Материалы сайта
www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!
ГЛАВА «ВАИКРА»
Место в Торе: книга Ваикра, гл. 1, ст. 1 — гл. 5, ст. 26.
Почему глава так называется?
По первым словам фразы: «И воззвал к Моше...» (Ваикра, гл. 1, ст. 1).
И воззвал на иврите — ваикра.
Обсуждение главы Ваикра
Книга Ваикра (и, соответственно, наша недельная глава) начинается словами — «И воззвал к Моше. И говорил Всевышний с ним из Шатра собрания» (Ваикра, гл. 1, ст. 1).
Написано: «и воззвал», но не указано, кто именно. Можно, конечно предположить, что это — Всевышний. Но ведь сразу же сказано — «и говорил Всевышний с ним». Наверное, лучше было бы написать — «и воззвал Всевышний к Моше, и говорил с ним»? Только почему-то здесь формулировка иная.
Значит, воззвал не Всевышний? Кто же тогда?
В конце предыдущей главы говорится — «И не мог Моше войти в Шатер собрания, поскольку пребывало над ним Облако, и Слава Всевышнего наполняла Мишкан (Переносной Храм)» (Шемот, гл. 40, ст. 35).
Итак, Слава Всевышнего заполнила Мишкан, поэтому никто не мог войти внутрь. Моше, Аарон, семьдесят старейшин и весь народ Израиля ждали снаружи. И тогда, прозвучал призыв Шехины (Шехина — Присутствие Всевышнего), которая пребывала там: «Моше, Моше — взойди!». Весь Израиль слышал этот призыв.
В книге Зогар разъясняется, что призыв Шехины в состоянии услышать любой из сынов Израиля, поскольку свет ее ниспослан каждому еврею.
А в Мидраше (Тана де-вей Элиягу) говорится, что способность восприятия духовных явлений, которую, еще называют «руах hа-кодеш» (пророческое вдохновение) всецело зависит не от гендерной принадлежности или социального статуса, но — от духовного уровня человека. Поэтому руах hа-кодеш в состоянии обрести и мужчины и женщины, и старики и юноши, даже слуга и служанка. Главное — чтобы духовный сосуд мог принять, удержать и сохранить Свет Шехины.
Подобно тому, как Творец отправляет в наш мир Своего посланника — малаха (в условном переводе — «ангела»), чтобы тот выполнил определенное поручение, Он может послать и Шехину, духовный Свет, который будет пребывать на одном человеке или на всем Израиле, защищая и оберегая его. Чем выше в духовном плане человек или народ — тем выше Свет он способен воспринять.
Вернемся к нашему фрагменту. Его можно разделить на две части.
«И воззвал к Моше» — обозначает Свет высокой духовности, Свет Шехины. Тогда духовный рост всего Израиля позволил услышать этот призыв.
«И говорил Всевышний с ним из Шатра собрания» — когда Сам Всевышний обратился к Моше, это происходило благодаря Свету иного порядка. Воспринимать Свет на том уровне мог уже только Моше, и больше никто из сынов Израиля.
Рассмотрим два понятия — «коль» и «бат коль».
Коль означает — «голос», а бат коль, в современном иврите — это «эхо», но мы переведем, как «отголосок».
Итак — голос и отголосок.
Снаружи звучит отголосок, бат коль, а внутри, в Мишкане, в Иерусалимском Храме раздается Голос. У входа в Мишкан звучал отголосок, бат коль Шехины, услышанный всеми, призывающий Моше войти в Мишкан. И когда Моше вошел внутрь, раздался Голос, коль Всевышнего, который лишь он, Моше, мог воспринять. Ведь находясь снаружи, невозможно услышать то, что предназначается тому, кто внутри.
на основе комментария рава Бенциона Муцафи
(Израиль, наше время)
В конце предыдущей недельной главы сказано — «не мог Моше войти в Шатер собрания, так как пребывало над ним Облако, и Слава Всевышнего наполняла Мишкан (Переносной Храм)» (Шемот, гл. 40, ст. 35).
Наша недельная глава начинается тем, что Всевышний приглашает Моше войти. Как написано: «И воззвал к Моше. И говорил Всевышний с ним из Шатра собрания» (Ваикра, гл. 1, ст. 1).
Мы видим, что Моше не входил в Шатер собрания пока Творец не обратился к нему.
Рамбам (великий Учитель, комментатор Мишны и составитель полного кодекса еврейских законов Мишнэ Тора; Испания – Египет, 12 век) на основе этого выводит важное правило: не входи в чужой дом, пока тебе не разрешили войти. А когда разрешат — войди, но не садись, жди приглашения сесть. Предложили сесть и даже поставили перед тобой еду, не притрагивайся к ней, пока хозяин сам не начнет есть, или пока не скажет: «ну, что же ты не ешь? Ведь, остынет!». Кто не следует этим правилам, — заверяет Рамбам, — ничем не отличается от животного, а иногда отличается в худшую сторону.
В качестве иллюстрации расскажу такую историю.
В 1948-м году иорданские солдаты сожгли здание йешивы «Порат Йосеф», находившееся в еврейском квартале Старого города. Тогда йешива временно разместилась в нескольких синагогах Бухарского квартала. На собрании руководства йешивы и попечительского совета было решено построить новое здание. Один из попечителей был готов выделить под застройку земельный участок на улице Йешиягу, которым владел. Этот участок был как раз напротив кинотеатра «Эдисон», работавшего и по субботам.
Но глава йешивы раввин Эзра Атия отклонил предложение. Он считал недопустимым строить йешиву по соседству со столь злачным местом. Тогда другой попечитель сообщил, что владеет половиной участка под застройку на улице Йосеф бен Матитьягу. Он был готов передать ее в собственность йешивы. Но нужны были средства, чтобы выкупить вторую половину участка.
Собрать их поручили бойкому молодому авреху (учащийся йешивы) по имени Ицхак. Он отправился в Англию и прибыл в Лондон за день до шаббата.
Ицхак остановился в доме у известного еврейского предпринимателя и филантропа Сулеймана Сассона. В пятницу, сразу после утренней молитвы посланец йешивы «Порат Йосеф» отправился наносить визиты состоятельным евреям Лондона. Затем приготовления к субботе и — в синагогу.
Когда после встречи субботы он шел к дому, где остановился, его живот zhivot играл субботние гимны. Ведь у него во рту с утра не было и маковой росинки.
Сулейман Сассон жил в большом, роскошном особняке, и славился своим гостеприимством далеко за пределами Англии. В обеденном зале был накрыт и парадно сервирован дорогими приборами громадный стол на пятьдесят персон.
Ицхаку очень хотелось приступить к субботней трапезе, но гости затянули «Шалом алейхем» (традиционный напев, произносимый перед кидушем). Затем, согласно кабалистическому обычаю, восходившему к самому Ари hа-кадош (раби Ицхак Лурия Ашкенази, крупнейший каббалист; Эрец Исраэль, 16-й век), все начали обходить вокруг стола, подобно тому, как в Иерусалимском Храме совершали обход мизбеаха (мизбеах в условном переводе — жертвенник). Учитывая размеры стола, задача была не из простых.
Затем стали петь «Азамер бишвахин» (хвалебная песнь в честь субботы) и «Йома да митъатра» (отрывок из книги Зогар — о субботнем дне, увенчанном семидесятью коронами).
Когда все напевы были, наконец, исполнены, перешли к благословению детей. А у Ицхака напевы продолжали звучать в животе.
Перед кидушем хозяин стал произносить «Ле-шем йихуд» (во имя объединения — текст, произносимый перед выполнением заповеди, призванный создать особый духовный настрой). Это был не обычный, стандартный «Ле-шем йихуд», но — весьма пространный, составленный рабейну Йосефом Хаимом (один из крупнейших Учителей Торы, открытой и закрытой ее части — каббалы, автор десятков книг, в том числе — краткого кодекса законов, под названием «Бен Иш Хай»; Багдад, Ирак, вторая половина 19-го века – первая половина 20-го) и опубликованный им в книге Лашон хахамим.
Но вот и кидуш был сделан, и все присутствующие омыли руки. Хозяин произнес благословение над двенадцатью халами и раздал гостям по кезайту хлеба (кезайт — кусoк, размером с крупную маслину). Тут же на стол подали семь рыбных блюд и множество холодных закусок.
У Ицхака потекли слюнки, он нащупал специальный рыбный нож и вилку для рыбы, но тут же отдернул руки. Никто из гостей не притронулся к приборам. Глаза всех были устремлены на хозяина, а тот сидел с невозмутимым видом, скрестив руки.
Оказалось, что он ждал, когда вернется его престарелая мать. Вот она, наконец, вошла в сопровождении служанки. Лицо Сулеймана засияло благоговением, любовью и нежностью, он порывисто поднялся во весь свой внушительный рост и почтительно склонил голову перед маленькой, сухонькой старушкой. Он продолжал стоять, пока служанка помогала ей сесть за стол. Затем он опустился на стул, но все еще не притрагивался к еде. Он начал есть лишь после того, как убедился, что ест его мать, и только тогда к еде приступили все собравшиеся.
Особый еврейский этикет называется «Дерех эрец». Согласно его правилам, находясь в гостях, можно приступать к еде только после хозяина дома и лишь с его разрешения.
на основе комментария рава Иегуды Цадка
(глава йешивы «Порат Йосеф»; Иерусалим, Израиль, 1910-1991 гг.)
3. Тот, кто считает себя скромным — гордец
Написано в нашей недельной главе: «И воззвал к Моше. И говорил Всевышний с ним из Шатра собрания» (Ваикра, гл. 1, ст. 1).
В оригинале в слове «ваикра» (и воззвал) последняя буква алеф — маленького размера, меньше остальных букв. Она свидетельствует о необычайной скромности Моше. И действительно, в Торе сказано: «А человек Моше — необычайно скромен, скромнее всякого живущего на земле» (Бамидбар, гл. 12, ст. 3).
Впрочем, сам Моше вовсе не считал себя таким уж выдающимся скромником.
Кстати, тот, кто думает о себе, что он — большой скромник, на самом деле — гордец.
В Талмуде (трактат Сота, лист 49) Учителя констатируют, что с уходом Раби (имеется в виду редактор и составитель Мишны раби Йегуда hа-Наси, начало 3-го века) пропала скромность. На это возразил рав Йосеф (великий Учитель Талмуда третьего поколения, начало 4-го века) — «Но, ведь, есть я!».
Получается, что рав Йосеф заявил, что он скромный. Но разве это не проявление гордыни?
Дело в том, что он возглавлял самую лучшую и значимую из йешив — йешиву города Пумбедита. Глава этой йешивы носил титул царя, неофициально, конечно. А Учителя уважительно называли рава Йосефа — Синай (см. трактат Талмуда Берахот, лист 64). Из-за его чрезвычайно глубоких познаний абсолютно во всех областях Торы.
Сам же рав Йосеф не считал себя достойным этих титулов. Он говорил, что его знание Торы весьма скромное, и главой йешивы он был назначен только из-за скромности, а не благодаря каким-либо выдающимся качествам. Ведь сплошь и рядом на руководящие посты ставят заурядных и серых, а не яркую личность.
Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век), как написано в Талмуде (трактат Моэд Катан, лист 28) как-то признался: «Я просил и молился о трех вещах, и две из них мне были дарованы Свыше. А третья — нет. Я удостоился мудрости и богатства, а вот скромность так и не получил».
Итак, Рава хотел стать богатым и мудрым, а достигнув желаемого, стал просить о скромности. Потому что богачам, как раз скромности, обычно и не хватает, да и людям, отличающимся незаурядным умом — тоже.
Впрочем, скромность, на самом деле, Рава получил, просто не считал себя скромным. А если бы считал, то не был бы таковым.
Человек рассудительный в состоянии определить, какими качествами он обладает. Например — понять, щедрый он или прижимистый, отходчивый или злопамятный, талантливый или не очень. И только скромность выявить в себе — не дано. Ведь в тот момент, что он признает себя скромным, он перестает им быть.
Один человек старался развить в себе скромность. Он никогда не садился на почетные места, но занимал место в задних рядах, всегда брал меньше еды, прикладывал усилия, чтобы никак не выделяться. Но раввин однажды сказал ему: «Не думай, что ты станешь великим, пытаясь казаться ничтожным».
на основе комментария рава Авраама-Шмуэля-Биньямина Софера
(глава знаменитой йешивы города Пресбурга; известен и как Ктав Софер — по названию написанной им книги «Ктав Софер»; Словакия – Венгрия, 1815-1871 гг.)
Автор текста Мордехай Вейц