(1.10-07) В октябре этого года в Швейцарии состоятся общенациональные выборы. Результаты предварительных опросов проведенных в этой центрально-европейской стране вызвали "серьезную тревогу" среди международных, в том числе правозащитных организаций. Прежде всего, со стороны представительств ООН в Женеве.

Представители ООН работающие в городе, давшем название основному корпусу международных соглашений и трактующие соблюдение странами-участниками этих соглашений прав человека в мирное время и во время войны (т.н. "Женевская конвенция") критикуют предвыборную программу и риторику Кристофера Блохера, швейцарского предпринимателя, возглавляющего Швейцарскую народную партию.

При этом, данная партия, согласно опросам лидирует в популярности накануне парламентских выборов (ШНП предвещают победу на выборах с 26,7 % голосов, - против 22,3% у местных социал-демократов и 15,4% у швейцарских "христианских демократов").

Возмущение представителей международной общественности вызвали предвыборные лозунги однопартийцев Блохера, призывающие к максимальному уменьшению числа минаретов на улицах швейцарских городов, сохранению швейцарской национально-культурной аутентичности и резко критикующие существующие в Швейцарии иммигрантские законы, позволяющие наводнять Швейцарию чуждыми ее культуре и народу мусульманскими иммигрантами.

Лидер партии ШНП Блохер, занимающий в настоящее время пост министра юстиции в швейцарском Федеральном Совете, известен также как ярый противник участия Швейцарии в Евросоюзе, и этой международной организации как таковой.

Напомним также, что Швейцария, обладающая весьма сильной и оснащенной армией, одной из лучших в Европе (именно швейцарские гвардейцы, наряду с итальянскими карабинерами и секретной итальянской службой охраняют Ватикан), - не является членом Организации Объединенных Наций, имея в этой организации лишь "наблюдателя".


Четко обозначившая себя в последние годы в европейских станах (таких как Франция, Дания, Швейцария) популярность политических сил, прямо противоположных по своему этическому и социально-культурному вектору традиции левого политического либерализма, рожденной Великой Французской Революцией и европейской Эпохой Просвещения стремительно набирает силу.

Наиболее адекватные представители этой тенденции, - европейские националисты, - в каждой из стран Европы создают мощное течение политической альтернативы все еще главенствующей в большинстве умов европейской интеллигенции идеи конвергенции и объединения народов и стран, будь то в рамках Евросоюза, будь то в рамках той или иной страны, по замыслу идеологов интернациональной глобализации являющейся эдаким маленьким слепком ООН или Евросоюза. То есть, с равными правами всех этнических групп внутри одной страны и без каких-либо признаков национальной доминанты в политике, социальной сфере и даже в сфере культуры. Этакий европейский либеральный большевизм…

Этой политической программе (противоречить которой до самого последнего времени считалось в Европе за "моветон") сегодня противостоят все более популярные платформы партий националистов, трактующих об уникальном "национальном лице" каждого народа и каждой страны, о здоровых пропорциях между местным коренным населением и его культурой и иммигрантским потоком в каждой стране.

Сегодня партии националистов в европейских странах практически единственные политические площадки с которых можно открыто говорить об угрожающей Европе опасности радикального ислама и его методов "борьбы", как-то: терактах, шантаже, угрозах, насилии, в том числе на улицах европейских городов. Обо всем этом по прежнему некрасиво говорить в среде леволиберальной интеллигенции. Проблема между тем от этого не исчезает. А наоборот обостряется.

Весьма любопытна и отчетливо намечающаяся тенденция "реформизма" европейского национализма. Партии националистического "мэйнстрима" стремительно очищаются от болезни национализма 20 века - юдофобии. Во многих случаях эта тенденция проявляет себя в неожиданной симпатии националистических движений к Израилю и явная оппонентура в дискуссиях с европейскими левыми и крайне левыми, сегодня в подавляющем большинстве занимающими отчетливо анти-израильские, антисионистские позиции.

Первые признаки этой тенденции проявили себя еще в начале нынешнего десятилетия в Бельгии, где местные националисты едва ли не крайнего толка вступили в шокирующий для многих, в том числе и леволиберальных еврейских организаций, союз с лидерами местной религиозной еврейской общины, заключив взаимовыгодный политический и социальный союз, в рамках которого бельгийские "бритоголовые" осуществляли весьма эффективную помощь местным религиозным евреям, подвергавшимся ежедневному "уличному террору" и грабежу со стороны местных иммигрантских мусульманских "гопников". Со своей стороны представители традиционно аполитичной ортодоксальной еврейской общины в организованном порядке стали голосовать на выборах… за бельгийских националистов.

Этому историческому сближению, как сообщалось, предшествовал обмен мнениями лидеров бельгийских правых и бельгийских раввинов, в ходе которого выяснилось, что между сторонами есть очень много того, что их сближает. Как-то, уважение к традициям и религии своего народа, нежелание излишне поддаваться внешним влияниям, осознание важности пропорций между национальным и "общечеловеческим" аспектами бытия любого человека и т.д. Важнейшим шагом была официальная декларация бельгийских правых об отказе от какого бы то ни было антисемитизма в своих программных документах и своей деятельности, признание этого аспекта идеологии традиционного европейского национализма "ошибочным".

В той или иной степени европейский национализм в других странах уже вступил на уже пройденный бельгийскими ультраправыми путь. И путь этот характеризуется (помимо выздоровления от болезни иррационального "антисемитизма") мобилизацией всех здоровых сил общества на защиту своей национальной идентичности и восстановление здоровых пропорций социального бытия, предполагающих среди прочего сохранение доли коренного населения в каждой стране по отношению к "пришельцам" в соотношении 80% к 20%. В то время как идеология, этика и практика европейского левого либерализма либо не видит никакой принципиальной важности в подобных пропорциях вообще, либо подразумевает, что эти пропорции могут быть и совершенно иными, например 50 на 50.

Между тем, правым совершенно очевидно, что после нарушения пропорций важнейших национальных "ингредиентов" "рецепт национального блюда" из поколение в поколение варящегося во "французском", "швейцарском", "британском" котле необратимо изменится. Со всеми последствиями для "блюда".

Трудно переоценить важность разворачивающихся сегодня в Европе процессов переосмысления либеральных догм, осознания всей важности укрепления и защиты национальной идентичности. Каждый шаг стран Запада на этом пути неизмеримо облегчает и здоровым силам в Израиле борьбу за национальное существование Израиля как ЕВРЕЙСКОГО ГОСУДАРСТВА. 

Намечающаяся победа правых, на сей раз в Швейцарии, - будет означать одновременно и удар по идеологии и позициям израильского ультралевого лагеря, все еще имеющего ключевые позиции в израильских СМИ и среди израильской политической элиты, и вместе с тем, уже давно играющего роль активного провокатора самых негативных и опасных для страны политических шагов, ведущих Израиль в ту самую пропасть, у которой застыла, и от которой сегодня понемногу начала отходить "либеральная Европа".

Пример Швейцарии, на протяжении всей истории существования ООН, - этой "совершенно бесполезной организации" (по определению бывшего посла США в ООН Болтона), - дистанциирующейся от ООН, способен дать повод и к весьма полезным размышлениям на данную тему в Израиле, на своем опыте не раз убеждавшемся не только в "бесполезности" ООН но и во "вредности" этой организации…

Вот только для того чтобы извлечь пользу из опыта Швейцарии и политических тенденций, разворачивающихся теперь в Европе, нужно уметь их видеть и слышать. Между тем, создается впечатление, что руководство Израиля слепо и глухо к тому, что происходит сегодня в Европе. Упорно действуя и выступая с "политическими инициативами" из прошлой эпохи, как будто ничего нового, принципиально нового, не произошло. Хотя хорошо известно, что тот, кто становится на пути у реальности, - рано или поздно бывает ею сметен.

Рав Эпштейн более снисходителен, а Хафец Хаим предпочитает устрожать?