(12.02-10) Согласно сообщению на интернет-сайте новостной службы компании BBC, премьер-министр Ливана Саад Харири заявил в середине недели во время интервью в Бейруте журналисту этой организации, что в случае атаки Израиля на позиции Хизбаллы все политические силы страны сплотятся для отражения израильской агрессии.

Он указал также на то, сообщает сайт, что Израиль является сегодня серьезной угрозой для безопасности Ливана.


Перед анализом слов нынешнего ливанского премьера стоит указать, что прислушиваться или не прислушиваться к столь громким заявлениям политиков нужно только с учетом внутренней политической ситуации в стране. К Ливану этот тезис относится в особой степени, так как Ливан значительно отличается по своей политической структуре от любой другой среднестатистической демократии.

Ливанское государство в его современной форме было создано Францией 1 сентября 1926 года из пяти провинций, находившихся на территории, на которую она получила мандат после окончания Первой Мировой Войны. Тогда же руководящие посты в стране были распределены в соответствие с конфессиональной принадлежностью. То есть было решено, что президент обязан быть христианином – членом маронитской католической церкви, премьер обязательно является суннитом, а спикер парламента – шиитом.

Соотношение министров в правительстве и членов парламента также подчиняется конфессиональному принципу и обязано включать в себя восемнадцать различных религиозных групп, однако оно опирается в основе своей на ценз населения от 1932 года. Тогда, стоит отметить, марониты составляли действительно большинство населения страны, потому и получили большинство постов в государственных аппаратах.

Времена проходят и ситуация меняется. Несмотря на многочисленные вызовы времени, система осталась практически без изменений вплоть до конца 20-го века. Даже после окончания последней гражданской войны и подписания мирного договора изменения конфессионального баланса были не столь значительны для сохранения структуры политических противовесов в целом.

Вместе с тем, де-факто ситуация сильно изменилась за последние тридцать лет в связи с активной эмиграцией христианского населения страны и увеличения в процентном соотношении количества мусульман. Как шиитов так и суннитов.

Отдельным моментом является наличие внутри государства значительной палестинской диаспоры, которая существует как бы вне устоявшейся политической системы. Включение их в столь сложную систему противовесов означало бы неминуемую ломку привычных отношений между конфессиями, так как означало бы резкое увеличение суннитского меньшинства и усиление необходимости пересмотра устаревшей системы взаимоотношений.

Последние выборы 27 июня 2009 года привели к победе прозападную коалицию под руководством Саада Харири, сына убитого в террористическом акте бывшего премьера страны Рафика Харири. В ноябре того же года Саад смог после пяти месяцев переговоров создать правительство национального единства.

Вместе с тем, наличие правительства национального единства никогда на протяжении современной ливанской истории не мешало сохранению внутренних конфликтов и противоречий. Ливанская политика по сути своей характеризуется бесконечной чередой сменяющих друг друга временных коалиций, различных по своей природе и по своим стратегическим интересам сил, призванных служить требованиям момента. 

Однако в последние годы ситуация снова стала накаляться, так как активизация шиитского меньшинства и его резкое усиление на политической арене вновь поставили под вопрос легитимность сохранения сложившихся еще в начале 20-го века систем политических компромиссов и балансов. Дополнительную остроту момента добавляет перманентное вмешательство Сирии во внутренние дела Ливана, которые она считает по целому ряду причин своими.

В целом, нынешнему премьеру чрезвычайно сложно сотрудничать со всеми игроками ливанской политики, прекрасно понимая, что давно зревшие конфликты никуда не исчезли и могут подорвать его авторитет и возможность управлять с той же легкостью, с какой это не раз происходило в современной ливанской истории, выливаясь в гражданские войны между религиозными группами.

Стоит помнить об этом, слушая Саада Харири, говорящего об угрозе Израиля. Единственный враг, который может быть общим для большинства ливанцев сегодня – это Израиль. Даже если сам Израиль всего лишь пытается добиться покоя на своих границах. Харири младший пытается справиться с ситуацией внутреннего усиливающегося конфликта между различными фракциями власти и использует стандартный козырь внешнего врага для сублимации агрессии и ненависти вовне. Насколько ему это удается – другой вопрос.

Стоит разделить прогнозирование на две составляющие – теоретическую и практическую.

Теоретически – Израиль на сегодняшний день, несомненно, является врагом государства Ливан. Этому сопутствуют исторически сложные отношения между двумя странами, ставшие еще более проблематичными в последние годы, в контексте усиления роли шиитской милитаристской организации Хизбалла на территории южного Ливана. Поэтому логика, стоящая за словами Харири, вполне ясна и понятна простому ливанскому обывателю. Тем более, если он к тому же понимает сложность внутриполитической ситуации в стране и неустойчивость положения самого Саада Харири.

Практически же – совершенно не ясно, будут ли ливанские солдаты действительно стрелять в солдат Армии Обороны Израиля в случае крупномасштабного вторжения израильских войск в Ливан. По крайней мере, потому, что внутриполитическая ситуация на тот момент вполне может потребовать от руководителей друзской или, скажем, православной общины предать бывших соратников по очередной коалиции и стоять в стороне, глядя на военные действия между шиитами и израильтянами.

Насколько возможен тот или иной вариант развития событий предсказать очень трудно. Ясно только одно – такая нестабильная ситуация, как в Ливане, может преподнести в долгосрочной перспективе любые сюрпризы.

Какой именно фараон правил евреями до Исхода из Египта?