Откуда вообще берется идея, что словами можно нанести ущерб? Причем, речь здесь не идет о нанесении обиды — на эмоциональном уровне. Но именно — об ущербе, который ставится в один ряд с ущербом финансовым и вообще — материальным.

Факт, что повеление “не совершать онаа” выделено в этой фразе как сильное общее утверждение, дает намек на расширение понятия онаа. Но для определения границ расширения, этого явно не достаточно. И в Торе, почти сразу же за приведенной фразой, следует такой текст: “И не совершайте (действий) онаа, (любой) человек с другим. Пусть трепет у вас будет перед Творцом. Я — Всевышний, Творец ваш” (Ваикра, гл. 25, ст. 17).

Мы видим, что здесь онаа относится уже к любому действию. И рядом стоят слова “онаа” и “трепет перед Творцом”, что свидетельствует о том, что понятие онаа переносится и в сферы нематериального.

Какие действия считаются нематериальными? Конечно же, произнесение слов.

Почему же все-таки здесь сказано о трепете перед Творцом? Ведь трепет — тонкое душевное переживание, а мы говорим о действиях, пусть даже выраженных в словесной форме.

Талмуд дает определение, что слова рождаются в душе. И просто так, без причины, обидные, ущемляющие чье-то достоинство (или интересы) слова из уст не вылетают. Это свидетельствует о наличии “темных пятен” в душе. И значит, надо работать над ее “высветлением”.

Талмуд приводит высказывания Учителей, демонстрирующие, насколько серьезно расценивается ущербы, нанесенные словами.

От имени раби Йоханана (в талмудический период — крупнейший из Учителей в Эрец Исраэль) говорится: “...оскорбить прилюдно человека — страшнейший грех”. Рава (один из самых великих Учителей Вавилона) добавляет: “Даже тяжелые преступления очищаются смертью, но тот, кто оскорбил товарища на людях — нет ему удела в Будущем Мире”.

И еще передается от имени раби Йоханана, который повторил слова раби Шимона бар Йохая (составителя книги Зоѓар): “Лучше сгореть заживо, чем публично оскорбить человека”.

Далее Талмуд анализирует механизм системы награды и наказания в духовных сферах. И делает вывод, что за оскорбление полагается особо тяжкое наказание. Боль оскорбленной человеческой души доходит до самых высоких Небесных слоев. Соответственно, и наказание — неотвратимо. Точнее, хорошими поступками (как в случаях, когда человек делает что-то дурное) его трудно “нейтрализовать”.

Несмотря ни на что Учителя большинством голосов отклонили доводы раби Элиэзера и вынесли ему “строгий выговор”.

Раби Натан (Учитель времен Мишны), который иногда находился в духовном контакте с пророком Элияѓу. Пророк сообщил раби Натану: “Всевышний дал согласие”. То есть “одобрил вынесение выговора”, ибо Учителя в своем решении руководствовались Законами Мироздания.

Однако в душе раби Элиэзера возникла обида.

Жена раби Элиэзера, сестра Рабана Гамлиэля, который возглавлял Высший Суд (отсюда его титул — Рабан, что означает — главный учитель) понимала, что в этой ситуации очень важно не допустить, чтобы ее муж прочел особую часть молитвы (таханун). Этот отрывок, произнесенный с горечью, может привести Наказание в исполнение. Всеми силами она старалась это предотвратить. И могла это сделать. Ибо для того, чтобы прочесть вслух эту молитву, необходимо соблюсти ряд определенных условий, и если хоть одно из них не выполнено, нельзя приступать к ней.

Следует отметить, что раби Элиэзер не молился о том, чтобы кто-то умер. Однако его молитва нарушила хрупкое равновесие на Небесах, и это спровоцировало наказание за обиженную душу. Несмотря на то, что формально Учителя вынесли правильное решение.

Подчеркнем, что мы проанализировали эту историю на относительно поверхностном уровне. Рамки наших обзоров не позволяют нам проникнуть в ее глубинные слои.

Мы приступаем к разбору последнего листа четвертой главы нашего Трактата.

Здесь мы находим две Мишны. Одна из них говорит о запрете дезинформировать покупателя во всем, что касается качества товара. Как это может происходить?

Возьмем, к примеру, зерно. Допустим, зерно прошлого урожая смешали с зерном нового урожая. И выдают его за зерно одного урожая. За прошлогоднее, если оно хорошо сохранилось и из него можно получить больше муки. Или — последнего, если зерна нового урожая оказались хорошего качества, лучше прошлогодних.

Или — вино. В него, как известно, могут добавить воду.

Мишна определяет границы дозволенного в “смесях” (сегодня мы сказали бы: определяет стандарт). И диктует правила, согласно которым производители могут или не могут продавать продукцию оптовикам. Здесь учитывается, что оптовик заинтересован скрыть недостатки, о которых ему сообщает производитель. Проверить оптовика производитель не имеет возможности, ибо не знает, кому тот продал эту продукцию.

Следующая, последняя Мишна сообщает правила торговли:

Раби Иегуда говорит: хозяин лавки (продавец) не должен раздавать (бесплатно) жареные зерна и орехи детям, ибо этим он приучает их посещать именно его магазин, но (остальные) Учителя разрешают. (Раби Иегуда говорит также, что продавец) не должен сбрасывать цену (ниже разумной), но (остальные) Учителя говорят: похвально делать так... Продавец не должен наводить лоск на продаваемый товар (улучшать его внешний вид).

Далее Талмуд уточняет положения Мишны. Мы же, прежде всего, отметим, что еврейская традиция рассматривает торговлю (и вообще — бизнес) не просто как стремление получить максимальную прибыль. Существуют определенные правила, не позволяющие бизнесмену ущемлять права других людей, запрещающие в стремлении извлекать собственную выгоду уничтожать конкурентов, лишая их возможности честно зарабатывать на жизнь.

Естественно, мы здесь вообще не говорим об уголовных преступлениях.

Талмуд разъясняет смысл запрета на улучшение внешнего вида продаваемой вещи. И уточняет, что “наводить лоск” на новую вещь разрешается без ограничений. Ибо обмана в этом нет. Покупатель сам оценит, насколько ему важен улучшенный вид этой вещи — по сравнению с такой же новой вещью, которая продается у другого торговца.

Нельзя улучшать вид старой вещи. Настолько, что покупатель может обмануться, неправильно оценив ее “возраст” или не заметив дефект.

На этом четвертая глава трактата заканчивается, и мы приступаем к изучению следующей.

В пятой главе пойдет речь о законах, связанных с финансовыми и торговыми операциями, в ходе которых могут нарушаться законы Торы о запрете взимать проценты с долгов, займов и т.п.

Чтобы правильно перевести и понять название, мы даем небольшое введение в тему.

Основная тема главы: разрешенные и запрещенные финансовые и торговые операции. При этом разрешение или запрет на операцию рассматривается в главе сквозь призму одного критерия: нарушается ли при этом запрет на взимание процентов с денежных и других долгов.

Здесь возникает закономерный вопрос: как Тора может запретить взимать проценты, если на этом строится вся банковская деятельность? В конце концов, разница между процентом, который банк берет с клиента за то, что дает ему деньги в долг, и процентом, который банк выплачивает клиенту за денежный вклад, и составляет источник банковского дохода.

Как тогда понимать запрет Торы?

Сразу ответим: в самом факте взимания процентов Тора не усматривает ничего предосудительного. И это очень просто доказать.

Предосудительно грабить и красть. Поэтому еврей не имеет права совершать такого рода проступки. Это касается как его взаимоотношений с евреями, так и — с неевреями.

Однако в отношении к деньгам (и вообще — к имуществу) Тора стремится поднять еврейский народ на другой, более высокий, более строгий и более трудный уровень поведения. Поэтому еврей, дав еврею деньги в долг, должен получать с него ту же сумму — без процентов. В этом заключается его хесед (активное проявление добра, добрый поступок). Более того, еврей не только не может брать с еврея проценты, он не имеет права давать проценты другому еврею.

Но это касается лишь “внутренних” взаимоотношений.

Взимание процентов в принципе — естественная часть финансовых операций. Поэтому еврею разрешено взимать проценты с неевреев, а также выплачивать проценты неевреям.

Такая постановка вопроса кому-то, возможно, покажется “несправедливой”. Тут можно сказать одно: выплата процентов — дело добровольное. В ту минуту, когда нееврейский мир откажется от взимания процентов (на практике это абсолютно невозможно), то и еврей не сможет взимать проценты с нееврея. Зачем кому-то брать у еврея деньги под процент, если вокруг — множество учреждений, которые готовы предоставить беспроцентные кредиты?..

И последнее. Как же все-таки может развиваться экономика в еврейском обществе, если брать проценты запрещено?

Вспомним суть запрета на проценты. Здесь важно, чтобы один давал другому деньги, чтобы один другому помогал. И это — не просто добрые пожелания. Это — заповедь Торы.

Промышленные, финансовые институты (в том числе — банки) строят свою деятельность на принципах “кооперации”, когда и владельцы и клиенты составляют по сути некое кооперативное сообщество. И тогда взимание процентов между членами “кооператива” становится формой перераспределения общей прибыли.

Законы торгово-финансовых операций сложны. И мы, естественно, касаемся их в самых общих чертах.

А теперь вернемся к Мишне, которая задает тон всей главе.

Это и есть название нашей главы.

Ивритское слово нешех происходит от корня, который в переводе на русский означает “укусить”. Тарбит — от корня, который означает — “увеличить”.

Поэтому на вопрос Мишны можно ответить так: нешех рассматривает ситуацию с точки зрения должника — процент “откусывает” его состояние; тарбит — с позиций кредитора, ибо процент увеличивает его состояние.

Но существует и другая грань Истины: нешех определяет область запрета на процент (по закону Торы); тарбит — область дополнительных запретов, установленных Учителями.

Сразу же отметим, Учителя ничего к Торе не добавляли (это запрещено), но с помощью дополнительных законов уменьшили вероятность нарушений запретов Торы.

И кредитор и должник нарушили законы Торы. Должен ли кредитор вернуть деньги, полученные незаконным путем?

Вопрос весьма не простой. По крайней мере, один из выводов таков: если кредитор умер, его наследники не должны возвращать проценты.

На этом листе обсуждаются проблемы особого вида сделок (сегодня мы назвали бы их — “фьючерс”), когда один человек дает другому деньги, а тот в будущем, скажем, через полгода, предоставит ему товар — по установленной уже сейчас цене.

Такие сделки разрешены, если товар, о котором идет речь, уже сейчас имеется на рынке; и запрещены, если такого товара на рынке еще нет.

Талмуд переходит к следующей Мишне, в которой разбираются ситуации, напоминающие взимание процентов.

Скажем, кредитор, дал деньги без процентов. И он не имеет права бесплатно жить в доме должника и вообще — на принадлежащей должнику территории.

Или: можно ли сказать покупателю — если ты заплатишь мне за квартиру сейчас, бери ее за 100 тысяч долларов; но, если — потом, тебе придется заплатить за нее 120 тысяч долларов?

Эти вопросы разбираются на 65-м листе.

Проблемы выплат в “рассрочку” содержат в себе весьма интересные тонкости.