы сравнить с женой влиятельного и могущественного короля, которая (и только она) способна приблизить к королю тех, кто захочет к нему приблизиться. Пока король жив и успешно правит страной, у приемной королевы всегда толпится народ, ожидая своей очереди на аудиенцию. Ей льстят, ее превозносят, она всегда окружена людьми, страстно желающими завоевать ее расположение. Но когда король умрет, его вдова потеряет все. Никто уже не ищет встреч с ней, не добивается ее расположения, не стремиться заполучить ее поддержку. Она сидит одна, всегда одна - всеми оставленная и забытая. Для такой женщины потеря мужа означает потерю жизненной цели, значимости, влияния и статуса. Талмуд (трактат Гитин, лист 56): когда римский император Тит вошел в Храм (еще до его разрушения) он прислонил свой меч к занавесу, отделяющему в Храме Кодеш Кодашим (Святая Святых), и вдруг из прорванного мечом отверстия хлынула кровь. Тит расценил это обстоятельство как знак, свидетельствующий о его триумфе... Уход из нашего мира Шехины (Присутствия Всевышнего), - объясняет Маѓараль (раби Иегуда Лива; один из величайших комментаторов Торы и Талмуда, автор многих основополагающих мировоззренческих книг, главный раввин Праги - Чехия; 16-й век), - равносильно смерти человека. Жизнь (на иврите - хаим) можно определить как поселение души в теле человека. Душа, оставляющая тело, никогда не умирает, но тело, когда душа его оставляет, постепенно превращается в разрушающуюся массу. Аналогично и Храм: пока в нем есть Шехина, он -центр Творения, в нем пульсирует духовная жизнь, наполняя духовной энергией землю Израиля и весь мир. Когда Шехина оставляет Храм, он превращается в обычную, ничем не отличающуюся от других, строительную конструкцию из камней, связанных известковым раствором. Возвращаясь к нашей метафоре, можно уподобить Землю Израиля вдове, оставленной ее супругом - Всевышним. Удаление Шехины из физического мира подобно уходу души из тела. Пока стоял Храм, Израиль обладал духовной силой, был центром переплетения «нервных окончаний», сходящихся со всего мира, центром «экспорта» идей. Народы мира ждали от Израиля духовного наставления. Еврейский народ был духовным законодателем и образцом для подражания. Разрушение Храма отбросило евреев в разряд жалких потребителей чужой культуры. Теперь вернемся к поиску связующего стержня, соединяющего высказывания трех пророков... Автор текста раввин Носон Вайс Иерусалим   31.07.02 Еврей, стоявший у подножия горы Синай, не был ни «вздорным», ни «сварливым». Мир, в котором он жил под непосредственным надзором Всевышнего, казался ему совершенно понятным. Естественной и непреложной казалась ему истина: жизнь каждого еврея имеет огромную ценность. А потому и не было у него ни малейшего желания что-то отстаивать, с кем-то спорить. За 40 лет скитаний по пустыне, к моменту, когда Моше передавал бразды правления своему ученику Иегошуа бин-Нуну, тот же еврей частично утратил ощущение этой ясности. Теперь в нем освободилось место для сомнений. «Испытывая» сомнениями свою веру в Творца, этот еврей потерял ясное видение мира, которое было у него прежде. Он уже не так строго следовал заповеди «люби ближнего, как самого себя». Но еще полностью осознавал взаимную ответственность евреев друг за друга. Во времена Иегошуа ясность видения мира померкла настолько, что тот же еврей в значительной мере утратил и чувство ответственность за других. А выполнение заповеди «люби ближнего как самого себя» стало «частным делом» отдельных индивидуумов. Когда ясность видения, как личностного, так и общественного, потускнела, еврей, который когда-то стоял у подножия горы Синай, оказался в тупике - мир казался ему слишком запутанным и чересчур сложным. Лишившись собственного видения, он начал заимствовать идеи у других народов - в надежде, что их теории дадут ответы на его вопросы и он сможет разобраться в себе, понять свои проблемы и достичь успеха, доступного другим. Но как только евреи начали заимствовать идеи у других народов, выяснилось, что это делает нереальным осуществление их собственного, данного им Творцом предназначения - «быть царством священников, народом святым». В тот момент, когда их духовное падение достигло определенной точки, Храм, в котором фокусировалось осуществление этой миссии, был разрушен Всевышним. С тех пор, после разрушения Храма, еврей, некогда стоявший у горы Синай, вынужден непрерывно бороться за выживание, прикладывать усилия к тому, чтобы не исчезнуть окончательно с лица земли, чтобы другие культуры не поглотили еврейскую традицию. Новейшая история наглядно демонстрирует нам, сколь тяжкой оказалась эта борьба. Еврей, некогда стоявший у подножия горы Синай, наслаждаясь ясностью, логичностью и прозрачностью своего существования, превратился в бледную тень. Он едва выжил... Если Всевышний принимает раскаяние и прощает проступки, раскаявшийся обретает духовное восстановление и уравновешенность. Если раскаяние не принимается, душа человека исцелиться не может. Именно в этом состоянии мы и находимся сейчас. И наше ожидание Геулы (Освобождения) - это стремление к душевному исцелению и восстановлению. Но пока человеческая душа обречена на борьбу за жизнь в бушующем океане истории, а ясность видения мира по-прежнему продолжает тускнеть. Однако и сегодня не все так беспросветно, как может показаться, на первый взгляд. Внесем в наш обзор оптимистическую ноту. Современный еврей - все тот же еврей, который когда-то, во всем его духовном величии, стоял у горы Синай. Сегодняшний еврей - прямое продолжение того, прежнего. Без единой поломки в связующей цепи. Да, раскаяние все еще не принято Всевышним. Но пока не порвана эта нить, связывающая сегодняшнего еврея с тем, что стоял у горы Синай, мир продолжит свое существование, несмотря на отчаянное и скорбное - Эйха. Отметим, что будущие трагедии в судьбе еврейского народа были выражены Всевышним словом эйха еще в период изгнания Адама из Ган Эдена (Райского Сада). Как написано в Торе: «И услышали голос Всевышнего... в саду в прохладе дня; и спрятались Адам и жена его от Всевышнего за деревьями сада. И воззвал Всевышний к Адаму, и сказал ему: где ты?» (Берешит, гл. 3, ст. 8-9). В оригинале текста Торы в этом отрывке употреблено слово эйха, которое в данном случае, по контексту переводится как - «где ты?». И ответа нет на этот вопрос. Найти совершившего проступок Адама было уже невозможно. И в этом его отличие от еврея, который когда-то стоял у горы Синай. Наши Учителя, анализируя книгу Эйха, подчеркивают ее непосредственную связь с приведенной выше цитатой из Берешит. Дополняет картину приводимый ими фрагмент из Танаха (книга пророка Ошайи), где даются слова Всевышнего: «А они, как и Адам, преступили завет и там изменили Мне» (книга пророка Ошайи, гл. 6, ст. 7). В короткой фразе вмещается вся еврейская истории. Всевышний поместил Адама в Ган Эден и запретил ему есть плоды с Древа Познания. Но Адам пренебрег этим запретом и был приговорен к изгнанию, и Творец скорбел о его участи... Что же случилось  с его детьми? Всевышний привел их в землю Израиля, дал им заповеди, но они преступили завет. И приговором им также стало изгнание из земли Израиля... Увы, «Как одиноко стоит многолюдная столица - совсем как вдова!» (Танах, книга Эйха, гл. 1, ст. 1). Между изгнанием Адама и изгнанием евреев из Эрец Исраэль в эпоху разрушения Храма есть принципиальная разница. Изгнание Адама из Ган Эдена было бесповоротным. Когда Всевышний взглянул на Адама, не подчинившегося Его воле, он не узнал в нем человека, сотворенного Им. С нами - другая ситуация. Всевышний, глядя на нас, может увидеть в нас искры духовного величия наших праотцев. А это означает, что наш союз с Ним все еще в силе, и мы можем продолжать осуществление нашей исторической миссии... Автор текста раввин Носон Вайс Иерусалим Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения