Материалы сайта www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!

Когда судьба по следу шла за нами, 

Как сумасшедший с бритвою в руке. 

Чтобы принимать решения, утверждать законы и т.п., правящая партия должна иметь как минимум 61 мандат в Кнессете, состоящем из 120 членов. Такого количества мандатов за всю историю Израиля не набирала ни одна партия, и даже к нему не приближалась. Разноголосица в предпочтениях избирателей никогда не давала будущей правящей партии более примерно сорока мандатов. 

Это означает, что для формирования правительства той или иной партии мало набрать наибольшее число голосов – это необходимое условие, без которого президент страны не поручит лидеру партии большинства формировать правительство, но надо суметь построить коалицию. Входящие в неё партии, имеющие совместимые интересы, поддерживают согласованные действия правительства. Именно они распределяют между собой министерские посты и руководство в комиссиях Кнессета. Иначе говоря, в Израиле, чтобы стать премьер-министром, мало победить другие партии на выборах – надо ещё суметь сформировать правительственную коалицию, т.е. соединить и управлять амбициями и требованиями лидеров нескольких партий, согласившихся в эту коалицию войти. 

Сами выборы для многих, и для меня в том числе, проходили под лозунгом «Левый марш не пройдёт». Дело в том, что за последние десятилетия левые никогда не были так близки к уверенной победе, как на этот раз. Немало помогал им и раскол среди правых. 

Предыдущие выборы, 2013 года, ввели во власть энергичного демагога, к тому же и неуча, человека беспринципного, но относящегося в «лево-правой» дихотомии, к левой ориентации (речь идет о Яире Лапиде — прим. ред.). К нему примкнули люди, политически неопытные, действующие по голосу момента. Странный симбиоз вернул на сравнительно высокий пост министра юстиции даму, которая в своей шаткой идеологии стремительно перемещалась справа налево. Ситуация осложнялась и тем, что ведущая партия правой ориентации шла на выборы с другой, декларировавшей себя правой, партией. Вскоре выяснилось, однако, что её лидер хочет вовсе не того, что ему обеспечил союз и результаты выборов, а гораздо больше. В правительстве возник внутренний разлад. 

Настроения неустойчивости подкреплялись позицией администрации США, мировых левых лидеров, и основным корпусом СМИ. Левые Израиля оправились от неудачи 2013 и оседлали «социальную лошадку». Казалось, что комбинация внутреннего раскола правых и псевдо-правых вместе с осатанелой кампанией в пользу левых в СМИ обеспечивает им уверенную победу. Очевидно, левые лидеры пришли к выводу, что пост премьера у них в кармане, и надо лишь сделать избирательную кампанию как можно более грязной, нанеся тем самым патриотическим силам Израиля возможно больший моральный урон. 

Отмечу, что очевидная, не имеющая отношения к премьерским обязанностям грязь, направленная даже не столько против премьера, сколько против его жены, не встретила, к сожалению, открытого осуждения со стороны лидеров право-ориентированных партий. Повторилась история предвыборной кампании А. Шарона, когда, подвергнутый левому аутодафе, он не получил ни малейшей моральной поддержки со стороны правых партийных лидеров. 

Не могу забыть, как при попытке А. Шарона ответить на левацкие поношения, член Верховного Суда М. Хешин просто приказал отключить премьеру микрофон. И ни слова моральной поддержки не пришло со стороны правых лидеров. Аналогична была ситуация в 1983, когда из правого правительства по решению левой комиссии Кахана был уволен министр обороны Шарон, которого комиссия сочла «косвенно виновным» в резне «гражданских жителей» районов Бейрута Сабра и Шатила в 1982 г. 

Замечу, что сегодняшний премьер не стоял в стороне в трудное для своих коллег время. Так, он сохранял за министром иностранных дел Либерманом его пост всё то время, пока над ним шёл суд, и открыто выражал ему свою поддержку и уверенность, что тот в суде докажет полную невиновность. Так и произошло. 

К сожалению, возможную выгоду от грязной избирательной кампании 2015 почти открыто, помимо левых, подсчитывали все – и бонапартики, и журналюги. К их радости премьер-министр, будто сам полез в ловушку, приняв приглашение спикера Палаты представителей США выступить на объединённом заседании обоих палат Конгресса. 

Однако «мягкотелый премьер» (этот термин навязан левацкими СМИ) проявил отличные бойцовские качества – «пришёл, увидел, победил». Его предвыборная кампания была весьма короткой и энергичной. Вместо ожидаемой победы левые проиграли. Выборы выиграли две силы – население Израиля, в значительной части не готовое безответно жрать информационные помои, и сам премьер министр. Лидеры остальных, предположительно входящих в будущую правительственную коалицию партий, весь период выборов играли «каждый за себя», сидя, так сказать, «на заборе». 

Например, мне трудно забыть, как вброшенная буквально накануне выборов фальшивка про то, будто премьер уже два года назад был готов отдать арабам и пол-Иерусалима, и все территории, освобождённые Израилем в войне 1967 года, не только не встретила отпора со стороны других правых. Один из них (имею в виду Беннета), кажущийся наиболее принципиальным, даже, не разобравшись, что к чему, заявил, что «маски окончательно сброшены». Теперь, мол, ясно, что только он и его партия – истинно правые. 

Совсем не юный премьер смог выиграть казавшуюся безнадёжной партию. Вместо провала пришла личная победа. К сожалению, полного разгрома анти-«сионистского лагеря», до эдак 5 мандатов (они получили 24) и двух – у популистского образования Лапида (они получили 11), не произошло. Хотелось бы, чтобы капитулянтство и демагогию избиратель наказал решительней. Но, возможно, в сбалансированности результата, близкого к 50 на 50, и состоит сила демократии, не дающей ей скатиться к «сильной руке» - диктатуре любой окраски? 

Сейчас многие говорят о том, что именно премьер «развалил» правительство и инициировал досрочные выборы. Формально, это было решение премьера. Известный журналист А. Непомнящий пишет сейчас: «Нетаниягу не слишком заинтересован в коалиции вроде той, что он развалил менее полугода тому назад, отправившись на выборы» (выделено мной - МА). 

Это неправда, будто премьер развалил коалицию. Новые выборы стали неизбежным следствием действий её участников, даже членов кабинета министров, включая правых, которые тянули «одеяло власти» каждый в свою сторону. В этом можно убедиться, перечитывая их выступления, имеющиеся в Интернете. Однако все «комбинации» соратников по коалиции, созданной в 2013, провалились, и они потеряли голоса избирателей, а с ними и мандаты. Резко усилилась партия премьера. Но при этом возникла необходимость собрать в коалицию буквально всех, кроме одиозно левых – иначе устойчивого большинства не набрать. 

Это хорошо, что в правительстве найдётся место религиозным партиям, устранённым от власти упорством Лапида и «антиклерикальным» зудом других, позиционирующих себя правыми, членов прошлой коалиции. Новая коалиция будет набором крупной премьерской и ряда сравнительно мелких партий, ставящих перед собой неизбежно локальные, а не общегосударственные задачи. 

Как всегда, не обошлось без «новенького». Им стал бывший член партии премьера, бывший министр Кахлон, который с 10 мандатами будет в коалиции, возможно, вторым по влиянию. Отмечу, что поиск «новенького» любимая забава израильских избирателей. Папа Лапид, пенсионеры, сын Лапид, Кахлон – всё это «метод проб и ошибок» в действии. Мне лично милее старые названия, но, разумеется, с регулярно обновляемым содержанием и содержимым. 

Единственная партия, которую по привычке называют «русской» (НДИ), получила 6 мандатов, против 13 в 2013. Как секторальное образование она себя явно изжила. Идея защиты «русских», которые уже 20 и более лет по-прежнему «новые репатрианты» и «слабые слои», явно не работает. Не помогают ни «песни» Д. Кона, ни общие стенания про «стеклянный потолок», которого попросту нет. Мешает автоматическая несменяемость и не избираемость лидера и его всю предвыборную кампанию необоснованно растущие амбиции. Как говаривал «эффективный менеджер», от них «за версту разит хлестаковщиной». Да и сама идея «русской партии», эдакого внутри-израильского русского мира, поневоле ассоциируется с большим «русским миром», а тот уже больше года сам себя связал с войной и «сильной рукой», что, по счастью, в Израиле не очень популярно. 

Хочу здесь коснуться важного аспекта баталий, которые начались после выборов и предложения президента лидеру победившей на выборах партии сформировать правительство. Баталии и торг после выборов – обычные явления в Израиле. Однако настораживает, что сразу пошёл слух, будто премьер готов отойти от своих предвыборных обещаний, что он спит и видит создание коалиции со своими прошлыми главными противниками – анти-«Сионистским лагерем». Уже цитированный выше А. Непомнящий в той же статье пишет: «ему (Нетаниягу – МА) куда удобнее коалиция, состоящая из оппортунистов и сторонников уступок врагу. Поэтому присоединять единственную идеологически последовательную национальную партию «Еврейский дом», Нетаниягу вовсе не спешит». 

Мой хороший знакомый, искренний друг Израиля, обеспокоен: «Возможно, перед поездкой в США Нетаниягу, стоя у Стены плача, осознал, почувствовал, что нет страха, кроме страха перед Всевышним. … А вернувшись в Израиль, погрузившись в предвыборную гонку, он превратился...». Опять пошли разговоры о «мягкотелости» премьера, которую ему надо якобы преодолевать. 

Я не гадалка, и не берусь предсказать итоги процесса формирования правительства. Переговоры после выборов – сложные танцы, определённые, по сути, волей избирателя. Это он задал то распределение мандатов, которое есть. На сегодняшний день указанные обвинения в адрес премьера несостоятельны и бездоказательны. Цель их распространения леваками мне понятна, но участие в этом малопочтенном процессе правых сильно огорчает. 

Однако, безвластие – не лучший метод управления страной. А потому в принципе возможно, и уже имело место несколько раз в прошлом, создание правительства «национального единства». Мне это кажется нежелательным, и против него высказался в категорической форме и предполагаемый премьер, и такой же лидер оппозиции. Очевидно, что делать лидером оппозиции объединённый блок арабских партий – третью по количеству мандатов силу в Кнессете – едва ли было бы признаком особой государственной мудрости. Но «никогда не говори “никогда”». Да и нужда ломает железо (еврейская поговорка, которая на идиш звучит так: «Нейт брехт айзен»). 

Примечательно, что руководство трёх партий – «Все мы» (Кулану), «Еврейского Дома», «Нашего дома – Израиль» и в первую очередь их лидеры – Кахлон, Беннет и Либерман, соответственно, не спешат не только опровергнуть вновь усиленно распространяемые домыслы в адрес премьера. Они, похоже, пытаются сдвинуть распределение министерских портфелей в свою пользу, вне зависимости от выборных результатов. 

Основные участники сегодняшних коалиционных переговоров – были членами партии, победившей на выборах, входили в ближайшее окружение премьера. На мой взгляд, они, в первую очередь – Либерман, его ученики и обязаны премьеру своей политической карьерой. Не считаю, что это должно толкать их на соглашательство, отход от принципиальных позиций (если таковые есть), но должны существовать определённые рамки приличия, которые ученики должны соблюдать по отношению к своему учителю. Правда, один учитель уже объяснил довольно давно, что петух не успеет трижды прокукарекать, как ученики его предадут. Он, увы, оказался прав, но относилось всё это к осуждаемой иудаизмом культуре. Видеть нечто подобное в Израиле неприятно. 

Признаюсь, было странно слышать от Либермана, партия которого в итоге получила 6 мандатов, утверждения о том, что он был бы лучшим премьером. Разумеется, маршальский жезл может бренчать в ранце и у солдата, тем более он уместен в портфеле министра иностранных дел. Но вот говорить об этом, особенно критикуя своего учителя, уместно лишь с большим тактом. Нарушение этого очевидного правила лишь отдаляет заветную цель. Упомяну также критику со стороны Либермана действий премьера в Газе. Уничтожить Хамас – не проблема для израильской армии. Проблема решить, что делать после уничтожения – остаться в Газе, возродив поселения, или отдать Газу Абу Мазану? Без чёткого ответа на этот вопрос требование «уничтожить Хамас» есть просто популизм. 

Я не слежу за деталями коалиционных переговоров троицы с победившей на выборах партией «Ликуд», которые прерваны в связи с пасхальными каникулами. Но тон деклараций правых лидеров, по слухам, идущим в коалицию с Нетаниягу, удивляет. Они занимаются тем, что похоже на шантаж. Понимая, что без каждого из них правую коалицию не собрать, каждый выдвигает свои требования в форме ультиматума, чуть что грозя в коалицию не входить, т.е. способствует созданию того правительства «национального единства», которое как будто не одобряет. Так, к примеру, не являются центральными проблемами Израиля ни жилищный кризис, ни нищета и неравенство населения, в противовес утверждениям Кахлона. Этих кризисов нет. А снижение цен обеспечивается лишь разрешением конкуренции на рынке, с чем Кахлон справился, по заданию премьера Нетаниягу, в бытность министром связи. Зачем же Кахлону сосредотачивать всю экономическую власть именно в своих руках? 

Участие в правой коалиции не любезность или уступка Нетаниягу. Оно, казалось бы, моральный долг правых лидеров. Так к чему этот наглый, неуместный тон, безграничные невыполнимые и не реализуемые требования? Чему это всё служит – стране или необузданным эго?

Иерусалим