Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «ТРУМА» Место в Торе: книга Шемот, гл. 25, ст. 1 — гл. 27, ст. 19. Почему глава так называется? По начальным словам: “Говори сынам Израиля, пусть принесут Мне приношение” (гл. 25, ст. 2). Приношение на иврите — трума. Обсуждение главы Трума 1. От каждого по возможностям Наша недельная глава начинается повелением собрать труму (особое приношение на нужды Мишкана — Переносного Храма в пустыне). В тексте Торы читаем: «Пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека» (Шемот, гл. 25, ст. 2). В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33) в качестве комментария дается цитата из Танаха: «Твое, Всевышний, величие и могущество, и слава, и вечность..» (Первая книга Диврей hа-Ямим — «Хроники дней», гл. 29, ст. 11). Попытаемся выяснить, как связана эта цитата с приведенным выше текстом из книги Шемот. В нашей традиции еврейский народ образно назван «невестой Всевышнего». Существуют три элемента заключения брачного союза: с помощью денег, брачного договора и любовного уединения. Роль денег в союзе с Творцом выполнила трума, о которой говорится в рассматриваемом отрывке — «пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека». Брачный договор — это Тора. А любовное уединение состоится в будущем, как сказано у Танахе: «Ибо супруг твой — Создатель твой, Всевышний Имя Его» (книга пророка Йешаягу, гл. 54, ст. 5). В этой «схеме» есть одна нестыковка. Во время обручения (на иврите — кидушин) не невеста дает деньги своему жениху, но, наоборот, жених — невесте. У нас же написано, что евреи («невеста») собирают труму для Всевышнего («жениха»). Как сказано: «Пусть возьмут Мне (сообща) приношение». Разве в таком случае кидушин будет признан действительным? Написано в Талмуде (трактат Кидушин, лист 8), что в ситуации, если жених — человек важный, пользующийся всеобщим уважением, то допускается, что не он сделает подарок невесте, но — она ему. Дело в том, что каждый считает за честь сделать подарок важному, уважаемому человеку. И невеста — не исключение. Она, несомненно, получает удовольствие от того, что такой важный человек принимает от нее подарок. Поэтому и кидушин вступает в силу. Теперь мы можем лучше понять смысл нашего фрагмента. В словах «пусть возьмут Мне (сообща) приношение» — речь идет о подарке или его денежном эквиваленте, с помощью которого может состояться свадьба между Всевышним и еврейским народом. Но ведь подарок полагается невесте, а здесь сказано о труме для Всевышнего. Тут нам на помощь приходит Мидраш, где говорится: «Твое, Всевышний, величие и могущество, и слава, и вечность...». Всевышний по своему статусу несравнимо выше любого «важного человека». И евреи с воодушевлением и большим удовольствием собирали деньги и материальные ценности в качестве трумы. Тем самым совершая обряд кидушин с Творцом.  Как-то к Хафец Хаиму (раби Исраэль а-Коэн, один из крупнейших Учителей Торы первой половины 20-го века) пришел состоятельный еврей. — Всевышний помог мне, и я весьма преуспел в делах, — сообщил посетитель. — И теперь я хочу подарить йешиве новое здание. При условии, что йешива будет носить мое имя. — Твои намерения, безусловно, благородны, — ответил купцу Хафец Хаим. — Но просьбу твою удовлетворить не могу. Видишь ли, я хочу, чтобы как можно больше евреев приняло участие в строительстве йешивы. Помнишь, что о труме говорится: «пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека».  При том, что известно, что сыны Израиля, прежде, чем покинуть Египет, весьма обогатились там. Так, что любой мог в одиночку, самостоятельно приобрести все, что необходимо для Мишкана. Что же касается йешивы, я и сам с радостью дал бы на нее деньги. И даже памятной таблички не потребовал бы. Но Всевышний повелел, чтобы у каждого еврея была доля в Мишкане. Поэтому и сказано: «…от каждого человека». на основе комментария рава Йонатана Эйбшица (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века)       2. Тора: подарок или приобретение? В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33) Учителя усматривают связь между началом нашей главы — «Возьмите мне труму (приношение)» (Шемот, гл. 25, ст. 2) и отрывком из Танаха, где сказано: «Хорошее приобретение дал Я вам — не оставляйте Мою Тору!» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 4, ст. 2). И заключают, что Тора — не подарок, но — покупка, приобретение.  Согласно этому Мидрашу, трума была платой за Тору. Но какая нам разница заплатили мы за Тору или получили ее бесплатно? В Талмуде (трактат Шаббат, лист 88) рассказывается, что, передавая Тору еврейскому народу, Всевышний поднял гору Синай так, что она нависла над евреями, словно лохань. После этого у сынов Израиля уже не было никакой возможности от нее отказаться. Благодаря этому, — пишет рав Аха бар Яаков (Учитель Талмуда 3-го поколения, начало 4-го века), — ответственность за недостаточно усердное изучение Торы не столь велика. Ведь Всевышний заставил нас ее принять. У любого непутевого еврея в кармане теплится ответ: да, я не прилагал должных усилий в учебе, а частенько вообще засыпал на первых словах раввина, один раз даже установил рекорд, проспав все египетское рабство и десять казней (а это — более двухсот лет). Но ведь в свое время Тора была дана насильно. А, значит — с меня и взятки гладки! Но, оказывается, дело обстоит не совсем так. Написано в Талмуде (трактат Бава Батра, лист 47), что акт дарения считается недействительным, если человека силой заставили что-либо подарить. Даже, если все документы в порядке. Но если на человека оказали давление, чтобы он что-то продал, и он уступил — сделка считается законной. Таким образом, поскольку Тора не была подарена, а приобретена за деньги или за их эквивалент (за труму) — отказаться от нее теперь нет никакой возможности. Вот и в тексте нашей недельной главы подчеркивается: «Тору Мою не оставляйте!». А для того, чтобы никому из нас не пришла в голову мысль отказаться от Торы, Всевышний свидетельствует: «Хорошее приобретение дал Я вам!». Разумный человек, сделав удачную покупку — не станет её продавать. Всевышний и об этом нам говорит через пророка: «Правду купи, и не продавай» (Мишлей, гл. 23, ст. 23).  Но в чем именно заключается «особое достоинство» Торы? У Торы, кроме всего прочего, — отмечают Учителя, — есть удивительное свойство: чем больше ее отдаешь другим (обучаешь, преподаешь) — тем больше у тебя остается. Как сказал раби Ханина (один из крупнейших Учителей Талмуда своего поколения; родился в Вавилоне, жил в Эрец Исраэль; середина 3-го века): «Многому я научился у моих наставников, большему — у друзей, но больше всего мне дали мои ученики» (трактат Таанит, лист 7). на основе комментариев рава Йонатана Эйбшица (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века) и раби Авраама-Мордехая Алтера (Ребе Гурских хасидов; чаще упоминается под «псевдонимом», образованным от названия серии его книг — «Имрей Эмет»; Польша – Израиль, середина 20-го века)       3. Как записаться в «святые»? В нашей недельной главе Всевышний повелевает: «Возьмите Мне приношение (труму)» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Слово «Мне» здесь означает — ради Имени Моего, во славу Имени Моего, — поясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). Если учесть, что в иврите нет заглавных букв, можно понять, что комментарий Раши открывает нам и иную грань Истины. Слово «мне» (с маленькой, строчной буквы) может относиться и к человеку: делая что-либо для себя («мне»), человек должен постоянно помнить о Всевышнем и делать все — и ради Него, во славу Его Имени. Это правило нашло свое отражение у Тура (Бааль а-Турим — раби Яаков бен Ашер, один из крупнейших раввинов Германии и Франции, автор предварительного текста Шульхан Аруха и многих комментариев к Торе; вторая половина 13-го – первая половина 14-го вв.) и в Шульхан Арухе (раздел Орах Хаим, гл. 231). Там, в частности, сказано, что все действия и поступки человека должны посвящаться Творцу. Пей не ради утоления жажды, ешь не ради насыщения, но — во Имя Небес. И даже если ты удостоился участия в каком-то торжественном мероприятии, вместе с людьми значимыми и уважаемыми, мудрецами и праведниками — делай это не ради того, чтобы прославиться или, допустим, потешить собственное самолюбие, но — во Имя Небес. Возникает вопрос: способен ли на такое человек? Например, употребление пищи, само по себе — уже может быть выполнением заповеди и прославлением Всевышнего. Когда человек участвует, скажем, в субботней трапезе. А прочтение благословения после трапезы с хлебом (биркат а-мазон) — наполняет процесс поглощения пищи особым духовным смыслом и содержанием. Чтобы как-то сгладить брутальность процесса поглощения пищи, люди придумали правила этикета. Но от использования многочисленных столовых приборов суть этого действа не меняется. Согласитесь, курица не почувствует себя лучше от того, что ее едят отдельной вилкой, не той, которой ели салат. Но произнесенные благословения вознесут эту курицу туда, куда она и не мечтала попасть. Очень важны и намерения, с которыми человек садится за стол. Одно дело, когда вы собираетесь перекусить, наестся до отвала или даже насладиться изысканными яствами в придорожной забегаловке, и совсем другое — если вы едите, чтобы восстановить силы для служения Творцу. Пример с едой показывает, что любое действие, любую мысль можно и должно обернуть на службу Всевышнему. Рассказывают, что после смерти раби Моше из Коврина, хасиды пригласили возглавить общину рава Авраама из Слонима, автора книги Йесод hа-Авода. Местный богач выдавал замуж дочь. На этой свадьбе и встретились главный раввин города рав Айзель Хариф с новым адмором (адмор — хасидский ребе) хасидской общины раби Авраамом. Рав Айзель был противником хасидизма. — Что это с тобой произошло, реб Авраам? — язвительно спросил раввин. — Вчера и третьего дня ты был одним из нас, простым евреем, солдатом Всевышнего, а сегодня вдруг превратился в «святого», в ребе и адмора. — В этом нет ничего удивительного, — парировал новый Ребе хасидов. — Если еврей из мешка пшеницы зачерпнет горсть зерна с целью отделить от собранного урожая труму (приношение; подробнее о значении слова «трума» — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Трума, второй годовой цикл обсуждения) — эта горсть пшеничных зерен вмиг обретет статус небывалой святости и станет запрещенной чужаку и человеку в состоянии таме (духовной нечистоты — см. на сайте обзор недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). Точно также и простой еврей. Если группа других евреев избирает его для святого служения и называет «раби» — благодаря этому, он действительно становится святым… на основе комментариев рава Пинхаса-Менахема Алтера (Пней Менахем, предпоследний Гурский Ребе; Польша – Израиль, вторая половина 20-го века и рава Йегошуа-Айзека Шапиро (глава раввинского суда города Слонима, Беларусь, 1801-1873 гг.)         4. Может каждый   Говорится в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33), что Моше, когда Всевышний дал ему повеление собирать труму (приношения; подробнее о значении слова «трума» — см. на сайте в обзоре недельной главы Трума, второй годовой цикл обсуждения) для строительства Мишкана (Переносного Храма в пустыне), спросил Творца: «Справятся ли евреи с задачей? Смогут ли воздвигнуть Мишкан?». На это Всевышний ответил: — Любой из сынов Израиля может (справиться с этим)! Здесь скептик, пожалуй, удивленно поднимет брови, усомнившись в этом (и, надо признать — не без оснований). Этот Мидраш, безусловно, требует разъяснения. Ведь известно, что даже Моше не все было под силу. Создание Меноры (семисвечника в Храме), например, как написано в Мидраше Раба (на книгу Шемот, гл. 15), вызвало у него затруднение. Так откуда такая уверенность, что любой из сынов Израиля сможет возвести Мишкан? На чем зиждется этот оптимизм? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим еще один. Мы знаем, что в Торе насчитывается 613 заповедей. Среди них есть и такие, которые адресованы только коэнам (служителям в Храме), есть также заповеди, которые может выполнить лишь царь и т.п. Выходит, ни одному человеку никогда не удастся исполнить все 613 заповедей? Все 613 заповедей — по плечу только целому народу, в среде которого есть и царь и коэны. И каждый выполняет то, что от него зависит. Поэтому, если рассматривать каждого еврея, как часть народа Израиля, то вместе со всем народом, исполнение заповедей будет засчитано и ему.  То же самое можно сказать и о строительстве Мишкана. Когда сыны Израиля возведут Мишкан, каждому из них будет засчитано, как будто это он возвел Храм. Впрочем, слова Всевышнего имеют и прямой смысл. Сказано в Талмуде (трактат Бехорот, лист 5), что во время Исхода из Египта не было еврея, за которым бы не следовали 90 ослов, груженных серебром и золотом. Поэтому любой еврей вполне мог взять на себя финансирование строительства.   В другом трактате Талмуда (трактат Сота, лист 3) говорится, что до того момента, как евреи создали золотого тельца, на каждом из них пребывала Шехина (Присутствие Всевышнего). Как сказано: «Ибо Всевышний идет с тобой в среде стана твоего» (Дварим, гл. 23, ст. 15). А в союзе с Шехиной, действительно каждый в состоянии построить Мишкан. Что же произошло после создания золотого тельца? Тогда открылся путь тешувы (раскаяния, возвращения на пути Творца). В Иерусалимском Талмуде (трактат Макот, гл.2) и в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Ваикра, гл. 7) сказано, что тому, кто сделал тешуву, засчитывают Небеса, как будто он поднялся в Иерусалим, построил Храм с мизбеахом (в условном переводе — «жертвенник») и совершил все приношения, которые упомянуты в Торе. Одно из предназначений Мишкана — исправить ошибку, допущенную созданием золотого тельца. И вот, что сказал Всевышний: даже если только один человек делает тешуву — результат ощущается во всем мире. В синагоге хасидской общины Нью-Сквиры на седьмой день праздника Песах собрались тысячи молящихся. Вести молитву Мусаф вызвался гость, который обладал дивным голосом. В том году первый день праздника совпал с шаббатом, поэтому, согласно местному обычаю, часть молитв не читали. Но гость не был знаком с обычаями сквирских хасидов. И вот он начинает торжественно произносить молитву, которую в синагоге Нью-Сквиры в этот день не произносили. В этот момент взгляды сотен хасидов устремились на адмора (Ребе хасидской общины) рава Яакова-Йосефа Тверского. Стоило ему подать знак и кантора мгновенно заставили бы прекратить. Но ни один мускул на лице Ребе не дрогнул. После молитвы, во время праздничной трапезы многих хасидов мучал вопрос, и самый смелый зада его адмору. — Всем известно, насколько скрупулезно раби следует обычаям отцов, — сказал тот человек. — Почему же сегодня было дозволено совершить столь вопиющее нарушение? — Действительно, в Сквире есть обычай не читать эту молитву, если праздник совпадает с субботой, — ответил рав Яаков-Йосеф. — В первую секунду у меня возникла мысль прервать молитву. Но уже в следующее мгновение я раскаялся в этом намерении, ибо вспомнил о другом важном обычае Сквиры — не позорить ближнего. И посмотри, какой прекрасный у нас получился праздник! на основе комментариев раби Авраама-Мордехая Алтера (Ребе Гурских хасидов; чаще упоминается под «псевдонимом», образованным от названия серии его книг — Имрей Эмет; Польша – Израиль, середина 20-го века), раби Исраэля Альтера (автор серии книг Бейт Исраэль; Польша – Израиль, середина 20-го века и рава Яакова-Йосефа Тверского (глава Сквирских хасидов, 1899-1968 гг.)   5. Два скряги и шнорер   В нашей недельной главе говорится о сборе пожертвований на строительство Мишкана (Переносного Храма). В тексте Торы читаем: «И возьмите мне труму (приношение)» (Шемот, гл. 25, ст. 2). С тех пор традиция сбора пожертвований на благие цели прочно укоренилась в нашем народе. При многих йешивах и организациях, занимающихся благотворительными проектами, даже появилась такая должность — шнорер (человек, занимающий сбором средств). Шнореры постоянно — в разъездах. Их, как говорится, «ноги кормят». Впрочем — не только ноги. Большое значение в этой работе умение правильно строить разговор, так, чтобы убедить собеседника пожертвовать средства на реализацию проекта. Больше всего шнореров притягивает Америка. Ведь именно там проживает много обеспеченных евреев. Многие американские бизнесмены еврейского происхождения взяты шнорерами на учет. Они внесены в особые списки. И каждый приезжающий в Америку шнорер арендует автомобиль и ездит по адресам из этого списка. Однажды Юджин Раппопорт, просматривая отчет банка, обнаружил выписанный на одну из израильских йешив странный чек в 5019 долларов, по которому были сняты деньги. Юджин не помнил, чтобы он выписывал такой чек. Более того — не помнил, чтобы хотя бы раз за всю свою жизнь он пожертвовал на благотворительность более 50 долларов. И только однажды, когда ему очень понравился шнорер (говорил, как заправский артист) — он пожертвовал ему целую сотню. Но пять тысяч?! Да еще с такой странной «добавкой» в 19 долларов… Такое он точно запомнил бы. Г-н Раппопорт связался с израильской йешивой, на имя которой был выписан чек, и потребовал объяснений. А дело было так. Как-то к Юджину пришел шнорер, и Юджин решил над ним подшутить. Он дал ему открытый (незаполненный) чек и сказал: — Пойди к моему партнеру Боровски. Я заплачу на доллар больше того, что ты у него получишь. Шнорер навел справки. Оказалось, что этот Боровски невероятный скряга. Больше 18 долларов от него никто никогда не получал. Многие шнореры даже вычеркнули его из своих списков — только зря потратишь время и бензин. Но наш шнорер не спешил сдаваться. Он выяснил, что отец этого Боровски был родом из того же города, что и его отец. И во время Катастрофы они вместе попали в концлагерь. Отец Боровски, в отличие от отца этого шнорера — не выжил. Шнорер позвонил своему отцу и узнал все, что только можно было узнать об отце богатого скряги. Среди прочего, выяснилось, что отец Боровского очень уважал и поддерживал мудрецов Торы. Он делился с ними последним, даже когда сам голодал. На следующий день шнорер стоял перед домом Боровски. Дверь открыл секретарь, выслушал, в чем дело, ненадолго исчез и вернулся с восемнадцатью долларами. Но шнорер не уходил. — Позови босса, — сказал он секретарю, — хочу поговорить с ним о его покойном отце. Услышав истории о своем отце, пересказанные шнорером, Боровский расчувствовался и выписал чек на 5 тысяч. А шнорер, как и договаривались с Раппортом, добавил еще доллар и вписал в его незаполненный чек сумму в 5019 долларов. Юджин подал на шнорера в суд. — Я и предположить не мог, что Боровски так раскошелится. В любом случае, я не собирался платить больше восемнадцати долларов, ну максимум — 50. Так что, произошла ошибка.  Рамо (автор комментариев к Шульхан Аруху под названием «Скатерть») пишет, что в случае, если человек, который по ошибке взял на себя обет выплатить некую сумму на благотворительность — обет считается недействительным (на раздел Йоре Деа, гл. 258, п. 2). Исходя из этого, г-н Раппопорт вправе потребовать свои деньги назад. Впрочем, нужно проверить каким образом Юджин ведет свои дела. Если он участвует в рискованных сделках — можно сказать, что и в ситуации со шнорором он сознательно бросил тому вызов и был готов рискнуть. Уже одно то, кстати сказать, что он передал открытый чек человеку, которого видел впервые в жизни, подтверждает его склонность к риску. В любом случае, поскольку речь идет о пожертвовании на йешиву — для души Юджина будет лучше не забирать назад уже пожертвованные им деньги. Автор текста Мордехай Вейц ГЛАВА «ТРУМА» Место в Торе: книга Шемот, гл. 25, ст. 1 — гл. 27, ст. 19. Почему глава так называется? По начальным словам: “Говори сынам Израиля, пусть принесут Мне приношение” (гл. 25, ст. 2). Приношение на иврите — трума. Обсуждение главы Трума 1. От каждого по возможностям Наша недельная глава начинается повелением собрать труму (особое приношение на нужды Мишкана — Переносного Храма в пустыне). В тексте Торы читаем: «Пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека» (Шемот, гл. 25, ст. 2). В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33) в качестве комментария дается цитата из Танаха: «Твое, Всевышний, величие и могущество, и слава, и вечность..» (Первая книга Диврей hа-Ямим — «Хроники дней», гл. 29, ст. 11). Попытаемся выяснить, как связана эта цитата с приведенным выше текстом из книги Шемот. В нашей традиции еврейский народ образно назван «невестой Всевышнего». Существуют три элемента заключения брачного союза: с помощью денег, брачного договора и любовного уединения. Роль денег в союзе с Творцом выполнила трума, о которой говорится в рассматриваемом отрывке — «пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека». Брачный договор — это Тора. А любовное уединение состоится в будущем, как сказано у Танахе: «Ибо супруг твой — Создатель твой, Всевышний Имя Его» (книга пророка Йешаягу, гл. 54, ст. 5). В этой «схеме» есть одна нестыковка. Во время обручения (на иврите — кидушин) не невеста дает деньги своему жениху, но, наоборот, жених — невесте. У нас же написано, что евреи («невеста») собирают труму для Всевышнего («жениха»). Как сказано: «Пусть возьмут Мне (сообща) приношение». Разве в таком случае кидушин будет признан действительным? Написано в Талмуде (трактат Кидушин, лист 8), что в ситуации, если жених — человек важный, пользующийся всеобщим уважением, то допускается, что не он сделает подарок невесте, но — она ему. Дело в том, что каждый считает за честь сделать подарок важному, уважаемому человеку. И невеста — не исключение. Она, несомненно, получает удовольствие от того, что такой важный человек принимает от нее подарок. Поэтому и кидушин вступает в силу. Теперь мы можем лучше понять смысл нашего фрагмента. В словах «пусть возьмут Мне (сообща) приношение» — речь идет о подарке или его денежном эквиваленте, с помощью которого может состояться свадьба между Всевышним и еврейским народом. Но ведь подарок полагается невесте, а здесь сказано о труме для Всевышнего. Тут нам на помощь приходит Мидраш, где говорится: «Твое, Всевышний, величие и могущество, и слава, и вечность...». Всевышний по своему статусу несравнимо выше любого «важного человека». И евреи с воодушевлением и большим удовольствием собирали деньги и материальные ценности в качестве трумы. Тем самым совершая обряд кидушин с Творцом.  Как-то к Хафец Хаиму (раби Исраэль а-Коэн, один из крупнейших Учителей Торы первой половины 20-го века) пришел состоятельный еврей. — Всевышний помог мне, и я весьма преуспел в делах, — сообщил посетитель. — И теперь я хочу подарить йешиве новое здание. При условии, что йешива будет носить мое имя. — Твои намерения, безусловно, благородны, — ответил купцу Хафец Хаим. — Но просьбу твою удовлетворить не могу. Видишь ли, я хочу, чтобы как можно больше евреев приняло участие в строительстве йешивы. Помнишь, что о труме говорится: «пусть возьмут Мне (сообща) приношение, от каждого человека».  При том, что известно, что сыны Израиля, прежде, чем покинуть Египет, весьма обогатились там. Так, что любой мог в одиночку, самостоятельно приобрести все, что необходимо для Мишкана. Что же касается йешивы, я и сам с радостью дал бы на нее деньги. И даже памятной таблички не потребовал бы. Но Всевышний повелел, чтобы у каждого еврея была доля в Мишкане. Поэтому и сказано: «…от каждого человека». на основе комментария рава Йонатана Эйбшица (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века)       2. Тора: подарок или приобретение? В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33) Учителя усматривают связь между началом нашей главы — «Возьмите мне труму (приношение)» (Шемот, гл. 25, ст. 2) и отрывком из Танаха, где сказано: «Хорошее приобретение дал Я вам — не оставляйте Мою Тору!» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 4, ст. 2). И заключают, что Тора — не подарок, но — покупка, приобретение.  Согласно этому Мидрашу, трума была платой за Тору. Но какая нам разница заплатили мы за Тору или получили ее бесплатно? В Талмуде (трактат Шаббат, лист 88) рассказывается, что, передавая Тору еврейскому народу, Всевышний поднял гору Синай так, что она нависла над евреями, словно лохань. После этого у сынов Израиля уже не было никакой возможности от нее отказаться. Благодаря этому, — пишет рав Аха бар Яаков (Учитель Талмуда 3-го поколения, начало 4-го века), — ответственность за недостаточно усердное изучение Торы не столь велика. Ведь Всевышний заставил нас ее принять. У любого непутевого еврея в кармане теплится ответ: да, я не прилагал должных усилий в учебе, а частенько вообще засыпал на первых словах раввина, один раз даже установил рекорд, проспав все египетское рабство и десять казней (а это — более двухсот лет). Но ведь в свое время Тора была дана насильно. А, значит — с меня и взятки гладки! Но, оказывается, дело обстоит не совсем так. Написано в Талмуде (трактат Бава Батра, лист 47), что акт дарения считается недействительным, если человека силой заставили что-либо подарить. Даже, если все документы в порядке. Но если на человека оказали давление, чтобы он что-то продал, и он уступил — сделка считается законной. Таким образом, поскольку Тора не была подарена, а приобретена за деньги или за их эквивалент (за труму) — отказаться от нее теперь нет никакой возможности. Вот и в тексте нашей недельной главы подчеркивается: «Тору Мою не оставляйте!». А для того, чтобы никому из нас не пришла в голову мысль отказаться от Торы, Всевышний свидетельствует: «Хорошее приобретение дал Я вам!». Разумный человек, сделав удачную покупку — не станет её продавать. Всевышний и об этом нам говорит через пророка: «Правду купи, и не продавай» (Мишлей, гл. 23, ст. 23).  Но в чем именно заключается «особое достоинство» Торы? У Торы, кроме всего прочего, — отмечают Учителя, — есть удивительное свойство: чем больше ее отдаешь другим (обучаешь, преподаешь) — тем больше у тебя остается. Как сказал раби Ханина (один из крупнейших Учителей Талмуда своего поколения; родился в Вавилоне, жил в Эрец Исраэль; середина 3-го века): «Многому я научился у моих наставников, большему — у друзей, но больше всего мне дали мои ученики» (трактат Таанит, лист 7). на основе комментариев рава Йонатана Эйбшица (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века) и раби Авраама-Мордехая Алтера (Ребе Гурских хасидов; чаще упоминается под «псевдонимом», образованным от названия серии его книг — «Имрей Эмет»; Польша – Израиль, середина 20-го века)       3. Как записаться в «святые»? В нашей недельной главе Всевышний повелевает: «Возьмите Мне приношение (труму)» (Шемот, гл. 25, ст. 2). Слово «Мне» здесь означает — ради Имени Моего, во славу Имени Моего, — поясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). Если учесть, что в иврите нет заглавных букв, можно понять, что комментарий Раши открывает нам и иную грань Истины. Слово «мне» (с маленькой, строчной буквы) может относиться и к человеку: делая что-либо для себя («мне»), человек должен постоянно помнить о Всевышнем и делать все — и ради Него, во славу Его Имени. Это правило нашло свое отражение у Тура (Бааль а-Турим — раби Яаков бен Ашер, один из крупнейших раввинов Германии и Франции, автор предварительного текста Шульхан Аруха и многих комментариев к Торе; вторая половина 13-го – первая половина 14-го вв.) и в Шульхан Арухе (раздел Орах Хаим, гл. 231). Там, в частности, сказано, что все действия и поступки человека должны посвящаться Творцу. Пей не ради утоления жажды, ешь не ради насыщения, но — во Имя Небес. И даже если ты удостоился участия в каком-то торжественном мероприятии, вместе с людьми значимыми и уважаемыми, мудрецами и праведниками — делай это не ради того, чтобы прославиться или, допустим, потешить собственное самолюбие, но — во Имя Небес. Возникает вопрос: способен ли на такое человек? Например, употребление пищи, само по себе — уже может быть выполнением заповеди и прославлением Всевышнего. Когда человек участвует, скажем, в субботней трапезе. А прочтение благословения после трапезы с хлебом (биркат а-мазон) — наполняет процесс поглощения пищи особым духовным смыслом и содержанием. Чтобы как-то сгладить брутальность процесса поглощения пищи, люди придумали правила этикета. Но от использования многочисленных столовых приборов суть этого действа не меняется. Согласитесь, курица не почувствует себя лучше от того, что ее едят отдельной вилкой, не той, которой ели салат. Но произнесенные благословения вознесут эту курицу туда, куда она и не мечтала попасть. Очень важны и намерения, с которыми человек садится за стол. Одно дело, когда вы собираетесь перекусить, наестся до отвала или даже насладиться изысканными яствами в придорожной забегаловке, и совсем другое — если вы едите, чтобы восстановить силы для служения Творцу. Пример с едой показывает, что любое действие, любую мысль можно и должно обернуть на службу Всевышнему. Рассказывают, что после смерти раби Моше из Коврина, хасиды пригласили возглавить общину рава Авраама из Слонима, автора книги Йесод hа-Авода. Местный богач выдавал замуж дочь. На этой свадьбе и встретились главный раввин города рав Айзель Хариф с новым адмором (адмор — хасидский ребе) хасидской общины раби Авраамом. Рав Айзель был противником хасидизма. — Что это с тобой произошло, реб Авраам? — язвительно спросил раввин. — Вчера и третьего дня ты был одним из нас, простым евреем, солдатом Всевышнего, а сегодня вдруг превратился в «святого», в ребе и адмора. — В этом нет ничего удивительного, — парировал новый Ребе хасидов. — Если еврей из мешка пшеницы зачерпнет горсть зерна с целью отделить от собранного урожая труму (приношение; подробнее о значении слова «трума» — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Трума, второй годовой цикл обсуждения) — эта горсть пшеничных зерен вмиг обретет статус небывалой святости и станет запрещенной чужаку и человеку в состоянии таме (духовной нечистоты — см. на сайте обзор недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). Точно также и простой еврей. Если группа других евреев избирает его для святого служения и называет «раби» — благодаря этому, он действительно становится святым… на основе комментариев рава Пинхаса-Менахема Алтера (Пней Менахем, предпоследний Гурский Ребе; Польша – Израиль, вторая половина 20-го века и рава Йегошуа-Айзека Шапиро (глава раввинского суда города Слонима, Беларусь, 1801-1873 гг.)         4. Может каждый   Говорится в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 33), что Моше, когда Всевышний дал ему повеление собирать труму (приношения; подробнее о значении слова «трума» — см. на сайте в обзоре недельной главы Трума, второй годовой цикл обсуждения) для строительства Мишкана (Переносного Храма в пустыне), спросил Творца: «Справятся ли евреи с задачей? Смогут ли воздвигнуть Мишкан?». На это Всевышний ответил: — Любой из сынов Израиля может (справиться с этим)! Здесь скептик, пожалуй, удивленно поднимет брови, усомнившись в этом (и, надо признать — не без оснований). Этот Мидраш, безусловно, требует разъяснения. Ведь известно, что даже Моше не все было под силу. Создание Меноры (семисвечника в Храме), например, как написано в Мидраше Раба (на книгу Шемот, гл. 15), вызвало у него затруднение. Так откуда такая уверенность, что любой из сынов Израиля сможет возвести Мишкан? На чем зиждется этот оптимизм? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим еще один. Мы знаем, что в Торе насчитывается 613 заповедей. Среди них есть и такие, которые адресованы только коэнам (служителям в Храме), есть также заповеди, которые может выполнить лишь царь и т.п. Выходит, ни одному человеку никогда не удастся исполнить все 613 заповедей? Все 613 заповедей — по плечу только целому народу, в среде которого есть и царь и коэны. И каждый выполняет то, что от него зависит. Поэтому, если рассматривать каждого еврея, как часть народа Израиля, то вместе со всем народом, исполнение заповедей будет засчитано и ему.  То же самое можно сказать и о строительстве Мишкана. Когда сыны Израиля возведут Мишкан, каждому из них будет засчитано, как будто это он возвел Храм. Впрочем, слова Всевышнего имеют и прямой смысл. Сказано в Талмуде (трактат Бехорот, лист 5), что во время Исхода из Египта не было еврея, за которым бы не следовали 90 ослов, груженных серебром и золотом. Поэтому любой еврей вполне мог взять на себя финансирование строительства.   В другом трактате Талмуда (трактат Сота, лист 3) говорится, что до того момента, как евреи создали золотого тельца, на каждом из них пребывала Шехина (Присутствие Всевышнего). Как сказано: «Ибо Всевышний идет с тобой в среде стана твоего» (Дварим, гл. 23, ст. 15). А в союзе с Шехиной, действительно каждый в состоянии построить Мишкан. Что же произошло после создания золотого тельца? Тогда открылся путь тешувы (раскаяния, возвращения на пути Творца). В Иерусалимском Талмуде (трактат Макот, гл.2) и в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Ваикра, гл. 7) сказано, что тому, кто сделал тешуву, засчитывают Небеса, как будто он поднялся в Иерусалим, построил Храм с мизбеахом (в условном переводе — «жертвенник») и совершил все приношения, которые упомянуты в Торе. Одно из предназначений Мишкана — исправить ошибку, допущенную созданием золотого тельца. И вот, что сказал Всевышний: даже если только один человек делает тешуву — результат ощущается во всем мире. В синагоге хасидской общины Нью-Сквиры на седьмой день праздника Песах собрались тысячи молящихся. Вести молитву Мусаф вызвался гость, который обладал дивным голосом. В том году первый день праздника совпал с шаббатом, поэтому, согласно местному обычаю, часть молитв не читали. Но гость не был знаком с обычаями сквирских хасидов. И вот он начинает торжественно произносить молитву, которую в синагоге Нью-Сквиры в этот день не произносили. В этот момент взгляды сотен хасидов устремились на адмора (Ребе хасидской общины) рава Яакова-Йосефа Тверского. Стоило ему подать знак и кантора мгновенно заставили бы прекратить. Но ни один мускул на лице Ребе не дрогнул. После молитвы, во время праздничной трапезы многих хасидов мучал вопрос, и самый смелый зада его адмору. — Всем известно, насколько скрупулезно раби следует обычаям отцов, — сказал тот человек. — Почему же сегодня было дозволено совершить столь вопиющее нарушение? — Действительно, в Сквире есть обычай не читать эту молитву, если праздник совпадает с субботой, — ответил рав Яаков-Йосеф. — В первую секунду у меня возникла мысль прервать молитву. Но уже в следующее мгновение я раскаялся в этом намерении, ибо вспомнил о другом важном обычае Сквиры — не позорить ближнего. И посмотри, какой прекрасный у нас получился праздник! на основе комментариев раби Авраама-Мордехая Алтера (Ребе Гурских хасидов; чаще упоминается под «псевдонимом», образованным от названия серии его книг — Имрей Эмет; Польша – Израиль, середина 20-го века), раби Исраэля Альтера (автор серии книг Бейт Исраэль; Польша – Израиль, середина 20-го века и рава Яакова-Йосефа Тверского (глава Сквирских хасидов, 1899-1968 гг.)   5. Два скряги и шнорер   В нашей недельной главе говорится о сборе пожертвований на строительство Мишкана (Переносного Храма). В тексте Торы читаем: «И возьмите мне труму (приношение)» (Шемот, гл. 25, ст. 2). С тех пор традиция сбора пожертвований на благие цели прочно укоренилась в нашем народе. При многих йешивах и организациях, занимающихся благотворительными проектами, даже появилась такая должность — шнорер (человек, занимающий сбором средств). Шнореры постоянно — в разъездах. Их, как говорится, «ноги кормят». Впрочем — не только ноги. Большое значение в этой работе умение правильно строить разговор, так, чтобы убедить собеседника пожертвовать средства на реализацию проекта. Больше всего шнореров притягивает Америка. Ведь именно там проживает много обеспеченных евреев. Многие американские бизнесмены еврейского происхождения взяты шнорерами на учет. Они внесены в особые списки. И каждый приезжающий в Америку шнорер арендует автомобиль и ездит по адресам из этого списка. Однажды Юджин Раппопорт, просматривая отчет банка, обнаружил выписанный на одну из израильских йешив странный чек в 5019 долларов, по которому были сняты деньги. Юджин не помнил, чтобы он выписывал такой чек. Более того — не помнил, чтобы хотя бы раз за всю свою жизнь он пожертвовал на благотворительность более 50 долларов. И только однажды, когда ему очень понравился шнорер (говорил, как заправский артист) — он пожертвовал ему целую сотню. Но пять тысяч?! Да еще с такой странной «добавкой» в 19 долларов… Такое он точно запомнил бы. Г-н Раппопорт связался с израильской йешивой, на имя которой был выписан чек, и потребовал объяснений. А дело было так. Как-то к Юджину пришел шнорер, и Юджин решил над ним подшутить. Он дал ему открытый (незаполненный) чек и сказал: — Пойди к моему партнеру Боровски. Я заплачу на доллар больше того, что ты у него получишь. Шнорер навел справки. Оказалось, что этот Боровски невероятный скряга. Больше 18 долларов от него никто никогда не получал. Многие шнореры даже вычеркнули его из своих списков — только зря потратишь время и бензин. Но наш шнорер не спешил сдаваться. Он выяснил, что отец этого Боровски был родом из того же города, что и его отец. И во время Катастрофы они вместе попали в концлагерь. Отец Боровски, в отличие от отца этого шнорера — не выжил. Шнорер позвонил своему отцу и узнал все, что только можно было узнать об отце богатого скряги. Среди прочего, выяснилось, что отец Боровского очень уважал и поддерживал мудрецов Торы. Он делился с ними последним, даже когда сам голодал. На следующий день шнорер стоял перед домом Боровски. Дверь открыл секретарь, выслушал, в чем дело, ненадолго исчез и вернулся с восемнадцатью долларами. Но шнорер не уходил. — Позови босса, — сказал он секретарю, — хочу поговорить с ним о его покойном отце. Услышав истории о своем отце, пересказанные шнорером, Боровский расчувствовался и выписал чек на 5 тысяч. А шнорер, как и договаривались с Раппортом, добавил еще доллар и вписал в его незаполненный чек сумму в 5019 долларов. Юджин подал на шнорера в суд. — Я и предположить не мог, что Боровски так раскошелится. В любом случае, я не собирался платить больше восемнадцати долларов, ну максимум — 50. Так что, произошла ошибка.  Рамо (автор комментариев к Шульхан Аруху под названием «Скатерть») пишет, что в случае, если человек, который по ошибке взял на себя обет выплатить некую сумму на благотворительность — обет считается недействительным (на раздел Йоре Деа, гл. 258, п. 2). Исходя из этого, г-н Раппопорт вправе потребовать свои деньги назад. Впрочем, нужно проверить каким образом Юджин ведет свои дела. Если он участвует в рискованных сделках — можно сказать, что и в ситуации со шнорором он сознательно бросил тому вызов и был готов рискнуть. Уже одно то, кстати сказать, что он передал открытый чек человеку, которого видел впервые в жизни, подтверждает его склонность к риску. В любом случае, поскольку речь идет о пожертвовании на йешиву — для души Юджина будет лучше не забирать назад уже пожертвованные им деньги.   на основе комментария рава Ицхака Зильберштейна (Израиль, наше время)   Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения