К сожалению, Гилад Шалит — не первый израильтянин, захваченный в плен террористами.

Из этого достаточно длинного списка следует вычеркнуть разве что бизнесмена Эльханана Тенненбаума (на самом деле — торговца наркотиками, жулика и проходимца — прим. ред. evrey.com). Ибо тут — особая ситуация. У Ариэля Шарона, который занимал тогда должность премьер-министра Израиля, были личные, притом, весьма сомнительные причины, обусловившие его настойчивое требование, чтобы правительство согласилось заплатить за освобождение Тенненбаума непомерную цену. И Тенненбаум возвратился домой целым и невредимым.

Кроме этого, в истории Израиля можно вспомнить лишь один случай — состоявшаяся в 1985 году сделка с главой палестинской террористической банды Ахмедом Джибрилем, когда трое наших солдат вернулись из плена живыми (в обмен на освобождении более тысячи заключенных-палестинцев).

Список солдат, захваченных террористами — длинный: Рон Арад, солдаты из бригады Гивати — Рахамим Альших и Йосиф Финк, солдаты, захваченные на посту на горе Ар Дов — Омар Сувейд, Бенни Авраам и Ади Авитан, Нисим Толедано, Илан Саадон, Ави Сасспортас, Ярон Хай, Нахшон Ваксман, Арье Франкенталь, Эхуд Гольдвассер и Эльдад Регев.

Пытаясь добиться освобождения пленных, Израиль вел с лидерами террористических организаций длительные переговоры. Но почти никто из плененных военнослужащих не остался в живых.

До заслуживающей сожаления сделки с Джибрилем в ответ на захват израильских граждан правительство и военное руководство страны старались отбить своих пленных у врага силой. Бывали, конечно же, и неудачи — как в случае, когда вооруженные палестинские в 1970 году захватили школьный автобус с детьми из мошава Авивим. Но были и успешные операции — как, например, освобождение заложников в Энтеббе в июле 1976 года. Но главное — что Израиль не вел с террористами никаких переговоров. А если переговоры и были, назначалась разумная цена, по еврейскому закону — за наших погибших солдат Израиль платил телами террористов.

Совершенно определенно можно сказать одно: «оптовое» освобождение террористов стало основным катализатором для первой арабской интифады, которая началась вскоре после сделки с Джибрилем. Число израильтян, погибших от рук террористов, выпущенных из израильских тюрем, и других палестинцев, вдохновленных этим освобождением — непропорционально выше количества солдат, которых удалось вернуть домой.

Парадоксально, но — факт: за 24 года с тех пор, как Израиль принял решение платить за спасение своих солдат «любую затребованную террористами цену», ни один из похищенных солдат живым домой не вернулся. За тот же период террористы убили более двух тысяч израильтян — мужчин, женщин и детей.

Но что подразумевают слова — «любая цена»? О военных действиях речь не идет, потому что война — это «плохо». Речь — обо всех террористах, которые отбывают наказание за террор в израильских тюрьмах. И, значит, цена — определена. Не уверен, что даже те, кто выходит с плакатами на демонстрации, требуя освобождения Гилада Шалита, готовы к тому, чтобы Израиль бомбил Газу, а потом — разбирался бы с бойкотами и осуждением со стороны мирового сообщества. До тех пор, пока Хамас не соизволит все же освободить пленного, Израиль опасается даже отключить поставляемое им в Газу электричество и предъявить ультиматум: «электричество будет подключено, как только Гилад Шалит вернется домой».

В данном контексте выражение «любая цена» — не более чем эвфемизм, в некотором роде — синоним «мирному урегулированию», которому рукоплещут израильские крайние левые и который превозносят, как панацею, израильские СМИ.

Сложившаяся ситуация террористов вполне устраивает. Они держат Израиль в напряжении и ставят его в зависимость. Зачем им спешить с освобождением пленного, если военные действия им не угрожают, а их собратья в израильских тюрьмах живут в прекрасных условиях, и нет причин за них беспокоиться?

«Не за что убивать и умирать», — пел в свое время популярный певец Джон Леннон. Эта строка очень точно выражает настрой многих израильтян после Первой Ливанской войны. Движение левых, которое нажило на этой войне политический капитал, распространило в массах лживую, оторванную от реальности идею, что война, дескать — абсолютное и бессмысленное зло, что стоит нам придумать иную действительность, и все произойдет так, как нам хочется.

Той же идеей пропитан и снятый несколько лет назад, нашумевший израильский фильм «Вальс с Баширом» (см. на сайте статью «Вальсируя с собственной совестью» — прим. ред. evrey.com). Он посвящен боевым действиям израильской армии в Ливане в 1982 году и, в частности — резне, устроенной отрядами правого ливанского движения фалангистов в палестинских лагерях беженцев «Сабра» и «Шатила». Война представлена в нем как жестокая, варварская акция, не имеющая никакого смысла.

Я сам был участником этой войны — в те годы я служил офицером в израильской армии. И убедился на практике, что каждый воспринимает войну (как и любые другие события в различных жизненных сферах) сквозь призму мировоззрения, которое он вынес из дома.

Израильским левым удалось навязать народу Израиля свое видение войны — представление о ней как о чем-то постыдном и противозаконном. С тех пор военное противостояние рассматривается, прежде всего, как угроза жизни израильского солдата. И если враг понимает это, что стало очевидным после сделки с Джибрилем, шансы вернуть домой захваченных солдат, заметно уменьшились.

Йонатан Поллард спас нас, евреев, от смертельной угрозы. А мы отказались от него, потому что позиция «мы — израильтяне, а он — предал Америку» оказалась более выгодной. Не слишком ли часто мы забываем о том, что, отворачиваясь от еврейства, мы предаем и собственную, израильскую самоидентификацию?..