Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения НЕДЕЛЬНАЯ ГЛАВА «БЕhААЛОТХА»   Место в Торе: Четвертая книга Торы — Бамидбар, гл. 8, ст. 1 — гл. 12, ст. 16.   Почему она так называется? Вторая фраза главы начинается так: «Скажи Аарону — когда будешь разжигать огонь светильников…». Будешь разжигать на иврите — беhаалотха.   Обсуждение главы «Беhаалотха»   1. Сто тысяч ягнят и три коэна   В нашей недельной главе о пасхальном приношении написано: «Пусть совершат сыны Израиля пасхальное приношение в назначенное для него время» (Бамидбар, гл. 9, ст. 2). Вообще-то, этим книга Бамидбар, как будто бы, должна была начинаться. Но это самое раннее с точки зрения хронологии повеление, оказалось «спрятанным» во второй главе, причем — даже не в ее начале. Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) объясняет это тем, что Всевышний не хотел начинать книгу Торы с неприятного для сынов Израиля факта. Ведь за все 40 лет переходов по пустыне пасхальное приношение только в тот год и было совершено. Поскольку, находясь в пути в пустыне — евреи не совершали обрезание. А необрезанным мужчинам совершать пасхальное приношение запрещено. В Талмуде (трактат Йевамот Ритва (раби Йом-Тов бен Авраам, один из крупнейших комментаторов Талмуда, Испания, вторая половина 13-го века) пишет, что в дороге, переходя с места на место, вообще опасно совершать обрезание. Тем более — в ситуации, когда евреи «по велению Всевышнего располагались станом, и по Его велению отправлялись в путь» (Бамидбар, гл. 9, ст. 20), и у них не было возможности остановиться в одном месте до тех пор, пока не заживет рана от обрезания. Кроме того, одним из наказаний за прегрешение разведчиков, о котором речь пойдет дальше (см. Бамидбар, гл. 13, ст. 26) стало то, что в пустыне не дул северный ветер, способствующий заживлению ран. И это тоже послужило причиной временного отказа от обрезания. Повелению совершать пасхальное приношение предшествует назначение левитов под начало Аарона и его сыновей для служения в Мишкане (Переносном Храме). Изначально служение Всевышнему лежало на первенцах. Но после поклонения золотому тельцу они были лишены этой привилегии в пользу левитов, которые не участвовали в создании золотого тельца. Сыны Израиля опасались, что пасхальное приношение отнимут у них. Ведь его запрещено есть чужаку. И тот, кто из-за своих действий сделался чужаком по отношению к Творцу (речь о тех, кто поклонялся идолу или перешел в другую веру и т.п.) — не вправе есть пасхального ягненка. Поэтому Всевышний обновил свое повеление о приношении в Песах. Причем, это повеление последовало сразу же после придания нового статуса сынам колена Леви. Чтобы показать, что евреи наказаны далеко не по всем статьям. И хотя право служения в Храме первенцами утрачено и отдано левитам, но пасхальное приношение осталось прерогативой всех сынов Израиля. Следует обратить внимание, что Всевышний подчеркивает необходимость совершить пасхальное приношение строго «в назначенное для него время». Неужели кто-то мог решить устроить Песах в Шавуот или в Суккот? Дело в том, что взрослое мужское население в ту пору составляло 600 тысяч. А обязанность совершить приношение в Песах лежала также и на женщинах. Так что, нужно было зарезать не менее 100 тысяч ягнят — из расчета на миллион двести тысяч человек. Причем, сделать это нужно было с полудня и до наступления сумерек 14-го Нисана. Потому что с наступлением предвечерних сумерек, уже нужно было садиться есть пасхальное приношение  А резать могли только три человека: Аарон и двое его сыновей — Элазар и Итамар. Ведь Надав и Авиhу на тот момент уже погибли, а Пинхас еще не получил статус коэна. Таким образом, Тора демонстрирует нам невероятное чудо. За столь короткий отрезок времени, всего три коэна смогли зарезать ягнят для пасхальных приношений 1 миллиона 200 тысяч человек.   на основе комментариев Рамбана (Рабейну Моше бен Нахман — Нахманид; великий комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Испания – Эрец Исраэль, конец 12-го – начало 13-го вв.) рава Моше Штернбуха (глава Раввинского суда «Эйда Хередит» в Иерусалиме) и рава Меира Симхи hа-Коэна из Двинска (известен и под именем Ор Самеах — по названию одного из его трудов; Учитель Торы, раввин города Двинска, вторая половина 19-го – начало 20-го вв.)     2. Песах со второй попытки   Чтобы совершить пасхальное приношение нужно быть в состоянии духовной чистоты (таhор). А что делать людям, которые по уважительной причине стали таме (духовно нечистыми; о терминах таhор и таме — см. на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения)? Как сказано: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок. И подошли они к Моше и Аарону в тот день…» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что Моше и Аарон, когда люди пришли и спросили у них — сидели вместе в доме учения. И не может быть, что обратились сначала к одному, затем — к другому. Ведь если Моше не знал — откуда знать Аарону? Благодаря комментарию Раши, мы выяснили, где именно происходило уточнение закона для тех, кто не смог совершить пасхальное приношение. Но кто эти люди — для нас все еще остается вопросом. В Талмуде (трактат Сукка, лист 25) раби Йоси hа-Глили (великий Учитель Талмуда, Эрец Исраэль, 2-й век) объясняет, что речь идет о людях, которые несли останки Йосефа (поэтому они стали духовно нечистыми), чтобы захоронить их в Израиле. Раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2-й век) открывает здесь иную грань Истины. Он говорит, что к Моше и Аарону обратились Мишаэль и Элицафан, которые вынесли из Мишкана (Переносного Храма) тела погибших сыновей Аарона, Надава и Авиhу. В недельной главе Пинхас описывается, как в конце периода переходов еврейского народа по пустыне, на 40-й год, с просьбой решить серьезный имущественно-правовой вопрос обратились дочери Целафхада. Обратились они к Моше и Элазару, сыну Аарона (Аарон к тому времени уже умер). Об этом читаем: «И подошли дочери Целафхада... И предстали они перед Моше и Элазаром» (Бамидбар, гл. 27, ст. 1-2). Интересен комментарий Раши к этому фрагменту. Он задается вопросом — почему сказано, что дочери Целафхада предстали перед Моше и Элазаром? Означает ли это, что они сперва обратились к Моше, но Моше не смог им ответить, и тогда они спросили у Элазара? Такого быть не может. Если Моше не знал, то Элазар не знал и подавно. Для правильного понимания следует изменить здесь порядок слов и сказать — «перед Элазаром и перед Моше». То есть на самом деле дочери Целафхада сначала предстали перед Элазаром, но он не смог им помочь. И тогда они отправились к Моше. Впрочем, Раши не забывает и о другой грани Истины и, как и в нашей недельной главе,  приводит объяснение, что Моше и Элазар сидели вместе в доме учения, и дочери Целафхада предстали перед ними обоими одновременно. Почему же в нашей недельной главе, комментируя фрагмент о людях, которые не смогли совершить пасхальное приношение, потому что находились в состоянии духовной нечистоты, Раши не предлагает изменить порядок слов и понимать так, что те люди сперва обратились к Аарону, а когда тот не ответил — прибегли к помощи Моше? Если предположить, что в этом фрагменте идет речь о Мишаэле и Элицафане — ответ нам подскажет Талмуд. В трактате Санhедрин (лист 16) сказано, что главу рода или семейства, того, кто имеет статус наси (глава, председатель), может судить только суд, в состав которого входит не менее 71 судьи. А Элицафан был главой рода Кеhата. Значит, решение по вопросу Элицафана мог вынести только расширенный состав суда. О Моше же говорится в Талмуде (там же), что по своей мудрости и значимости его вполне можно приравнять к семидесяти одному судье. Теперь нам понятно, почему Раши ограничился объяснением, что Моше и Аарон вместе сидели в доме учения. Ведь Элицафан не мог со своим вопросом обратиться к Аарону. Ему нужен был суд в расширенном составе. Его он и нашел в доме учения в лице Моше. Почему же Аарон тоже упомянут? Он занимался изучением Торы вместе с Моше и присутствовал при обсуждении.   на основе комментария Хатам Софера (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го – первая половина 19-го вв.)           3. Красная корова и пасхальное приношение   Когда сыны Израиля совершали пасхальное приношение в пустыне, среди них некоторые были в состоянии духовной нечистоты, то есть — в состоянии таме (об этом термине — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). Они не знали, как им поступить, поэтому обратились за помощью. И об этом читаем: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок. И подошли они к Моше и Аарону в тот день» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6). Итак, люди очень хотели совершить пасхальное приношение и не могли смириться с тем, что не смогут выполнить эту важную заповедь. И вот, они предстали перед Моше и Аароном, но проблему свою, по-видимому, адресовали только Моше. Это следует из того, что ответил им Моше, причем без всякого обсуждения с Аароном («И Моше ответил им» — там же, ст. 8). Так почему Тора упоминает Аарона, как присутствовавшего при разговоре, но рта он так и не раскрыл? Чтобы ответить на этот вопрос, нам предстоит понять, почему вообще люди, прикасавшиеся к мертвому, и от этого ставшие нечистыми, решили, что им в этом состоянии запрещено совершать пасхальное приношение?  Рассмотрим заповедь о красной корове. Ее пепел использовался как раз для очищения тех, кто находился в состоянии духовной нечистоты (таме). Процедуру очищения производил коэн. В итоге, избавляя еврея от тумы, он сам становился нечист до вечера. Потому, что красная корова, точнее — ее пепел, очищая одних, на короткое время делал нечистыми других (тех, что осуществлял очищение). Известно, что коэну запрещено сознательно принимать туму. По этой причине коэнам не разрешается, например, посещать кладбища. И если ради очищения еврея коэну разрешено становиться таме — тем более, находящемуся в состоянии духовной нечистоты должно быть разрешено совершать пасхальное приношение. Ведь за не принесение его полагается карет (отсечение души). Примененный здесь принцип называется каль ва-хомер (от простого — к сложному). Он базируется на логическом соображении, что в случаях, если за соблюдение легких установлений полагается награда, то за соблюдение трудных — и подавно. Только заповедь о красной корове стоит — над логикой. Она относится к хуким, то есть — к заповедям, которые не имеют логического объяснения. Смысл заповеди о красной корове скрыт от людского понимания. И, соответственно, не представляется возможным установить, что труднее этой заповеди, что — легче. Все это справедливо относительно всех людей, включая, даже самых мудрых. За исключением одного — Моше. Моше, единственному из живущих на земле, заповедь о красной корове была понятна от начала и до конца, со всеми деталями. Следовательно, Моше был единственным, кто мог построить каль ва-хомер, и с его помощью разрешить пасхальное приношение даже в состоянии тумы. Таким образом, присутствие Аарона, с этой точки зрения, ничего не добавляло.  Но есть и другая грань Истины, согласно которой, людям, ставшим таме — нужен был не только Моше, но и Аарон, который не случайно находился рядом с Моше. Эти люди считали, что проблема их настолько серьезна, что простого раввинского решения будет явно не достаточно. Они полагали, что получить ответ на их вопрос можно, лишь с помощью урим и тумим (элементы одеяния главного коэна, в данном случае, Аарона, используемые для того, чтобы вопрошать Всевышнего). Ответ, транслируемый Всевышним с помощью урим ве-тумим, читал главный коэн, Аарон. А вопрос формулировал и задавал, обычно, царь. Моше имел статус царя, а значит, имел право формулировать вопросы для урим и тумим.  Только Моше обратился к Всевышнему напрямую, без урим и тумим. И сказал им: «Подождите, а я послушаю, что повелит Всевышний» (Бамидбар, гл. 9, ст. 1). И Всевышний дал ответ, назначив дополнительную дату для Песаха — Песах шени.     на основе комментария рава Менахема Менделя из Коцка  (раби Менахем Мендель Моргенштерн; основатель одного из течений в хасидизме; известен своими острыми, мудрыми высказываниями; Польша, первая половина 19-го века)       4. У праведника руки и ноги сами стремятся исполнить заповеди   Написано в нашей недельной главе: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок...  И сказали ему: Мы нечисты от прикосновения к мертвому. Почему же мы будем лишены возможности совершить приношение Всевышнему…» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6-7). Непонятно, что за вопрос задают эти люди. «Почему мы будем лишены возможности совершить приношение Всевышнему?». Но ведь они сами на него уже ответили, сказав — «Мы нечисты от прикосновения к мертвому». Нечистый не может совершать приношение Всевышнему. Чтобы разобраться, в чем тут дело, вспомним об акедат Ицхак (дословно — «связывание Ицхака; речь идет о приношении Ицхака Авраамом Всевышнему). Напомню, что все там закончилось хорошо. Творец, лишь испытывал Авраама. В последний момент Он велел заменить Ицхака барашком. Но перед этим мы хорошо понервничали от драматического накала. Вот его самый пик: «И простер Авраам руку свою, и взял он нож, чтобы заколоть сына своего» (Берешит, гл. 22, ст. 10). Только Тора — не шекспировская трагедия. И поэтому совершенно не понятно, для чего понадобился столь поэтический оборот — «И простер Авраам руку свою». Ведь вполне можно было ограничиться прозаически конкретным — «и взял он нож». А то, что он взял его рукой, а не ногой, мы уж как-нибудь догадались бы. Сказано в Талмуде (трактат Йома, лист 28), что наши праотцы приняли и исполняли Тору, еще до ее дарования на горе Синай. Она хранилась в виде традиции и бережно передавалась от Шема — Эверу, от Авраама — Ицхаку, от отца — сыну. Авраам достиг такого совершенства в исполнении заповедей, что его ноги и руки, все его части тела, сами знали, что им делать, как будто их кто-то запрограммировал. Известно, что человеческое тело состоит из 248 органов, каждый из которых соответствует одной из 248 повелительных заповедей. И — из 365 жил и артерий, в соответствии с 365 запретительными заповедями. Таким образом, каждая часть тела участвует в выполнении соответствующей ей заповеди — повелительной или запретительной. Праведники настолько овладели исполнением заповедей и своим телом, что могут направлять каждый свой орган на служение Всевышнему. Но Авраам в этом превзошел всех — его тело было настолько приучено к Торе, что каждый его участочек сам знал, что ему делать, и действовал в почти автономном режиме. Когда Творец велел Аврааму принести своего единственного сына, Ицхака, в качестве всесожжения — это повеление имело статус заповеди. И Авраам ожидал, что его тело само привычно включится в работу. Но, нет! Написано: «и простер Авраам руку свою». То есть Аврааму пришлось управлять своей рукой, ибо она не сработала автоматически. Впрочем, если внимательно посмотрим на повеление Всевышнего — поймем, что ни о каком ноже речь не шла. Творец велел — лаакод, то есть — связать Ицхака. О том, чтобы резать его ножом, ничего не сказано. Поэтому рука не взялась сама за нож. Действие с ножом было, так сказать, самодеятельностью Авраама. Поэтому Всевышнему пришлось корректировать действия («Не простирай руки твоей к отроку, и не делай ему ничего» — Берешит, гл. 22, ст. 12). Ты не простирай, потому что рука, сама по себе — и так не прикоснется к ножу, поскольку такого повеления не было. Теперь вернемся к нашему фрагменту. Написано: «некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение». Это были не простые люди. Они находились на высочайшем духовном уровне. Их тела с готовностью исполняли все заповеди. А тут они вдруг почувствовали, что не в состоянии совершить пасхальное приношение. Об этом они и справились у Моше — почему мы не в силах, почему не можем? Как будто Свыше лишили возможности исполнить заповедь, и тела не желают действовать. На это Моше им ответил, что для них время пасхального приношения еще не наступило, их срок — через месяц, 14-го ияра — «во втором месяце, в четырнадцатый день в предвечерние сумерки» (Бамидбар, гл. 9, ст. 11).   на основе комментария рава Шломо Левинштейна (Израиль, наше время)     5. Пригласили в гости. Можно ли взять с собой друга?   Моше приглашает своего тестя в Израиль. Об этом читаем: «И предложил Моше Ховаву, сыну Реуэля из Мидьяна, своему тестю: Мы направляемся в место, которое Всевышний обещал нам. Давай, пойдем с нами, и мы сделаем тебе добро, то, что обещано Израилю Творцом» (Бамидбар, гл. 10, ст. 29). Ховав — это новое имя Итро. А Итро, как известно, уже посещал Моше и сынов Израиля. Только в тот раз Моше тестя своего в Израиль не приглашал, но после теплого приема отпустил его обратно. Как сказано: «И отпустил Моше своего тестя, и тот вернулся в свою страну» (Шемот, гл. 18, ст. 27). Возникает вопрос — что изменилось с тех пор? Поясню это притчей. Богач прибыл в большой город. Там он познакомился с местным жителем, подвизающимся по коммерческой части. Коммерсант решил, что с таким состоятельным человеком неплохо бы завязать дружеские отношения. Как знать, может, он пожелает вложиться в его предприятие. И он пригласил нового знакомого к себе домой отобедать. — А, что у тебя сегодня на обед? — поинтересовался богач. — Не переживай, голодным не останешься. В назначенный час богач прибыл вместе со своим слугой. — А слугу-то я не приглашал, — заметил хозяин, пропуская гостей в дом. Впрочем, обед прошел весьма сносно. И на следующий день, торговец снова пригласил богача на обед. — Чем будешь потчевать? — Сперва аперитив, как раз откроем бутылку, затем — шесть видов холодных закусок, на первое у нас будет луковый суп в хлебе, потом жареная скумбрия, сегодня был хороший улов. А еще мы зарезали барана, так что главным блюдом будет его нога, запеченная в пряной зелени, кстати у него их четыре. Ну, и на десерт — кофе по-турецки и шоколадный мусс. К обеду богач пришел один. — А где же твой слуга? — Вчера же ты был недоволен, что я его взял с собой… — Так вчера я сказал, что ты не останешься голодным. Ты, но не кто-то еще. Поэтому взять с собой слугу, было необдуманным поступком. Ведь, еды могло и не хватить на вас двоих. Но сегодня, я тебе перечислил все меню. И ты точно знал, что еды достаточно, чтобы объестся не только нам… Всевышний обещал народу Израиля землю, но в каком размере — не было известно. Поэтому Моше в первый приход Итро — не мог предложить ему присоединиться. Ведь для него земли могло и не хватить. Но когда стали известны границы Израиля, Моше увидел, что и для его тестя там найдется кусок земли. И действительно, сыновья Итро получили надел в лучшей части Йерихо (см. Шофтим, гл. 1, ст. 16).   на основе комментария Магида из Дубно (раби Яаков Кранц, автор множества поучительных историй, собранных в книге «Оѓель Яаков»; вторая половина 18-го – начало 19-го вв.)       Автор текста Мордехай Вейц НЕДЕЛЬНАЯ ГЛАВА «БЕhААЛОТХА»   Место в Торе: Четвертая книга Торы — Бамидбар, гл. 8, ст. 1 — гл. 12, ст. 16.   Почему она так называется? Вторая фраза главы начинается так: «Скажи Аарону — когда будешь разжигать огонь светильников…». Будешь разжигать на иврите — беhаалотха.   Обсуждение главы «Беhаалотха»   1. Сто тысяч ягнят и три коэна   В нашей недельной главе о пасхальном приношении написано: «Пусть совершат сыны Израиля пасхальное приношение в назначенное для него время» (Бамидбар, гл. 9, ст. 2). Вообще-то, этим книга Бамидбар, как будто бы, должна была начинаться. Но это самое раннее с точки зрения хронологии повеление, оказалось «спрятанным» во второй главе, причем — даже не в ее начале. Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) объясняет это тем, что Всевышний не хотел начинать книгу Торы с неприятного для сынов Израиля факта. Ведь за все 40 лет переходов по пустыне пасхальное приношение только в тот год и было совершено. Поскольку, находясь в пути в пустыне — евреи не совершали обрезание. А необрезанным мужчинам совершать пасхальное приношение запрещено. В Талмуде (трактат Йевамот Ритва (раби Йом-Тов бен Авраам, один из крупнейших комментаторов Талмуда, Испания, вторая половина 13-го века) пишет, что в дороге, переходя с места на место, вообще опасно совершать обрезание. Тем более — в ситуации, когда евреи «по велению Всевышнего располагались станом, и по Его велению отправлялись в путь» (Бамидбар, гл. 9, ст. 20), и у них не было возможности остановиться в одном месте до тех пор, пока не заживет рана от обрезания. Кроме того, одним из наказаний за прегрешение разведчиков, о котором речь пойдет дальше (см. Бамидбар, гл. 13, ст. 26) стало то, что в пустыне не дул северный ветер, способствующий заживлению ран. И это тоже послужило причиной временного отказа от обрезания. Повелению совершать пасхальное приношение предшествует назначение левитов под начало Аарона и его сыновей для служения в Мишкане (Переносном Храме). Изначально служение Всевышнему лежало на первенцах. Но после поклонения золотому тельцу они были лишены этой привилегии в пользу левитов, которые не участвовали в создании золотого тельца. Сыны Израиля опасались, что пасхальное приношение отнимут у них. Ведь его запрещено есть чужаку. И тот, кто из-за своих действий сделался чужаком по отношению к Творцу (речь о тех, кто поклонялся идолу или перешел в другую веру и т.п.) — не вправе есть пасхального ягненка. Поэтому Всевышний обновил свое повеление о приношении в Песах. Причем, это повеление последовало сразу же после придания нового статуса сынам колена Леви. Чтобы показать, что евреи наказаны далеко не по всем статьям. И хотя право служения в Храме первенцами утрачено и отдано левитам, но пасхальное приношение осталось прерогативой всех сынов Израиля. Следует обратить внимание, что Всевышний подчеркивает необходимость совершить пасхальное приношение строго «в назначенное для него время». Неужели кто-то мог решить устроить Песах в Шавуот или в Суккот? Дело в том, что взрослое мужское население в ту пору составляло 600 тысяч. А обязанность совершить приношение в Песах лежала также и на женщинах. Так что, нужно было зарезать не менее 100 тысяч ягнят — из расчета на миллион двести тысяч человек. Причем, сделать это нужно было с полудня и до наступления сумерек 14-го Нисана. Потому что с наступлением предвечерних сумерек, уже нужно было садиться есть пасхальное приношение  А резать могли только три человека: Аарон и двое его сыновей — Элазар и Итамар. Ведь Надав и Авиhу на тот момент уже погибли, а Пинхас еще не получил статус коэна. Таким образом, Тора демонстрирует нам невероятное чудо. За столь короткий отрезок времени, всего три коэна смогли зарезать ягнят для пасхальных приношений 1 миллиона 200 тысяч человек.   на основе комментариев Рамбана (Рабейну Моше бен Нахман — Нахманид; великий комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Испания – Эрец Исраэль, конец 12-го – начало 13-го вв.) рава Моше Штернбуха (глава Раввинского суда «Эйда Хередит» в Иерусалиме) и рава Меира Симхи hа-Коэна из Двинска (известен и под именем Ор Самеах — по названию одного из его трудов; Учитель Торы, раввин города Двинска, вторая половина 19-го – начало 20-го вв.)     2. Песах со второй попытки   Чтобы совершить пасхальное приношение нужно быть в состоянии духовной чистоты (таhор). А что делать людям, которые по уважительной причине стали таме (духовно нечистыми; о терминах таhор и таме — см. на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения)? Как сказано: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок. И подошли они к Моше и Аарону в тот день…» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6). Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что Моше и Аарон, когда люди пришли и спросили у них — сидели вместе в доме учения. И не может быть, что обратились сначала к одному, затем — к другому. Ведь если Моше не знал — откуда знать Аарону? Благодаря комментарию Раши, мы выяснили, где именно происходило уточнение закона для тех, кто не смог совершить пасхальное приношение. Но кто эти люди — для нас все еще остается вопросом. В Талмуде (трактат Сукка, лист 25) раби Йоси hа-Глили (великий Учитель Талмуда, Эрец Исраэль, 2-й век) объясняет, что речь идет о людях, которые несли останки Йосефа (поэтому они стали духовно нечистыми), чтобы захоронить их в Израиле. Раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2-й век) открывает здесь иную грань Истины. Он говорит, что к Моше и Аарону обратились Мишаэль и Элицафан, которые вынесли из Мишкана (Переносного Храма) тела погибших сыновей Аарона, Надава и Авиhу. В недельной главе Пинхас описывается, как в конце периода переходов еврейского народа по пустыне, на 40-й год, с просьбой решить серьезный имущественно-правовой вопрос обратились дочери Целафхада. Обратились они к Моше и Элазару, сыну Аарона (Аарон к тому времени уже умер). Об этом читаем: «И подошли дочери Целафхада... И предстали они перед Моше и Элазаром» (Бамидбар, гл. 27, ст. 1-2). Интересен комментарий Раши к этому фрагменту. Он задается вопросом — почему сказано, что дочери Целафхада предстали перед Моше и Элазаром? Означает ли это, что они сперва обратились к Моше, но Моше не смог им ответить, и тогда они спросили у Элазара? Такого быть не может. Если Моше не знал, то Элазар не знал и подавно. Для правильного понимания следует изменить здесь порядок слов и сказать — «перед Элазаром и перед Моше». То есть на самом деле дочери Целафхада сначала предстали перед Элазаром, но он не смог им помочь. И тогда они отправились к Моше. Впрочем, Раши не забывает и о другой грани Истины и, как и в нашей недельной главе,  приводит объяснение, что Моше и Элазар сидели вместе в доме учения, и дочери Целафхада предстали перед ними обоими одновременно. Почему же в нашей недельной главе, комментируя фрагмент о людях, которые не смогли совершить пасхальное приношение, потому что находились в состоянии духовной нечистоты, Раши не предлагает изменить порядок слов и понимать так, что те люди сперва обратились к Аарону, а когда тот не ответил — прибегли к помощи Моше? Если предположить, что в этом фрагменте идет речь о Мишаэле и Элицафане — ответ нам подскажет Талмуд. В трактате Санhедрин (лист 16) сказано, что главу рода или семейства, того, кто имеет статус наси (глава, председатель), может судить только суд, в состав которого входит не менее 71 судьи. А Элицафан был главой рода Кеhата. Значит, решение по вопросу Элицафана мог вынести только расширенный состав суда. О Моше же говорится в Талмуде (там же), что по своей мудрости и значимости его вполне можно приравнять к семидесяти одному судье. Теперь нам понятно, почему Раши ограничился объяснением, что Моше и Аарон вместе сидели в доме учения. Ведь Элицафан не мог со своим вопросом обратиться к Аарону. Ему нужен был суд в расширенном составе. Его он и нашел в доме учения в лице Моше. Почему же Аарон тоже упомянут? Он занимался изучением Торы вместе с Моше и присутствовал при обсуждении.   на основе комментария Хатам Софера (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го – первая половина 19-го вв.)           3. Красная корова и пасхальное приношение   Когда сыны Израиля совершали пасхальное приношение в пустыне, среди них некоторые были в состоянии духовной нечистоты, то есть — в состоянии таме (об этом термине — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). Они не знали, как им поступить, поэтому обратились за помощью. И об этом читаем: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок. И подошли они к Моше и Аарону в тот день» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6). Итак, люди очень хотели совершить пасхальное приношение и не могли смириться с тем, что не смогут выполнить эту важную заповедь. И вот, они предстали перед Моше и Аароном, но проблему свою, по-видимому, адресовали только Моше. Это следует из того, что ответил им Моше, причем без всякого обсуждения с Аароном («И Моше ответил им» — там же, ст. 8). Так почему Тора упоминает Аарона, как присутствовавшего при разговоре, но рта он так и не раскрыл? Чтобы ответить на этот вопрос, нам предстоит понять, почему вообще люди, прикасавшиеся к мертвому, и от этого ставшие нечистыми, решили, что им в этом состоянии запрещено совершать пасхальное приношение?  Рассмотрим заповедь о красной корове. Ее пепел использовался как раз для очищения тех, кто находился в состоянии духовной нечистоты (таме). Процедуру очищения производил коэн. В итоге, избавляя еврея от тумы, он сам становился нечист до вечера. Потому, что красная корова, точнее — ее пепел, очищая одних, на короткое время делал нечистыми других (тех, что осуществлял очищение). Известно, что коэну запрещено сознательно принимать туму. По этой причине коэнам не разрешается, например, посещать кладбища. И если ради очищения еврея коэну разрешено становиться таме — тем более, находящемуся в состоянии духовной нечистоты должно быть разрешено совершать пасхальное приношение. Ведь за не принесение его полагается карет (отсечение души). Примененный здесь принцип называется каль ва-хомер (от простого — к сложному). Он базируется на логическом соображении, что в случаях, если за соблюдение легких установлений полагается награда, то за соблюдение трудных — и подавно. Только заповедь о красной корове стоит — над логикой. Она относится к хуким, то есть — к заповедям, которые не имеют логического объяснения. Смысл заповеди о красной корове скрыт от людского понимания. И, соответственно, не представляется возможным установить, что труднее этой заповеди, что — легче. Все это справедливо относительно всех людей, включая, даже самых мудрых. За исключением одного — Моше. Моше, единственному из живущих на земле, заповедь о красной корове была понятна от начала и до конца, со всеми деталями. Следовательно, Моше был единственным, кто мог построить каль ва-хомер, и с его помощью разрешить пасхальное приношение даже в состоянии тумы. Таким образом, присутствие Аарона, с этой точки зрения, ничего не добавляло.  Но есть и другая грань Истины, согласно которой, людям, ставшим таме — нужен был не только Моше, но и Аарон, который не случайно находился рядом с Моше. Эти люди считали, что проблема их настолько серьезна, что простого раввинского решения будет явно не достаточно. Они полагали, что получить ответ на их вопрос можно, лишь с помощью урим и тумим (элементы одеяния главного коэна, в данном случае, Аарона, используемые для того, чтобы вопрошать Всевышнего). Ответ, транслируемый Всевышним с помощью урим ве-тумим, читал главный коэн, Аарон. А вопрос формулировал и задавал, обычно, царь. Моше имел статус царя, а значит, имел право формулировать вопросы для урим и тумим.  Только Моше обратился к Всевышнему напрямую, без урим и тумим. И сказал им: «Подождите, а я послушаю, что повелит Всевышний» (Бамидбар, гл. 9, ст. 1). И Всевышний дал ответ, назначив дополнительную дату для Песаха — Песах шени.     на основе комментария рава Менахема Менделя из Коцка  (раби Менахем Мендель Моргенштерн; основатель одного из течений в хасидизме; известен своими острыми, мудрыми высказываниями; Польша, первая половина 19-го века)       4. У праведника руки и ноги сами стремятся исполнить заповеди   Написано в нашей недельной главе: «Но некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение в назначенный срок...  И сказали ему: Мы нечисты от прикосновения к мертвому. Почему же мы будем лишены возможности совершить приношение Всевышнему…» (Бамидбар, гл. 9, ст. 6-7). Непонятно, что за вопрос задают эти люди. «Почему мы будем лишены возможности совершить приношение Всевышнему?». Но ведь они сами на него уже ответили, сказав — «Мы нечисты от прикосновения к мертвому». Нечистый не может совершать приношение Всевышнему. Чтобы разобраться, в чем тут дело, вспомним об акедат Ицхак (дословно — «связывание Ицхака; речь идет о приношении Ицхака Авраамом Всевышнему). Напомню, что все там закончилось хорошо. Творец, лишь испытывал Авраама. В последний момент Он велел заменить Ицхака барашком. Но перед этим мы хорошо понервничали от драматического накала. Вот его самый пик: «И простер Авраам руку свою, и взял он нож, чтобы заколоть сына своего» (Берешит, гл. 22, ст. 10). Только Тора — не шекспировская трагедия. И поэтому совершенно не понятно, для чего понадобился столь поэтический оборот — «И простер Авраам руку свою». Ведь вполне можно было ограничиться прозаически конкретным — «и взял он нож». А то, что он взял его рукой, а не ногой, мы уж как-нибудь догадались бы. Сказано в Талмуде (трактат Йома, лист 28), что наши праотцы приняли и исполняли Тору, еще до ее дарования на горе Синай. Она хранилась в виде традиции и бережно передавалась от Шема — Эверу, от Авраама — Ицхаку, от отца — сыну. Авраам достиг такого совершенства в исполнении заповедей, что его ноги и руки, все его части тела, сами знали, что им делать, как будто их кто-то запрограммировал. Известно, что человеческое тело состоит из 248 органов, каждый из которых соответствует одной из 248 повелительных заповедей. И — из 365 жил и артерий, в соответствии с 365 запретительными заповедями. Таким образом, каждая часть тела участвует в выполнении соответствующей ей заповеди — повелительной или запретительной. Праведники настолько овладели исполнением заповедей и своим телом, что могут направлять каждый свой орган на служение Всевышнему. Но Авраам в этом превзошел всех — его тело было настолько приучено к Торе, что каждый его участочек сам знал, что ему делать, и действовал в почти автономном режиме. Когда Творец велел Аврааму принести своего единственного сына, Ицхака, в качестве всесожжения — это повеление имело статус заповеди. И Авраам ожидал, что его тело само привычно включится в работу. Но, нет! Написано: «и простер Авраам руку свою». То есть Аврааму пришлось управлять своей рукой, ибо она не сработала автоматически. Впрочем, если внимательно посмотрим на повеление Всевышнего — поймем, что ни о каком ноже речь не шла. Творец велел — лаакод, то есть — связать Ицхака. О том, чтобы резать его ножом, ничего не сказано. Поэтому рука не взялась сама за нож. Действие с ножом было, так сказать, самодеятельностью Авраама. Поэтому Всевышнему пришлось корректировать действия («Не простирай руки твоей к отроку, и не делай ему ничего» — Берешит, гл. 22, ст. 12). Ты не простирай, потому что рука, сама по себе — и так не прикоснется к ножу, поскольку такого повеления не было. Теперь вернемся к нашему фрагменту. Написано: «некоторые люди были нечисты от прикосновения к мертвому, и поэтому не смогли совершить пасхальное приношение». Это были не простые люди. Они находились на высочайшем духовном уровне. Их тела с готовностью исполняли все заповеди. А тут они вдруг почувствовали, что не в состоянии совершить пасхальное приношение. Об этом они и справились у Моше — почему мы не в силах, почему не можем? Как будто Свыше лишили возможности исполнить заповедь, и тела не желают действовать. На это Моше им ответил, что для них время пасхального приношения еще не наступило, их срок — через месяц, 14-го ияра — «во втором месяце, в четырнадцатый день в предвечерние сумерки» (Бамидбар, гл. 9, ст. 11).   на основе комментария рава Шломо Левинштейна (Израиль, наше время)     5. Пригласили в гости. Можно ли взять с собой друга?   Моше приглашает своего тестя в Израиль. Об этом читаем: «И предложил Моше Ховаву, сыну Реуэля из Мидьяна, своему тестю: Мы направляемся в место, которое Всевышний обещал нам. Давай, пойдем с нами, и мы сделаем тебе добро, то, что обещано Израилю Творцом» (Бамидбар, гл. 10, ст. 29). Ховав — это новое имя Итро. А Итро, как известно, уже посещал Моше и сынов Израиля. Только в тот раз Моше тестя своего в Израиль не приглашал, но после теплого приема отпустил его обратно. Как сказано: «И отпустил Моше своего тестя, и тот вернулся в свою страну» (Шемот, гл. 18, ст. 27). Возникает вопрос — что изменилось с тех пор? Поясню это притчей. Богач прибыл в большой город. Там он познакомился с местным жителем, подвизающимся по коммерческой части. Коммерсант решил, что с таким состоятельным человеком неплохо бы завязать дружеские отношения. Как знать, может, он пожелает вложиться в его предприятие. И он пригласил нового знакомого к себе домой отобедать. — А, что у тебя сегодня на обед? — поинтересовался богач. — Не переживай, голодным не останешься. В назначенный час богач прибыл вместе со своим слугой. — А слугу-то я не приглашал, — заметил хозяин, пропуская гостей в дом. Впрочем, обед прошел весьма сносно. И на следующий день, торговец снова пригласил богача на обед. — Чем будешь потчевать? — Сперва аперитив, как раз откроем бутылку, затем — шесть видов холодных закусок, на первое у нас будет луковый суп в хлебе, потом жареная скумбрия, сегодня был хороший улов. А еще мы зарезали барана, так что главным блюдом будет его нога, запеченная в пряной зелени, кстати у него их четыре. Ну, и на десерт — кофе по-турецки и шоколадный мусс. К обеду богач пришел один. — А где же твой слуга? — Вчера же ты был недоволен, что я его взял с собой… — Так вчера я сказал, что ты не останешься голодным. Ты, но не кто-то еще. Поэтому взять с собой слугу, было необдуманным поступком. Ведь, еды могло и не хватить на вас двоих. Но сегодня, я тебе перечислил все меню. И ты точно знал, что еды достаточно, чтобы объестся не только нам… Всевышний обещал народу Израиля землю, но в каком размере — не было известно. Поэтому Моше в первый приход Итро — не мог предложить ему присоединиться. Ведь для него земли могло и не хватить. Но когда стали известны границы Израиля, Моше увидел, что и для его тестя там найдется кусок земли. И действительно, сыновья Итро получили надел в лучшей части Йерихо (см. Шофтим, гл. 1, ст. 16).   на основе комментария Магида из Дубно (раби Яаков Кранц, автор множества поучительных историй, собранных в книге «Оѓель Яаков»; вторая половина 18-го – начало 19-го вв.)       Автор текста Мордехай Вейц   Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения