Этот принцип заключается в том, что, на разных этапах комбинируя свободу выбора с предопределением, Небесное Управление стремится к сохранению заложенной в этом мире связи души с Центром Управления - для выполнения душой в этом мире задач тикун олам (восстановления движения мира к финальному идеалу).

Мы говорили там, в обзоре 8-го листа, что первоочередная задача каждого из нас - «вернуть пленных», точнее говоря - освободить души от поклонения (в любой форме) духовным силам, которые воспринимаются человеком как нечто, существующее автономно от Творца. Иными словами - от поклонения идолам.

Мы говорили, что само имя Ѓурмиз содержит в себе намек на возможность достичь некоторого понимания высших миров, если действовать в этом мире правильно.

Но на этом пути нас подстерегает опасность. В момент, когда человек начинает «исследовать» высшие миры, он в той или иной степени «заражается» рискованной идеей, что он существует автономно. Он мыслит себя обособленным «субъектом», постигающим «объект» - духовный мир.

Эта опасная идея называется Лилит. Само слово лилит образовано из двух слов - ли (в переводе с иврита - мне, для меня) и ла (ей, для нее). Ла трансформируется в форму прилагательного и получается - лит. Итак, слово Лилит в переводе на русский означает - «тянуть на себя, к себе», то есть, по сути - ощущение человека, что он живет и действует автономно, самостоятельно. Часть слова - ла - говорит о земной («женской») составляющей мира.

Такая установка - ради земной жизни «тянуть на себя» - может касаться даже и интересов человека к духовным мирам.

Однако продолжим анализ слова Лилит и рассмотрим его с морфологической точки зрения. На иврите его составляющие записываются четырьмя буквами: ламед, йуд, ламед, hэй. И получается слово лайла (в переводе на русский - ночь). Что такое ночь? Темнота, мрак, отсутствие ощущения…

В самом начале процесса Сотворения Всевышний создал понятие своего «отсутствия», то есть - ночь. Как сказано: «И был вечер, и было утро…». Это было необходимо, чтобы внести в мир возможность делать свободный выбор. Человек может выбрать между верой в Творца и неверием.

Когда появился Адам, идея ночи в мире уже существовала. Порождением этой идеи может стать установка «мне, себе, ради земли». Это и называется Лилит.

Пророк Ишаягу говорит о Лилит в таком контексте: «Приблизьтесь, народы, чтобы услышать… Ибо гнев Всевышнего на всех народах… (материальное устройство мнимого благополучия будет разрушено в наказание за поклонение Силам и превратится в первозданную пустыню)… там отдыхать будет Лилит и найдет себе покой» (гл. 34, ст. 1-14; дано в сокращении).

В комментарии к этим словам пророка Раши определяет Лилит одним словом - шеда, то есть - «разрушающая сила» (добавим - и идея).

В книге Зоѓар, в разделе Ваикра, говорится, что Лилит прилепилась к Адаму сразу же - как только он был сотворен. И мы уже понимаем, что это значит: появление «субъекта» (Адама), который оказался лицом к лицу с Творением, мгновенно порождает разрушительную идею (Лилит) об автономности.

И тогда понятно, почему наши Учителя и в комментарии к трактату Бава Батра (Тосафот) и в трактате Санѓедрин (тоже Тосафот и др.) говорят, что Ѓурмиз и Ѓормин - одно и то же, точнее, Ѓурмиз - верхняя половина сущности человека (стремление постигать предназначение мира - см. Ифра Ѓурмиз), а Ѓормин - нижняя половина, олицетворяющая интересы «земли», порождение Лилит.

Но зарождение Лилит произошло в очень важных духовных слоях, на «этаже», на котором находится сама идея и стремление постичь Всевышнего. И у этой идеи есть свои, высшая и низшая (Ѓормин), составляющие.

А теперь снова прочтем агаду.

Я сам видел, как Ѓормин, сын Лилит, мчался (по воздуху) вдоль верхнего края стены, окружающей город Мехоз.

Слово Мехоз встречается в Танахе один раз (Теилим, гл. 7, ст. 30), и означает оно - «желанная цель».

Желанная цель - постижение мира. Но вокруг Мехоза - стена. Ѓормин мчится вдоль нее, увлекая за собой… человека. Он, Ѓормин, создает иллюзию, что еще чуть-чуть, и человек сумет понять мировое устройство. Но в действительности движение Ѓормина бесплодно, он кружит вдоль «стены», не проникая вглубь.

И какой-то наездник мчался на животном внизу и не мог нагнать (Ѓормина).

Речь здесь идет о человеке. Он стал жертвой погони за миражом «Золотым Эль-Дорадо». Ради этой погони он оседлал животное (свои низшие этажи). И «догнать», естественно, не может. Вертится человек, словно белка в колесе, тратит усилия. И не понимает, что не за Ѓормином, сыном Лилит, надо бежать.

Однажды оседлали для него двух мулов, и они стояли, один - на одном, другой - на другом, мостах через реку Роганг.

Мулы - это животные, которые происходят от скрещивания осла (на иврите - хамор, то есть - сила материи) с лошадью (символизирует нахрапистость, наглость). Мост - связь двух берегов, постижение противоречий в понимании мира. Два моста - дуализм, равнозначность добра и зла. Ѓормин ведет нас к релятивизму, к ощущению, будто Высшая Воля, Закон и Мораль отсутствуют («все зависит от личной точки зрения» ).

Река Роганг в некоторых книгах называется Донаг, что означает - «воск», «нетвердость», «иллюзорность». Воск тает под воздействием жары (света), огня.

И прыгал Ѓормин с одного мула - на другого, держа при этом в руках два бокала вина в руках.

Вино на иврите - яин; числовое значение - 70, как и у слова сод (тайна). Ѓормин демонстрирует, что у него в руках - постижение тайны мира. Человеку остается его только догнать... Но, увы...

Он переливал вино из бокала в бокал, и ни одна капля вина не пролилась на землю.

Ничего нельзя постичь, пытаясь угнаться за Ѓормином. Ведь он - порождение Лилит, ночи, «отсутствия Творца». На этом пути - ни капли к тебе не попадает.

Однако у Всевышнего - свои сроки. Они обозначены так: «в тот день, когда весь мир будет наполнен светом».

В тот день разыгралась такая буря, что те, кто плыл на кораблях, поднялись до Небес и опустились в бездны…

В этот день все прояснится. Мы поймем и Небеса и необходимость создания бездны (или - ночи), из которой, по Зоѓару, появилась Лилит.

Тогда все станет ясно. Но свершится ли это когда-нибудь?..

Пока не узнали (об этом) во Дворце Царя и не убили (Ѓормина).

Наверное, не надо объяснять, кто - этот Царь. Когда Ѓормина убьют, его не станет, а, значит, больше не будет в нем нужды.

Два небольших замечания.

В том самом Псалме, где говорится - «поднялись до Небес», сказано и о том, что Всевышний приведет корабль к цели - в то место, которое называется Мехоз (см. начало этой агады).

Добавлю: слово Ѓормин восходит к греческому слову ѓормэйн, что в переводе означает - побудительная энергия, побуждение к движению. Оно, это слово, перекочевало и в русский язык (гормон). А нам известно, что основные побудительные гормоны вырабатываются в нижней части живота - например, в надпочечниках.

Но при чем же тут греческое слово?

Будем иметь в виду, что евреи происходят от Шема, сына Ноаха. А Шем, по сути - Ѓурмиз (см. на сайте обозрение листа 8  нашего трактата). Греки же произошли от Яфета (красота материально-чувственного мира -Ѓормин).

И, наконец, итог нашей агады в том, что исчезнет Ѓормин и Лилит (ночь), полностью проявится Ѓурмиз и Единство многоэтажного мира, точнее - проявится его Абсолютная Цельность. Мы больше не будем нуждаться в модели царя Шавура, у нас не будет необходимости «возвращать пленных», к чему призывала в свое время его мать Ифра Ѓурмиз.

«И будет в тот день - Единство Всевышнего и Его Сути» (пророк Захария, гл. 14, ст. 9).

В рамках наших обозрений мы, к сожалению, не можем проанализировать все агадот (всего их, как мы говорили в прошлом обзоре - 21). Поэтому, обсудив в предыдущем обзоре три первые агады, перейдем сразу к двенадцатой.

Сначала приведем ее текст:

Раба бар бар Хана рассказывает. Однажды некий торговец-кочевник (из доарабских племен) предложил мне: «Пойдем со мной, и я покажу тебе тех, кто умер в пустыне (во времена Моше Рабейну)».

Я пошел с этим торговцем и увидел их, и были они как будто бы опьяненные (их тела сохранились, хотя прошло около 1500 лет). Они лежали на спинах, а колено одного из них было поднято так высоко, что торговец-кочевник проехал под ним на верблюде, да еще его копье торчало вверх (возвышаясь над его головой).

Они лежали в накидках, с цицит (кистями, как положено по законам Торы), и я отрезал угол одежды с кистью у одного из них.

Но (после этого) мы немогли сдвинуться с места. Сказал мне кочевник: «Может, ты забрал у них что-то?.. Непременно верни, ибо у нас есть поверие: кто возьмет у них что-то, не сможет двигаться».

Я вернул (отрезанный угол с кистью), и мы двинулись дальше.

О чем рассказывает эта агада?

Речь в ней идет о евреях, которые вышли из Египта. Они получили наказание - были лишены права войти в Эрец Исраэль, ибо, несмотря на то, что удостоились Торы и находились на высочайшем духовном уровне, проявили слабость (на несколько минут!) и утратили уверенность в том, что смогут овладеть Землей Обетованной. Поэтому-то и происходило такое, что каждый, кто брал у них что-то (тем самым, как бы, привязываясь к ним), терял способность двигаться. Потеря Веры - парализует.

Но зачем, собственно, Раба бар бар Хана хотел взять у них клочек одежды с кистью-цицит?

Дело в том, что в его времена существовали две школы Учителей: школа Ѓиллеля (1-й век) и школа Шаммая (1-й век), и, рассматривая заповедь о цицит, они видели в ней две различные грани Истины. Приверженцы школы Шаммая утверждали, что в кисти должно быть восемь нитей, последователи школы Ѓиллеля говорили - шесть. Закон (ѓалаху) определили на основании выводов школы Шаммая (кстати говоря, Учителя Талмуда устанавливали ѓалаху по школе Шаммая только шесть раз и сотни раз - по школе Ѓиллеля).

Раба бар бар Хана хотел привезти коллегам «вещественное доказательство» времен самого Моше Рабейну. Но - не получилось. И когда он рассказал об этом своим коллегам, Учителям Талмуда, они подвергли его попытку жесткой критике. Потому что в духовных мирах вещественных доказательств не существует. Ѓалаха установлена, и в цицит должно быть восемь нитей, а не шесть.

Конечно, возникает вопрос: разве не имеет значения, какими были кисти, вдруг мы делаем их неправильно?

Но дело в том, что в Устной Торе изначально говорилось, что кисть должна состоять из нескольких белых нитей и двух темно-голубых. И не было определено, сколько всего нитей должно в ней быть. Но во времена Ѓиллеля и Шаммая, перед разрушением Второго Храма, количество нитей важно было установить точно.

Число «шесть» символизирует весь наш мир. Шесть дней Творения, шесть тысяч лет отмеряно истории человечества...

Число «восемь» содержит намек на уход в надматериальность, в восьмое тысячелетие. О том же свидетельствует и чудо восьми дней Хануки.

Перед двухтысячелетним изгнанием (галутом) Ѓиллель и Шаммай хотели дать евреям недвусмысленное «напутствие». Они оба были правы, но Собрание Учителей постановило, что закон будет следовать грани Истины Шаммая. И в этом для всех нас заключен великий намек.

Однако вернемся к тексту агады.

Что означает фраза, в которой говорится, что люди поколения Моше лежали, и тела их сохранились? Это - намек на будущее возрождение умерших.

Вспомним три первые агады (см. на сайте обзор предыдущего листа). С них начиналась серия из двадцати одного рассказа, каждый из которых раскрывал самые глубинные проблемы бытия.

В нашем рассказе мы узнаем, что человек приходит в мир «не просто так». А главное - не уходит «в никуда».

Они лежали на спине, и их лица были обращены - к Небу. Туда, куда направились их души. Но какой смысл таит в себе переданный Рабой бар бар Ханой факт, что колено одного из них высоко поднималось над землей?

На иврите колено - берех. И это слово состоит из тех же букв, что слово б(е)раха - благословение (а также - увеличение). Как жить, чтобы добиться благословения? Поколение времен Моше оставило нам сообщение: так, чтобы под коленом мог пройти верблюд с наездником и копьем.

О верблюде и наезднике мы уже говорили (см. на сайте обзор листа 27 нашего трактата).

Какой смысл вложен в понятие «копье»?

На иврите (и в тексте Талмуда) копье - ромах. Гематрия (числовое значение) корня этого слова - 248. Ровно столько насчитывают в Торе «повелительных» заповедей.

То есть любые наши действия (Тора определяет их количество числом 248), нужно «навьючивать» на верблюда (на иврите - гамаль), который служит символом деятельной доброты. И тогда мы получим очень высокое благословение (высоко поднятое колено - берех). И мир тогда будет развиваться, а не уничтожаться Вспомним из предыдущих обзоров, что мир - это корабль (сфина), и все, что было сказано об этом в обзоре листа 73.

Такой вот емкой оказалась двенадцатая агада.

Но в обзоре листа 73 мы говорили, что «Продавец» может продать и весь корабль. То есть - душа человека способна войти в Высшие Миры и занять в них приготовленное еще со времен Сотворения мира место. Конечно, это будет зависеть от итогов нашей жизни в этом мире.

Об этом пойдет речь в обзоре следующего листа...

Духовные миры, куда перемещается душа и где она потом находится, называются Олам ѓа-ба, то есть «Мир, который придет» или просто - Будущий мир. И это не означает, что сейчас его нет. Правильно будет сказать так: это - мир, созданный в начале Творения (в каком-то смысле - часть Неба), куда перемещаются души после их пребывания в «этом мире» (в оболочке тела) и с которым «этот мир» постепенно сольется в «конце дней».

Таким образом, Олам ѓа-ба существует сейчас - там, а потом он и будет «основным миром».

Для того, чтобы заложить в душу человека компас, вектор, цель, Всевышний сотворил некие явления и после этого «спрятал» их в Олам ѓа-ба. Однако эти явления успели оставить «след» в мире, а, значит - и в наших душах. Поэтому душа обладает стремлением «идти по следу», двигаться в Желанном Направлении.

В первый день был сотворен Свет Небесный, божественный Свет. А затем - спрятан. И поэтому человек, точнее - его душа, тянется к Свету, к Творцу. Это проявляется и в ощущении Высшего, Святого. И в совестливости. И в интуитивном ощущении и стремлении к Истине.

Все это глубоко внутри каждого человека. Но, поскольку душа захламлена (это - отдельная тема), то и стремление к Свету может быть затуманено - вплоть до полного отсутствия проявлений в действиях (а, может, даже в чувствах - в случае максимальной захламленности).

На второй день была сотворена система Управления, иначе говоря - создана сложнейшая и бесконечная структура малахим (мн. ч. от слова малах - посланник Всевышнего).

На пятый день эта структура пополнилась особыми «исполнительными слугами» - ибо уже на следующий день предстояло сотворить человека. Эти особые исполнительные слуги должны были быть готовы к тому, чтобы осуществлять Управление миром в условиях свободы выбора.

Тора говорит о них как о живых существах, которые снуют («туда-сюда») в Воде и летают над Землей «по границе Неба» (под «сводом небесным»). Это - небесные, духовные явления. В рамках создания Этого Мира их модели материального свойства - рыбы и птицы.

Но вот что интересно. В описаниях дней процесса Творения говорилось, какие группы явлений были сотворены были в каждый из дней. Не назывались, а тем более - по имени, какие-то единичные объекты. Однако в описании пятого дня мы читаем: «И сотворил Всевышний больших танинов и всякую душу (нефеш) живущую, снующую в водах - по роду их (так в тексте, во мн. ч.), и всякое летающее, крылатое - по роду его (в оригинале - в ед.ч.), и увидел Всевышний, что хорошо» (Берешит, гл. 1, ст. 21).

Как видим, из общего ряда выделено существо - танин. В Талмуде, начиная с листа 74 и дальше, оно играет ключевую роль в объяснении некоторых моментов Будущего Мира. И раскрывается его другое название - Ливьятан (по-русски его часто называют - Левиафан).

Корень слова ливьятан состоит из букв ламед, вав, hэй и означает - присоединяться, сопровождать.

Назвав своего третьего сына - Леви, жена Яакова - Лея, тем самым, пророчески предрекает, что потомки Леви - левиты, будут служить в Храме (часть из них - как коэны) и будут преподавать Тору, укрепляя связь народа с Творцом.

По приведенной здесь фразе из Торы мы видим, что Ливьятан - великое, значимое существо («большие танины») и что оно было сотворено не в единственном числе.

Талмуд сообщает, что Всевышний сотворил двоих Ливьятанов - мужского и женского пола. Ливьятан женского пола был немедленно спрятан (дословно по оригиналу - «убит», и туша его засолена для «будущего Пира»). Оставшийся Ливьятан был кастрирован и поставлен на службу «исполнителем в руках Всевышнего» Как сказано: «Вот великое Море... там всякое живущее... Ливьятан, которого Ты создал, чтобы служить Тебе» (см. Теилим - Псалмы Давида - гл. 104, ст. 25, 26).

Что все это означает - убит, кастрирован, поставлен служить?..

Ливьятан - второе (после Света) созданное Творцом и спрятанное явление. И оно оставило в душах людей стремление объединиться с Творцом. Эти два явления воплощают два основных поля деятельности человека. Свет - это наша духовная Цель. В некотором смысле - интеллектуального свойства.

Объединиться, следовать, быть вместе - цели чувственные. Без них человек не имел бы в своем сердце желания «быть вместе с Творцом».

Убит означает - спрятан. Словосочетание туша посолена подразумевает, что она смешана с морской солью (солью Великого Моря). Соль - символ сохранения, вечности. Всевышний гарантировал вечность мира (вспомним агадот, о которых мы говорили в обзоре листа 74).

Кто будет есть мясо Ливьятана? Те, кто в этом мире стремились «быть вместе с Творцом». Каждый - на своем уровне, но - вместе с Ним.

Поэтому Талмуд рассказывает нам:

Цадиким (мн. ч. от цадик - активно праведный) будут сидеть в сукке (летнем домике), сделанной из кожи Ливьятана.

Те, кто старался меньше, будут сидеть в поле, но - под крышей из кожи Ливьятана.

Те, кто в своих стараниях окажется еще на более низком уровне, получат лишь ожерелье из кожи Ливьятана.

И, наконец, самые «слабые» в деяниях, но все же стремившиеся быть вместе с Творцом - получат только амулет на шею - камею.

Рамки нашего обозрения не позволяют углубиться ни в то, почему Левьятян назван в Торе танином, ни в то, что такое кожа Левьятана, ни в детали всех четырех категорий душ, каждая из которых получит свое в Будущем Мире. Скажем лишь, что тот, кто не отвернулся от Творца, удостоится Будущего Мира и будет (естественно, духовно) вкушать от Ливьятана - то есть реализовывать Единение с Творцом. Так будет передан «весь корабль» (см. на сайте обозрение листа 73 нашего трактата).

Отметим, что Ливьятан мужского пола действует в Небесных мирах и сегодня. Он кастрирован, что означает, что «сила желания быть вместе» сдерживается Небесами - чтобы у нас была свобода выбора.

Вот такое послесловие к 21-й агаде.

На листе 76 затронута еще одна проблема, завершающая обсуждение Мишны о продаже корабля - как оформить акт покупки?

Эта проблема возникает в связи с тем, что по законам Торы сделка завершается только в тот момент, когда покупатель «овладел» предметом. В случае, если предмет - небольшого размера, скажем - книга или - стул, акт покупки завершается не передачей денег продавцу, но моментом, когда приобретенную вещь берут в руки и поднимают (подробнее см. на сайте обзор листа 45 трактата Бава Мециа).

Если приобретают животное, сделка считается завершенной в момент, когда животное двинулось за покупателем (само или понукаемое покупателем).

Как же быть с кораблем?

Не вдаваясь в подробности, скажем, что Талмуд, а вслед за ним - великие Учителя поздних времен: Раши, Рамбам, Йосеф Каро (составитель Шульхан Аруха) и комментаторы Кодекса еврейских законов, вплоть до Виленского Гаона, выдвигают и обсуждают такие возможности:

Мешиха - когда корабль тянут за канаты.

Месира - «официальный акт передачи».

Штар - специальный документ.

При этом обсуждается вопрос: что, собственно продается - сама бумага или буквы (!), то есть - содержание.

У каждой возможности есть свои сильные и слабые стороны.

Великий Рамбам делает вывод: корабль (в основном) передается посредством акта месира. Но в определенных случаях годятся также и другие возможности.

А нам после прочитанного все это должно быть особенно понятно. И в этом, быть может, мы тоже вносим наш небольшой вклад в понимание этого закона (ѓалахи).

Чтобы приобрести корабль (реализовать свой потенциал, ради чего душа и пришла в этот мир), надо получить его посредством месира, в котором проявляется Мудрость Всевышнего. Творец передал нам эту Мудрость, когда даровал Тору на горе Синай.

Мы получили документ (штар) - свиток Торы, в котором главное - буквы. Буквы Торы.

Но необходима еще и мешиха - стремление к реализации своего Высшего Небесного потенциала.

На этом мы заканчиваем обсуждение этой поистине удивительной Мишны и Гемары к ней.

Помещенная на этом листе Мишна продолжает тему: что включает в себя или, точнее будет сказать в нашем случае - не включает, продажа того или иного объекта. Кроме того, в ней говорится и о способах выяснения, что именно продано.

В Мишне читаем:

Продал телегу - это не означает, что продал к ней и мулов.

Факт же продажи мулов не означает, что продана и телега.

Продал парное ярмо (упряжку) - это не значит, что продал и пару быков.

Продал пару быков - это еще не означает, что продал и парное ярмо.

Раби Иегуда говорит: деньги свидетельствуют. То есть по сумме можно судить, что было продано.

Сказал, например: «Продай парное ярмо за 200 зуз». Это очень большая сумма, и известно, что упряжка не стоит таких денег.

Другие Учителя утверждают, что сумма (сделки) не может свидетельствовать о том, что продавалось.

Прежде всего, Гемара обсуждает обстоятельства сделки. И выясняет: если при продаже телеги мулы не были в нее впряжены, они остаются у хозяина; если же в этот момент мулы были в упряжке, то и они «идут с молотка» - «в комплекте» с телегой.

Каковы правила в случае, если продаются мулы?

В данной ситуации, не имеет значения, впряжены мулы в телегу в момент сделки или нет. К покупателю, по ее завершению, переходят только мулы.

Как же так? Разве «А» плюс «Б» не равно «Б» плюс «А»?

Дело тут в том, что, уточняя законы, наши Учителя не руководствуются математическими формулами. В основе их установлений - глубочайший анализ ситуаций, и каждое явление, каждый объект «измеряется» ими индивидуальной мерой.

И действительно, например, в нашем случае. Как используешь телегу, если нет мулов? А вот на мулах, даже если нет телеги, можно и ездить и грузы перевозить…

Далее Гемара переходит к проблеме с быками и упряжками и рассматривает суть разногласий между Учителями и раби Иегудой, детально рассматривает вопрос: свидетельствует ли сумма сделки о том, что именно продано?

Но о чем, собственно, спор? Почему вообще возникает необходимость судить о покупке по сумме сделки? И без того здесь как будто бы все очевидно. Если человек сказал, что продает быков, то покупатель и приобретает быков, без упряжки. Если сказал, что продает упряжку…

Вот тут-то, на слове «упряжка», и появляются «разночтения».

Дело в том, что в разных местностях люди понимают это слово по-разному.

Где-то считается, что упряжка - лишь приспособление, с помощью которого можно управлять быком и присоединять к нему телегу. Если сделка совершена в городе или селении, где выражение «упряжка» понимается именно так, покупатель, заплатив оговоренную сумму, уйдет с «ремешками» в руках.

Однако есть местности, в которых под словом «упряжка» подразумевают весь «комплект», включая быков. И тогда покупатель здесь уезжает от продавца на быках. Но деньги он платит соответственно своему приобретению.

То есть весь вопрос, получается, в терминологии. Остается неясным одно: почему Учителя говорят - «сумма сделки не свидетельствует…»? Как следует понимать их высказывание? Быть может, оно означает, что сделка вообще не состоялась или, наоборот - состоялась, но кто-то из ее участников не удовлетворен ее результатом? Предположим, продавец взял с покупателя слишком большую сумму, намного превосходящую рыночную цену.

Но и тогда тут как будто бы нет особой проблемы. Ведь в ѓалахе (законе) ясно сказано: если продавец «ошибся», превысив цену на одну шестую по отношению к рыночной, сделка считается действительной, но разницу в ценах (эту одну шестую часть) продавец должен вернуть покупателю. Если разница в цене больше одной шестой, сделка аннулируется, если - меньше, сделка действительна, и превышение цены возврату не подлежит.

А может быть, в те времена, о которых здесь речь, понятие «аннулирование сделки» Учителями вообще в расчет не принималось? Быть может, тогда сделка была действительной в любом случае, и оговаривалась лишь необходимость вернуть покупателю деньги, взятые сверх рыночной цены?

Однако текст Талмуда опровергает такое предположение. Ибо в нем сказано: «Раби Иегуда сказал - при продаже Свитков Торы, драгоценных камней и домашних животных нельзя говорить об обмане в цене. На это ответили Учителя - по определению Торы, не бывает нарушений в установлении цены в трех случаях: при продаже рабов, документов (не только секретных) и земельных участков».

Так какой же все-таки смысл вкладывают наши Учителя во фразу - «стоимость покупки не свидетельствует о том, что продавалось»?

На этот вопрос дается два ответа.

Ответ первый. Речь здесь идет об отмене сделки, поэтому назначенная за покупку сумма ни о чем не свидетельствует.

Ответ второй. Учителя говорят об обмане и отмене сделки, что возможно лишь в том случае, если еврейскому суду ясно, что покупатель ошибся, посчитав, что названная продавцом сумма соответствует рыночной цене. Но если разница между рыночной и реально заплаченной ценах слишком велика, это расценивается как сознательно сделанный продавцу подарок (возможно, за оказанную им когда-то услугу), и сделка остается в силе.

Второй ответ принят большинством Учителей, и ѓалаха выведена на его основе.

  
06.О6.02

Мишна этого листа обсуждает правила продажи осла. В ней говорится:

Факт продажи осла не означает, что все, что нагружено на нем, (автоматически) переходит к покупателю. Нахум из Мидии сказал: «То, что - на нем, входит в стоимость осла». Раби Иегуда говорит: «Иногда - входит, иногда - нет. Если осел (стоит) перед покупателем и покупатель в этот момент говорит (его владельцу) - продай мне этого осла, поклажа (оказавшаяся на нем), входит в стоимость (покупки). Если же покупатель (просто) сказал - продай осла, он приобретает только осла».

Гемара приводит слова Улы (амора второго поколения, ученик раби Йоханана; жил в Вавилоне в конце 3-го века), который сказал: спор идет о поклаже. То есть, Учитель, слова которого первыми даны в нашей Мишне (анонимно), считает, что осел главным образом предназначен для верховой езды. А если так, то поклажа при расчете стоимости покупки, конечно же, не учитывается и не входит в ее стоимость.

Нахум из Мидии (тана - Учитель; жил в Иерусалиме в эпоху разрушения Второго Храма; 1-й век), наоборот, полагал, что на осле в основном перевозят грузы. Вот и получается, что стоимость осла включает в себя и поклажу, которая перед продажей была на него навьючена.

При этом оба Учителя придерживаются единой позиции: узда или седло при продаже прилагаются к ослу.

Суммируя сказанное, отметим, что рав Ула, в отличие от некоторых других Учителей, рассматривает проблему продажи объекта с точки зрения его функциональности. Поэтому, как мы можем убедиться, и на этот раз наши Учителя, высказывания которых приводятся в данной Мишне, по сути, не спорят друг с другом - просто видят различные грани Истины. Такое «параллельное» видение проблем в Талмуде, как мы не раз говорили в наших обзорах, встречается достаточно часто.

Гемара продолжает исследовать Мишну и отмечает, что в ней представлены как бы три позиции, освещающие проблему продажи осла с трех различных точек зрения. Не получается ли общая картина слишком скупой? Достаточно ли этого, чтобы правильно расценить круг возникающих при этом проблем?

Допустим, возникла необходимость на двухмерной поверхности листа изобразить трехмерный объект, к примеру - обыкновенный кирпич. Для выполнение такой задачи вполне достаточно начертить его в трех проекциях. Какое-либо дополнение в чертеже, поиск четвертого параметра, будет излишним.

Так же и с Мишной. Обычно наши Учителя выбирают исчерпывающее количество подходов к проблеме и этим и ограничиваются. Проблемы, которые решает Талмуд, разумеется, гораздо сложнее геометрической задачи. Ведь в Торе, как и в жизни, нет рутинных, готовых решений, и каждый отдельный случай требует уникального подхода, творческой оценки обстоятельств. Но в данной ситуации наш объект - проданный осел - оценивается с трех позиций. И этим ситуация исчерпывается.

Остается вопрос: как из представленных вариантов для выведения ѓалахи (закона) выбрать наилучший?

Здесь Гемара пользуется одним из самых универсальных принципов - принципом единства всей Торы. Ведь одна часть Торы не может противоречить другим.

Рассмотрев все высказывания по поводу проблемы продажа осла, на основе строжайшей логики Гемара приходит к такому ѓалахическому выводу: тот, кто продал осла, вместе с ним продал также его сбрую и уздечку, даже если в момент продажи их на нем не было, но не продал поклажу или женское седло - даже если в момент продажи они были на нем.

В Мишне этого листа читаем:

Тот, кто продает ослицу, вместе с ней продает и (родившегося у нее) осленка, но, продавая корову, теленка не отдает вместе с ней… Тот, кто продал водосборную яму - продал ее вместе с собравшейся в ней водой. Тот, кто продал улей, продал и пчел в нем. Тот, кто продал голубятню, продал и живущих в ней голубей.

Гемара анализирует Мишну и задается вопросом: как понимать это различие в «положении» ослицы и коровы? Ведь логично было бы предположить, что правило - проданная ослица переходит во владение покупателя вместе с родившимся у нее осленком - должно распространяться и на отелившуюся корову.

Суть проблемы разъясняет рав Папа (великий Учитель; Вавилон, 4-й век). Свое рассуждение рав Папа строит на том, что корова - кошерное животное (по еврейскому закону, пригодное для употребления в пищу), а ослица - не кошерна.

Объявляя о продаже кормящей коровы, продавец как бы подтверждает факт, что выставленная на продажу корова - дойная. И покупатель понимает, что приобретает не просто животное само по себе, но - животное, которое будет «производить» молочные продукты. Какую информацию потенциальному покупателю дает продавец, заявляющий о продаже кормящей ослицы. Ведь известно, что ее молоко - не кошерно, то есть в пищу еврею не пригодно. Стало быть, он мог иметь в виду лишь одно: ослица продается вместе с осленком.

Отметим, что попутно Талмуд дает нам урок, сообщая, что любой продукт питания, который производит некошерное животное, в пищу еврею не годится. На первый взгляд, упомянутые в Талмуде пчелы представляют собой исключение. Ведь они - насекомые, а потому - некошерны. Но мед, тем не менее - кошерен. Однако никакого исключения здесь нет. Ибо мед - это переработанный нектар, а не продукт жизнедеятельности пчелы.

Разъяснив непонятное, на первый взгляд, положение Мишны, Талмуд на этом не останавливается и проводит более глубокий анализ фразы. Гемара обращает внимание, что слово сиях (оно дается в оригинале текста и в переводе на русский язык означает - «осленок») состоит из тех же букв, что и слово сиха (в переводе на русский - «беседа», «разговор»). Следуя ассоциативной логике, Гемара переходит к обсуждению фрагмента Торы (из книги Бамидбар), где в деталях рассказывается о победе еврейского народа над Моавом (государством, которое некогда располагалось на территории современной Иордании).

Мы не раз говорили о том, что у Торы - «70 лиц», что в ней - множество пластов, таящих в себе различные материальные и духовные планы бытия. Гемара вникает в скрытое содержание текста, повествующее о духовном пути человека, о расплате и возмездии, которые настигают людей, если они отказываются следовать велениям Всевышнего.

Возникает вопрос: почему Талмуд анализирует именно этот фрагмент?

Дело в том, что в тексте Торы есть особые, «отмеченные» места, которые построены так, что останавливают внимание изучающего Тору, словно «приглашая» его углубиться в анализ. Речь идет об «избыточных» словах. Язык Торы, как правило, лаконичен. И если вдруг мы обнаруживаем в ней «лишние», как нам кажется, слова, это означает, что здесь, в этом месте, нам следует искать потаенный смысл. Ключом к пониманию глубинных пластов служит обычно какое-то слово прямого текста.

Например, для анализа в нашем случае Талмуд находит такой особый отрывок в книге Бамидбар и выделяет в нем название моавитянского города - Хешбон (это слово в переводе на русский язык означает - «счет»). Это слово содержит в себе намек на тот «счет», который производит в уме человек, когда приступает к выполнению той или иной заповеди. В этот момент в нем происходит борьба. Его малодушие как бы нашептывает ему, что потери его от выполнения заповеди слишком велики, сеет в нем сомнение: стоит ли рост души таких затрат - скажем, «потери» времени? Но здравый смысл подсказывает ему противоположное: подумай, стоит ли минутная слабость того, что бы в результате поступаешься Торой, своим человеческим достоинством…

Далее, продолжая пользоваться ассоциативным методом, Гемара обращается к Устной Торе, точнее - к трактату Талмуда Меила, к Мишне, в которой говорится о злоупотреблениях, использовании не по назначению предметов, имеющих отношение к Храму (слово меила в переводе на русский язык означает - «злоупотребление»). И поднимает такой вопрос: Будет ли считаться, что произошла меила, если кто-то по ошибке воспользовался, скажем, выросшей на посвященном Храму поле травой или взял себе голубя, поселившегося на посвященной Храму голубятне?

Но легитимно ли вообще приравнивать ситуацию с невесть откуда прилетевшими в голубятню после ее посвящения Храму к ситуации с травой, проросшей на посвященном Храму поле? И еще: как еврейский Закон определяет статус голубей, которые находились в голубятне, когда она посвящалась Храму?

Гемара предлагает несколько подходов к проблеме. И выдвигает новые вопросы. Первый сформулирован так: может ли человек посвятить Храму или, скажем, продать, вещь, которая еще не появилась в мире - например, будущий урожай? На этот вопрос Талмуд отвечает утвердительно (в определенных границах).

И второй: можно ли считать, что акт передачи (посвящения) объекта Храму аналогичен акту передачи (продажи) вещи какому-либо лицу?

Почему в принципе возникает вопрос об аналогии?

Дело в том, что продавец, заключая сделку с покупателем, как правило, действует строго в рамках рыночных отношений. Талмуд хочет понять: можно ли сравнивать это с бескорыстной передачей какого-либо имущества Храму?

На нашем листе приводится углубленный анализ нюансов текста нашей Мишны и дополнительных высказываний Учителей. Раби Элазар, сын раби Шимона бар Йохая (2-й век) отмечает различия в связях человека с его, скажем, ульем и будущими пчелами и деревом с его будущими плодами. Окончательного вывода Гемара не делает.

И однако основное направление ѓалахи (практического закона) дает Рамбам (раби Моше бен Маймон, 12 век): тот, кто продал водосборник - не продал воду в нем; но тот, кто продал ульи или голубятню - продал пчел, живущих в этом улье, или, соответственно, голубей, живущих в проданной голубятне.

Если человек продает не само имущество, а прирост к нему, обязан ли он отдать все, что получил в результате прироста?

Эта проблема рассматривается на нашем листе. В Мишне читаем:

При продаже приплода голубей в голубятне продавец оставляет себе первый приплод. При продаже пчел продает первые три роя, не больше. Если человек продает мед из улья, то оставляет в нем две соты. Продав масличное дерево на дрова, оставляет себе две ветви.

Наши Учителя объясняют, что пара голубей дает ежемесячный приплод - производят на свет двоих птенцов, самца и самку. Те, в свою очередь, уже через два месяца тоже начинают давать приплод.

Возникает вопрос: почему так важно оставлять в голубятне первый приплод?

Потому что голуби-родители, - отвечает Гемара, - оставшись без детей, могут навсегда покинуть голубятню.

Почему же тогда разрешено продавать третье поколение (внуков) голубей? Ведь оно перейдет к другому владельцу без родителей.

Тут Гемара приводит известную истину: родители не могут жить без детей, а дети без родителей обходятся.

Что же будет с родителями второго поколения, которые останутся без своих детей?

Комментаторы говорят: они будут жить рядом со своими мамами и папами, и это поможет им пережить разлуку с детьми.

Далее Гемара переходит к обсуждению ситуации с пчелами. И объясняет, что каждую весну рой пчел с новой маткой вылетает из улья и рассаживается на ближайшем дереве. Пчеловоды помещают этот рой в новый улей. Через 9-10 дней из старого улья вылетает еще один рой, которому требуется новое жилище. И так - до 7-8 раз, причем каждый новый рой - хуже предыдущего.

Наконец, пчеловод прекращает роение (воспроизводство) пчел. Он добавляет в их пищу немного хрена. Теперь пчелы приступят к «изготовлению» меда.

Гемара ставит вопрос: можно ли считать мед пищевым продуктом до того момента, пока его еще не выкачали из улья?

Вопрос этот, надо сказать, имеет принципиальное значение. Ведь если считать мед в улье едой, то, то потом может возникнуть проблема: при определенных условиях он, как любая еда, может оказаться под влиянием тумы (духовной нечистоты) и сам стать ее носителем - соприкасаясь с другими видами пищи или жидкостью, он может осквернить их. Если же мед в улье - не еда, то приобрести туму, находясь в улье, он не может.

Мед, находится ли он в улье или извлечен из него - всегда считается пищевым продуктом, - говорит рав Каѓане (Учитель в Вавилоне, 3-й век).

Что означает - «всегда»? - спрашивает Гемара.

И объясняет: мед - всегда пища, независимо от того, как мы определяем его в нашем мышлении.

Гемара углубляется в проблему, рассматривая ее в глобальном масштабе - может ли мысль человека оказывать влияние на материальный мир?

И делает вывод: да, может, причем, иногда с весьма далеко идущими последствиями.

Наши Учителя все же стараются уточнить, какое определение можно дать меду в улье. «Это не сухая пища и не жидкость» (не еда и не питье), - говорят они.

Это определение распространяется лишь на тот мед, который после продажи остался на зиму в двух сотах (для зимней подкормки пчелиных маток), - считает Абайе (один из крупнейших Учителей Талмуда, 4-й век). И если это так, то такой мед изначально в пищу человеку не предназначался.

Рава (коллега Абайе) выдвигает другое объяснение. Он отмечает, что высказывание - «мед - не еда и не питье» принадлежит раби Элиэзеру (тана, Учитель Мишны, 1-й век), который утверждает, что ульи (вместе с медом) - часть земли (в те времена ульи вкапывали в землю), а потому, подобно земле, влиянию тумы не подвержены. Как мы только что говорили, туму получает пища человека (а также предметы быта и одежда).

Впрочем, Мидраш (Устная Тора) рассказывает, что в период Потопа был смыт также верхний слой земли. Потому что даже земля была осквернена поведением «допотопного» человечества. Отсюда следует, что тума - понятие не однозначное.

В Талмуде говорится: «Мед, вытекающий из улья - не еда и не жидкость». Гемара сопоставляет это высказывание с тем, что говорят Абайе и Рава.

С позиций Абайе фраза вполне логична - ведь речь идет о двух оставленных на зиму сотах, мед которых, напомним, изначально не предназначается для еды.

Но как тут быть с гранью Истины, которую усматривает Рава?

Мед вытек из улья и утратил свойства земли, то есть с этого момента стал подвержен воздействию тумы (может стать духовно нечистым). Но тогда приведенная в Талмуде фраза противоречит высказыванию рава Каѓане - «мед - всегда еда».

Фраза в Талмуде о меде, который вытек из улья, - дает разъяснение Гемара, - подразумевает, что он попадает в грязное место. И тогда человеку и мысль в голову не придет съесть его.

Этот лист дает нам еще один пример того, что в высказываниях наших Учителей есть лишь видимость противоречий, на самом же деле они рассматривают различные грани Истины.

Отметим, что за пределами двух предыдущих трактатов раздела остается не только эта, но и многие другие проблемы

Земля, допустим, захвачена, и никто об этом не знает.

Можно ли продать земельный участок любому человеку, или покупатель должен принадлежать определенной группе людей?