17 цикл обсуждения Прочесть двадцать пятый цикл обсуждения Прочесть двадцать четвертый цикл обсуждения Прочесть двадцать третий цикл обсуждения Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «ДВАРИМ» Место в Торе: Пятая, последняя книга Торы — Дварим, гл. 1, ст. 1 — гл. 3, ст. 22. Почему она так называется? По первой фразе: «Вот слова, которые говорил Моше всем сынам Израиля...» (гл. 33, ст. 1). На иврите «слова» — дварим Обсуждение главы «Дварим» 1. Нечего возразить словам, идущим от сердца Наша недельная глава и вся книга Дварим начинаются так: «Вот слова, с которыми обратился Моше ко всему Израилю» (Дварим, гл. 1, ст. 1). Это были слова критики, слова порицаний и наставлений. Уроки этики и мусара (норм морали) преподал Моше своим слушателям. И неспроста он решил выступить перед всем Израилем. Моше, конечно же, мог вначале собрать, допустим, какую-то отдельную группу, скажем — старейшин. И все, что хотел — изложить все им. А они, в свою очередь, пересказали бы услышанное всем остальным. Но тогда, выслушав критику Моше не от него, не из первых уст — евреи, вместо того, чтобы принять ее, наполнились бы чувством противоречия. «Вы слушали сына Амрама (Моше), и ничего не возразили ему?! — сказали бы они. — Если мы были бы там, мы ответили бы ему!». Поэтому Моше, как сказано в Мидраше Сифра, собрал всех, весь народ Израиля, и сказал: «Вот все вы здесь. Всякий, у кого есть что возразить — пусть возражает». И все же непонятно, чего добился Моше? Чем общий сбор лучше собрания по группам? Ведь, если у человека есть возражения, он выскажет их, в любом случае. Впрочем, мы видим, что на общем сборе ни у кого не нашлось контрдоводов. Выходит, опасения были напрасными? Или все же есть основания считать, что те, кто сейчас согласились с Моше, услышь они то же самое, но от кого-то другого — непременно стали бы спорить? Наверняка! Наверняка, услышав критику не от самого Моше, а от посредника, евреи привели бы ему тысячу оправданий и объяснений. Да еще бы образно высказали все, что они думают о его критике, о его наставлениях и о нем самом. Но почему тогда никто не возразил Моше на встрече с ним? Когда слышишь критику от первого лица, когда наставления идут от сердца — на это нечего возразить. Слова, исходящие из сердца — в сердце же и попадают. Напрямую. Не встречая преград. Не вызывая противоречий. И еще один важный вывод. Последнее время получили широкое распространение аудио и даже видеозаписи уроков и лекций. Их во множестве можно найти в интернете. Это, казалось бы — огромное преимущество. Можно учиться, не выходя из дома. Только при этом следует помнить, что в сердце входит только то, что, в свою очередь, вышло из сердца. Так что, если вас интересует конечный результат, если вы заинтересованы в усвоении материала на высоком уровне — посещайте уроки, чтобы воспринимать материал прямо из уст преподавателя. А по записи — можно повторять пройденное. Хотя, если нет другой возможности — то и запись все же лучше, чем ничего.  на основе комментария рава Ицхака-Дова Копельмана (глава йешивы Люцерн, Швейцария, 1906-2011 гг.)   2. Береги смолоду, береги с вечера завет обрезания и завет достойной речи   В самом начале нашей недельной главы мы читаем: «Вот слова, с которыми обратился Моше ко всему Израилю, за Иорданом, в пустыне, в степи, против Суфа, между Параном и Тофелем» (Дварим, гл. 1, ст. 1). Известно, что книга Дварим — это своего рода сборник произнесенных Моше в последние дни его жизни, наставлений морально-этического характера. Моше критиковал, Моше укорял еврейский народ. Но из уважения к Израилю — он делал это не прямо, но — в скрытой, завуалированной форме.  Тогда, какой мусар (в переводе с иврита — «мораль») содержится в приведенном фрагменте?  Прежде всего, обращает на себя внимание описание места действия — «в пустыне, в степи». Так в пустыне или — в степи? С географической точки зрения, это — совсем не одно и то же. Впрочем, Тора поднимает нас над географическими понятиями, поднимает намного выше их. Употребленное в нашем фрагменте слово «арава» (что в переводе означает — «степь») — производное от того же корня, что и слово «эрев» («вечер»). Согласно нашей традиции вечер предшествует утру, и именно вечер считается началом дня. Как сказано в Торе: «И был вечер, и было утро: день один» (Берешит, гл. 1, ст. 5). Значит, молодость человека, его юность, первые этапы жизни соответствуют — вечеру. Поэтому написанное следует понимать так: в молодости каждый свой поступок человек должен совершать, как будто бы он находится напротив Шехины (Присутствия Всевышнего), Шехины, которая в книге Зогар (ч. 2, гл. 50) названа «Суф». Но, что же тогда означают слова — «между Параном и Тофелем»?  В Талмуде (трактат Шаббат, лист 89) говорится, что в слове Паран содержится намек на заповедь «прия у-рвия» («плодитесь и размножайтесь»).  Название Тофель, — объясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — Моше использовал в качестве порицания тех, кто возводил напраслину (тафлу — «возводили напраслину») на ман (о значении этого слова — см. на сайте в ответе «Что такое «ман» (манна)?», № 706). Тех, кто говорил: «и нашей душе постыл легковесный, ничтожный хлеб» (Бамидбар, гл. 21, ст. 5). А еще — и тех, кто под влиянием разведчиков хулил Эрец Исраэль (Землю Израиля).  Теперь мы можем понять какой смысл, какой посыл, какой мусар — заключен в нашем фрагменте.  В книге Сефер Йецера (о ней — см. на сайте в ответах «Сефер Йецира — что это за книга и кто ее автор», № 2310 и «Какие книги написал раби Акива», № 664) сказано, что Всевышний заключил с человеком два завета: завет обрезания и завет достойной речи. Эти заветы человек должен беречь смолоду, беречь так, как будто бы перед ним постоянно находится Шехина. А значит, нельзя делать или говорить то, за что потом будет стыдно перед Шехиной. на основе комментария рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль)   3. Корах — раньше золотого тельца? Книга Торы Дварим включает в себя в основном наставления Моше еврейскому народу. Написано в нашей недельной главе: «Вот слова, с которыми Моше обратился ко всему Израилю на берегу Иордана... между Хацерот и Ди-Заhав» (Дварим, гл. 1, ст. 1). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что «слова, с которыми Моше обратился ко всему Израилю» были критикой. Моше перечислил все места, где евреи гневили Всевышнего. Из почтения к Израилю, он говорил, не называя прегрешения, и только по географическим названиям мест можно догадаться, о каких проступках идет речь. Так места с названиями Хацерот и Ди-Заhав намекают на бунт Кораха (Хацерот) и создание золотого тельца (Ди-Заhав). Обратите внимание, что в нашем фрагменте название Хацерот предшествует названию Ди-Заhав. Значит, Моше упомянул о бунте Кораха раньше, чем о создании золотого тельца. Но мы знаем, что в действительности все произошло в обратном порядке: сначала создали золотого тельца, а уж потом, спустя какое-то время, Корах начал баламутить народ.  Почему же Моше в своем пересказе изменил очередность событий? Когда Всевышний судил евреев за золотого тельца, те в свое оправдание могли сказать, мол, заповедь «Я Всевышний Твой, который вывел тебя из Египта» (Шемот, гл. 20, ст. 2) сформулирована в единственном числе, а, значит, как можно было предположить — обращена только к Моше. Следовательно, создав золотого тельца, сыны Израиля, если рассматривать произошедшее с таких позиций — ничего не нарушили. Ведь, если у них нет заповеди — нет и нарушения. В предыдущей книге (Бамидбар) мы читали, что Корах, среди прочего, выдвигал и такой тезис: «Вся община, все святы, и среди них — Всевышний» (Бамидбар, гл. 16, ст. 3). Слова «Я — Всевышний Твой», — объясняет Раши, — слышали все из уст Творца.   Выходит, если бы Моше начал свои наставления, упомянув прежде о золотом тельце, евреи могли бы их отклонить, сказав, что фраза «Я — Всевышний Твой» относится только к Моше, но — не к ним. Поэтому Моше упомянул бунт Кораха раньше, исключив тем самым вероятность того, что народ не примет в свой адрес его критику. на основе комментария рава Йонатана Эйбшица (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века) Автор текста Мордехай Вейц