Обычно я предпочитаю избегать подобного рода «дискуссий». Как правило, их организаторы имеют твердую политическую позицию и выстраивают обсуждение так, чтобы победила именно их точка зрения. Однако на сей раз, я решил не отказываться, предположив, что в данном случае у меня, вполне вероятно, будет возможность внести хоть какую-то ясность в запутавшиеся молодые умы. И не ошибся.

Тот вечер многим открыл глаза на действительное положение дел. Студенты спросили меня об отношении иудаизма к переходу неевреев в иудаизм (на иврите этот переход называется — «гиюр»). Я объяснил, что евреи никогда не заставляют людей осуществлять такой переход. Напротив, если человек заявляет о своем решении присоединиться к еврейскому народу, раввины стараются отговорить его, заставить его ждать, чтобы он еще и еще раз тщательно взвесил мотивы своего намерения. Такой человек должен пройти долгий и подчас утомительный процесс, чтобы у него было время изменить свое решение.

Кроме того, я подчеркнул, что смысл гиюра не в том, чтобы, как некоторые полагают, обрести «духовное спасение». Ибо в Торе совершенно ясно и четко названы семь заповедей Ноаха, соблюдая которые любой нееврей может стать «праведником» и получить перечисленные в ней блага.

Затем выступил священник. Он говорил о христианстве, о «святых войнах», в ходе которых оно насильственно распространялось в мире. Доблестные христианские воины предоставляли покоренным народам выбор: либо умереть мученической смертью, либо — принять христианство. И хотя, как он сказал, и сегодня христианство заинтересовано в увеличении своей паствы, оно «выросло», стало «цивилизованным» и отклонило насильственные методы. Современное христианство, подчеркнул священник — интегральная часть общества. Оно уважает другие конфессии и ищет пути для мирного сосуществования со всеми религиями.

Особенно поучительной оказалась дискуссия с имамом. С самого начала он подчеркнул, что ислам — мирная религия. И сразу же в зале поднялось море рук. «Как это может быть, — спросил студент, получивший слово, — если в любой горячей точке планеты действуют верующие мусульмане, если они осуществляют теракты?».

— Это — крайние экстремисты, — уверенно ответил имам, — составляющие лишь незначительную часть исламского мира. Они искажают ислам…

Тут из зала встала девушка и задала имаму прямой вопрос:

— Написано ли в Коране, что ислам стремится к тому, чтобы все люди на земле стали мусульманами?

Имам вынужден был дать ей положительный ответ.

— Но… — быстро добавил он, — это делается в основном путем просвещения и обучения.

— А если человек или группа людей не захотят стать мусульманами, — настаивала студентка, — то по Корану их называют «неверными», так ведь?

— Немусульмане считаются «аутсайдерами», то есть «чужаками», — уклончиво ответил имам. — В этих случаях долг каждого мусульманина — «вывести человека из тьмы», убедить его, направить так, чтобы он «увидел свет».

Тогда в зале поднялся еще один студент и сказал:

— Мне не хотелось бы, чтобы кто-то заставлял меня «увидеть свет во имя спасения». Наша, еврейская, коллективная память хранит о таких словах очень тяжелые воспоминания… Если люди, которые, по Корану, считаются «аутсайдерами», не хотят принять ислам, сказано ли в Коране, что их необходимо заставить принять ислам «всеми возможными способами»? Можно ли по законам Корана использовать силу, чтобы заставить таких людей «увидеть свет»?..

Вопрос, сформулированный столь жестко, не оставлял имаму никакого шанса на то, чтобы уклониться от достаточно четкого ответа.

— Некоторые, — сказал он, — буквально воспринимают тексты Корана и полагают, что у них есть право силой заставить «неверных» принять ислам…

Зал почувствовал, что вопрос попал «в самую точку».

Последние события в Мумбае (Бомбей, Индия), когда воинствующий ислам в очередной раз поднял голову, лишив жизни мужчин, женщин и детей, со всей очевидностью продемонстрировали нам, что зверства мусульманских фанатиков — не «месть», но — объявленная всему неисламскому миру война «за идею». Они, используя самые жестокие методы, воюют с нами под знаменем их религии, их бога и пророков. Сегодня только «слепой» не способен увидеть, что их мировоззрение ничуть не изменилось со времен темного средневековья. Если они завладеют ядерным оружием, они, не задумываясь, предпримут попытку снова отправить нас в те времена.

То, что случилось в Мумбае, должны, наконец, пробудить нас, заставить осознать, что многое нами упущено, но еще не поздно это безумство — остановить. Невозможно даже представить, какие кошмары способен привнести в нашу жизнь террор, снабженный ядерным оружием. Поэтому ожидание следующего теракта для мира — непозволительная роскошь. Настало время для упреждающих, а не ответных, действий. Воинствующий ислам чрезвычайно близок философии нацизма. Его необходимо ликвидировать проведением точно рассчитанной военной операции.

В свое время нацисты для претворения в жизнь своей опасной концепции, согласно которой они — «высшая раса», поставили все с ног на голову. Если кто-то свято верит, что принадлежит «высшей расе», он обязательно будет воспринимать других людей (к его «расе» не относящихся) — рабами, подчиненными.

С точки зрения ислама, «неверных» необходимо уничтожать. Воинствующий ислам пугает своей схожестью с нацизмом: «неверных», если не получается обратить их в ислам, нужно и можно убивать — когда они сидят в кафе или идут по коридору гостиницы или молятся в Доме Хабада.

Я призываю к самым решительным действиям. Знаю, что многие из нас — против военного «урегулирования» конфликтов. Но и они должны понять, что это — единственный способ защитить наши жизни.

Прежде всего, надо найти тех, кто стоит за террористическим актом в Мумбае и уничтожить их. То есть — уничтожить тех, кто хочет уничтожить нас, наш образ жизни, уничтожить тех, кто не признает за нами право дышать. Государства и соответствующие службы должны объединиться, чтобы вырвать с корнем это зло. Раз и навсегда.

Службы безопасности во всем мире должны принять меры, чтобы то, что произошло в Мумбае, больше не повторилось. Если бы террористов в Мумбае убили еще до того, как они совершили злодеяние, если бы в гостинице и при Доме Хабада действовала хорошо обученная охрана, жертвы теракта остались бы в живых. А террористы убедились бы в том, что у них теперь нет «безопасных целей».

Нам следует взять под свой контроль мечети и имамов. Чтобы быть в курсе, что они проповедуют и кому. Отдаю себе отчет в том, что многие воспримут подобные меры, как посягательство на гражданские свободы. Однако в данном случае у этого есть серьезное оправдание: трудные ситуации требуют «неформальных» действий. Террористы научили нас проводить тщательные проверки в аэропортах, при посадке не самолет. Они научили нас охранять поезда и магазины. Теперь они преподали нам еще один урок, продемонстрировав, что у нас недостаточно эффективно организована охрана гостиниц, синагог и прочих религиозных учреждений.

Нам известно, что мусульманские лидеры в интервью прессе на английском языке говорят одно, а в расчете на арабскую аудиторию — совершенно другое. Известно, что имамы ведут пропагандистскую деятельность, подливая масло в огонь религиозной нетерпимости и ненависти, что, безусловно, ведет к самым тяжким последствиям для нас. Поэтому их надо лишить права на подобное подстрекательство.

Все мы, каждый из нас, должны участвовать в этой борьбе. Те, кто не в состоянии вносить свою лепту физически, могут помогать нам духовно. Выполнение заповедей Всевышнего и добрые дела вносят в наш мир свет и благо. И каждый из нас способен повышать качество реализации заповедей и увеличивать число добрых дел, помня о том, что даже небольшой лучик света рассеивает мрак ночи.

Нужно бороться с террором на всех уровнях. И каждому из нас необходимо участвовать в этой борьбе — в соответствии с индивидуальными возможностями…