Я выросла в Америке, на Среднем Западе, где праздник Ту би-Шват представляется своего рода аномалией. Этот праздник всегда наступал в самое, казалось, неподходящее время года — зимой, в период, когда гололед сменяется снегопадами.

Ту би-Шват приходил к нам издалека, как будто бы напоминая, что мы живем не на том континенте и не в той стране. Напоминая, что где-то за океаном, в Эрец Исраэль, уже начинается весна. Деревья оживают, и Всевышний благословляет плоды этого удивительного края на весь следующий год.

Ту би-Шват ежегодно напоминал нам о том, что наш календарь, наши законы, вся наша жизнь неразрывно связана с Землей Всевышнего. Возможно, именно поэтому я всегда любила Ту би-Шват — несмотря на то, что единственным доступным нам символом этого дня был сухой, твердый, коричневый и безвкусный кароб (плод рожкового дерева), который нам выдавали в школе.

Я никогда его не ела. Но он, тем не менее, оставил неизгладимый след в моей жизни, запечатлев в душе и сознании Землю Обетованную. Даже сегодня, по прошествии многих лет, плод рожкового дерева ассоциируется для меня с образом раби Шимона бар Йохая (великий Учитель Мишны, составитель книги Зоѓар; 2-й век), который в течение двенадцати лет скрывался от римлян в пещере и питался этими плодами. Меня как будто на ковре-самолете переносят в Верхнюю Галилею. Я вижу Цфат, надгробья великих раввинов, поселения в горах, и, наиболее отчетливо — деревья. Изящные, покрытые серебристым налетом листья старых олив, темные, похожие на раскрытую ладонь листья инжира (фиговые деревья) и величественно возвышающееся над ними рожковое дерево. В моем сознании Эрец Исраэль, Ту би-Шват и деревья связаны между собой неразрывно и навсегда.

Что необычного в этих деревьях?

Каждое отдельное дерево — совершенное произведение искусства, чудо, которому радуется глаз, вершина творческой мысли, источник энергии и услада для сердца. Все, что растет, поражает воображение — крошечные почки, робко выглядывающие из хрупких обнаженных ветвей, золотые поля пшеницы и зеленые поля сочных трав, дикие цветы на опушке леса и весенняя россыпь алых маков или бугенвиля, причудливо оплетающего ограды... Но из всего этого буйства жизни именно деревья тянутся к небесам и окрыляют мою душу.

Растения вообще не устают меня удивлять. Листья впитывают свет, дошедший до них из далекого космоса. Корни поглощают воду и необходимые им элементы из почвы. Волшебным образом, с помощью удивительных связей, которые мы только-только начинаем постигать, свет и химические вещества превращаются в живые произведения, исполняющие не последнюю роль в поддержании жизни на Земле. Искра Всевышнего, вдохнувшая жизнь в неодушевленные предметы, дав им возможность жить, расти и размножаться — настоящее чудо (что будит во мне угрызения совести каждый раз, когда я бездумно проговариваю перед едой молитву, не пытаясь должным образом сосредоточиться на ее словах).

Еще больше восхищения вызывает во мне активное участие Всевышнего в жизнедеятельности Эрец Исраэль. Иначе чем еще можно объяснить тот факт, что почва Земли Обетованной (состав которой, возможно, полностью соответствует составу почвы некоторых других стран) производит на свет особенные плоды? Почему виноград, выросший, например, в Зихрон Яакове, отличается от калифорнийского и французского винограда? Почему эти плоды, каким-то непостижимым образом, питают не только наше тело, но также и нашу душу? Почему некая часть природы Всевышнего открывается нам в плодах Земли Обетованной?

Поразмыслив немного, прихожу к выводу, что, в конце концов, это не так уж и сложно понять. Пища — связующее звено между телом и душой. Без пищи жизнь останавливается, и душа покидает тело. Еврейская душа нуждается в определенной пище (вот почему так важно соблюдать кашрут, то есть употреблять исключительно кошерную пищу — согласно соответствующим законам Творца). Поэтому особенные плоды Эрец Исраэль можно считать своего рода дополнительным «источником питания» еврейской души.

Вот какие восторженные мысли наполняют мою голову по мере того, как в супермаркете моя корзина наполняется продуктами. У меня не остается ни малейших сомнений в том, что жизнь на Земле Обетованной придает походу за покупками философскую глубину.

Однако вернемся на бренную землю.

Перед Ту би-Шватом я отправляюсь к Ханание — в магазин в Бухарском квартале Иерусалима. В этом магазине продаются сухофрукты, орехи, семена, специи и всевозможные экзотические продукты, названий которых я даже не знаю. Все эти богатства хранятся в пеньковых мешочках, стеклянных банках и открытых деревянных коробках. Торгуют ими на развес. Воздух магазина наполнен тяжелыми, пьянящими ароматами, навевающими образы караванов, гор специй, кеторета — благовоний, которые когда-то использовали в Храме.

Именно у Ханании я впервые увидела свежий кароб — именно свежий, а не тот твердый и сухой плод, который запомнился мне с детства. Свежие плоды были мягкими и сладкими, наполненными соком рожкового дерева. У Ханании можно найти и свежие фиги и финики — действительно свежие, только что сорванные с деревьев — в которых столько меда, что просто диву даешься (В Торе как раз говорится о финиковом меде, а не о пчелином). Я никогда не ела такие финики, и никогда особо не любила фиги — до тех пор, пока не попробовала настоящие фрукты в магазине Ханании.

В магазине перед праздником Ту би-Шват всегда много людей, и я не устаю удивляться. Что они делают со всеми своими покупками? Я решаюсь спросить их об этом.

Пожилые дамы любезно удовлетворяют мое любопытство. Они используют эти семена, корни, орехи и листья для приготовления всевозможных супов, вторых блюд, соусов, для составления лечебных отваров, косметических примочек, выпечки сладостей на шаббат и йом тов (праздничные дни) — короче, для самых разнообразных, вообразимых (и не очень) целей.

А я обычно ограничиваюсь перцем, солью, паприкой и корицей…

Ханания держит магазин, как будто бы специально созданный для праздника Ту би-Шват. Это — прекрасный пример того, что такое Ту би-Шват в Израиле…