После ухода Израиля из сектора Газы в августе 2005 года, террористические группировки, включая Хамас, Фатах, Палестинский Исламский Джихад, Народный Демократический Фронт Освобождения Палестины и Народный Комитет Сопротивления, обстреляли Израиль тысячами ракет. Все ракетные атаки без исключения, были направлены на мирное гражданское население. Особенно сильно пострадали жители города Сдерота. В результате ракетных обстрелов несколько человек погибли, десятки людей получили ранения. Часть ракет попали в жилые дома и общественные здания, несколько — в помещения детских садов. Обстрелы морально травмировали жителей города. Три четверти проживающих в нем школьников от 7 до 12 лет нуждаются в психологической помощи.

Все попытки Израиля защитить своих граждан от ракетных обстрелов подвергаются резкой критике. При этом недруги Израиля ни слова не говорят о терроре, организованном террористами Газы и направленном против израильских граждан. Равно как и о том, что реакция Израиля на палестинский террор отвечает всем требованиям международного законодательства. А потому все их заявления о «нарушении Израилем международных юридических норм» — совершенно беспочвенны.

Приведем конкретные примеры.

Один из наиболее известных критиков Израиля, специалист по международному праву, профессор Джон Дугард, занимающий особый пост «специального инспектора ООН по вопросам соблюдения прав человека на оккупированных палестинских территориях», публично заявил, что в его прямые обязанности входит лишь «анализ» действий Израиля. Руководствуясь таким пониманием своей роли, господин Дугард опубликовал в популярной в США газете Нью-Йорк Таймс написанную им статью (20 января 2008 г.), в которой осудил предпринятые Израилем защитные меры. И попытался доказать, что они противоречат нормам международного законодательства.

Он, в частности, подчеркнул, что нападение израильских ВВС на штаб-квартиру Хамаса, которая находится в здании палестинского министерства иностранных дел, было противозаконным. Потому что рядом в тот момент праздновали свадьбу, и атака израильтян «могла привести к гибели многих палестинских граждан».

Однако, согласно международному правилу об «исключении», здание, в котором разместилась штаб-квартиры Хамаса — вполне легитимная мишень, поскольку в нем вынашивались планы действий Хамаса против Израиля. К сожалению, во время удара по зданию, один палестинский гражданин погиб. Но это был несчастный случай, не имеющий никакого отношения к нарушению «правила пропорциональности», которое учитывает возможные «сопутствующие» потери среди гражданского населения — это оправдано военной необходимостью.

В той же статье Дугард выступил и с резкой критикой Израиля по поводу закрытия границы с сектором Газы. «Это — коллективное наказание, — писал он, — что является нарушением международного гуманитарного права».

И тут им допущено сразу же несколько ошибок. Во-первых, международное право не требует ни от одной страны, в том числе — и от Израиля, чтобы граница с имеющей независимый статус территорией, где живет враждебно настроенное население, была открытой. Во-вторых, контрмеры, предпринятые в ответ на нападения врага, не квалифицируются международным законодательством как «коллективное наказание». И, в-третьих, если уж господин Дугард говорит об этом, справедливости ради он должен был бы адресовать подобную критику и Египту, который тоже фактически закрывает свои границы перед палестинцами из Газы. И то, что он этого не сделал, лишь подчеркивает предвзятость его отношения к Израилю…

С заявлением о «непропорциональном использовании военной силы Израилем» публично выступил и председатель комиссии ООН по правам человека Луис Арбоур. А заместитель генерального секретаря Организации Объединенных наций по политическим вопросам Линн Паское, докладывая Совету Безопасности при ООН о положении дел, подчеркнул, что коллективное наказание международным законодательством — запрещено (см. его статью в Финаншиал Таймс — 22 января 2008 года).

Генеральный председатель Ближневосточного агентства ООН (БАПОР), созданного, чтобы оказывать помощь палестинским беженцам, Карен Конинг Абу-Заяд присоединился к этому хору, особенно критикуя Израиль за «спорадическое» прекращение подачи электроэнергии в Газу, и призвал международное сообщество к действиям в защиту палестинцев.

К сожалению, подобные необоснованные, искажающие суть международного права высказывания официальных лиц, причастных к деятельности Организации Объединенных Наций, формируют общественное мнение, оказывая влияние на представления народов мира о том, что происходит в Газе, и на их отношение к Израилю.

Впрочем, нашлись люди, которым хватило мужества противостоять предвзятым и ложным аргументам.

Так представитель Канады на женевском заседании Комиссии ООН по правам человека выступил против резолюции, осуждающей Израиль за его военные действия в Газе. Представители большинства европейских стран при голосовании за эту резолюцию — воздержались. А некоторые официальные лица, представляющие европейские государства, высказались в пользу Израиля, отстаивая его право на самозащиту.

И все же, чтобы дать отпор обозначившим себя и потенциальным критикам израильской политики, нужно объективно оценить политический курс Израиля с позиций общепринятого в мире законодательства. Задача эта, признаю — трудная. Ведь многие «противники» Израиля, делая самые решительные публичные заявления, не дают себе труда связывать их с существующим юридическим материалом. Другие, пытаясь оперировать юридическими терминами, выстраивают свою точку зрения на неверном понимании основ международного законодательства и явно недостаточном владении реальными фактами.

Поэтому считаю необходимым проанализировать отдельные пункты закона, с помощью которых можно доказать легальность предпринимаемых Израилем действий:

Внимательное изучение содержания этих законов демонстрирует, что до сегодняшнего дня все военные действия Израиля против палестинцев, а также — контрмеры (экономические и военные), полностью отвечают требованиям международного законодательства. Более того, действия палестинцев, согласно международным соглашениям, квалифицируются как военные преступления, террористические акты и акты геноцида. Поэтому Израиль и другие страны должны сделать все возможное, чтобы судить палестинских преступников за их деятельность в секторе Газы.

И последнее предварительное замечание.

Легальный статус сектора Газы международным законом однозначно не определен. К счастью, это не оказывает никакого влияния на многие юридические выводы, касающиеся боевых действий в данном регионе.

Итак:

Кодифицированный Уставом ООН закон о начале военных действий предостерегает государства от применения вооруженной силы. «Каждое государство, — написано в нем, — разрешает международные споры с другими государствами — мирными средствами, так, чтобы не подвергать угрозе мир во всем мире, безопасность и справедливость».

Однако параграф № 51 Устава исключает из этого правила вооруженные действия, предпринимаемые в целях самозащиты. Более того, данный закон не ограничивает применение вооруженной силы, если речь идет не о международном конфликте.

Израиль имеет несомненное право применить военную силу против атак палестинцев из сектора Газы — независимо от того, что юридический территориальный статус Газы не определен. Если Газа — суверенное образование, Израилю разрешается применить силу на основании права на самооборону. Если же Газа суверенной территорией не является, Израиль вправе применить силу, поскольку речь не идет о международном конфликте.

Международное гуманитарное право вступает в силу лишь в том случае, если военные действия уже ведутся. Причем — независимо от их правового основания (которое рассматривается законом о начале военных действий).

Два основных принципа Международного гуманитарного права — это «правило исключения» и «правило пропорциональности». Применяемые Израилем контрмеры не противоречат ни одному из этих правил.

Рассмотрим данные принципы более подробно.

а) Принцип исключения:

«Правило исключения» предполагает, что военные действия должны быть направлены только на легитимные объекты (военные объекты противника и поддерживающие их структуры). При этом рассматриваются намерения и предполагаемые результаты.

Если государство атакует вражеский объект, причиняющий вред этому государству и его гражданам, «правило исключения» допускает такие действия, даже если они могут повлечь за собой жертвы среди гражданского населения. И даже в том случае, если постфактум окажется, что действия были неверно скорректированы из-за просчета разведывательных служб.

Удары Израиля неизменно направлены в регионы, откуда на территорию страны посылают ракеты. На вооруженных палестинцев, которые пытаются проникнуть на территорию Израиля. Целями нанесения ударов становятся главари террористических группировок, их штаб-квартиры и поддерживающие террористическую деятельность центры. Здание министерства иностранных дел, из которого Хамас руководил военными действиями против Израиля — легитимный объект. Даже в том случае, если в этом здании, наряду с планированием террористических операций, осуществляются и некоторые гражданские функции.

С другой стороны, атаки палестинцев направлены против гражданского населения, а потому именно они, палестинцы, а не Израиль, нарушают «правило исключения». Более того, дополнительные пункты «правила исключения» запрещают, в частности, использовать вооружение, которое не в состоянии обеспечить достаточное точное попадание в цель. Палестинские ракеты — примитивное оружие. Их невозможно точно скорректировать — так, чтобы они поражали определенные цели. Поэтому палестинцы обстреливают ими города и населенные пункты. И это означает, что само использование оружия палестинцами в данных обстоятельствах, само по себе — нарушение международного гуманитарного закона.

б) Правило пропорциональности

«Правило пропорциональности» устанавливает ограничение возможного сопутствующего ущерба.

В принципе это правило допускает сопутствующие потери среди гражданского населения или материальных объектов. Однако, если известно, что военная операция повлечет за собой непропорционально большие потери (относительно военной цели), осуществлять такую операцию — запрещается.

Обвинения в военных преступлениях на основе закона о пропорциональности предъявляются крайне редко. Ибо объективно оценить нарушение этого закона очень трудно. Тем более, что «правило пропорциональности» (как, собственно, и «правило исключения»), прежде всего, рассматривает цели и намерения стороны, предпринявшей военные действия.

Планируя военный удар, Израиль, естественно, не предполагает нанести противной стороне чрезмерные убытки. Следовательно, включенное в международное законодательство «правило пропорциональности» позволяет осуществить такой удар на законных основаниях. И это не будет нарушением, даже если выяснится, что в предварительной оценке возможного ущерба израильские специалисты допустили ошибку.

Все осуществленные Израилем в последнее время военные операции были ответными действиями, объектами атак были юридически разрешенные международным законодательством цели, и ни одна из этих операций не повлекла за собой непомерное число жертв.

Не будет лишним напомнить, что в израильской военной структуре работают юридические советники. Они участвуют в закрытых военных совещаниях всех уровней и в заседаниях кабинета безопасности. Юридические советники оценивают законность планируемых операций, которые осуществляются только с их одобрения.

Вынося свои решения, юридические советники, руководствуясь существующими правилами, строго следят за тем, чтобы планируемые действия соответствовали международным законам военного времени.

Реторсия — это правомерные (не идущие вразрез с нормами международного законодательства) вынужденные действия государства, совершаемые в ответ на недружественный акт, осуществленный другим государством. Меры, принятые в качестве реторсии, должны быть пропорциональными акту, который их спровоцировал, и не предполагают использование вооруженной силы.

В ответ на палестинские обстрелы израильских городов и населенных пунктов Израиль прекратил снабжение Газы бензином и электроэнергией. И это, несмотря на неудобства, которые испытывали при этом жители сектора, с точки зрения международного законодательства — абсолютно легальное средство воздействия. Такая мера «наказания» какого-либо государства за некорректное поведение в международной практике применяется достаточно часто. В отношениях между странами принято, что государство, пострадавшее от недружественных действий другого государства, вправе ответить санкциями, которые в обычных условиях (если санкции не спровоцированы) квалифицировались бы как незаконные. Например — приостановить действие соглашений.

Поэтому Израиль, тем более, имеет полное право не поставлять в Газу бензин, электроэнергию и т.д., ибо не брал на себя перед Газой никаких подобных юридических обязательств. По той же причине Израиль вправе закрыть свои границы перед палестинцами, проживающими в секторе Газы.

«Коллективное наказание» международным законодательством — запрещается и расценивается как «преступная акция». Однако под этим понятием подразумевается, что одна группа людей не выполняет обязательства, которые, с точки зрения другой группы людей, она должна была выполнить по отношению к этой, другой группе. Исходя из этого, очевидно, что ни предпринимаемые Израилем против сектора Газы военные действия, ни экономические санкции никоим образом не могут расцениваться как «коллективное наказание».

Если мы захотим составить список примеров применения экономических санкций в международной практике, он займет место, по размерам во много раз превышающее объем данной статьи. Поэтому назовем здесь лишь некоторые из них.

В 1979 году, когда в Иране произошла революция, Соединенные Штаты Америки временно прервали торговые отношения с этой страной. Ранее, в 1978-м, те же санкции были применены к Уганде — за массовый геноцид в этой стране. В 2000 году четырнадцать стран Европейского Союза приостановили различного рода дипломатические отношения с Австрией — в знак протеста против избрания в австрийский парламент известного ультраправого политика Йорга Хайдера. Многие страны прекратили торговые и дипломатические отношения с Южной Африкой — за проводившуюся там политику апартеида. И, конечно же, ни одно из этих действий не квалифицировалось как «коллективное наказание».

Некоторые оппоненты определяют сектор Газы как «оккупированную» Израилем территорию. Однако для этого нет никаких оснований.

Четвертая Женевская конференция в 1949 году дала четкое определение понятию «оккупированная территория», согласно которому это — «территория, которой управляет государство-оккупант». После передачи земель Газы палестинцам (в августе 2005 года) управление сектором на государственном уровне Израиль не осуществляет.

С другой стороны, если считать Газу «оккупированной территорией», то получается, что Израиль обязан «обеспечивать ее жителей продуктами питания и медикаментами и поддерживать функционирование в секторе институтов здоровья и гигиены».

По определенным политическим соображениям, Израильский Суд Справедливости принял решение, согласно которому Израиль продолжает поставку в Газу товаров первой необходимости (продукты питания, медикаменты, вода и пр.). Израильский Высший Суд постановил: если Израиль использует по отношению к сектору Газы экономические санкции, израильское правительство, тем не менее, обязано не прерывать минимальные поставки необходимых гуманитарных товаров.

Таким образом, даже если считать сектор Газы территорией, оккупированной Израилем, то и в этом случае Израиль выполняет обязательства, оговоренные Четвертой Женевской конференцией.

Однако по решению Четвертой Женевской конференции территория считается «оккупированной», если она принадлежит «одной из договаривающихся сторон», и оккупирующая сторона «осуществляет государственное правление». Сектор Газы никогда не принадлежал «одному из договаривающихся государств», и Израиль не осуществляет там государственное правление.

Всем совершенно ясно, что избранное в Газе правительство Хамаса де факто дало Газе статус суверена, не получающего никаких инструкций ни от Израиля, ни от какого бы то ни было другого государства.

Некоторые оппоненты утверждают, что государство может считаться оккупантом тех областей, где оно не декларировало свой контроль, но на деле эти области контролировало. Так, Международный Суд Справедливости сделал профессиональное заключение о том, что Уганда оккупировала территорию Конго, над которой она установила свою власть, заменяющую власть конголезского парламента. Такое заключение было вынесено, несмотря на то, что формально Уганда не создавала на этой территории свою специальную военную администрацию.

Оппоненты, «жонглируя» этим прецедентом с Угандой, говорят, что оккупация может иметь место, даже если на обсуждаемой территории нет полного военного присутствия оккупирующей стороны. Следовательно, подчеркивают они, по документам Четвертой Женевской конференции, Израиль должен считаться «оккупантом».

Однако их заявления — беспочвенны. Во-первых, условия, на которые они ссылаются, пытаясь «узаконить» факт оккупации, Израилю не подходят, потому что Израиль не установил над Газой административный контроль и не оставил там своих наместников, исполняющих функции избранного в Газе правительства. Во-вторых, Израиль вообще не осуществляет никакого фактического контроля над территорией сектора. И израильтяне и палестинцы прекрасно понимают, что осуществление такого контроля потребовало бы широкомасштабной военной операции в Газе и ее захвата. Военное превосходство одного государства над его соседом, само по себе — еще не оккупация. В противном случае, международному сообществу пришлось бы признать, что Соединенные Штаты Америки оккупировали Мексику, Египет — Ливию и Газу, а Китай — Северную Корею.

Более того, лишь слепой не увидит, насколько лицемерны разглагольствования недругов Израиля о том, что Израиль, «оккупировав Газу, имеет по отношению к ней определенные юридические обязательства. Если бы факт оккупации Газы Израилем действительно был установлен, те, кто настаивает, что Израиль — «страна-оккупант», согласно 43-му параграфу постановления, приложенного к Четвертой конференции в Гааге от 1907 года, должны были бы потребовать от израильтян, чтобы они «приняли все возможные меры для восстановления и поддержания в Газе общественного порядка и безопасности». И это означало бы, что Израиль должен провести в Газе широкомасштабную военную операцию, чтобы разоружить террористические палестинские группировки и боевиков, состоящих на военной службе Хамаса.

Кроме того, если уж мы говорим об оккупации, нам следует понимать, что «оккупирующее» и «оккупированное» — это два разных государства. Поэтому те, кто говорит, что Израиль оккупировал Газу, должны согласиться, что между Израилем и сектором Газы существует граница — такая же, как все другие границы между суверенными государствами. Но, тем не менее, многие критики Израиля, подобно Джону Дугарду, обвиняют Израиль в том, что он закрывает свои границы перед гражданами Газы. Это — полный абсурд. Ни от одной страны в мире никто и никогда не требовал, чтобы оно открыло свои государственные границы перед противником…

Согласно международному пакту о гражданских и политических правах, Израиль обязан обеспечить гражданам защиту определенных прав «внутри своей территории», включая право на жизнь. Однако сектор Газы не считается его территорией, поэтому это правило в данном случае — не применимо. И, тем не менее, Израиль придерживался требований международного закона.

В период военных действий права человека определены положениями международного гуманитарного права (см. выше). Поэтому Израиль защищает права палестинских жителей Газы уже тем, что подчиняется международному гуманитарному праву.

Во втором параграфе международных Соглашений говорится о предотвращении геноцида и наказании за действия, которые квалифицируются как геноцид. Акт геноцида определяется как убийства с целью «уничтожить, целиком или частично, национальную, этническую, расовую или религиозную группу — только за то, что она существует».

Палестинцы не скрывают своих намерений, заявляя, что их цель — уничтожение еврейского народа (убийство по этнической принадлежности), и призывают к вооруженной борьбе против всех евреев.

Поэтому все палестинские террористические группировки, совершающие нападения на евреев, согласно международному закону — виновны в преступлении геноцида.

Согласно первому параграфу Соглашений, Израиль и другие подписавшееся под конвенцией государства, обязаны «наказать» виновников. Причем, не только тех, кто непосредственно участвует в актах геноцида, но и тех, кто планирует подобные действия.

Таким образом, конвенция требует, чтобы Израиль наказал не только террористов-боевиков, но и общественных деятелей, публично поддерживающих вооруженные нападения палестинцев.

В январе 2000 года была подписана новая Международная конвенция о прекращении финансирования террористов. Эта конвенция обязывает Израиль (равно как и другие подписавшие ее государства) принять превентивные меры по выявлению и ликвидации источников дохода террористов и ограничению движения таких средств через межгосударственные границы.

Действия палестинцев, согласно параграфу конвенции 2(1b), полностью соответствуют определению — «террористическая деятельность», хотя бы потому, что они направлены на уничтожение и устрашение мирных граждан Израиля.

Если сектор Газы остается «территорией государства Израиль», Израиль, согласно конвенции, обязан осуществить правосудие и судить террористов за совершенные ими теракты. Если же сектор Газы израильской территорией не считается, Израилю все равно разрешается судить террористов.

Более того, по положениям конвенции, Израиль не просто может, но — обязан применить по отношению к Газе определенные экономические санкции.

Взрывы, осуществленные палестинцами в общественных местах — на городских улицах, в автобусах, в торговых центрах и т.д. — с целью поразить гражданское население квалифицируются международной конвенцией как «преступление». В конвенции отдельно оговаривается ситуация (сложившаяся в Израиле), когда теракты осуществляют лица «другой национальности» (то есть не той, что составляет основное население страны). Так, по положениям конвенции, палестинцы, реализующие террористические акты на территории Израиля, считаются международными террористами. Израиль, со своей стороны, должен привлечь к ответственности и судить исполнителей и организаторов терактов. Более того, государства, подписавшие конвенцию (Соединенные Штаты Америки, Россия, Турция и Франция) обязаны координировать свои действия с Израилем, прилагая усилия к тому, чтобы бороться с палестинским террором.

И, наконец, резолюция № 1373 Совета Безопасности требует, чтобы страны, объявившие войну террору, отказывали в убежище всем тем, кто финансирует, планирует, поддерживает террор или совершает террористические акты. А также — осуществляли жесткий пограничный контроль, чтобы «предотвращать передвижение террористов или террористических групп из страны в страну».

Эта резолюция была принята на основании главы VII Устава Организации Объединенных Наций. Поэтому она объединяет все государства в борьбе с террором. И хотя определение террору данная резолюция не дает, в ней есть ссылка на пункт международной конвенции, призывающий всячески препятствовать поступлению финансовой помощи террористам. А из этого вытекает, что палестинские нападения из сектора Газы однозначно квалифицируются как международный террор.

Согласно резолюции № 1373, Израиль обязан «отказывать в убежище» палестинским террористам из Газы и «предотвращать их передвижения».

Подводя итог сказанному, подчеркну, что палестино-израильский конфликт в секторе Газы — это, по сути, совершаемые палестинскими боевиками военные преступления, акты террора и геноцида. С другой стороны, все контрмеры, которые осуществляются Израилем, полностью соответствуют требованиям международного законодательства.