Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «ВАЭТХАНАН» Место в Торе: Дварим, гл. 3, ст. 23 — гл. 7, ст. 11 Почему она так называется? Глава начинается фразой: «И я умолял Всевышнего в то время...». Умолял на иврите — ваэтханан. Обсуждение главы Ваэтханан 1. Молитва как песня Наша недельная глава начинается фразой: «И молил я Всевышнего в ту пору, говоря...» (Дварим, гл. 3, ст. 23). Отсюда и ее название — Ваэтханан (что в переводе означает — «и молил»). Следует отметить, гематрия (числовое значение) слова ваэтханан соответствует гематрии слова шира, то есть — «песня». Конечно же, хорошо, если молитва звучит, как гимн, как песня. Но гимн-молитва должен быть — Всевышнему. И вокальные таланты молящегося в данном случае не имеют значения. Ведущий общественную молитву в нашей традиции называется — кантор или шалиах цибур (посланник общины). Обычно он обладает приятным голосом и хорошим музыкальным слухом. Очень важно, чтобы он видел в себе не оперного маэстро, стремящегося к славе, но — именно посланника общины, избранного для того, чтобы донести молитву до Всевышнего. Если во время молитвы кантор сосредотачивается, в первую очередь, на том, как произвести впечатление на присутствующих, как покорить их своим чарующим голосом и виртуозными переливами — Творец, как написано в Танахе, думает о нем: «Повысил он на Меня голос свой, за это возненавидел Я его» (книга пророка Йермиягу, гл. 12, ст. 8). Но вернемся к нашему фрагменту — «И молил я Всевышнего в ту пору, говоря...». В тексте оригинала первые буквы словосочетания «в ту пору, говоря» — бет, hей и ламед — образуют слово hа-лев (лев в переводе — «сердце», hа — определенный артикль). Когда человек молится — Творец «смотрит», если так можно выразиться, на стремление его сердца. И знает, исходят все произносимые прекрасные слова возвышенной молитвы из глубин сердца или сердце жаждет лишь аплодисментов.  Всевышний, как говорится в Мидраше на книгу Танаха Шир hа-Ширим («Песнь Песней», гл. 5), не требует многого. «Откройте для Меня вход размером с угольное ушко, — просит Он, — сделайте первый шаг. И тогда Я сделаю все остальное — открою для вас все врата мира. Все врата мира обещает открыть для нас Всевышний. Материальный мир характеризуется шестью направлениями в пространстве. Теперь еще раз прочтем первую фразу нашей недельной главы. Первое слово в нем, которое дало название всей главе (ваэтханан), начинается с буквы «вав». Цифровое значение этой буквы — «шесть». Да и само слово ваэтханан состоит из шести букв. А вся фраза — из шести слов. И неспроста здесь это собрание шестерок? Три шестерки — тройной охват пространства — открытие всех ворот мира, всех его тайн и сокровищ. И еще. Три шестерки в сумме — восемнадцать. Это — гематрия (числовое значение) слова «живой» (на иврите — «хай»). Число «восемнадцать» намекает также на центральную молитв в нашей традиции — молитву Шмоне Эсре. Это — молитва, идущая от сердца, тот самый первый шаг навстречу Творцу, тот вход, размером с угольное ушко, который ведет к раскрытию врат мироздания.  Но и самый первый шаг, самое первое усилие мы делаем не сами. Кто дает нам силы для него? «Ты — начал», — говорит Моше (Дварим, гл. 3, ст. 24). Всевышний положил начало всему, в том числе — нашему побуждению сделать первый шаг. Когда человек начинает молиться с осознанием этого, его молитва звучит как песня, песнь Творцу, пронзающая миры, раскрывающая врата милосердия. И важно, чтобы она не превратилась в панегирик самому себе, который неминуемо закончит свой полёт тяжело плюхнувшись в болото самолюбования. на основе комментария рава Шмуэля Таля (автор книги «Таль Хаим», Израиль, наше время)   2. Из пустыни не выйдешь живым   Начало нашей недельной главы повествует о том, как Моше обращается к Всевышнему с молитвой, в которой просит отменить приговор и позволить ему войти в Эрец Исраэль. И здесь мы читаем: «Дай мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25). Мидраш Плия приводит ответ на молитву Моше, который кажется довольно язвительным. Судите сами: — Вчера ты убил египтянина, а сегодня хочешь войти в Израиль!?, — говорит Творец. Как это понимать? Что здесь имеется в виду? Вспомним, что в недельной главе Шемот рассказывается, как Моше, выйдя из дворца фараона, увидел египтянина, который избивал еврея. Тогда Моше, как написано в Торе, «оглянулся по сторонам, увидел, что нет никого, поразил египтянина, и спрятал его в песке» (Шемот, гл. 2, ст. 12).  В книге Хедват Яаков сказано, что Моше, хоть и спасал еврея от египтянина — все же совершил убийство. А за это ему полагается наказание — смерть в пустыне. Теперь откроем недельную главу Шофтим, в которой говорится о городах-убежищах. Из ее текста узнаем, что того, кто совершил непреднамеренное убийство — наказывают, отправляя в ссылку в город-убежище. Подробнее об этом — см. на сайте, к примеру, в ответах «Города-убежища» (№ 855) и «О городах-убежищах» (№ 3441) — с материалами, обозначенными в нем линками. В книге, которую мы в очередной раз начали изучать, написано: «…и будет (это), чтобы бежал туда всякий убийца» (Дварим, гл. 19, ст. 3). Слово «туда» (на иврите — шама) состоит из тех же букв, что и записанное на иврите имя Моше. Значит, для Моше пустыня служила городом-убежищем, пределы которого ему было запрещено покидать до самой смерти.  А после смерти? Написано в Талмуде (трактат Макот, лист 11), что после смерти ссыльного — его останки разрешалось вынести из города-убежища и захоронить в любом месте Эрец Исраэль. Теперь нам легче понять ответ Всевышнего, который, согласно Мидрашу, получил Моше.  «Вчера ты убил египтянина, а сегодня хочешь войти в Израиль!? — говорит Моше Творец. Ключевое слово здесь — «сегодня». Если бы ты молил о том, чтобы в будущем, после смерти, твои останки были захоронены в земле Израиля, — как бы продолжает Всевышний, — твою просьбу, вероятно, и можно было бы удовлетворить. Но ты хочешь уже сегодня попасть в Израиль. Разве ты не знаешь, что ссылка твоя — пожизненная?! И ты не вправе живым покинуть город-убежище (читай — пустыню). на основе комментария рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль)   3. Молитвой — об стену Моше молит Всевышнего отменить приговор и позволить ему войти на Землю Израиля. Эту свою просьбу, как написано в тексте Торы, Моше выражает в словах: «Дай мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25).  В Мидраше Ялкут Шимони (гл. 940) рассказывается, что Моше обратился к Творцу с 515 молитвами. 515 — это гематрия (числовое значение) слова «ваэтханан» (что в переводе, как мы уже знаем, означает — «и молил»), слова, вынесенное в название нашей недельной главы. Но Всевышний отвечает на просьбу Моше — отказом. «Довольно тебе! — произносит Творец. — Не говори Мне более об этом» (Дварим, гл. 3, ст.26). Попытаемся понять, что стоит за словами Всевышнего. Что кроется за Его отказом? Прежде всего, напрашивается такое объяснение. «Довольно тебе», то есть — вознес 515 молитв, и на этом — остановись. «Не говори Мне более об этом — 516-ю молитву не произноси.  Но почему? Молитва помогает донести желание человека до «слуха» Всевышнего. На пути молитвы есть стена, преграждающая путь к Творцу. Причем, стены бывают разной прочности. Одна — подобна чесночной шелухе. Чтобы пробить ее — достаточно выдоха. Чтобы сокрушить другую — приходится, как следует попотеть. Поэтому порой для того, чтобы быть услышанным, нужна не одна молитва. Чтобы Моше мог войти в Израиль, требовалось 516 молитв (и Моше это, конечно же, знал). Но это не входило в замысел Всевышнего. Поэтому после 515-й молитвы Он приказал Моше — остановиться. Таким образом, фраза «Не говори Мне более» имеет значение — «не добавляй». То есть — не добавляй еще одну молитву.  Но и этим смысл рассматриваемого нами фрагмента — не исчерпывается. В книге Бамидбар (недельная глава Беhаалотха — см. на сайте обзор этой недельной главы, шестнадцатый годовой цикл обсуждения) мы читали, как Моше молился об исцелении его сестры, Мирьям — «О, Всевышний! — молил он. — Исцели же ее!» (Бамидбар, гл. 12, ст. 13). Если прочесть эту молитву в оригинале, мы увидим, что Моше дважды произносит здесь частицу «на», передающую просительную интонацию, схожую по смыслу с русским словом «пожалуйста». Гематрия (числовое значение) этой частицы составляет 51. И, поскольку она звучит в молитве Моше дважды, получаем — 102, что соответствует гематрии имени малаха (малах в условном переводе — «ангел»), доставляющего молитвы Всевышнему.  И мы смогли убедиться, что даже косвенное упоминание имени малаха возымело действие, и Мирьям — исцелилась. Попутно отмечу, что произнесение имени приятно не только малахим (мн. ч. от слова малах), но и — людям. Поэтому, когда, что-то просите, не забывайте обращаться к человеку по имени. Но вернемся к нашему фрагменту. Моля Всевышнего, чтобы Он позволил ему перейти Иордан, Моше снова использует волшебную частицу «на». Но в данном случае — только один раз. «Позволь мне перейти», — говорит он (в оригинале — ээбра-на). Так вот, Всевышний предупреждает его: «Не говори более Мне об этом». То есть — не смей добавлять еще раз частицу «на», как ты сделал это, прося об исцелении Мирьям. Не смей, пусть даже и косвенно, призывать себе в помощь малаха. на основе комментария рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль)   4. Клятва против клятвы   Моше молит Всевышнего, чтобы позволил ему хотя бы взглянуть на землю Израиля. И в тексте Торы читаем: «Позволь мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25). Почему же только взглянуть? Дело в том, что Всевышний принял решение, что Моше не введет евреев на Землю Обетованную, но умрет в пустыне. Таков Его суровый приговор. Моше, зная о нем, предложил компромиссный вариант. Он войдет в Израиль один, осмотрит землю, исполнит связанные с ней заповеди, а когда настанет время всему народу Израиля поселиться в своей стране, Моше вернется в пустыню и умрет там. В этом случае, приговор Всевышнего в принципе останется неизменным.  Свою просьбу Моше, как говорится в Мидраше Сифри, подкрепляет весьма странным доводом: «Ведь в Мидьяне я уже был освобожден от клятвы», — говорит он. О чем здесь идет речь? После убийства египтянина, Моше пришлось бежать из страны. Он нашел прибежище в Мидьяне, в доме Итро. Как сказано: «И изволил Моше жить с тем мужем, и он дал Ципору, свою дочь, (в жены) Моше» (Шемот, гл. 2, ст. 21). В своем комментарии к нашей недельной главе Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) обращает внимание на употребленное здесь странное слово «изволил». На иврите оно дает намек на клятву. И действительно, в Талмуде (трактат Недарим, лист 65) Учителя сообщают, что Моше поклялся Итро, что без его, Итро согласия не покинет Мидьян. Поэтому, когда Моше получает приказ Всевышнего вернуться в Египет, он, прежде всего, заручается разрешением своего тестя. В Торе об этом написано: «И пошел Моше, и возвратился к Йетеру, своему тестю, и сказал ему: Позволь мне пойти и возвратиться к моим братьям, которые в Египте, и посмотрю я, живы ли они еще. И сказал Итро Моше: Иди с миром» (Шемот, гл. 4, ст. 18). Но каким образом клятва Моше, которую он дал Итро, и освобождение от нее — могут повлиять на решение Всевышнего, впускать или не впускать Моше в Эрец Исраэль (на Землю Израиля)? В Талмуде (трактат Кетубот, лист 77) рассказывается о раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3-го века). Когда пришло время раби Иегошуа покинуть наш мир, Всевышний послал за ним малаха hа-мавет (в условном переводе — «ангел смерти»). Но — повелел прежде исполнить его последнее желание. Раби Иегошуа бен Леви захотел увидеть Ган Эден (в условном переводе — «райский сад»), ту его часть, которая ему уготована. Малах подхватил раби Иегошуа, и они отправились в путешествие. Когда они подлетели достаточно близко, раби Иегошуа бен Леви воспользовался моментом и спрыгнул в «райский сад». Впрочем, малах hа-мавет все же успел ухватить его за край одежды. Тогда праведник поклялся, что не выйдет из Ган Эдена. Малах hа-мавет устремил взор на Всевышнего. Ведь последнее слово за Ним. — Если раби Иегошуа бен Леви никогда в прошлом не приходилось прибегать к освобождению от клятв, — решил Творец, — то и эта его клятва останется в силе. Теперь вернемся к Моше. Моше просил только о возможности взглянуть на Израиль. Ну, а что будет, если он воспользуется случаем, и ступив на Святую Землю поклянется никогда ее не покидать? Из этого просто ничего не выйдет. Ведь, как мы убедились из случая с раби Иегошуа, Всевышний благоволит лишь к тому, кто в прошлом не отменял свои клятвы. А Моше денонсировал клятву, данную Итро. Теперь нам понятна просьба Моше: позволь мне перейти Иордан и взглянуть на Землю Израиля, ведь в Мидьяне я был освобожден от клятвы, а значит, даже, если я и поклянусь о том, что не покину Израиль, Ты меня от этой клятвы освободишь, сделаешь ее недействительной. на основе комментария рава Симхи Раппопорта (глава раввинского суда Дубны, автор книги «Сехель Тов»; Галиция, Польша, конец 17-го — начало 18-го вв.)     5. Каббала или Талмуд: что важнее? В нашей недельной главе есть очень примечательная фраза — «А вы, прилепившиеся к Всевышнему, живы все вы сегодня» (Дварим, гл. 4, ст. 4). Но как можно прилепиться к Всевышнему? Через Его Тору! Изучая ее и обучая Торе других. Поэтому, когда первый вызванный к чтению Торы поднимается на биму (место в синагоге, где читают Тору), эту фразу произносит вся собравшаяся в синагоге община. Однажды рав Барух-Бер Лейбович из Каменеца (глава йешивы) изучал со своими учениками трактат Талмуда Сукка. И в частности — отрывок, где говорится о раби Йоханане бен Закае (раби Йоханан бен Закай — один из крупнейших Учителей Мишны, 1-й век), что тот ни на минуту не прекращал изучение Торы, ни ее больших, значимых разделов, ни разделов малых (лист 25).  В качестве примера значимого и великого  раздела он назвал раздел включенной в состав Танаха книги пророка Йехезкеля (ее начальные главы) — под названием Маасе Меркава (описание Устройства духовных миров). Примером «малого» раздела послужили дискуссии, которые вели между собой Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век) и Абайе (один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4-го века). Дойдя до этих слов, рав Барух-Бер остановился и крепко задумался. Что же вызвало его недоумение? Очевидно, что под названием Маасе Меркава понимается вся, так называемая, скрытая или глубинная часть Торы (на иврите — торат нистар). Дискуссии же Абайи и Равы легли в основу Талмуда — открытой Торы (на иврите — торат нигле).  Почему же  глубинные разделы Торы, постижение которых — удел немногих, названы значимыми и великими, а Талмуд, ежедневно изучаемый тысячами, десятками тысяч евреев, Талмуд, без которого немыслима жизнь соблюдающего еврея — назван «малым» разделом Торы? Этого рав Барух-Бер и сам не мог понять. Он сидел в тяжелом раздумье, обхватив голову руками. Но вот его лицо озарилось внутренним светом, глаза лучились радостью, радостью открытия. — Сейчас я, — обратился он к ученикам, — все вам объясню. Рассмотрим два случая. Допустим, человек идет вдоль реки. Вдруг слышит крики о помощи. Кто-то тонет. Без колебаний, не раздумывая, не теряя ни минуты, он бросается в воду и спасает утопающего.  — Это значимый поступок? — Конечно! — хором ответили ученики. — Ведь он спас человеку жизнь. — Спас жизнь... Но ведь любой человек, окажись он в такой ситуации — поступил бы точно также. С этой точки зрения, поступок вполне заурядный, — резюмировал рав Барух. А теперь — другой случай. Человек, например, гуляет в парке. А  поодаль, в тени деревьев некто отдыхает и лакомится чудесным, изысканным пирожным, произведением кондитерского искусства, которое так и тает во рту. И вот первый, приблизившись к тому человеку, просит угостить его кусочком этого чудесного пирожного. Как же на эту просьбу реагирует второй? Без промедления он отрезает добрый кусок и протягивает его просящему.  — Как оценить этот поступок? Казалось бы, в нем нет ничего значительного. Но это — только на первый взгляд. Как в аналогичной ситуации поступят другие люди? Большинство сочтут просьбу наглой и откажут. Кто-то может и согласится, но уж точно не сразу. Сначала все обдумает и взвесит — некуда торопиться, ведь речь не идет о спасении голодающего. Поэтому, тот, кто без промедления поделился своим пирожным, конечно же, совершил неординарный поступок, вполне заслуживающий того, чтобы назвать его — значимым. Так же — и в нашем случае. Талмуд необходим нашему народу, как воздух. Поэтому его изучение названо вещью обыденной, заурядной, как дыхание. Раздел Маасе Меркава, в определенном смысле — «изысканное пирожное», без которого можно прожить. Значит те, кто изучают его — совершают великий, значимый поступок. Ведь их не подхлестывает жизненная необходимос Автор текста Мордехай Вейц ГЛАВА «ВАЭТХАНАН» Место в Торе: Дварим, гл. 3, ст. 23 — гл. 7, ст. 11 Почему она так называется? Глава начинается фразой: «И я умолял Всевышнего в то время...». Умолял на иврите — ваэтханан. Обсуждение главы Ваэтханан 1. Молитва как песня Наша недельная глава начинается фразой: «И молил я Всевышнего в ту пору, говоря...» (Дварим, гл. 3, ст. 23). Отсюда и ее название — Ваэтханан (что в переводе означает — «и молил»). Следует отметить, гематрия (числовое значение) слова ваэтханан соответствует гематрии слова шира, то есть — «песня». Конечно же, хорошо, если молитва звучит, как гимн, как песня. Но гимн-молитва должен быть — Всевышнему. И вокальные таланты молящегося в данном случае не имеют значения. Ведущий общественную молитву в нашей традиции называется — кантор или шалиах цибур (посланник общины). Обычно он обладает приятным голосом и хорошим музыкальным слухом. Очень важно, чтобы он видел в себе не оперного маэстро, стремящегося к славе, но — именно посланника общины, избранного для того, чтобы донести молитву до Всевышнего. Если во время молитвы кантор сосредотачивается, в первую очередь, на том, как произвести впечатление на присутствующих, как покорить их своим чарующим голосом и виртуозными переливами — Творец, как написано в Танахе, думает о нем: «Повысил он на Меня голос свой, за это возненавидел Я его» (книга пророка Йермиягу, гл. 12, ст. 8). Но вернемся к нашему фрагменту — «И молил я Всевышнего в ту пору, говоря...». В тексте оригинала первые буквы словосочетания «в ту пору, говоря» — бет, hей и ламед — образуют слово hа-лев (лев в переводе — «сердце», hа — определенный артикль). Когда человек молится — Творец «смотрит», если так можно выразиться, на стремление его сердца. И знает, исходят все произносимые прекрасные слова возвышенной молитвы из глубин сердца или сердце жаждет лишь аплодисментов.  Всевышний, как говорится в Мидраше на книгу Танаха Шир hа-Ширим («Песнь Песней», гл. 5), не требует многого. «Откройте для Меня вход размером с угольное ушко, — просит Он, — сделайте первый шаг. И тогда Я сделаю все остальное — открою для вас все врата мира. Все врата мира обещает открыть для нас Всевышний. Материальный мир характеризуется шестью направлениями в пространстве. Теперь еще раз прочтем первую фразу нашей недельной главы. Первое слово в нем, которое дало название всей главе (ваэтханан), начинается с буквы «вав». Цифровое значение этой буквы — «шесть». Да и само слово ваэтханан состоит из шести букв. А вся фраза — из шести слов. И неспроста здесь это собрание шестерок? Три шестерки — тройной охват пространства — открытие всех ворот мира, всех его тайн и сокровищ. И еще. Три шестерки в сумме — восемнадцать. Это — гематрия (числовое значение) слова «живой» (на иврите — «хай»). Число «восемнадцать» намекает также на центральную молитв в нашей традиции — молитву Шмоне Эсре. Это — молитва, идущая от сердца, тот самый первый шаг навстречу Творцу, тот вход, размером с угольное ушко, который ведет к раскрытию врат мироздания.  Но и самый первый шаг, самое первое усилие мы делаем не сами. Кто дает нам силы для него? «Ты — начал», — говорит Моше (Дварим, гл. 3, ст. 24). Всевышний положил начало всему, в том числе — нашему побуждению сделать первый шаг. Когда человек начинает молиться с осознанием этого, его молитва звучит как песня, песнь Творцу, пронзающая миры, раскрывающая врата милосердия. И важно, чтобы она не превратилась в панегирик самому себе, который неминуемо закончит свой полёт тяжело плюхнувшись в болото самолюбования. на основе комментария рава Шмуэля Таля (автор книги «Таль Хаим», Израиль, наше время)   2. Из пустыни не выйдешь живым   Начало нашей недельной главы повествует о том, как Моше обращается к Всевышнему с молитвой, в которой просит отменить приговор и позволить ему войти в Эрец Исраэль. И здесь мы читаем: «Дай мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25). Мидраш Плия приводит ответ на молитву Моше, который кажется довольно язвительным. Судите сами: — Вчера ты убил египтянина, а сегодня хочешь войти в Израиль!?, — говорит Творец. Как это понимать? Что здесь имеется в виду? Вспомним, что в недельной главе Шемот рассказывается, как Моше, выйдя из дворца фараона, увидел египтянина, который избивал еврея. Тогда Моше, как написано в Торе, «оглянулся по сторонам, увидел, что нет никого, поразил египтянина, и спрятал его в песке» (Шемот, гл. 2, ст. 12).  В книге Хедват Яаков сказано, что Моше, хоть и спасал еврея от египтянина — все же совершил убийство. А за это ему полагается наказание — смерть в пустыне. Теперь откроем недельную главу Шофтим, в которой говорится о городах-убежищах. Из ее текста узнаем, что того, кто совершил непреднамеренное убийство — наказывают, отправляя в ссылку в город-убежище. Подробнее об этом — см. на сайте, к примеру, в ответах «Города-убежища» (№ 855) и «О городах-убежищах» (№ 3441) — с материалами, обозначенными в нем линками. В книге, которую мы в очередной раз начали изучать, написано: «…и будет (это), чтобы бежал туда всякий убийца» (Дварим, гл. 19, ст. 3). Слово «туда» (на иврите — шама) состоит из тех же букв, что и записанное на иврите имя Моше. Значит, для Моше пустыня служила городом-убежищем, пределы которого ему было запрещено покидать до самой смерти.  А после смерти? Написано в Талмуде (трактат Макот, лист 11), что после смерти ссыльного — его останки разрешалось вынести из города-убежища и захоронить в любом месте Эрец Исраэль. Теперь нам легче понять ответ Всевышнего, который, согласно Мидрашу, получил Моше.  «Вчера ты убил египтянина, а сегодня хочешь войти в Израиль!? — говорит Моше Творец. Ключевое слово здесь — «сегодня». Если бы ты молил о том, чтобы в будущем, после смерти, твои останки были захоронены в земле Израиля, — как бы продолжает Всевышний, — твою просьбу, вероятно, и можно было бы удовлетворить. Но ты хочешь уже сегодня попасть в Израиль. Разве ты не знаешь, что ссылка твоя — пожизненная?! И ты не вправе живым покинуть город-убежище (читай — пустыню). на основе комментария рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль)   3. Молитвой — об стену Моше молит Всевышнего отменить приговор и позволить ему войти на Землю Израиля. Эту свою просьбу, как написано в тексте Торы, Моше выражает в словах: «Дай мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25).  В Мидраше Ялкут Шимони (гл. 940) рассказывается, что Моше обратился к Творцу с 515 молитвами. 515 — это гематрия (числовое значение) слова «ваэтханан» (что в переводе, как мы уже знаем, означает — «и молил»), слова, вынесенное в название нашей недельной главы. Но Всевышний отвечает на просьбу Моше — отказом. «Довольно тебе! — произносит Творец. — Не говори Мне более об этом» (Дварим, гл. 3, ст.26). Попытаемся понять, что стоит за словами Всевышнего. Что кроется за Его отказом? Прежде всего, напрашивается такое объяснение. «Довольно тебе», то есть — вознес 515 молитв, и на этом — остановись. «Не говори Мне более об этом — 516-ю молитву не произноси.  Но почему? Молитва помогает донести желание человека до «слуха» Всевышнего. На пути молитвы есть стена, преграждающая путь к Творцу. Причем, стены бывают разной прочности. Одна — подобна чесночной шелухе. Чтобы пробить ее — достаточно выдоха. Чтобы сокрушить другую — приходится, как следует попотеть. Поэтому порой для того, чтобы быть услышанным, нужна не одна молитва. Чтобы Моше мог войти в Израиль, требовалось 516 молитв (и Моше это, конечно же, знал). Но это не входило в замысел Всевышнего. Поэтому после 515-й молитвы Он приказал Моше — остановиться. Таким образом, фраза «Не говори Мне более» имеет значение — «не добавляй». То есть — не добавляй еще одну молитву.  Но и этим смысл рассматриваемого нами фрагмента — не исчерпывается. В книге Бамидбар (недельная глава Беhаалотха — см. на сайте обзор этой недельной главы, шестнадцатый годовой цикл обсуждения) мы читали, как Моше молился об исцелении его сестры, Мирьям — «О, Всевышний! — молил он. — Исцели же ее!» (Бамидбар, гл. 12, ст. 13). Если прочесть эту молитву в оригинале, мы увидим, что Моше дважды произносит здесь частицу «на», передающую просительную интонацию, схожую по смыслу с русским словом «пожалуйста». Гематрия (числовое значение) этой частицы составляет 51. И, поскольку она звучит в молитве Моше дважды, получаем — 102, что соответствует гематрии имени малаха (малах в условном переводе — «ангел»), доставляющего молитвы Всевышнему.  И мы смогли убедиться, что даже косвенное упоминание имени малаха возымело действие, и Мирьям — исцелилась. Попутно отмечу, что произнесение имени приятно не только малахим (мн. ч. от слова малах), но и — людям. Поэтому, когда, что-то просите, не забывайте обращаться к человеку по имени. Но вернемся к нашему фрагменту. Моля Всевышнего, чтобы Он позволил ему перейти Иордан, Моше снова использует волшебную частицу «на». Но в данном случае — только один раз. «Позволь мне перейти», — говорит он (в оригинале — ээбра-на). Так вот, Всевышний предупреждает его: «Не говори более Мне об этом». То есть — не смей добавлять еще раз частицу «на», как ты сделал это, прося об исцелении Мирьям. Не смей, пусть даже и косвенно, призывать себе в помощь малаха. на основе комментария рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль)   4. Клятва против клятвы   Моше молит Всевышнего, чтобы позволил ему хотя бы взглянуть на землю Израиля. И в тексте Торы читаем: «Позволь мне перейти и взглянуть на эту добрую землю, что за Иорданом» (Дварим, гл. 3, ст. 25). Почему же только взглянуть? Дело в том, что Всевышний принял решение, что Моше не введет евреев на Землю Обетованную, но умрет в пустыне. Таков Его суровый приговор. Моше, зная о нем, предложил компромиссный вариант. Он войдет в Израиль один, осмотрит землю, исполнит связанные с ней заповеди, а когда настанет время всему народу Израиля поселиться в своей стране, Моше вернется в пустыню и умрет там. В этом случае, приговор Всевышнего в принципе останется неизменным.  Свою просьбу Моше, как говорится в Мидраше Сифри, подкрепляет весьма странным доводом: «Ведь в Мидьяне я уже был освобожден от клятвы», — говорит он. О чем здесь идет речь? После убийства египтянина, Моше пришлось бежать из страны. Он нашел прибежище в Мидьяне, в доме Итро. Как сказано: «И изволил Моше жить с тем мужем, и он дал Ципору, свою дочь, (в жены) Моше» (Шемот, гл. 2, ст. 21). В своем комментарии к нашей недельной главе Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) обращает внимание на употребленное здесь странное слово «изволил». На иврите оно дает намек на клятву. И действительно, в Талмуде (трактат Недарим, лист 65) Учителя сообщают, что Моше поклялся Итро, что без его, Итро согласия не покинет Мидьян. Поэтому, когда Моше получает приказ Всевышнего вернуться в Египет, он, прежде всего, заручается разрешением своего тестя. В Торе об этом написано: «И пошел Моше, и возвратился к Йетеру, своему тестю, и сказал ему: Позволь мне пойти и возвратиться к моим братьям, которые в Египте, и посмотрю я, живы ли они еще. И сказал Итро Моше: Иди с миром» (Шемот, гл. 4, ст. 18). Но каким образом клятва Моше, которую он дал Итро, и освобождение от нее — могут повлиять на решение Всевышнего, впускать или не впускать Моше в Эрец Исраэль (на Землю Израиля)? В Талмуде (трактат Кетубот, лист 77) рассказывается о раби Иегошуа бен Леви (великий Учитель Талмуда первого поколения; Эрец Исраэль, середина 3-го века). Когда пришло время раби Иегошуа покинуть наш мир, Всевышний послал за ним малаха hа-мавет (в условном переводе — «ангел смерти»). Но — повелел прежде исполнить его последнее желание. Раби Иегошуа бен Леви захотел увидеть Ган Эден (в условном переводе — «райский сад»), ту его часть, которая ему уготована. Малах подхватил раби Иегошуа, и они отправились в путешествие. Когда они подлетели достаточно близко, раби Иегошуа бен Леви воспользовался моментом и спрыгнул в «райский сад». Впрочем, малах hа-мавет все же успел ухватить его за край одежды. Тогда праведник поклялся, что не выйдет из Ган Эдена. Малах hа-мавет устремил взор на Всевышнего. Ведь последнее слово за Ним. — Если раби Иегошуа бен Леви никогда в прошлом не приходилось прибегать к освобождению от клятв, — решил Творец, — то и эта его клятва останется в силе. Теперь вернемся к Моше. Моше просил только о возможности взглянуть на Израиль. Ну, а что будет, если он воспользуется случаем, и ступив на Святую Землю поклянется никогда ее не покидать? Из этого просто ничего не выйдет. Ведь, как мы убедились из случая с раби Иегошуа, Всевышний благоволит лишь к тому, кто в прошлом не отменял свои клятвы. А Моше денонсировал клятву, данную Итро. Теперь нам понятна просьба Моше: позволь мне перейти Иордан и взглянуть на Землю Израиля, ведь в Мидьяне я был освобожден от клятвы, а значит, даже, если я и поклянусь о том, что не покину Израиль, Ты меня от этой клятвы освободишь, сделаешь ее недействительной. на основе комментария рава Симхи Раппопорта (глава раввинского суда Дубны, автор книги «Сехель Тов»; Галиция, Польша, конец 17-го — начало 18-го вв.)     5. Каббала или Талмуд: что важнее? В нашей недельной главе есть очень примечательная фраза — «А вы, прилепившиеся к Всевышнему, живы все вы сегодня» (Дварим, гл. 4, ст. 4). Но как можно прилепиться к Всевышнему? Через Его Тору! Изучая ее и обучая Торе других. Поэтому, когда первый вызванный к чтению Торы поднимается на биму (место в синагоге, где читают Тору), эту фразу произносит вся собравшаяся в синагоге община. Однажды рав Барух-Бер Лейбович из Каменеца (глава йешивы) изучал со своими учениками трактат Талмуда Сукка. И в частности — отрывок, где говорится о раби Йоханане бен Закае (раби Йоханан бен Закай — один из крупнейших Учителей Мишны, 1-й век), что тот ни на минуту не прекращал изучение Торы, ни ее больших, значимых разделов, ни разделов малых (лист 25).  В качестве примера значимого и великого  раздела он назвал раздел включенной в состав Танаха книги пророка Йехезкеля (ее начальные главы) — под названием Маасе Меркава (описание Устройства духовных миров). Примером «малого» раздела послужили дискуссии, которые вели между собой Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век) и Абайе (один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4-го века). Дойдя до этих слов, рав Барух-Бер остановился и крепко задумался. Что же вызвало его недоумение? Очевидно, что под названием Маасе Меркава понимается вся, так называемая, скрытая или глубинная часть Торы (на иврите — торат нистар). Дискуссии же Абайи и Равы легли в основу Талмуда — открытой Торы (на иврите — торат нигле).  Почему же  глубинные разделы Торы, постижение которых — удел немногих, названы значимыми и великими, а Талмуд, ежедневно изучаемый тысячами, десятками тысяч евреев, Талмуд, без которого немыслима жизнь соблюдающего еврея — назван «малым» разделом Торы? Этого рав Барух-Бер и сам не мог понять. Он сидел в тяжелом раздумье, обхватив голову руками. Но вот его лицо озарилось внутренним светом, глаза лучились радостью, радостью открытия. — Сейчас я, — обратился он к ученикам, — все вам объясню. Рассмотрим два случая. Допустим, человек идет вдоль реки. Вдруг слышит крики о помощи. Кто-то тонет. Без колебаний, не раздумывая, не теряя ни минуты, он бросается в воду и спасает утопающего.  — Это значимый поступок? — Конечно! — хором ответили ученики. — Ведь он спас человеку жизнь. — Спас жизнь... Но ведь любой человек, окажись он в такой ситуации — поступил бы точно также. С этой точки зрения, поступок вполне заурядный, — резюмировал рав Барух. А теперь — другой случай. Человек, например, гуляет в парке. А  поодаль, в тени деревьев некто отдыхает и лакомится чудесным, изысканным пирожным, произведением кондитерского искусства, которое так и тает во рту. И вот первый, приблизившись к тому человеку, просит угостить его кусочком этого чудесного пирожного. Как же на эту просьбу реагирует второй? Без промедления он отрезает добрый кусок и протягивает его просящему.  — Как оценить этот поступок? Казалось бы, в нем нет ничего значительного. Но это — только на первый взгляд. Как в аналогичной ситуации поступят другие люди? Большинство сочтут просьбу наглой и откажут. Кто-то может и согласится, но уж точно не сразу. Сначала все обдумает и взвесит — некуда торопиться, ведь речь не идет о спасении голодающего. Поэтому, тот, кто без промедления поделился своим пирожным, конечно же, совершил неординарный поступок, вполне заслуживающий того, чтобы назвать его — значимым. Так же — и в нашем случае. Талмуд необходим нашему народу, как воздух. Поэтому его изучение названо вещью обыденной, заурядной, как дыхание. Раздел Маасе Меркава, в определенном смысле — «изысканное пирожное», без которого можно прожить. Значит те, кто изучают его — совершают великий, значимый поступок. Ведь их не подхлестывает жизненная необходимость… на основе комментария рава Ицхака Зильберштейна (Израиль, Бней Брак, наше время) Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения