По первому слову первой фразы главы: «И жил Яаков в Египте...».

«И жил» в тексте оригинала — вайехи.

Смысл первого — в том, что после смерти нашего праотца Яакова (нашей главой завершается его жизнеописание) египтяне начали притеснять потомков Яакова. От бед, обрушившихся на сынов Израиля, их глаза и сердца — «закрылись».

Во втором объяснении Раши подчеркивает, что перед смертью Яаков хотел сообщить своим сыновьям срок окончательного избавления (геулы), но Всевышний, как говорится в Устной Торе (Мидраш раба на книгу Берешит, гл. 96), скрыл («закрыл») это от него.

Но почему Раши понадобились два объяснения, почему он не ограничился одним?

Понять это помогает Устная Тора.

Наши Учителя в Талмуде (трактат Таанит, лист 11), обсуждая стих «От зла погиб праведник» (Танах, раздел «Пророки», книга пророка Иешаягу, гл. 57, ст. 1), открывают в нем две грани Истины.

Порой праведник, — отмечают они, — умирает раньше положенного срока потому, что Всевышний не хочет, чтобы он, праведник, видел беды и несчастья, которые предстоит пережить еврейскому народу.

Иная грань Истины, открытая нашими Учителями, состоит в том, что праведник умирает, чтобы искупить негативные, противоречащие Воле Творца поступки людей его поколения.

Теперь предположим, что в поколении — два праведника, а умирает только один.

Тогда второе объяснение остается легитимным — значит, смерти одного праведника оказалось достаточно, чтобы искупить проступки поколения. И второй праведник остается жить. Ведь в его уходе из нашего мира уже нет никакой необходимости.

Но тогда возникает проблема с первым разъяснением. Его явно недостаточно. Если один праведник умер, чтобы не видеть беды и напасти, которые обрушатся на его народ — почему другой остается в этом мире? Это требует дополнительного пояснения.

Об одном из сыновей Яакова, Йосефе, в Торе сказано: «Исраэль любил Йосефа больше всех сыновей своих, потому что он — сын его старости» (Берешит, гл. 37, ст. 3).

Комментируя этот стих, Раши пишет, что Йосеф во всем походил на отца, и был точно таким же праведником, как и Яаков.

Первое объяснение подразумевает, что Яаков умирает, чтобы не видеть беды и страдания евреев — после его кончины в истории нашего народа начался новый этап.

Тогда возникает вопрос: почему Йосеф, который, как и Яаков, тоже был праведником, остался в живых и стал свидетелем бедствиий, постигших его народ?

И тут Раши открывает нам еще одну грань Истины: Яаков хотел рассказать своим сыновьям о периоде завершения всех бедствий — геуле, но срок, когда наступит освобождение, был скрыт от него.

1. Яаков не хотел быть похороненным в земле, которая впоследствии будет кишеть вшами. Ведь он, благодаря своему пророческому дару, знал, что одной из египетских казней будет превращение земного праха во вшей.

2. В будущем воскрешение мертвых (на иврите — техият а-метим) произойдет в Эрец Исраэль (на Земле Израиля). Поэтому останки тех, кто захоронен за ее пределами, будут перемещены в Эрец Исраэль. А поскольку душа и тело на каком-то уровне сохраняют некую связь даже после смерти тела — перемещение останков неминуемо спровоцирует страдания души.

3. Яаков опасался, что после его смерти известные своим идолопоклонством египтяне на месте его могилы устроят языческое капище.

Но зачем целых три объяснения для одного стиха?

Также известно, что казнь вшами не распространялась на землю Гошен. Так почему же Яаков не хотел, чтобы его похоронили там?

Потому что предвидел, что египтяне, могут подумать, что его могила предотвратила казнь и станут поклоняться ей, как идолу.

Таким образом, мы видим, что первое и третье объяснение самым непосредственным образом связаны между собой.

Но существовала еще одна «опция». Яакова можно было бы похоронить на дне Нила.

Во-первых, там тоже не было вшей. Во-вторых, египтянам было бы крайне затруднительно устроить там капище.

Но поскольку Нил все же не протекает по территории Израиля, вторая причина, почему Яаков просил не хоронить его в Египте — душа пострадает в период воскрешения мертвых — дополняет первую и третью.

И это означает, что для достаточно исчерпывающего понимания просьбы Якова не хоронить его в Египте, необходимы все три объяснения.

Это означало, что Эфраиму и Менаше, наравне с другими коленами, полагались в Эрец Исраэль земельные наделы.

Затем Яаков вспоминает о смерти своей жены Рахели: «При переходе моем из Падана умерла у меня Рахель в стране Кенаан, на дороге...» (Берешит, гл. 48, ст. 7).

Какая же связь между, тем, Эфраим и Менаше получили права на земельные наделы и — смертью Рахели?

Чтобы это понять, нам предстоит ответить на вопрос: как мог Яаков распоряжаться территориями Земли Израиля еще до того, как евреи вернулись в Эрец Исраэль и начали ее заселять?

Но вспомним, что Всевышний обещал Эрец Исраэль еще нашему праотцу Аврааму, духовным и «физическим» наследником которого стал его сын Ицхак. Яаков же был наследником Ицхака, а значит, имел все права на Землю Израиля и вполне мог ею распоряжаться.

В Талмуде (трактат Шаббат, лист 32) говорится, что Рахель умерла, потому что Яаков не исполнил вовремя свой обет (на иврите — недер).

Действительно, еще в начале своего путешествия к Лавану, Яаков дает недер: «Если со мною будет Всевышний и сохранит меня на том пути, которым я иду... Возвращусь с миром в дом отца моего... А из всего, что дашь мне, посвящать буду десятину Тебе» (Берешит, гл. 29, ст. 20-22). Если мы внимательно рассмотрим недер Яакова — обнаружим, что в нем говорится о возвращении в отчий дом. А Рахель умерла «по дороге», то есть — еще до того, как Яаков переступил порог дома Ицхака. Словом, срок исполнения данного им обета тогда еще как будто бы не наступил.

Но, если принять во внимание, что вся Эрец Исраэль принадлежит нам, еще со времен праотцев, значит, надо признать, что вся Земля Израиля была наделом Ицхака. Следовательно, срок исполнения недера, пришел с того момента, когда Яаков оказался в пределах Эрец Исраэль.

Теперь становится понятной связь между приведенным выше текстом — «Эфраим и Менаше, подобно Реувену и Шимону, будут мне» (Берешит, гл. 48, ст. 5), то есть — получат земельные наделы наравне с родоначальниками других колен, и — смертью Рахели.

Поскольку Эрец Исраэль принадлежит еврейскому народу еще со времен праотцев, пересечение ее границ при возращении — равносильно прибытию в отчий дом. Стало быть, Яаков должен был немедленно, сразу же, как только оказался на территории Эрец Исраэль, выполнить свой обет. Но он в тот момент — не сделал этого… Потому после того, как он распорядился земельными наделами, и дал право на территориальное наследство внукам Эфраиму и Менаше, и приходит ему на ум горькое воспоминание, и он произносит: «При переходе моем из Падана умерла у меня Рахель в стране Кенаан» (Берешит, гл. 48, ст. 7).

Из этого мы можем извлечь важный урок. Всевышний судит праведников — строже, нежели остальных людей. Но и мы должны с вниманием относиться к своим обещаниям и стараться держать данное слово. Ведь наши нарушения могут отразиться не только на нас, но и на наших близких.

С другой стороны, наши добрые дела и заслуги служат надежным щитом от бед и невзгод.