Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «ТРУМА»   Место в Торе: книга Шемот, гл. 25, ст. 1 — гл. 27, ст. 19.   Почему глава так называется? По начальным словам: “Говори сынам Израиля, пусть принесут Мне приношение” (гл. 25, ст. 2). Приношение на иврите — трума.   Обсуждение главы Трума   1. Когда дана заповедь о строительстве Мишкана   Всевышний велит Моше — «Скажи сынам Израиля, пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека, добровольное пожертвование от всего сердца» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Возникает вопрос: когда же это произошло? Напрашивается ответ — после Йом Кипура. Того Йом Кипура, в который было получено прощение за поклонение золотому тельцу. Восстановим хронологию событий. Итак, золотой истукан был отлит в первый год странствий сынов Израиля по пустыне, 16-го тамуза. На следующий день, 17-го, начались танцы с бубнами, а возможно, и с саблями, вокруг «золотой говядины». Тогда Моше, спустившись с горы Синай, при виде этого разгула и беспутства — разбил Скрижали Завета. Затем он снова поднялся на гору — молить Всевышнего о прощении. Через 40 дней, в новомесячье элуля, прощение было обещано. А спустя еще 40 дней, в Йом Кипур, были дарованы Вторые Скрижали. Тогда Творец произнес сакраментальную фразу: «Простил Я по слову твоему!» (Бамидбар, гл. 14, ст. 20). Логично предположить, что на следующий день Моше объявил о начале сбора пожертвований на сооружение Мишкана (Переносного Храма). Однако в книге Зогар говорится, что повеление о труме (пожертвовании), давшее название нашей недельной главе, было объявлено еще до прегрешения, связанного с золотым тельцом. Косвенное доказательство этому — наш фрагмент: «пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека». «От каждого» — то есть, тогда на Мишкан мог пожертвовать любой человек. Потому что еще никто не запятнал себя причастностью к созданию золотого тельца. Но после 17-го тамуза Всевышний предупредил, что в случае, если на Мишкан пойдут средства или труд тех, кто был хоть как-то замешан в той авантюре — Мишкан долго не простоит, и вскоре будет разрушен. Идея создать золотого идола всецело принадлежала египтянам, присоединившимся к сынам Израиля во время Исхода. И на этапе реализации они приняли в этом самое активное участие. Поэтому Всевышний велел их не подпускать близко к сооружению Мишкана. Как сказано: «И собрал Моше всю общину сынов Израиля» (Шемот, гл. 35, ст. 1). Моше собрал только тех, кто имел отношение к общине Израиля, а египетский сброд не был допущен.  Если человеку дорог его проект, если он не хочет, чтобы тот быстро рухнул — пусть тщательно отбирает людей для участия в его осуществлении. И сомнительные средства пусть к этому не привлекает. Когда царь Шломо строил Иерусалимский Храм, он очень старался оградить его от сомнительных денег, недостойных рабочих и материалов из непроверенных источников. Он не просил средства или помощь у язычников, у разного сброда, у отъявленных злодеев, чтобы Храм не был разрушен. Египетский царь послал Шломо своих лучших строителей, послал сам, Шломо его об этом не просил. Мы знаем, что все же спустя 410 лет Храм был разрушен. Только разрушили его прегрешения и дурные поступки евреев. А потенциал, заложенный в него при строительстве, давал ему возможность еще стоять и стоять. Так что, если бы духовное состояние сынов Израиля позволило, Храм простоял бы еще долго.   на основе комментария рава Бенциона Муцафи (Израиль, наше время)     2. Когда Имя Всевышнего — в цельности   Нашу недельную главу открывает повеление о труме (пожертвовании) — «Пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека, добровольное пожертвование от всего сердца» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) подчеркивает, что трума должна быть во Имя Всевышнего. Здесь имеется в виду четырехбуквенное Имя Творца. Когда человек дает цедаку, делает благотворительное пожертвование — этим он укрепляет Имя Всевышнего «И следствием цедаки (справедливости) станет мир», — сказал пророк (Танах, книга пророка Йешаягу, гл. 32, ст. 17). Когда бедняк не в состоянии накормить своих детей, он взывает к Творцу: «Владыка мира! Возможно я что-то нарушал и заслужил наказание. Но в чем провинились эти малые дети? Почему они страдают?». И тот, кто дает ему цедаку, помогая купить детям еду — устанавливает мир между ним и Всевышним. О том же говорится в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Ваикра, гл. 34). Ночью бедняк причитает: — Чем я хуже Хаима? Почему Хаим сейчас лежит на кровати в своем доме, в тепле, а я валяюсь на драной подстилке под открытым небом?! — Помогите этому бедняку! — взывает с Небес Всевышний, — и Я засчитаю вам, будто вы установили мир между Мною и ним. Ведь об этом в Танахе сказано: «Разве что будет он держаться твердыни Моей, примирится со Мной, заключит мир со Мной» (книга пророка Йешаягу, гл. 27, ст. 5). Вернемся к рассмотрению фразы «И следствием цедаки станет мир». В оригинале она начинается словом «веhая», которое состоит из тех же букв, что и Имя Всевышнего. А слово «шалом» (мир) можно прочесть и как «шалем» (целый, цельный). Исходя из этого, можно понять, что цедака укрепляет, делает цельным Имя Творца. Кстати, если внимательно всмотреться в это Имя — можно увидеть намек на цедаку. Буква йод похожа на монету, буква hей — это цифра 5 и символизирует пять пальцев, которыми достали монету из кармана или из кошелька. Буква вав обозначает руку, протягивающую пожертвование бедняку. А последняя hей — это ладонь, принимающая цедаку. Важно отметить, что процесс должен начинаться не с протянутой руки бедняка. Человек должен первым достать монету из кармана и протянуть ее нуждающемуся — еще до того, как тот обратился за помощью. Именно в этом случае укрепляется Имя Всевышнего. Поэтому и написано — «добровольное пожертвование от всего сердца». Цедака в идеале должна быть добровольным пожертвованием — по велению сердца. Ее следует передавать не потому, что попросили и неудобно отказать...   на основе комментария рабейну Хаима Виталя (Эрец Исраэль, вторая половина 16-го – начало 17-го вв.)     3. Цедака — только из чистых денег   Наша недельная глава открывается заповедью о пожертвованиях, о труме. Здесь читаем: «Пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека, добровольное пожертвование от всего сердца» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Вспомним, что в предыдущей недельной главе (Мишпатим) — говорится о материальных отношениях и возмещении ущерба. Соседство этих двух глав, конечно же — не случайность. Так Тора наставляет нас, что на синагогу, на йешиву, на святые цели нужно жертвовать только из «чистых» денег — тех, что заработаны честным путем. В противном случае, можно, вместо защитника — обрести обвинителя. Ведь сказано: «Я, Всевышний, люблю правосудие, ненавижу грабеж и несправедливость» (Танах, книга пророка Йешаягу, гл. 61, ст. 8). Когда человек получил деньги нечестным путем — это, безусловно, плохо. Но если он еще при этом частью из них пытается подкупить Творца — это уже ни в какие рамки не лезет. В Талмуде (трактат Бава Кама, лист 94) рассматривается такой случай. Некто украл пшеницу, смолол зерна в муку и замесил тесто. Теперь он решил, как заповедано, от этого теста отделить халу. Заповедь отделения халы подразумевает произнесение соответствующего благословения. Только в устах вора это благословение прозвучит богохульством. Поэтому, когда даешь цедаку — старайся давать ее деньгами в законности приобретения которых нет ни малейшего сомнения. Ведь цедака призвана защищать тебя и спасать от бед и напастей. А теперь представь, что человек, подозреваемый в нарушениях, берет в адвокаты матерого преступника. Что о нем подумает суд? От такого адвоката будет скорее вред, нежели польза.  В Иерусалиме есть старинный обычай — еще при жизни приобрести одеяние для погребения или участок на кладбище для могилы. Считается, что это способствует продлению жизни. Только покупку необходимо совершать, заплатив деньгами, нажитыми праведным путем. Так коэны для этого использовали средства, полученные во время выполнения заповеди выкупа первенца. Об этих пяти серебряных монетах сама Тора свидетельствует, что они получены по закону. Чего не скажешь, скажем, о зарплате. Ведь возможно работник опаздывал, или работал спустя рукава, где-то схитрил, где-то раньше ушел, где-то недоделал. Один человек незаконно завладел участком земли и построил на нем синагогу. Рашба (раби Шломо бен Адрета, один из крупнейших комментаторов Талмуда; Испания, 13-й век) постановил, что в этой синагоге лучше не молиться, потому что молитвы, вознесенные там, вместо того, чтобы вызвать милосердие Всевышнего, могут привести к обратному, и пробудить меру Суда.   на основе комментариев рава Хаима-Йосефа-Давида Азулая (Хида; Эрец Исраэль,18-й век) и раби Шломо бен Адрета (Рашба; один из крупнейших комментаторов Талмуда; Испания, 13-й век)     4. Адам — хала, Моше — трума   Написано в нашей недельной главе: «Пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека, добровольное пожертвование от всего сердца» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Выражение «ваикху ли» (возьмут для меня) требует разъяснения. В Мидраше (Авот де-раби Натан, гл. 9) Учителя сравнивают первого человека, Адама с халой. А в книге Шаар hа-псуким («Врата стихов Торы»; составитель рав Хаим Виталь — Эрец Исраэль, 16-й век) Моше сопоставляется с трумой, то есть — с приношением. Как это понимать? Адам был «начатком» человечества, подобно тому, как хала — «начаток» теста. А Моше Всевышний взял к Себе, как труму Израиля. Трума может иметь один из трех размеров. Щедрый человек отделяет Творцу одну сороковую своего урожая. Умеренная трума составляет пятидесятую часть. А человек бережливый старается отделить не более одной шестидесятой. Учителя постановили, что не следует отделять в качестве трумы более одной сороковой, в противном случае, человек может разориться. Но и менее одной шестидесятой жертвовать негоже. Таким образом, оптимальный размер трумы — одна пятидесятая часть. Намек на это содержится в самом слове «трума», которое можно представить, как «трей ла-меа», что означает — два от ста, то есть, два процента, или одна пятидесятая. В Талмуде (трактат Санhедрин, лист 97) говорится, что нашему миру отведено шесть тысяч лет существования. Затем он перейдет на качественно иной уровень. Одна пятидесятая часть от шести тысяч лет мировой истории составит сто двадцать лет — ровно столько, сколько прожил Моше. Получается, что жизнь Моше — это трума. С учетом этого, нашу фразу «ваикху ли трума», можно понять и как — «пусть возьмут меня в качестве трумы» (я стану трумой этого мира). И действительно, Моше отделился от нашего мира. Он вынес свой шатер за пределы стана, отстранился от жены, а порой, и вовсе пропадал из человеческого поля зрения, когда поднимался на гору Синай к Творцу. Следует отметить, что Моше на его роль избрал Всевышний, самому же человеку не следует самоустраняться из жизни общества. Впрочем, и Моше полностью не устранился — до последнего вздоха он обучал людей Торе.   на основе комментария рава Бенциона Муцафи (Израиль, наше время)       5. Цедака — восстановление справедливости   Написано в нашей недельной главе: «Пусть возьмут приношение для Меня, от каждого человека, добровольное пожертвование от всего сердца» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Всевышний поступает, если так можно выразиться, в высшей степени справедливо: все заповеди, что Он велит исполнять, Он их и Сам исполняет. Так, не только евреи облачаются в талит, Всевышний тоже в него облачается. Как сказано: «Окутан светом, словно плащом, простер Небеса, как завесу» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 104, ст. 2). Сыны Израиля накладывают тефилин — и Творец его накладывает. В Талмуде (трактат Берахот, лист 6) обсуждается, какие слова начертаны на пергаменте внутри тефилина Всевышнего? Там начертано — «И кто подобен народу Твоему, Израилю, народу единственному на земле, ради которого ходил Творец искупить его Себе в народ» (Танах, Вторая книга пророка Шмуэля, гл. 7, ст. 23). Мы соблюдаем шаббат — и Всевышний вместе с нами его соблюдает. Об этом читаем: «Поскольку шесть дней созидал Творец небо и землю, море и все, что в них, и отдыхал Он в седьмой день. Поэтому благословил Всевышний день субботний и освятил его» (Шемот, гл. 20, ст. 11). Выходит, что Творец не только возложил на нас обязанности, Он все это также принял на Себя. И когда один из нас протягивает руку свою, чтобы помочь бедняку, чтобы дать цедаку (благотворительное пожертвование), также и Всевышний как бы протягивает руку под Своим троном и дает цедаку Шехине. Шехина — это Присутствие Всевышнего в нашем мире, и Она находится в нелегком положении, Шехина — страдает. Да и как можно не страдать, видя, что голодают маленькие дети, а их родители нищенствуют или болеют. В некоторых семьях нет мира, постоянные ссоры и ругань, в других — ложь и измены. Все это у Шехины вызывает боль и страдания, Она — наша духовная мать и заступница. Когда человек помогает ближнему, дает цедаку, делает доброе дело — Всевышний помогает Шехине, облегчает Ее страдания, проявляет заботу. Поэтому трудно переоценить значение цедаки. Буквы слова «цедака» образуют выражение — «справедливость Творца». Точнее — слово «цедек» (справедливость) и букву hей. Эта последняя в четырехбуквенном Имени буква hей символизирует — Шехину. Получается, что цедака, осуществление добрых дел, помощь ближнему — все это укрепляет справедливость в нашем мире и делает его лучше. Подобно тому, как у луны нет ничего своего, и она светит лишь за счет света солнца — также и бедняк, не имея ничего своего, живет добротой своих благодетелей. А они в свою очередь, помогая и поддерживая его — оправдывают свое существование...   на основе комментария рава Менахема Реканати (составитель книги «Перуш аль hа-Тора аль дерех hа-эмет», Италия, 1250-1310 гг.Автор текста Мордехай Вейц ГЛАВА «ПИНХАС»   Место в Торе: Бамидбар, гл. 25, ст. 10 — гл. 30, ст. 1.   Почему она так называется? По имени, которое упоминается в первой фразе главы: «И Творец сказал Моше: Пинхас, сын Элазара, сын Аарона-коэна... «.   Обсуждение главы «Пинхас»   1. Чтобы даже дети знали   В нашей недельной главе говорится, что Всевышний объявляет о заслуге Пинхаса и о награде для него. Здесь мы читаем: «Пинхас, сын Элазара... отвратил ярость Мою... взревновав за Меня» (Бамидбар, гл. 25, ст. 11). Интересно, что сам поступок Пинхаса описан в конце предыдущей недельной главы (Балак), но о награде ему сообщается в начале недельной главы Пинхас. Возникает вопрос: почему нельзя было и это вставить в предыдущую недельную главу? Движущей силой в поступке Пинхаса была, как известно, ревность. А ревность бывает двух типов. Ревность за Творца — явление, безусловно, позитивное. Тогда как ревность к человеку — только разрушает и вредит обоим. Поэтому прежде, чем награждать человека за ревность — нужно проверить ее природу. Чтобы подчеркнуть, насколько важна такая проверка, показать, что на это требуется время, история Пинхаса и поделена на две недельные главы. Бывает, человек уверен, что действовал во имя благой цели На самом же деле, если он глубже заглянет в себя — он убедится, что у него были совсем другие мотивы, далеко не столь безупречные. Чтобы эта идея была понятнее, расскажу случай, который вполне мог произойти с любым человеком. Раввин Шалом Шварцман гостил в субботу в одном городе на юге страны. Субботним вечером он дал интересный урок по недельной главе в центральной синагоге, а потом еще — и в нескольких соседних. На утреннюю молитву рав Шалом пришел в центральную синагогу. Он был уверен, что первым к чтению Торы вызовут его, ведь он был коэном. Кого почтить, если не его? Известный раввин, накануне подтвердивший прекрасным уроком, что его уважают по праву, находится в гостях у общины. Все доводы в его пользу. Мысленно раввин уже проложил себе кратчайший путь к биме (возвышение, на котором читают Тору, обычно расположенное в центре молельного зала) и даже сделал несколько шагов. Но вдруг остановился, как вкопанный. Габай (распорядитель синагоги) назвал имя другого коэна. «Может, он не знает, что я коэн? — подумал рав Шварцман. Это хоть как-то могло объяснить происходящее. — Но он же видел, как я только что произносил коэнское благословение во время молитвы Амида… Наверное он приготовил, что-то получше, — перебирал он в уме варианты. Возможно, он хочет удостоить меня чтения Мафтира (последнее и весьма почетное чтение Торы)». Когда седьмой вызванный к Торе произносил заключительное благословение, ребе Шалом начал машинально пробираться к биме. Но габай неожиданно взял Мафтир на себя. Мысли зароились в голове рава Шалома, одна опережая другую. «Этот габай, вероятно наслышан о том, что я веду молитвы в Рош hа-Шана и Йом Кипур. И поскольку сегодня не обычный шабат, а еще и рош ходеш (новомесячье), он решил поручить мне молитву Мусаф. Когда Свиток Торы вернули в арон hа-кодеш (специальный шкаф для храннения Свитков Торы), рав Шварцман слегка напрягся в ожидании легкого похлопывания по плечу и любезного предложения подойти к амуду (место, где стоит хазан, ведущий молитву) и начать Мусаф. Но вместо этого, он услышал голос габая, произносящего на распев: — И все, кто с верой занимается общественными делами... «Каков красавец! — подумал рав Шалом. — Вы только посмотрите! Взял себе Мафтир и. Мусаф. И еще, наверное, считает, что с верой занимается общественными делами, а значит, молитва посвящена ему же». Перед той частью молитвы, которую каждый произносит шепотом, Шалому Шварцману удалось взять себя в руки, привести свои мысли в порядок и погрузиться в молитву. Вот пришел черед Кедуши, и рав Шалом, казалось, забыл о своих обидах. После Кедуши, хазан продолжает повторение Мусафа вслух. В обычный шаббат он говорит: «Установил Ты шаббат...». Но сегодня суббота рош ходеша. Поэтому нужно произнести: «Из поколения в поколение будем говорить о величии Твоем...». Габай, взявший на себя роль хазана в молитве Мусаф, забыл о новомесячьи и стал молиться как в обычный шаббат. Раввин Шварцман — первым громко поправил его хорошо поставленным голосом. Вот он, сладкий вкус мести. Стоп! Зачем клеить ярлыки? Не лучше ли побеседовать с условным равом Шварцманом и все выяснить, что называется, «из первых уст». — О чем я подумал в момент, когда хазан допустил ошибку? О возможности отомстить? Ну, что вы! Какой из меня мститель?! Преподать ему урок? Тоже нет. Как вы вообще могли такое обо мне подумать? Отплатить ему сполна той же монетой? Опять — не то. Я просто хотел исправить ошибку. Впрочем... Сразу после этого, я действительно почувствовал себя лучше. На сердце перестало что-то давить, как будто с него свалился тяжелый камень. Понимаете... И знаете, почему это произошло? Потому что я действительно ему отомстил. Я преподал ему хороший урок. И сполна отплатил ему той же монетой. Мое сердце все это прекрасно почувствовало с самого начала. Но, поскольку мне было стыдно в этом признаться, я придумал достойный ответ… Но вернемся к поступку Пинхаса и прочтем: «И увидел Пинхас... и взял копье в руку» (Бамидбар, гл. 25, ст. 7). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что Пинхас, увидев происходящее, вспомнил предписание: того, кто вступает в интимные отношения с язычницей, поражают ревнители. И тогда он взялся за копье. Обычно все случается не так. Горячая кровь ударяет в голову. Рука сама тянется к мечу. И тогда начинают судорожно подыскивать повод, чтобы пустить в ход обнаженный меч. А когда меч занесен — вдруг становятся видны чужие изъяны и недостатки. И меч, в виде исправления ошибки, входит в «габая» как по маслу. Но Пинхас действовал в обратном порядке. Раши подчеркивает это, чтобы показать, что Пинхаса вело не чувство обиды на Зимри и не желание отомстить. В нем горела ревность за Всевышнего. Так уж повелось, что большинство людей, особенно — дети, гораздо лучше знают начало нашей недельной главы, нежели ее окончание. Многие начинают читать недельную главу, но далеко не все прочитывают ее текст до конца. Описание поступка Пинхаса размещено в завершении главы — чтобы те, кто с усердием изучает Тору, прочли о нем. Чтобы поверхностный человек — не возомнил себя ревнителем. Но о награде Пинхаса говорится в начале главы — чтобы даже дети знали, что тому, кто ревнует во Имя Небес, полагается награда.   на основе комментария рава Шалома Швадрона (один из самых авторитетных законоучителей своего времени, Галиция, 1835-1911 гг.)       2. Как противостоять эпидемии   Написано в нашей недельной главе: «Пинхас, сын Элазара... отвратил ярость Мою... взревновав за Меня» (Бамидбар, гл. 25, ст. 11). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), комментируя этот фрагмент, объясняет, что в данном случае подразумевается, что Всевышний должен был разгневаться, но Пинхас взял на себя эту функцию, освободив Творца от такой необходимости. Для полноты картины — обратимся к Афтаре предыдущей главы. Там, среди прочего сказано: «Народ Мой, вспомни, прошу, что советовал Балак, царь Моава, и что ответил ему Билам, сын Беора, и что сделал Я для тебя... чтобы познал ты благодеяния Творца» (Танах, пророк Миха, гл. 6, ст. 5). Раши и здесь приходит нам на помощь, сообщая, что Билам, стремясь помочь Балаку, пытался навлечь на еврейский народ Гнев Всевышнего. Но Творец не позволил осуществиться планам злодеев. Билам подкарауливал момент, когда Всевышний разгневается, чтобы именно тогда проклясть сынов Израиля, произнеся: «Уничтожь их!». Но у него ничего не вышло — такой момент так и не наступил. Пока Билам и Балак были вместе — Творец удерживался от гнева. Поэтому им пришлось разойтись. Каждый пошел своей дорогой. Тут важно учесть, что Всевышний не гневался не потому, что на это у Него не было причины. Причина как раз была. Ведь сказано: «И стал народ распутничать с дочерями Моава» (Бамидбар, гл. 25, ст. 1). Но Пинхас возревновав за Всевышнего, как бы освободил Его от необходимости это делать. И тем самым спас еврейский народ от уничтожения. Своим поступком Пинхас прекратил эпидемию, которая успела уже унести 24 тысячи жизней. Об этом в Танахе сказано: «И встал Пинхас, и совершил суд (в оригинале — вайефалель), и прекратился мор. И зачтено это ему в праведность, из рода в род, во веки веков» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 106, ст. 30-31). Выражение «вайефалель» здесь переведено — «и совершил суд». То есть — проявил ревность, выступив за честь Всевышнего. Однако оно созвучно слову «тефила» (молитва). Поэтому, можно понять и так, что в час эпидемии Пинхас еще и молился за свой народ, и его молитва остановила мор. Это прославило его в веках. Известно, что после бунта Кораха (см. на сайте, к примеру, обзор недельной главы Корах, первый годовой цикл обсуждения) — тоже началась эпидемия, от которой умерли 14 тысяч 700 человек. Тогда Аарон взял смесь благовоний (кеторет), и «встал между мертвыми и живыми, и прекратился мор» (Бамидбар, гл. 17, ст. 13). Иными словами, Аарон, так же, как и Пинхас, защитил свой народ от продолжения мора. Но о нем не говорится, что за это его будут почитать из века в век. Возникает вопрос: в чем разница между поступками Пинхаса и Аарона? Почему Пинхас за свое деяние восславлен в веках, а Аарон — нет? Аарон добился прекращения эпидемии, воспользовавшись смесью благовоний (кеторет), которую воскуряли в Мишкане (Переносной Храм) на малом мизбеахе (мизбеах в условном переводе — «жертвенник»). В наше время тоже порой бывают эпидемии. Но нет у нас ни Мишкана, ни Храма. Поэтому кеторет и не воскуряют. Исходя из этого, можно предположить, что метод Аарона сейчас — не применим. А вот, ревность Пинхаса остается актуальной и в наши дни. Поэтому и сказано, что он прославлен в веках. Впрочем, и Аарон прославлен не меньше Пинхаса. И хотя это не написано — мы сами можем это засвидетельствовать. В эти дни опасной эпидемии многие евреи по совету раввинов молились, как Пинхас, и читали о воскурении кеторет, которое совершал Аарон. И это помогло, болезнь начала отступать. Тогда почему она вновь попыталась вернуть утраченные позиции? Потому что для того, чтобы Всевышний перестал гневаться — необходимо исправить то, что его вызвало Его Гнев. А для этого нужно либо самим перестать гневить Творца, либо ждать когда порядок наведет ревнитель. Первое, безусловно — предпочтительней.   на основе комментария рава Шломо Рабиновича (автор книги «Тиферет Шломо», Польша, 1801-1866 гг.)     3. Двойная награда ревнителя   Написано в нашей недельной главе: «Пинхас, сын Элазара... отвратил ярость Мою от сынов Израиля, взревновав за Меня, и не истребил Я сынов Израиля» (Бамидбар, гл. 25, ст. 11). Эту фразу можно лучше понять при помощи притчи. У царя был единственный сын, которого он любил всем сердцем и был к нему привязан всей душой. Но однажды принц сильно прогневил отца. Да так, что тот не пожелал его больше видеть. И вот, царевич изгнан из дворца. Оставшемуся без средств молодому человеку пришлось вести жизнь скитальца, нищего и попрошайки. Среди близких друзей царя был один человек, который решил проявить участие в судьбе оступившегося юноши. Он не жалел сил, чтобы смягчить сердце царя. И в конце концов — преуспел в этом. В один прекрасный день царь простил своего сына и вернул его во дворец. Царь был несказанно рад, не меньше сына. А своего друга он наградил вдвойне. За то, что тот сумел погасить отчий гнев, разъедавший царя изнутри и омрачавший ему жизнь. А еще — и за то, что он помог вернуть любимого сына домой. Теперь рассмотрим фразу, в которой Всевышний сообщает о заслуге Пинхаса. Как видим, Пинхас отличился вдвойне: он, как написано — «отвратил ярость Мою». И не просто, но — «от сынов Израиля» (от любимых детей Всевышнего). Как-то группа предприимчивых дельцов открыла в Радине, в городе, где жил Хафец Хаим (раби Исраэль-Меир hа-Коэн, один из крупнейших Учителей Торы первой половины 20-го века) злачное заведение. Азартные игры, пьянство и распутство — прочно обосновались в нем. Еврейская молодежь стала захаживать в это заведение и приобщалась там к чуждой культуре. Хафец Хаим, узнав об этом, был очень озабочен. — Зло пробило брешь в ограде и проникло в Израильский стан, — говорил он. — Нужны по-настоящему богобоязненные бойцы. Только они смогут с этим справиться. В это время тяжело заболела и слегла единственная дочь кузнеца. Врачи лишь разводили руками и отводили взгляды. В слезах, растрепанный, с торчащей клочьями бородой, предстал кузнец перед Хафец Хаимом. — Раби, спаси мою Ривку! — молил богатырь. — Иди, уничтожь скверну, что пробралась в наш стан, — ответил ему раби Исраэль. — И я тебе обещаю, что скоро поставлю Ривке хупу. Кузнец взял свой молот и, глядя прямо перед собой, твердым, решительным шагом направился в сторону злачного места. Он принялся крушить тяжелым молотом очаг разврата. Так — что куски камней и стекла брызнули во все стороны. Вызванные на место происшествия хозяева заведения пытались урезонить не на шутку разошедшегося кузнеца. Но, куда там. Одного брошенного в их сторону взгляда было достаточно, чтобы понять, что нужно как можно быстрее ретироваться. Через несколько часов интенсивной работы, на месте некогда фешенебельного здания громоздилась куча обломков. Вскоре после этого, дочь кузнеца, Ривка, пошла на поправку. Так кузнец своим молотом излечил родную дочь от тяжелой, малоизученной болезни, а евреев Радина — избавил от скверны разврата и чуждой культуры.   на основе комментария рава Менахема-Менделя Эрга из Косова (автор книги «Аhават Шалом», Галиция, 1768-1825 гг.)     4. Машиах — чтобы не платить ипотеку   О Пинхасе в нашей недельной главе говорится: «Пинхас, сын Элазара... отвратил ярость Мою от сынов Израиля, взревновав за Меня, и не истребил Я сынов Израиля» (Бамидбар, гл. 25, ст. 11) В Мидраше Ялкут Шимони Учителя открывают нам, что Пинхас — это Элиягу. Душа Эвеля была очень тесно связана с душой Пинхаса, который совершив поступок ревнителя, получил статус коэна, для себя и своих потомков. Душа же Пинхаса повторно явилась в наш мир в образе пророка Элиягу. Ей предстоит еще одно появление среди нас — когда пророк Элиягу возвестит наступлении окончательной геулы (избавления) и приходе праведного царя Машиаха. В молитве, которую произносят после трапезы с хлебом (Биркат hа-мазон), есть такие слова: «Он, Милосердный, да пошлет щедрое благословение этому дому, и пусть пребывает оно над столом этим, за которым мы ели». И сразу же после этой просьбы, мы прибавляем еще одну: «Он, Милосердный, да пошлет нам пророка Элиягу». Возникает вопрос: как связаны между собой эти просьбы? Почему после благословения дома мы просим о Машиахе? Дело в том, что многие люди видят в Машиахе решение своих финансовых проблем. Дескать он наверняка скостит ипотеку, закроет все кредиты и ликвидирует задолженность банку. Ведь Машиах, в первую очередь, нужен именно для этого. О том, у кого голова полна подобными мыслями, нельзя сказать, что он ждет Машиаха. Так что, не случайно сначала просят о материальном достатке в доме. Ведь если и после решения финансовых проблем человек все равно будет ждать Машиаха — это дорогого стоит. Теперь от Биркат hа-мазон перейдем к молитве Пинхаса. О нем в Танахе сказано: «И встал Пинхас, и помолился (в оригинале — вайефалель), и прекратился мор. И зачтено это ему в праведность из рода в род, во веки веков» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 106, ст. 30-31). Выражение «вайефалель» может обозначать не только молитву, но и любое действие, которое ведет к спасению. То есть здесь имеется в виду поступок ревнителя, спасающего свой народ. Такие поступки могут быть в зависимости от ситуации — разными. Где-то лет 170 назад в Вильно (ныне Вильнюс) разразилась эпидемия холеры, от которой сильно пострадала и еврейская община города. Для противостояния этой напасти рав Исраэль Салантер (основатель движения «Мусар», приверженцы которого особое внимание уделяли этической стороне поведения человека; Литва, 19-й век) создал «Комитет помощи» (вад эзра). В него вошли десятки учеников раввина. Они самоотверженно ухаживали за больными, поддерживали их родных и близких, делали все, чтобы локализовать очаги распространения болезни и уменьшить число заразившихся. Рав Исраэль особо предупредил участников «Комитета», чтобы в субботу, ухаживая за больными, они не прибегали к помощи местного населения (литовцев, поляков), но все делали сами, совершая даже те действия, которые связаны с нарушением шаббата. Опасность для жизни отодвигает любые субботние запреты, — наставлял раввин своих учеников. Холера не щадила ни богатых, ни бедных, ни уважаемых знатоков Торы, ни простых людей. В числе заболевших оказался внук главы еврейской общины. Молодые люди из «Комитета помощи» не отходили от него ни на минуту до тех пор, пока опасность для юноши не миновала. Через несколько дней после этого его уважаемый дед отправился к раву Салантеру, чтобы выразить свою благодарность. — Твои ребята выходили моего внука, они старались изо всех сил, проявляя беспримерную самоотверженность и усердие. Но что касается соблюдения шаббата... Они разрешают себе делать то, что, по-моему, вполне можно было бы поручить нашим соседям. Реакция раввина была неожиданной и резкой. — Зачем ты возводишь напраслину на цвет нашего юношества?! Они на грани самопожертвования спасают ближних своих от смертельной опасности. Может ты собираешься дать нам урок, рассказав, что можно и чего нельзя, что разрешено и что запрещено по еврейскому закону? — Я обещал их родителям, — продолжил раби Исраэль уже более спокойным тоном, — что никто из добровольцев не заразится холерой и не пострадает. Ты, давая свои советы, готов гарантировать здоровье и безопасность тем, кто им последует? Глава общины потупил взор, медленно разулся и опустился на землю. Сидя на земле, он смиренно попросил у рава прощения...   на основе комментария рава Исраэля Салантера (основатель движения «Мусар», приверженцы которого особое внимание уделяли этической стороне поведения человека; Литва, 19-й век)     5. Пинхас — не на своем месте, Мордехай — в чужом краю   Наша недельная глава называется Пинхас. Не удивительно, что в ней говорится о Пинхасе: «Пинхас, сын Элазара…» (Бамидбар, гл. 25, ст. 11). Рассказывают о раве Пинхасе Горовце раввине Фракфурта, учителе Хатам Софера (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го – первая половина 19-го вв.), что он отличался своей особой скромностью. В городе, где он жил, раввин старался не выделяться — одевался как простой еврей. Столкнувшийся с ним нос к носу, приезжий никогда бы не догадался, что перед ним — раввин, занимающий высокий пост. А ведь он был равом крупного европейского города. При этом ни в одежде, ни в манере себя держать — не допускал никаких раввинских отличий. Однако стоило ему отправиться в дальнюю поездку, или, даже не слишком дальнюю, скажем, с визитом в общину соседнего города — тут уже «протокол» соблюдался до мелочей. Элементы почета и уважения занимали свои места. Как-то у рава Пинхаса поинтересовались, откуда эта удивительная традиция. И он с удовольствием дал этому объяснение. Недельную главу Пинхас всегда читают в период трех недель траура (между постами 17-го Таммуза и Девятого Ава; этот период в нашей традиции называют — бейн а-мецарим, что переводе означает — «меж теснин»). Этому календарному чтению часто не придают никакого особого значения. В главе Пинхас присутствуют и описания служения в новомесячье (на иврите — рош ходеш) и во все праздничные дни. Поэтому соответствующие отрывки из главы Пинхас читают в Мафтирах этих особых дней. Вызов к чтению такого Мафтира считается особо почетным. Таким образом, когда недельную главу Пинхас читают в ее обычное время и в обычном месте — она ничем не выделяется среди остальных глав Торы. Но в праздники, отрывки из нее — становятся почетными Мафтирами. И это сродни чудесному превращению невзрачной куколки в красавицу-бабочку, порхающую среди прекрасных цветов. Исходя из этой аналогии, — продолжил рав Горовиц, — когда я в своем городе, Пинхас находится «меж теснин», и значит — нет места славе и почестям. Но стоит Пинхасу покинуть свое место — он уже уважаемый Мафтир, со всеми соответствующими атрибутами почета. Нечто похожее рассказывают и о раве Гершоне Штерне, раввине города Лудуш, что в Трансильвании. Как-то он оказался в другой стране. Там он выступил перед евреями местной общины и другими приезжими раввинами со словами Торы, щедро приправленными красивыми притчами. Его выступление, наполненное глубоким смыслом, оставило у присутствующих ошеломляющее впечатление. Когда он закончил говорить, его не отпускали, прося продолжить. И так повторялось несколько раз. Отметим, что там выступали и другие раввины, но никого из них не вызывали на бис. Эта ситуация напомнила Раби Гершону о Мордехае из Мегилат Эстер (Танах, Книга Эстер). В завершающей ее фразе говорится, что Мордехай был великим человеком в глазах евреев, большинство его собратьев выражало ему свое почтение. Он умел ясно и доходчиво излагать, и это нашло отклик у всех его потомков.   на основе комментария рава Шломо Левинштейна (Израиль, наше время)       Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения