О Трактате Шаббат
New Page 1
Трактат Шаббат
21.08.05
Лист 111
На нашем листе Талмуд, продолжая анализировать детали законов субботы,
исследует проблемы, связанные с лечением — в частности, с устранением боли в
шаббат.
В Мишне этого листа читаем:
Человеку, страдающему от зубной боли, в шаббат запрещено полоскать рот
уксусом, но есть пропитанный уксусом хлеб — разрешается.
Человеку, страдающему от боли в области бедер, в шаббат запрещается
смазывать (больные места) вином или уксусом, но маслами, всеми, кроме
розового масла (из лепестков роз) — разрешается.
Однако аристократы могут смазывать розовым маслом ушибы.
Иную грань Истины в этом вопросе видит раби Шимон (раби Шимон бар
Йохай, великий Учитель Мишны, составитель книги Зоѓар; 2-й век).
Не только сыну царя и аристократу — любому человеку (кем бы он ни был)
позволяется в шаббат (смазывать ушибы розовым маслом), ибо то, что
разрешено аристократу, разрешено любому еврею…
Приступив к анализу содержания Мишны, Талмуд выделяет в ней основной принцип:
в шаббат разрешено применять те методы избавления от боли, которые не
считаются «чисто медицинскими» и являются частью повседневной жизни человека.
Мы можем проследить это во всех пунктах Мишны.
Скажем, уксус, который, как мы узнаем, облегчает состояние человека,
испытывающего боль, здоровые люди могут использовать в любой день недели как «приправу»
к пищевому продукту. Но рот им полощут или смазывают больные участки тела —
исключительно в «медицинских» целях. А маслом смазывать больные участки
разрешается лишь потому, что во времена Талмуда было принято смягчать маслами
кожу.
Уксус обладает целебными свойствами, — говорит рав Аха бар Папа. — И в
обычные дни (не в шаббат) Учителя рекомендовали полоскать им рот, не
только в лечебных, но и в профилактических целях (следует иметь в виду, что в
эпоху Талмуда уксус был другим, его получали брожением хорошего виноградного
вина). Но в субботу производить эту процедуру запрещалось, потому что в
шаббат, согласно субботним законам, нельзя заниматься лечением заболеваний в
легкой форме.
Исследуя тексты еврейских источников, рав Аха бар Папа находит в Мишлей
(Притчи царя Давида) фразу: «Как уксус для зубов и как дым — для глаз». И
задается вопросом: надо ли считать, что дым для глаз — полезен?
И тут, — заключает он, — можно дать два объяснения.
Возможно, автор Мишлей назвал уксусом вино из незрелого
винограда. Такой уксус вреден для зубов, а, следовательно, и дым для глаз —
вреден. Благотворное воздействие на зубы оказывает настоящий, качественный уксус,
сделанный по всем правилам — изначальным сырьем для него был спелый виноград.
Если зубная боль — результат злоупотребления сладостями или небрежным
отношением к ежедневному уходу за ними, полоскание уксусом помогает так же, как
«дым — глазам» (то есть не дает никакого эффекта). Если же зубная боль связана с
травмой (человек, предположим, разгрызал орех с крепкой скорлупой), уксусное
полоскание принесет облегчение.
Далее Талмуд концентрирует внимание на использовании масел в шаббат. И
задается вопросом: почему Учителя говорят, что для смазывания ушибов и ран в
шаббат можно пользоваться любым маслом, кроме розового?
И объясняет: потому, что розовым маслом в древности кожу смягчали лишь
представители аристократических кругов. И если они в субботу смазывали им раны,
это не воспринималось как «лечение», но — как повседневная «профилактическая»
процедура. В народе этим дорогим маслом для ухода за телом не пользовались. И
приобретали его лишь в небольших количествах — именно в лечебных целях.
Но почему же тогда раби Шимон говорит, что и «простой» человек тоже может в
шаббат смазывать ушиб розовым маслом? — спрашивают Учителя.
И, исследовав точку зрения раби Шимона, приходят к выводу, что в основе его
позиции — особый взгляд на происхождение евреев. Каждый еврей,— говорит он, —
имеет не просто аристократическое, но даже — царское происхождение. Недаром во
время дарования Торы на головы евреев были одеты по две короны (см. на сайте, к
примеру, обзор
листа 88).
А потому все, что дозволено аристократу, дозволено — и любому еврею.
О царском происхождении евреев говорится и в самой Торе, — подчеркивает
Талмуд. — Ибо все евреи — потомки Авраама. А Авраам с согласия нееврейских царей
был назначен царем над другими народами. Царем — от Всевышнего. И приводит
цитату: «И вышел царь Сдома навстречу ему (Аврааму), когда он, разбив (войско)
царя Кдорлаомера и примкнувших к нему царей, вернулся в долину Шаве, она же —
долина Царская. И Малки Цедек, царь Шалема, вынес хлеб и вино… И благословил его
и сказал: благословен Авраам от Всевышнего…» (Берешит, гл. 14, ст.
17-19).
В Царской долине, или еще, как называют ее — долине Согласия, — объясняет
Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция,
11-й век), комментируя данный отрывок, — все народы, по общему согласию,
провозгласили Авраама царем над собой.
Обсуждая последний пункт Мишны, Учителя дают нам урок, как вести себя за
столом.
Царское происхождение, — отмечает Рав (великий Учитель Талмуда первого
поколения, 3-й век), — обязывает вести себя подобающим образом.
Здесь же приводится пример: еврейский закон диктует, что пасхальное
приношение (мясо которого, в отличие от других приношений, ели все евреи) надо
зажаривать целиком, переламывать кости — запрещается. И в процессе приготовления
и потом — во время еды. Дав нам эту заповедь, — поясняют Учителя, — Всевышний,
выведя нас из Египта, хотел, чтобы каждый еврей научился вести себя как царь.
Ведь царь не станет обгладывать и грызть кости. И всем евреям, во все времена и
в любых условиях, делать это тоже не следует. Чтобы в любых обстоятельствах
сохранять царское достоинство, дарованное евреям самим Всевышним.
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
22.08.05
Лист 112
Нашим листом открывается следующая, четырнадцатая глава трактата Шаббат.
Продолжая анализировать законы субботы, Талмуд переходит к исследованию двух
новых мелахот (множественное число от слова мелаха — вид работ,
производить которые в шаббат запрещается; см. на сайте
Введение
в трактат Шаббат). Одна из них носит название — кошер (к
понятиям, обозначающим кошерность пищи, отношения данный термин не имеет; речь
идет завязывание прочных узлов), другая — матир, то есть
развязывание прочных узлов (см. на сайте полный список 39-ти мелахот в
обзоре
листа 73).
Поскольку известно, что «прототипами» мелахот служат работы, которые
надо было выполнять для создания и функционирования Мишкана (переносного
Храма в пустыне; см.. на сайте, к примеру, обзор
листа 51),
Талмуд, прежде чем перейти к описанию конкретных правил и указаний, сообщает,
что сборные конструкции Мишкана крепились друг к другу узловыми
соединениями. При этом использовались долговечные узлы, имеющие определенную
конфигурацию.
Талмуд задается вопросом: означает ли это, что в шаббат запрещено
завязывать только долговечные, крепкие узлы, а простые, которые могут
развязаться, скажем, сами собой — разрешается?
Выясняется, что это — не такой уж и легкий вопрос, как может показаться на
первый взгляд. И ответить на него «односложно» — невозможно.
Итак, в Мишне нашего листа находим, в частности, такой текст:
В шаббат запрещено завязывать такие узлы, как верблюжий и морской…
Запрещено также развязывать их…
Какие же узлы в субботу можно завязывать?
На этот вопрос в Мишне отвечает раби Меир (один из крупнейших Учителей
Мишны, 2-й век).
В шаббат, — говорит он, — разрешается завязывать любой узел,
который можно развязать одной рукой…
Начиная анализировать содержание Мишны, Талмуд, прежде всего, уточняет
терминологию. И разбирается в том, что представляет собой «верблюжий» узел.
В прежние времена в носу верблюда прокалывали отверстие и в это отверстие
продевали ремень. Этот ремень завязывали так, чтобы из него получилось кольцо. К
этому самому кольцу при необходимости прикрепляли, к примеру, канат, который при
переходах мог служить для «погонщика» своеобразным «поводком».
Но, если верблюд послушно идет сам, и нет нужды тянуть его за собой,
необходимость в канате отпадает. И, следовательно, канат от «носового кольца»
нужно отвязать — чтобы животное в нем не запуталось.
Какой узел называется «верблюжьим» — тот, которым к «носовому кольцу»
прикрепляли канат, или тот, который соединял концы ремня в кольцо?
Ответ очевиден: тот, которым соединяли концы ремня в кольцо (его конфигурация,
к сожалению, так и остается нам неизвестной). Ибо кольцу на носу животного «сооружали»,
быть может, на всю его жизнь (то есть такой узел — долговечен). А канат (или
веревку) к кольцу приходилось то отвязывать, то привязывать вновь (то есть «излишняя
долговечность» узла тут не требуется).
Далее Талмуд рассматривает положение Мишны, выведенное раби Меиром.
Тут естественным образом возникает вопрос: какими критериями руководствуется
раби Меир, говоря, что узел, который можно с легкостью развязать одной рукой,
можно завязывать и в субботу? Разрешает ли он, к примеру, завязывать галстук в
шаббат? Причисляет ли он к категории таких «простейших» узлов,
завязывание которых разрешено в шаббат — «фиксирующие», или — только те,
что слегка «прихватывают» концы, которые нужно соединить?
Галстучный узел, казалось бы, можно развязать одной рукой. Но вправе ли мы
утверждать, что галстук разрешается завязывать в шаббат, если критерии,
которыми руководствовался в своем заключении раби Меир, нам неведомы?
Нет, не вправе. Следовательно, прямого ответа насчет завязывания галстука в
шаббат на нашем листе мы не получаем. В более поздний период Учителя
вывели постановление, позволяющее завязывать галстук в шаббат простым, «стандартным»
узлом.
На нашем листе дается и другая Мишна, перечисляющая случаи, когда человек
освобождается ответственности, даже если воспользовался в субботу морским или
верблюжьим узлом.
Освобождается от ответственности человек, в шаббат завязавший узлом,
в том числе — морским или верблюжьим:
— халат, чепец или фартук;
— ремень на сандалии;
— шнурки на ботинках (или туфлях);
— бурдюк с вином или маслом;
— тряпочное покрытие для кастрюли.
Разрешается привязывать (любым узлом) скотину у входа, — добавляет
раби Элиэзер (великий Учитель Мишны второго поколения, 1-й век), —
чтобы она не сбежала со двора…
Содержание Мишны вызывает некое недоумение. Если пользоваться определенными
узлами в шаббат запрещено, почему же в перечисленных в ней ситуациях люди
от ответственности — освобождаются? Ведь запрет все равно не отменяется.
Талмуд уточняет положения Мишны, рассматривая «категории» узлов с точки
зрения их долговечности.
Существуют узлы, — поясняют Учителя, — которые вяжут «навечно», то есть
развязать их, практически — нельзя. В эту «категорию» входят морской и верблюжий
узел. Тот, кто завязал такой узел шаббат, несет за это ответственность и
обязан осуществить приношение в Храме.
Однако есть узлы похожей конфигурации, но развязать их относительно легко. Их
вяжут на длительный срок, но — не навечно. Положим, женщина на кухне завязывает
тесемки фартука, чтобы потом их развязать. Она нарушает запрет, но от
ответственности — освобождается, и приношение с нее — не требуется.
И, наконец, существуют «простые» узлы, завязывать которые в шаббат —
разрешено. Это узлы, которые нужны на очень короткий срок. Скажем, человек
завязывает на себе халат, чтобы пойти умыться, а потом — снять его и переодеться
в шаббатний наряд…
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
23.08.05
Лист 113
По-прежнему анализируя законы субботы, Талмуд на нашем листе продолжает
исследовать детали двух мелахот (множественное число от слова мелаха
— вид работ, производить которые в шаббат запрещается; см. на сайте
Введение
в трактат Шаббат). Одна из них, как мы говорили на предыдущем
листе (см. на сайте обзор
листа 112)
носит название — кошер (к понятиям, обозначающим кошерность пищи,
отношения данный термин не имеет; речь идет завязывание прочных узлов). Другая —
матир, то есть развязывание прочных узлов (см. на сайте полный список
39-ти мелахот в
обзоре
листа 73).
Талмуд моделирует различные встречающиеся в жизненной практике ситуации и
находит для них решения. Рассматривается, к примеру, такой случай.
Допустим, веревка привязана к колодезному валу, и со временем — перетерлась.
Спрашивается, можно ли заново закрепить на валу ведро в шаббат?
В Мишне нашего листа по этому поводу сказано:
Разрешается привязывать ведро в шаббат, но лишь — с помощью ремня.
Веревкой для этой цели в субботу пользоваться запрещается.
Однако раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2-й век) открывает в этом
вопросе иную грань Истины. Разрешая пользоваться для данной цели веревкой в
шаббат, он формулирует правило: если узел (с помощью которого ведро
прикрепляется к валу) завязан в субботу не навечно, ответственности за это
человек не несет.
Но почему другие Учителя настаивают на том, чтобы подобные операции
производились именно с помощью ремня? — спрашивает Талмуд, анализируя содержание
Мишны.
И, изучив ситуацию, заключает, что ремень, если он, скажем, взят из брюк,
служит гарантией того, что узел, используя который некто привяжет ведро к
колодезному валу, не будет «вечным». Чтобы потом ремень можно было снять. Этот
узел, скорее всего, можно будет развязать одной рукой. А это в шаббат —
не возбраняется (см. на сайте обзор
листа 112).
С веревкой — иная ситуация. Привязывая с ее помощью ведро, человек может, не
придав этому особого значения, сделать крепкий узел. И после окончания субботы
веревка так и останется привязанной к ведру. А мы знаем, что завязывать прочные
узлы в шаббат запрещено (см.
там же).
Так почему же раби Иегуда все же разрешает пользоваться в подобных случаях
веревкой?
Концентрируя внимание на позиции раби Иегуды, Талмуд выясняет, о какой
веревке в его постановлении идет речь. И приходит к выводу, что здесь говорится
не об обычной веревке, но — о пряже, в виде веревки, сложенной из нескольких
нитей.
Тогда мы понимаем, что и пряжу никто не станет оставлять после окончания
субботы. И это означает, что ее в шаббат привяжут к ведру временным узлом.
Но в этом случае возникает другой вопрос: почему большинство Учителей
запрещает использовать для таких целей любую веревку, даже такую — из
пряжи?
Они вносят в постановление «устрожение», — объясняет Талмуд, — чтобы оградить
людей от невольного, случайного нарушения законов шаббата. Ведь вид
веревки — некий нюанс, которого «простой обыватель» может не знать. Чтобы не
возникла путаница, проще всего запретить использование с этой целью любой
веревки.
Далее Талмуд моделирует новую ситуацию. И задается вопросом: как в шаббат
привязать корову к стойлу, чтобы она не сбежала?
В шаббат разрешается, — говорил Рава (величайший Учитель
Талмуда; Вавилон, 4-й век), — взять из дома веревку и привязать один ее конец к
ошейнику коровы, а другой — к стойлу.
Иную грань Истины усматривает в этом вопросе рав Аха бар Папа. В дальнейшем,
— отмечает он, — чтобы освободить корову, достаточно будет развязать лишь один
из узлов — либо на ошейнике коровы, либо на рейке стойла. А, значит, оставшийся
узел мы расцениваем как «завязанный на долгий срок». А завязывать такие узлы в
субботу не разрешается (см. на сайте обзор
листа 112).
И он уточняет инструкцию.
Если кому-либо потребуется привязать корову в шаббат, чтобы она не
сбежала, он должен заранее, до наступления субботы, накрепко привязать один ее
конец к стойлу. Потом, в субботу, ему останется лишь прикрепить эту веревку к
ошейнику коровы.
На нашем листе дается текст и еще одной Мишны. В ней мы читаем:
В шаббат разрешается складывать одежду (чтобы не мялась). Но
при условии, что эту одежду будут надевать в течение этой субботы.
В шаббат разрешается также расстилать постель. Но лишь — вечером,
чтобы спать на разостланном белье ночью субботы. Однако днем, для того, чтобы
спать после окончания субботы, делать это запрещается.
Раби Ишмаэль (один из крупнейших Учителей Мишны, 2-й век) открывает здесь
иную грань Истинвы.
Можно, — говорит он, — застилать постель и складывать одежду в субботу
днем (на следующую ночь), если по окончанию шаббата наступает Йом
Кипур…
Приступая к анализу содержания Мишны, Талмуд подчеркивает, что ее составители
запрещают производить в субботу какую-либо подготовку к будним дням.
…И позволяют человеку в субботу складывать лишь ту одежду, которую он сам
наденет в шаббат, — уточняет раби Янай (великий Учитель Талмуда;
3-й век), исследуя первое положение Мишны. — Делать это для других членов семьи
запрещается.
В ходе исследования этого пункта выясняется, что складывать одежду
разрешается лишь женщине, и речь при этом идет только о нижнем белье, да и то —
если оно белого цвета.
В результате Учителя убеждаются, что Мишна по этому поводу дает исключение из
правила: складывать в шаббат одежду для будних дней — нельзя…
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
24.08.05
Лист 114
Исследуя законы шаббата, на нашем листе Талмуд продолжает
рассматривать тему, затронутую в заключительной части предыдущего листа (см. на
сайте обзор листа 114),
и говорит о том, какую одежду следует надевать в субботу.
Перед наступлением субботы, — говорит рав Ѓуна (великий Учитель
Талмуда второго поколения, 3-й век), — следует сменить одежду — снять будничную
и надеть праздничную, предназначенную для шаббата. Но если человек —
беден, и шаббатней одежды у него нет, он должен, скажем, одеть рубашку
навыпуск, не заправляя ее в брюки. Чтобы она казалась длиннее, тем самым,
создавая видимость, что и бедняк в шаббат одет не так, как он одевается в
будни.
Это напоминает подражание богачам, — отмечает рав Сафра, — Ведь состоятельные
люди имеют обыкновение носить длинные одежды.
В этом нет ничего дурного, — сообщает Талмуд. — Если бедняк делает это только
в шаббат, но — не в будни. В чем-то «копируя» богачей, он в данном случае
лишь выражает свое уважение к Субботе.
«Если удержишься в шаббат, в этот особый день от нарушений, — написано
в Танахе, — и от рутинных дел, и назовешь его — «отрадой», и будешь уважать этот
день, и выделишь субботу, не занимаясь будничными делами и даже не обсуждая их,
то наслаждаться будешь и с уверенностью смотреть в будущее на земле своей. И дам
тебе наследие отцов твоих. Потому что эти слова исходят от Всевышнего» (книга
пророка Иешаягу, гл. 58, ст. 13-14).
В словах — «и будешь уважать этот день», — наставляют нас Учителя, —
повеление, чтобы не была шаббатняя одежда, как будничная.
Ибо одежда человека тесно связана с понятием «уважение», — подчеркивает
раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век), —
Глядя на одежду человека, окружающие оказывают ему уважение и почет.
Иначе говоря — «по одежке встречают…».
Талмуд ведет поиск источника повеления о смене одежды для шаббата — в
Торе.
Сказано: «И снимет он эти одежды и облачится в одежды другие» (Ваикра,
гл. 6, ст. 4), — цитирует рав Аха бар Аба. — В нашем народе принято надевать
нарядную одежду перед выполнением особых заповедей и миссий, а также — перед
шаббатом.
В одежде, в которой варили чолнт (традиционное шаббатнее блюдо
ашкеназийских евреев), — говорят Учителя, — не делают кидуш (освящение
субботы специальным благословение, которое читают над бокалом вина).
Мидраш рассказывает.
Известно, что Эсав, брат Яакова, будучи по природе своей — «злодеем», умел
проявить уважение к отцу. Поэтому Ицхак и собирался дать ему благословение
первенца. Так вот, перед тем, как прислуживать отцу, Эсав снимал обычное свое
будничное облачение и надевал особые, нарядные одежды.
Раби Йоханан по ассоциации приводит аллегорическое высказывание: умный
человек не наденет одежду на изнанку, чтобы швы не были видны. И объясняет, что
понимать это надо так: умный человек не станет выносить «сор из избы» (то есть —
не будет обсуждать с посторонними людьми проблемы, которые их не касаются).
И добавляет: истинным мудрецом считается тот, кто знает ответы на
ѓалахические вопросы (на вопросы, возникающие по поводу практических законов).
Считалось, что тот, кто освоил один из трактатов Талмуда, — отмечает Раши
(раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век),
— может претендовать на должность главного раввина города. А тот, кто постиг
весь Талмуд достоин должности главы иешивы.
Далее Талмуд возвращается к обсуждению содержания Мишны (текст — см. на сайте
в заключительной части обзора
листа 113)
и рассматривает ее последний пункт.
Насколько мы помним, в нем раби Ишмаэль (один из крупнейших Учителей
Мишны, 2-й век) разрешает застилать постель перед окончанием шаббата, если после
субботы сразу наступает Йом Кипур.
И, наоборот, — уточняют Учителя, — раби Ишмаэль позволяет стелить постель еще
до завершения Йом Кипура, если после этого дня наступает шаббат.
Перед наступлением шаббата, — говорит раби Зейра (великий
Учитель Талмуда третьего поколения; 3-й век), — принято трубить в шофар
(см. на сайте, к примеру, обзор
листа 36),
чтобы люди знали, что им пора оставить будничные дела. Но если после шаббата
наступает Йом Кипур, в шофар не трубят. В Йом Кипур никто не занимается
повседневной работой.
И авдала (процедура отделения праздничного дня от будней) в этом
случае — другая. Вместо слов: «Благословен, отделяющий святость от будней»,
произносят — «Благословен, отделяющий святость от святости». Ведь Йом Кипур
называют — Шаббат Шаббатон (Суббота Суббот). И вино, как это делается по
завершению обычных шаббатов, при этом не пьют. Ибо в Йом Кипур — суточный
пост (см. на сайте
материалы, посвященные Йом Кипуру).
Если же шаббату предшествует праздничный день (на иврите — йом тов),
в шофар надо трубить, чтобы напомнить людям, что с этого момента они не должны
заниматься делами, которые в йом-тов — разрешены, а в шаббат являются
мелахой (вид работ, производить которые в шаббат запрещается; см. на
сайте
Введение
в трактат Шаббат). К примеру, в йом тов (с определенными
ограничениями) разрешается готовить еду, а в субботу делать это нельзя. И вино
во время авдалы в таких случаях не используют.
Если же праздник наступает на исходе субботы, авдалу делают над
бокалом вина и произносят специальное благословение: «Благословен, отделяющий
святость шаббата от святости праздника»…
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
25.08.05
Лист 115
С нашего листа начинается новая глава трактата Шаббат, в
которой в свете общих субботних законов рассматриваются проблемы, связанные со
спасением людей и имущества во время пожаров, возникших в шаббат.
Известно, что список 39-ти мелахот (множественное число от слова
мелаха — вид работ, производить которые в шаббат запрещается; см. на
сайте
Введение
в трактат Шаббат) содержит запрет на тушение огня (в списке эта
категория обозначена термином — мехабе; см. на сайте обзор
листа 73).
Но что же делать, если в субботу, огради нас от этого Всевышний, загорелся
дом?
Не без оснований опасаясь, что, вытаскивая вещи из огня, человек в суете и
суматохе способен нарушить запрет Торы и начать тушить огонь, наши Учителя
вводят на спасение имущества во время пожара некоторые ограничения.
Попутно Талмуд моделирует и рассматривает аналогичную, по сути, ситуацию.
Допустим, человек перед шаббатом идет домой с туго набитым кошельком.
И обнаруживает, что до наступления субботы до дома ему не дойти. Эрува
(см. на сайте ответ
«Как носят ключи в субботу» — в разделе
«Спроси у раввина») в районе, по которому он будет идти уже в субботу, нет. А
деньги в субботу — мукцэ (их не то что нести, но и дотрагиваться до них —
запрещается; см. на сайте обзор
листа 43).
Как же ему поступить?
В нашем случае Учителя дают некие «послабления» и рекомендуют, например,
обратиться за помощью к нееврею.
В ситуации с пожаром, когда человек оказывается перед угрозой потери всего
имущества, Учителя, наоборот — «устрожают» свои постановления, накладывая
ограничения даже на разрешенное.
Чем объясняется такое «противоречие»?
Чтобы понять, в чем тут дело, — говорит Рамбан (Рабейну Моше
бен Нахман — Нахманид; великий комментатор Торы, Танаха и
Талмуда; Испания – Эрец Исраэль, конец 12-го – начало 13-го вв.), —
необходимо уяснить психологические различия между этими двумя ситуациями.
В самом деле. Если от человека с туго набитым кошельком потребуют, чтобы он с
наступлением шаббата забросил солидную сумму денег в кусты, он вряд ли
устоит перед таким испытанием — большинство людей только крепче сожмут кошелек в
руке. Поэтому, чтобы не подвергать собратьев на практике трудновыполнимому
испытанию, Учителя и делают «послабления», подсказывая ему выход из положения.
Дабы не нарушил человек запрет Торы.
В случаях пожара в субботу Учителя проявляют, быть может, даже «излишнюю»
строгость, не разрешая таскать из огня пожитки. И человеку, пусть это не
покажется странным, легче подчиниться этому указанию. Ведь на одной чаше весов —
вещи, а на другой — жизнь. Спасая домашнюю утварь во время пожара, человек
подвергает себя смертельному риску. И если некто все же решит взяться за дело, в
последнюю минуту его может остановить страх перед Всевышним, ибо он знает, что
за нарушение субботних законов ему полагается суровое наказание Небес.
Иную грань Истины открывает в этом запрете Ран (рабейну Нисим, один из
основных комментаторов Талмуда; Барселона, Испания, 14-й век).
Когда горит дом, — говорит он, — у человека нет времени на то, чтобы
выработать «стратегию» спасения имущества. Вокруг — хаос и неразбериха. Поэтому,
чтобы облегчить ему задачу, Учителя ограничивают для него количество возможных
вариантов.
Что касается сохранения крупной суммы денег, которые человек незадолго до
шаббата несет в кошельке, тут у него нет особой спешки. Он заранее понимает,
что до наступления субботы деньги ему домой не донести, и спокойно продумывает
варианты, как справиться со сложившейся ситуацией.
Вместе с тем наши Учителя на случай пожара делают исключения для предметов, в
которых заключена особая «духовная энергетика».
В Мишне нашего листа по этому поводу читаем:
Во время пожара необходимо спасать из огня все книги и записи, имеющие
святость (наивысшей святостью обладает Сефер Тора — Свиток
Торы, к этой «категории» объектов относят также книги пророков и труды
Учителей).
Из огня спасают не только те книги, которые читают в шаббат (Сефер
Тора, Невиим — «Пророки»), — уточняет Мишна, — но и те,
которые в шаббат не читают (Кетувим — «Писания»).
Спасают даже в том случае, если это — переводы святых книг на любые другие
языки…
Исследуя содержание Мишны, Учителя моделируют самые разнообразные,
встречающиеся в жизненной практике ситуации.
Как поступать во время пожара с камеями (маленький кусочек пергамента,
на котором написаны 1-2 фразы из Торы или Танаха и т.п.; подробнее — см. на
сайте ответ
«Камея, талисман — что это?»)? — спрашивает
Талмуд. — Обязаны люди спасать их из огня или нет?
Ответ на этот вопрос Учителя дают — отрицательный. А из рассказанной Талмудом
истории мы можем заключить, что написание камей, во всяком случае, во времена
Талмуда, не поощрялось.
Говорится в Талмуде, что городе Цидоне объявился человек, который стал
выполнять заказы на написание камей. Вскоре люди сообщили об этом раби
Ишмаэлю (великий Учитель Мишны, 2-й век). И раби Ишмаэль отправился к этому
человеку, чтобы самому убедиться, что молва о его деятельности — не беспочвенные
слухи.
Услышав, что раби поднимается по лестнице, производитель камей, испугавшись,
бросил написанные им камеи в ведро с водой — чтобы вода размыла чернила.
Войдя в дом и заметив, попытку хозяина дома уничтожить «следы бизнеса», раби
Ишмаэль сказал:
Наказание, которое полагается тебе за уничтожение камей, превышает наказание,
которое полагалось тебе за их написание…
И в заключение, Учителя выводят специальные правила, регламентирующие
выполнение указаний Мишны.
Если в Свитке Торы стерлось большинство букв, но осталось хотя бы 85, этот
свиток необходимо спасать из огня.
Если в Свитке осталось меньше 85-ти букв, но сохранилось Имя Всевышнего, его
необходимо вытащить из огня.
Если же в Свитке осталось менее 85-ти букв и нет Имени Всевышнего, Свиток при
пожаре не спасают…
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
26.08.05
Лист 116
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать содержание Мишны, приведенной на
предыдущем листе. Тема этой Мишны — спасение «святых» объектов, то есть таких,
которые обладают особой концентрацией духовной энергии, в шаббат, в
случае, если возникает пожар (текст Мишны — см. на сайте обзор
листа 115).
Итак, мы выяснили, что мы обязаны на пожаре в субботу вытащить из огня книги
и рукописи. Имеются в виду, прежде всего, Сефер Тора (Свитки Торы) и
книги Танаха (см. там же).
Здесь Учителя уточняют выведенные из Мишны конкретные правила (см. на сайте
заключительную часть обзора
листа 115).
Из содержания данных правил мы узнали, в частности, что в случаях, если часть
текста Торы в Свитке пострадала или просто стерлась, такой Свиток надо
вытаскивать из горящего здания, если в оставшейся части есть Имя Всевышнего и
осталось не менее 85-ти букв. Если такого количества оставшихся в целости
букв не набирается (и Имени Всевышнего нет), рисковать жизнью ради спасения
Свитка не стоит.
Но тут возникают некоторые вопросы. Как вести подсчет? Какие буквы при
подсчете учитываются, и какие — не учитываются?
Допустим, в оставшейся части текста есть иностранные слова (большая часть
книги Даниэля, к примеру, написана на арамейском языке). Если в счет 85-ти букв
книги входят буквы иноязычных слов, надо спасать от пожара эту книгу или не
надо?
Или, скажем, минимально необходимое для спасения Свитка количество букв
набирается вместе с иноязычным названием во фразе — «И Лаван назвал его (холм) —
Йеѓар Саѓадута» (Берешит, гл. 31, ст. 47). Что при пожаре в
субботу делать с этим Свитком?
Есть и другая сторона вопроса: это минимальное для спасения число букв (85)
должно быть сосредоточено в одном месте Свитка (книги) или же подсчет ведется по
всему «пространству» рукописи (издания)?
Эти 85 букв, — говорит рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго
поколения, 3-й век), — должны быть сосредоточены в одном месте.
Однако рав Хисда (ученик рава Ѓуны; впоследствии — один из крупнейших
Учителей Талмуда в третьем поколении; Вавилон, 3-й век) открывает иную грань
Истины.
Даже если эти оставшиеся невредимыми буквы разбросаны по всему Свитку, —
говорит он, — и их — не менее 85-ти, Свиток необходимо вытащить из горящего
здания.
Но почему «эталонным минимум» в данном случае стало число 85? — задается
вопросом Талмуд.
И дает такое объяснение: именно 85 букв — в отрывке, который начинается
словами: «И было, когда поднимали (чтобы отправиться) в путь Ковчег Завета,
говорил Моше…» (Бамидбар, гл. 10, ст. 35). Этот отрывок в Свитке
выделен особыми знаками в виде перевернутых букв «нун», одна — перед
фрагментом, другая — после. И служат эти знаки указанием, что данный отрывок —
как бы отдельная, самостоятельная книга.
В самом деле. Раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец
Исраэль, 3-й век), как свидетельствуют многие Учителя, неоднократно говорил,
что Тора состоит из семи книг: Берешит, Шемот,
Ваикра, Бамидбар (до отрывка, начинающегося со слов
«И было…»), отдельная книга «И было…», Бамидбар (после этого
отрывка) и Дварим.
Об этом написано и в Мишлей («Притчи царя Шломо — Соломона»):
«Мудрость построила себе дом, вытесала семь столбов». (Танах, Мишлей,
гл. 9, ст. 1). Семь столбов — это и есть семь книг Торы.
В будущем, — говорит рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава
Санѓедрина — Высшего Суда, 2-й век), — отрывок, начинающийся со слов «и
было…» займет то место, на котором он должен быть.
Но почему сейчас он стоит, как бы разбивая книгу Дварим? —
спрашивает Талмуд.
Чтобы отделить вторую беду от первой? — отвечает рабан Шимон. — Об этой
второй беде в Торе сказано «И возроптал народ…» (Бамидбар, гл. 1,
ст. 1). А первая описывается словами: «И отдалились они от горы Всевышнего» (Бамидбар,
гл. 10, ст. 33).
Пережив такое событие, как дарование Торы, евреи уже через три дня пути,
пройденного ими от горы Синай, забыли о Творце. И вспомнили… что давно не ели
мяса.
Но где же тогда должна быть глава «И было…»?
В том месте книги Бамидбар, где речь идет о знаменах (Бамидбар,
гл. 1, ст. 52), — говорит рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского
Талмуда, начало 5-го века).
Далее Талмуд возвращается к обсуждению правил, регламентирующих отношение к
«святым» книгам во время пожара. И отмечает, что Сефер Тору пишут на
клафе (тонкой кожи кошерного животного, выделанной специальным образом). А
клаф, сам по себе — объект концентрации высшей духовности. Поэтому надо
стремиться во время пожара спасать любой Свиток. Даже если пожар начинается в
шаббат. Даже если текст Сефер Торы имеет серьезные, необратимые
дефекты.
Книги вероотступников, — подчеркивают при этом Учителя, — не надо вызволять
из огня. Пусть они горят. Пусть сгорит память о них.
Еврей не должен пользоваться такими книгами, — говорит раби Тарфон
(великий Учитель Мишны, начало 2-го века). — Недаром наша традиция разрешает
человеку, которого преследует убийца или ядовитая змея, укрыться даже в
языческом Храме. Но заходить в дом еврея-вероотступника (того, кто перешел в
другую религию) в любом случае запрещено.
Чем же вероотступник хуже язычника? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: язычник воспитан в среде, где нет знаний о Всевышнем. В отличие
от него, вероотступник знает о существовании Творца, но сознательно презирает
Слово Творца и традицию еврейского народа…
Автор текста Мордехай Вейц
Трактат Шаббат
27.08.05
Лист 117
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать «пожарную ситуацию» — в прямом
смысле этого слова — когда пожар возникает в шаббат.
В предыдущей Мишне, дающей соответствующие установления, говорилось, что при
пожаре в субботу можно и даже — необходимо спасать Свитки Торы и книги Танаха, а
также — рукописи, написанные нашими Учителями (текст Мишны — см. на сайте
обзор листа 115).
На нашем листе выясняется, что в шаббат можно спасать из огня и еду,
но — в ограниченных количествах.
В Мишне листа читаем:
В шаббат (при возникновении пожара) разрешается спасать из огня
продукты питания. В количестве, достаточном для трех трапез.
Разрешается также вытаскивать (из горящих помещений) корм для
домашнего скота, в количестве, достаточном, чтобы трижды накормить животных.
Если пожар случился (в субботу) ночью, — дает уточнение Мишна, —
еду спасают в количестве, достаточном для трех трапез, если дом загорелся
утром — для двух трапез, если после полудня — для одной.
Однако раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2-й век) открывает в данном
вопросе иную грань Истины.
В любом случае (независимо от того, когда начался пожар, даже если это
произошло за минуту до окончания шаббата), — говорит он, — разрешено
спасать еду в количестве, достаточном для трех трапез…
Приступив к исследованию содержания Мишны, Талмуд задается вопросом: почему
надо ограничивать человека в количестве еды, которую ему разрешено спасать во
время пожара, разгоревшегося в субботу? Ведь в обычной ситуации законы
шаббата позволяют переносить в течение субботы пищевые продукты — без
ограничений.
Это связано с психологией человека, — объясняет Рава (величайший
Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век), — Представьте, что будет, если разрешить
людям в субботу на пожаре спасать съестные запасы без каких бы тони было
ограничений. Несомненно, человек будет стремиться вытащить как можно больше еды.
И нет гарантии, что при этом он в суматохе не начнет тушить очаги пламени. А это
уже будет явным нарушением субботних законов (вспомним, что тушить огонь в
шаббат запрещается; это мелаха под названием мехабе — см. на
сайте обзор
листа 73).
Вообще установления, регламентирующие спасение имущества в шаббат — не
только при пожаре, но ив других случаях, всегда накладывают определенные
ограничения, — отмечает Абайе (один из крупнейших Учителей Талмуда в
Вавилоне; первая половина 4-го века). — Известно, к примеру: если в шаббат
на крыше прохудится бочка, разрешается спасать только то количество находящейся
в ней жидкости, которое вмещается в один сосуд. Спасать максимально возможный
объем жидкости из бочки можно в субботу только в том случае, если в доме
владельца бочки — гости.
Попутно Учителя сообщают нам одно из правил гостеприимства. Нельзя, — говорят
они, — приглашать на трапезы людей, рассчитывая на то, что они за столом не
съедят много еды, даже если известно, что они — сыты или имеют весьма скромные
потребности в пище.
Так Талмуд преподносит урок истинной щедрости.
Возвращаясь к анализу содержания Мишны, Учителя устанавливают дополнительные
ограничения. Объектом исследования становится хлеб.
Если человек во время пожара вынес хлеб, испеченный из чистой муки, — говорят
они, — ему запрещается после этого выносить из горящего дома хлеб с примесями.
Если же он сначала спас хлеб из муки, смешанной, скажем, с отрубями, он вправе
после этого вынести хлеб из чистой муки.
И добавляют: если пожар начался в Йом Кипур, по окончанию которого наступает
шаббат, разрешается спасать из горящего дома то, что предназначено для
субботы. Если же пожар разгорелся в шаббат, по окончании которого
начинается Йом Кипур, вытаскивать еду из горящих помещений — запрещается.
Запрещается также в субботу спасать из огня то, что понадобиться лишь в
следующий шаббат.
Как практически осуществляется спасение еды в субботу? — спрашивает Талмуд.
И объясняет: хозяин дома спасает продукты на три трапезы для себя, и так же
поступают члены его семейства.
Здесь же мы узнаем о некоторых моментах в порядке проведения субботних
трапез.
Читая благословение на хлеб, — наставляют Учителя, — человек должен держать в
руках две халы, но разрезает — только одну.
Раби Зейра (великий Учитель Талмуда третьего поколения; 3-й век), —
рассказывает Талмуд, — всякий раз за субботней трапезой отреза для себя от халы
большой кусок, демонстрируя этим свое уважение к шаббату.
Присутствующие на трапезе могут воспринять данное действие как склонность к
неумеренности в еде, — отмечает Равина (редактор окончательного варианта
Талмуда; конец 5-го века).
Вряд ли кто-либо расценивал это как склонность к неумеренности, — дает
разъяснение рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда,
начало 5-го века). — В будние дни раби Зейра никогда не отрезал большие куски
хлеба и довольствовался, как правило, малым. И поступал так, как описывается,
лишь один раз в неделю — в шаббат. Так что, мотив его поведения за
субботней трапезой — очевиден.
Сколько трапез должно быть в субботу? — спрашивают Учителя.
И находят ответ во фразе из Торы: «И сказал Моше — ешьте его (ман —
см. на сайте ответ
«Что такое ман (манна)?») сегодня, ибо
сегодня — шаббат, сегодня не найдете его в поле» (Шемот,
гл. 16, ст. 25).
Слово «сегодня» повторяется в этом фрагменте трижды, и в этом заключен намек
на то, что в шаббат следует устраивать три трапезы…
Автор текста Мордехай Вейц
New Page 5
Введение в трактат Шаббат
Трактат Шаббат открывает второй раздел центрального ядра Устной
Торы — Мишны. Название второго раздела — Моэд, то есть — «выделенное,
предназначенное (время)».
Наиболее яркий пример такого «предназначенного» времени — седьмой день недели,
шаббат.
Слово шаббат означает — «(день), когда (конструктивная) деятельность
прекращена». Первым шаббатом в истории был седьмой день процесса
Сотворения мира, с наступлением которого Всевышний прекратил свою «деятельность»
по созданию мира. Иначе говоря, шаббат символизирует факт, что Мир был
сотворен за шесть дней.
Тора дает определение, согласно которому евреям в шаббат нельзя
заниматься конструктивной деятельностью (книга Шемот, гл. 20, ст.
8-10). На иврите «конструктивная деятельность» называется — мелаха. И
основная задача нашего трактата — в том, чтобы в деталях выяснить, что входит, и
что не входит в понятие «мелаха». Насколько важна эта задача — очевидно.
Ведь, все то, что входит в понятие «мелаха» делать нам в субботу
запрещается, а все, что не входит — разрешается. Это утверждение — верное, но
дает лишь весьма общее представление о данной теме. Ибо существует еще и немало
нюансов.
Чтобы донести до нас содержание заповедей, Тора пользуется различными
методами. Иногда дает точное распоряжение (к примеру — «свиное мясо есть нельзя).
В некоторых случаях применяет способ «повторного указания» на какую-либо
заповедь. Часто — для того, чтобы связать одну заповедь (скажем, о субботе) — с
другой. В данном случае в тексте Торы (Шемот, гл. 35, ст. 1-4) мы
находим повторение запрета на осуществление мелахи (см. выше) в субботу
непосредственно перед заповедью о строительстве Мишкана (условно
говоря — переносного Храма, который носил с собой народ Израиля в период
сорокалетнего странствия по пустыне Синая).
Устная Тора, полученная Моше Рабейну на горе Синай вместе с Письменной Торой,
определяет, что мелаха — это действие, осуществление которого было
необходимо, чтобы подготовить материалы для строительства Мишкана и для
обеспечения его деятельности.
Из трактата Шаббат мы узнаем, что всего насчитывается 39 видов
(«категорий») действий, без которых построить Храм и/или обеспечить его
функционирование было невозможно.
Следует отметить, что каждая мелаха подразделяется на подвиды.
Действия, составляющие эти подвиды, также нельзя производить в шаббат.
Все это в подробностях рассматривается в нашем трактате.
Кроме того, мы узнаем, что осуществление того или иного действия, включенного
в понятие «мелаха», должно быть сознательным. Это подразумевает, что
человек, совершающий действие, (в отличие от случайно произведенного действия)
испытывает желание его осуществить и ставит перед собой цель, которую хочет
достичь в результате этого действия.
Запрещены, как правило, только сознательные действия. Очевидно, что в
определении самого понятия — «сознательное» есть множество нюансов, а, значит —
и последствий, которые испытывает на себе человек, стремящийся правильно
соблюдать законы шаббата. И этому наш трактат уделяет немало внимания.
Как и в любом другом трактате, в трактате Шаббат мы найдем
сведения и о других заповедях, а также — о разных явлениях нашего, земного мира
и духовных миров.
Трактат Шаббат состоит из 24 глав. Всего в нем — 157 листов.
Автор текста Элиягу Эссас
Новая страница 1
|