Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «Хаей Сара»   Место в Торе: Книга Берешит, гл. 23, ст. 1 — гл. 25, ст. 18.   Почему она так называется? В первой фразе сказано: “И было жизни Сары сто лет, и двадцать лет, и семь лет — годы жизни Сары...”. Жизнь Сары на иврите — хаей Сара.   Обсуждение главы Хаей Сара   1. Акеда должна была произойти на тридцать пять лет раньше   В нашей недельной главе рассказывается об уходе Сары из нашего мира. Об этом читаем: «И умерла Сара... И пришел Авраам скорбеть о Саре и оплакивать ее» (Берешит, гл. 23, ст. 2). О смерти Сары неспроста говорится непосредственно после рассказа об Акедат Ицхак (возложении Ицхака на мизбеах, в условном переводе — «жертвенник»), — отмечает в своем комментарии Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). Услышав об акедат Ицхак — о том, что ее сын предназначался для заклания и едва не был заколот, душа Сары — отлетела, и Сара умерла. Таким образом, Раши подчеркивает непосредственную связь акедат Ицхак со смертью Сары. Описание акеды в нашей недельной главе начинается словами: «После этих событий…» (Берешит, гл. 22, ст. 1). В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 55) Учителя замечают, что кроме слова «дварим» (события), в этом фрагменте, употреблено еще и выражение «hирhурей дварим» (размышления над событиями). Нам, конечно, хотелось бы узнать — чьи это размышления, кто и о чем размышлял. Так вот, размышлял Авраам. «Всевышний подарил мне большую радость, сына, моего Ицхака, — думал он. — Когда Ицхака отняли от груди, я закатил пир на весь мир. На том пиру гости очень радовались этому приему и сказочному угощению. Но Всевышнего я так и не порадовал в ответ. Я не вознес Ему ни единого быка, ни единого барана». Творец читает в сердцах людей. И Он удостоил Авраама ответом. «Я предоставлю тебе возможность Меня порадовать, — отвечал Аврааму Всевышний.— Велю тебе вознести Мне в качестве приношения, сына твоего, Ицхака. И смотри тогда, не медли». В момент акеды Ицхаку было 37 лет. Выходит, после этого обмена мыслями до их реализации прошло 35 лет. Но чем была вызвана такая задержка? Раши задается вопросом: почему акеда предшествует смерти Сары? Иными словами — почему Всевышний «тянул» и не давал распоряжения Аврааму совершить акедат Ицхак столько времени — вплоть до смерти Сары? Дело в том, что жизнь Сары должна была закончиться с акедой. Сара была не в состоянии перенести акеду сына. Тогда, 35 лет назад, время умирать ей еще не пришло. Впрочем, Сара родила сына в 90 лет, и еще два года его выкармливала. А 92 года — вполне почтенный возраст. Многие и до него не дожили. Так что, совершенно непонятно, зачем нужно было ждать еще 35 лет? Чтобы ответить на этот прямой вопрос, нужно прочесть самое начало нашей недельной главы и обратить внимание на первое слово — «вайиhъю» (и были). Его гематрия (числовое значение) — 37. Столько лет она и жила на самом деле. Ведь известно, что тот, у кого нет детей — как мертвый. Так что, если бы Всевышний сразу исполнил задуманное, Сара прожила бы только два года. А так — хотя бы 37 лет.   на основе комментариев рава Йегуды Асада (руководитель раввинского суда в Венгрии, автор многих книг по галахическим вопросам; первая половина 19-го века) и Хизкуни (рав Авраам Хизкуни — автор труда «Штей Ядот»; 17-й век, Италия)       2. Радость и печаль ходят рука об руку   В нашей недельной главе читаем, что Авраам возвращается в свой дом и узнает о постигшей его утрате. Как сказано: «И пришел Авраам скорбеть о Саре и оплакивать ее» (Берешит, гл. 23, ст. 2). Учителя в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 55) отмечают, что рассказ о смерти Сары следует сразу после рассказа об акеде (приношении Ицхака). И — неспроста. Сара умерла, узнав, что Ицхак лежит связанным на мизбеахе (в условном переводе — «жертвенник»), и Авраам занес над ним нож. Изучая фразу «И пришел Авраам скорбеть о Саре», Учителя задаются вопросом: откуда, собственно, он пришел? И сами же на него отвечают: Авраам вернулся с горы Мория. Ведь именно там происходила акеда. Но какое значение имеет факт, откуда именно пришел Авраам скорбеть об умершей жене? В Талмуде (трактат Моэд Катан, лист 25) рассказывается о раби Ханине (ударение на первом слоге). У него долгое время не было сыновей. Раби Ханин, конечно же, молился о потомстве. И вот, наконец, его молитвы были приняты. Жена раби зачала сына. Но когда она родила, в тот же день раби Ханин умер. На его похоронах, в траурной речи главной была тема смешения печали и радости: «Радость превратилась в скорбь, веселье соединилось с грустью, в минуту праздника вдруг охнул и скончался раби Ханин». «Время плакать и время смеяться, — пишет царь Шломо. — Время скорбеть и время плясать» (Танах, книга Коэлет, гл.3, ст. 4). Всему свое время, не без оснований заявляет царь Шломо, мудрейший из людей. Только когда пришло время оплакивать раби Ханина — выяснилось, что это некому делать. Потому что траур, вызванный его смертью, соседствовал с праздником рождения сына. Траур и радость шли рука об руку. Когда в Торе говорится об Аврааме, который пришел скорбеть о жене и оплакивать ее, в этом отрывке в оригинале в слове «ве-ливкота» (оплакивать ее) используется уменьшенная буква «кав». Учителя усматривают в этом намек на то, что Авраам оплакивал жену сдержанно, по-мужски. Возникает вопрос: почему? Ведь потеря жены, тем более, такой, как Сара — большое горе. Дело в том, что Авраам не мог целиком сосредоточиться на своем несчастье и всецело погрузиться в траур — его переполняла радость от результата акеды. Ведь его сын остался в живых. Так что, Учителя, не просто так задаются вопросами, почему Авраам не погрузился «с головой» в скорбь, и откуда он пришел в радостном настроении. Ответ — он пришел с горы Мория, оттуда, где проходил тяжелейшее испытание. Испытание, которое он с честью выдержал.   на основе комментария рава Шломо Левинштейна (Израиль, наше время)       3. Испытания нужны для подъема   Написано в нашей недельной главе: «И поднялся Авраам от умершей своей» (Берешит, гл. 23, ст. 3). Встречаются люди, которые, переживая несчастье — озлобляются на весь мир и начинают всех вокруг ненавидеть. А порой  предъявляют еще и счет Небесам — почему, дескать, допустили такое? Что о них можно сказать? Не выдержали испытания? Утратили свой духовный уровень? Низко пали? Многие осуждают таких людей. Некоторые — пытаются оправдать. Но, по-моему, в отношении к ним, в лучшем случае, можно испытывать только жалость. Однако вернемся к Аврааму. Когда у него умерла Сара, он не только не пал духом, но еще и нашел в себе силы подняться на новую высоту. Так в Торе и сказано — «И поднялся Авраам». Один раввин, преподаватель и духовный наставник в семинаре для девушек, вдруг слег с тяжелой болезнью. Продолжительные проверки подтвердили неутешительный диагноз. Узнав об этом, раввин задал своему лечащему врачу единственный вопрос: — Смогу ли я придерживаться своего привычного образа жизни? Это означало в его понимании — учебу и преподавание, с раннего утра и до поздней ночи. — Почему бы и нет? — уклончиво ответил врач, не найдя в себе силы для возражений. А про себя подумал: «Да какая уже, собственно, разница...». — Главное — что врачи разрешили мне преподавать, — резюмировал рав в непростом разговоре со своими близкими. Болезнь постепенно прогрессировала, но раввин и не думал сдаваться. Он был бойцом. Бойцом, который живым не покидает позиции, независимо от того, сколько неприятелей ему противостоит. Девятого Ава ему пришлось срочно ехать в больницу. Большинство врачей не работали в этот день, и в приемном покое скопилась очередь. Несмотря на сильную слабость, несколько часов ожидания раввин провел на ногах. Чтобы никто не подумал, будто Девятого Ава (в первой половине дня) можно сидеть. И само собой разумеется, что ему не пришла в голову мысль попытаться попасть к врачу без очереди. Врач, наконец, осмотрел его и нахмурился. Увидев реакцию медика, рав задал ему волновавший его вопрос: когда он снова сможет вернуться к преподаванию? Вскоре он был призван в «Небесную йешиву». И это был очередной подъем на его жизненной дороге — пути, который он прокладывал, ориентируясь на Авраама. Мы не случайно назвали подъем в «Небесную йешиву» — очередным. Ведь в земном мире осталось много его учеников. Они продолжают духовно расти, подниматься на новые и новые духовные уровни. А вместе с ними поднимается и раввин, их учитель.   на основе комментария рава Авигдора Позена (Израиль, наше время)      4. Кланяться невежде   Из содержания нашей недельной главы узнаем, что Авраам обращается к местным жителям с просьбой продать ему участок земли, чтобы похоронить Сару. Об этом в Торе читаем: «Встал Авраам и поклонился народу страны той, сынам Хета» (Берешит, гл. 23, ст. 7). Возникает вопрос: для чего Авраам кланялся этим людям? Кто они такие, чтобы человек уровня Авраама кланялся им? Чтобы ответить на этот вопрос, совершим небольшой экскурс в прошлое. Несколько столетий назад в Европе устройство йешив отличалось от их сегодняшнего устройства. Там не было общежитий, не было столовых. Учащиеся ночевали и питались в семьях жителей города или местечка, в котором находилась йешива. Шимон учился в йешиве, находящейся в городе, раввином которого был Хатам Софер (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го века — первая половина 19-го). На постой Шимона определили в семью, глава которой почему-то его невзлюбил. А посему явился к Хатам Соферу и заявил, что бахур (парень), которого определили столоваться в его доме — без хета. Слово «хет» в переводе означает — «прегрешение». И мы могли бы подумать, что хозяин дома решил похвалить своего постояльца, подчеркнув его безгрешность (без хета). Но нет. У того были совершенно другие намерения. Он подразумевал слово «бахур» без буквы «хет». И если из слова «бахур» изъять букву хет, получится — «бур» (темный невежественный человек). — Почему я должен кормить в моем доме бездарей? — сердился визитер. Хатам Софер мягко улыбнулся в ответ и произнес: — Бахур без хета — всего лишь «бур». А вот махзик Тора (поддерживающий Тору), утратив хет, превращается в мазика (вредителя)! И это — намного страшнее… Настоящий махзик Тора (с буквой хет на положенном месте), — продолжил Хатам Софер, — заслуживает всяческого почтения, даже если он «бур». Далее Хатам Софер процитировал рассматриваемый нами фрагмент — «Встал Авраам и поклонился народу страны той, сынам Хета». Выражение «народ страны» на иврите — «ам hа-арец». А «сыны Хета» — это еще и те, кто «содержат букву хет», то есть — махзикей Тора (поддерживающие, спонсирующие Тору, в отличие от вредящих Торе мазикей Тора). Таким образом, пример Авраама показывает нам, что того, кто поддерживает Тору — следует почитать. Даже если сам он в ней не слишком силен.   на основе комментария Хатам Софера (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го века – первая половина 19-го)       5. Урок мусара   Чтобы похоронить Сару, Авраам приобретает у Эфрона пещеру Махпела. О кульминационном моменте этой сделки в Торе написано: «Земля на четыреста шекелей серебра, между мной и тобой... И услышал Авраам Эфрона, и отвесил Авраам Эфрону серебро» (Берешит, гл. 23, ст. 15-16). Эфрон говорит с Авраамом запанибрата. Как это он позволяет себе говорить — «между мной (Эфроном, который на первое место поставил себя) и тобой (Авраамом, оказавшемся на втором месте)»? В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) усматривает здесь желание продемонстрировать братскую любовь. «Между мной и тобой» — между двух друзей, любящих друг друга, как мы с тобой. Не очень-то понятно, что побудило Раши искать здесь любовь? Почему он прошел мимо, казалось бы, напрашивающегося объяснения: «между мной и тобой» — между двумя важными, почитаемыми особами, между двумя вип-персонами, выражаясь современным языком? Попробуем в этом разобраться По правилам мусара (морально-этических норм), младший (по званию, должности) — не должен ставить себя на первое место перед старшим. В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 75) рассказывается следующая история. Раби Иеhуда hа-Наси (великий Учитель, редактор текста Мишны, начало 3-го века) попросил раби Афаса составить письмо проконсулу Рима Антонинусу. Письмо должно было быть написано от имени раби Иеhуды. Раби Афас начал послание со слов: «От меня Иеhуды hа-Наси правителю Антонинусу». Но раби Иеhуда не принял такой вариант и попросил написать «Правителю Антонинусу от Иеhуды hа-Наси». Но вернемся к Аврааму. Хеты почтительно величали его «князем Всевышнего» (Берешит, гл. 23, ст. 6). Так какое моральное право имел выскочка Эфрон ставить себя перед Авраамом, да еще использовать это панибратское «между мной и тобой»? Раши объясняет сию вольность желанием Эфрона быть с Авраамом на дружеской ноге. Мол, люблю тебя братец. Тут отмечу, кстати, что Эфрон за это поплатился. Нарушение субординации стоило ему «вава». Во фразе «И услышал Авраам Эфрона» имя Эфрон имеет полное написанием (с буквой вав). В следующей же — «и отвесил Авраам Эфрону серебро», буква «вав» в имени Эфрон — утрачена. Подчеркну — вместе с честью...     Автор текста Мордехай Вейц ГЛАВА «Хаей Сара»   Место в Торе: Книга Берешит, гл. 23, ст. 1 — гл. 25, ст. 18.   Почему она так называется? В первой фразе сказано: “И было жизни Сары сто лет, и двадцать лет, и семь лет — годы жизни Сары...”. Жизнь Сары на иврите — хаей Сара.   Обсуждение главы Хаей Сара   1. Акеда должна была произойти на тридцать пять лет раньше   В нашей недельной главе рассказывается об уходе Сары из нашего мира. Об этом читаем: «И умерла Сара... И пришел Авраам скорбеть о Саре и оплакивать ее» (Берешит, гл. 23, ст. 2). О смерти Сары неспроста говорится непосредственно после рассказа об Акедат Ицхак (возложении Ицхака на мизбеах, в условном переводе — «жертвенник»), — отмечает в своем комментарии Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). Услышав об акедат Ицхак — о том, что ее сын предназначался для заклания и едва не был заколот, душа Сары — отлетела, и Сара умерла. Таким образом, Раши подчеркивает непосредственную связь акедат Ицхак со смертью Сары. Описание акеды в нашей недельной главе начинается словами: «После этих событий…» (Берешит, гл. 22, ст. 1). В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 55) Учителя замечают, что кроме слова «дварим» (события), в этом фрагменте, употреблено еще и выражение «hирhурей дварим» (размышления над событиями). Нам, конечно, хотелось бы узнать — чьи это размышления, кто и о чем размышлял. Так вот, размышлял Авраам. «Всевышний подарил мне большую радость, сына, моего Ицхака, — думал он. — Когда Ицхака отняли от груди, я закатил пир на весь мир. На том пиру гости очень радовались этому приему и сказочному угощению. Но Всевышнего я так и не порадовал в ответ. Я не вознес Ему ни единого быка, ни единого барана». Творец читает в сердцах людей. И Он удостоил Авраама ответом. «Я предоставлю тебе возможность Меня порадовать, — отвечал Аврааму Всевышний.— Велю тебе вознести Мне в качестве приношения, сына твоего, Ицхака. И смотри тогда, не медли». В момент акеды Ицхаку было 37 лет. Выходит, после этого обмена мыслями до их реализации прошло 35 лет. Но чем была вызвана такая задержка? Раши задается вопросом: почему акеда предшествует смерти Сары? Иными словами — почему Всевышний «тянул» и не давал распоряжения Аврааму совершить акедат Ицхак столько времени — вплоть до смерти Сары? Дело в том, что жизнь Сары должна была закончиться с акедой. Сара была не в состоянии перенести акеду сына. Тогда, 35 лет назад, время умирать ей еще не пришло. Впрочем, Сара родила сына в 90 лет, и еще два года его выкармливала. А 92 года — вполне почтенный возраст. Многие и до него не дожили. Так что, совершенно непонятно, зачем нужно было ждать еще 35 лет? Чтобы ответить на этот прямой вопрос, нужно прочесть самое начало нашей недельной главы и обратить внимание на первое слово — «вайиhъю» (и были). Его гематрия (числовое значение) — 37. Столько лет она и жила на самом деле. Ведь известно, что тот, у кого нет детей — как мертвый. Так что, если бы Всевышний сразу исполнил задуманное, Сара прожила бы только два года. А так — хотя бы 37 лет.   на основе комментариев рава Йегуды Асада (руководитель раввинского суда в Венгрии, автор многих книг по галахическим вопросам; первая половина 19-го века) и Хизкуни (рав Авраам Хизкуни — автор труда «Штей Ядот»; 17-й век, Италия)       2. Радость и печаль ходят рука об руку   В нашей недельной главе читаем, что Авраам возвращается в свой дом и узнает о постигшей его утрате. Как сказано: «И пришел Авраам скорбеть о Саре и оплакивать ее» (Берешит, гл. 23, ст. 2). Учителя в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 55) отмечают, что рассказ о смерти Сары следует сразу после рассказа об акеде (приношении Ицхака). И — неспроста. Сара умерла, узнав, что Ицхак лежит связанным на мизбеахе (в условном переводе — «жертвенник»), и Авраам занес над ним нож. Изучая фразу «И пришел Авраам скорбеть о Саре», Учителя задаются вопросом: откуда, собственно, он пришел? И сами же на него отвечают: Авраам вернулся с горы Мория. Ведь именно там происходила акеда. Но какое значение имеет факт, откуда именно пришел Авраам скорбеть об умершей жене? В Талмуде (трактат Моэд Катан, лист 25) рассказывается о раби Ханине (ударение на первом слоге). У него долгое время не было сыновей. Раби Ханин, конечно же, молился о потомстве. И вот, наконец, его молитвы были приняты. Жена раби зачала сына. Но когда она родила, в тот же день раби Ханин умер. На его похоронах, в траурной речи главной была тема смешения печали и радости: «Радость превратилась в скорбь, веселье соединилось с грустью, в минуту праздника вдруг охнул и скончался раби Ханин». «Время плакать и время смеяться, — пишет царь Шломо. — Время скорбеть и время плясать» (Танах, книга Коэлет, гл.3, ст. 4). Всему свое время, не без оснований заявляет царь Шломо, мудрейший из людей. Только когда пришло время оплакивать раби Ханина — выяснилось, что это некому делать. Потому что траур, вызванный его смертью, соседствовал с праздником рождения сына. Траур и радость шли рука об руку. Когда в Торе говорится об Аврааме, который пришел скорбеть о жене и оплакивать ее, в этом отрывке в оригинале в слове «ве-ливкота» (оплакивать ее) используется уменьшенная буква «кав». Учителя усматривают в этом намек на то, что Авраам оплакивал жену сдержанно, по-мужски. Возникает вопрос: почему? Ведь потеря жены, тем более, такой, как Сара — большое горе. Дело в том, что Авраам не мог целиком сосредоточиться на своем несчастье и всецело погрузиться в траур — его переполняла радость от результата акеды. Ведь его сын остался в живых. Так что, Учителя, не просто так задаются вопросами, почему Авраам не погрузился «с головой» в скорбь, и откуда он пришел в радостном настроении. Ответ — он пришел с горы Мория, оттуда, где проходил тяжелейшее испытание. Испытание, которое он с честью выдержал.   на основе комментария рава Шломо Левинштейна (Израиль, наше время)       3. Испытания нужны для подъема   Написано в нашей недельной главе: «И поднялся Авраам от умершей своей» (Берешит, гл. 23, ст. 3). Встречаются люди, которые, переживая несчастье — озлобляются на весь мир и начинают всех вокруг ненавидеть. А порой  предъявляют еще и счет Небесам — почему, дескать, допустили такое? Что о них можно сказать? Не выдержали испытания? Утратили свой духовный уровень? Низко пали? Многие осуждают таких людей. Некоторые — пытаются оправдать. Но, по-моему, в отношении к ним, в лучшем случае, можно испытывать только жалость. Однако вернемся к Аврааму. Когда у него умерла Сара, он не только не пал духом, но еще и нашел в себе силы подняться на новую высоту. Так в Торе и сказано — «И поднялся Авраам». Один раввин, преподаватель и духовный наставник в семинаре для девушек, вдруг слег с тяжелой болезнью. Продолжительные проверки подтвердили неутешительный диагноз. Узнав об этом, раввин задал своему лечащему врачу единственный вопрос: — Смогу ли я придерживаться своего привычного образа жизни? Это означало в его понимании — учебу и преподавание, с раннего утра и до поздней ночи. — Почему бы и нет? — уклончиво ответил врач, не найдя в себе силы для возражений. А про себя подумал: «Да какая уже, собственно, разница...». — Главное — что врачи разрешили мне преподавать, — резюмировал рав в непростом разговоре со своими близкими. Болезнь постепенно прогрессировала, но раввин и не думал сдаваться. Он был бойцом. Бойцом, который живым не покидает позиции, независимо от того, сколько неприятелей ему противостоит. Девятого Ава ему пришлось срочно ехать в больницу. Большинство врачей не работали в этот день, и в приемном покое скопилась очередь. Несмотря на сильную слабость, несколько часов ожидания раввин провел на ногах. Чтобы никто не подумал, будто Девятого Ава (в первой половине дня) можно сидеть. И само собой разумеется, что ему не пришла в голову мысль попытаться попасть к врачу без очереди. Врач, наконец, осмотрел его и нахмурился. Увидев реакцию медика, рав задал ему волновавший его вопрос: когда он снова сможет вернуться к преподаванию? Вскоре он был призван в «Небесную йешиву». И это был очередной подъем на его жизненной дороге — пути, который он прокладывал, ориентируясь на Авраама. Мы не случайно назвали подъем в «Небесную йешиву» — очередным. Ведь в земном мире осталось много его учеников. Они продолжают духовно расти, подниматься на новые и новые духовные уровни. А вместе с ними поднимается и раввин, их учитель.   на основе комментария рава Авигдора Позена (Израиль, наше время)      4. Кланяться невежде   Из содержания нашей недельной главы узнаем, что Авраам обращается к местным жителям с просьбой продать ему участок земли, чтобы похоронить Сару. Об этом в Торе читаем: «Встал Авраам и поклонился народу страны той, сынам Хета» (Берешит, гл. 23, ст. 7). Возникает вопрос: для чего Авраам кланялся этим людям? Кто они такие, чтобы человек уровня Авраама кланялся им? Чтобы ответить на этот вопрос, совершим небольшой экскурс в прошлое. Несколько столетий назад в Европе устройство йешив отличалось от их сегодняшнего устройства. Там не было общежитий, не было столовых. Учащиеся ночевали и питались в семьях жителей города или местечка, в котором находилась йешива. Шимон учился в йешиве, находящейся в городе, раввином которого был Хатам Софер (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го века — первая половина 19-го). На постой Шимона определили в семью, глава которой почему-то его невзлюбил. А посему явился к Хатам Соферу и заявил, что бахур (парень), которого определили столоваться в его доме — без хета. Слово «хет» в переводе означает — «прегрешение». И мы могли бы подумать, что хозяин дома решил похвалить своего постояльца, подчеркнув его безгрешность (без хета). Но нет. У того были совершенно другие намерения. Он подразумевал слово «бахур» без буквы «хет». И если из слова «бахур» изъять букву хет, получится — «бур» (темный невежественный человек). — Почему я должен кормить в моем доме бездарей? — сердился визитер. Хатам Софер мягко улыбнулся в ответ и произнес: — Бахур без хета — всего лишь «бур». А вот махзик Тора (поддерживающий Тору), утратив хет, превращается в мазика (вредителя)! И это — намного страшнее… Настоящий махзик Тора (с буквой хет на положенном месте), — продолжил Хатам Софер, — заслуживает всяческого почтения, даже если он «бур». Далее Хатам Софер процитировал рассматриваемый нами фрагмент — «Встал Авраам и поклонился народу страны той, сынам Хета». Выражение «народ страны» на иврите — «ам hа-арец». А «сыны Хета» — это еще и те, кто «содержат букву хет», то есть — махзикей Тора (поддерживающие, спонсирующие Тору, в отличие от вредящих Торе мазикей Тора). Таким образом, пример Авраама показывает нам, что того, кто поддерживает Тору — следует почитать. Даже если сам он в ней не слишком силен.   на основе комментария Хатам Софера (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го века – первая половина 19-го)       5. Урок мусара   Чтобы похоронить Сару, Авраам приобретает у Эфрона пещеру Махпела. О кульминационном моменте этой сделки в Торе написано: «Земля на четыреста шекелей серебра, между мной и тобой... И услышал Авраам Эфрона, и отвесил Авраам Эфрону серебро» (Берешит, гл. 23, ст. 15-16). Эфрон говорит с Авраамом запанибрата. Как это он позволяет себе говорить — «между мной (Эфроном, который на первое место поставил себя) и тобой (Авраамом, оказавшемся на втором месте)»? В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) усматривает здесь желание продемонстрировать братскую любовь. «Между мной и тобой» — между двух друзей, любящих друг друга, как мы с тобой. Не очень-то понятно, что побудило Раши искать здесь любовь? Почему он прошел мимо, казалось бы, напрашивающегося объяснения: «между мной и тобой» — между двумя важными, почитаемыми особами, между двумя вип-персонами, выражаясь современным языком? Попробуем в этом разобраться По правилам мусара (морально-этических норм), младший (по званию, должности) — не должен ставить себя на первое место перед старшим. В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 75) рассказывается следующая история. Раби Иеhуда hа-Наси (великий Учитель, редактор текста Мишны, начало 3-го века) попросил раби Афаса составить письмо проконсулу Рима Антонинусу. Письмо должно было быть написано от имени раби Иеhуды. Раби Афас начал послание со слов: «От меня Иеhуды hа-Наси правителю Антонинусу». Но раби Иеhуда не принял такой вариант и попросил написать «Правителю Антонинусу от Иеhуды hа-Наси». Но вернемся к Аврааму. Хеты почтительно величали его «князем Всевышнего» (Берешит, гл. 23, ст. 6). Так какое моральное право имел выскочка Эфрон ставить себя перед Авраамом, да еще использовать это панибратское «между мной и тобой»? Раши объясняет сию вольность желанием Эфрона быть с Авраамом на дружеской ноге. Мол, люблю тебя братец. Тут отмечу, кстати, что Эфрон за это поплатился. Нарушение субординации стоило ему «вава». Во фразе «И услышал Авраам Эфрона» имя Эфрон имеет полное написанием (с буквой вав). В следующей же — «и отвесил Авраам Эфрону серебро», буква «вав» в имени Эфрон — утрачена. Подчеркну — вместе с честью...     на основе комментария рава Йосефа Закая (Израиль, наше время)   Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения