В первых двух фразах главы сказано: “И говорил Всевышний с Моше и сказал ему: Я — а-Шем (Господин мира, вечный). Но открывался Аврааму, Ицхаку и Яакову именем Эль Шадай (сверхъестественная сила), имя же — а-Шем не раскрыл им”.

Открываться на иврите — ваэра.

В нашей недельной главе рассказывается о казнях, которым подверг Всевышний фараона и его поданных в Египте за жестокое порабощение евреев.

Об одной из казней в Торе сказано: «Я пошлю на тебя, и на твоих слуг, и на твой народ, и в твои дома хищных зверей, и наполнятся дома египтян хищными зверями, а также — земля, на которой они обитают» (Шемот, гл. 8, ст. 17). 

Непонятно, какую смысловую нагрузку несет окончание фразы — «а также земля, на которой они обитают».

Чтобы это понять, нам надо открыть Танах, Вторую книгу Мелахим (Царей), где описывается история, случившаяся с пророком Элишей, великим учеником самого пророка Элиягу. 

Мы застаем Элишу в городе Йерихо, в окружении местных жителей. Они жалуются ему на состояние воды. «Местоположение города этого хорошее, как видит господин наш, — говорят они, — а вода плохая, и земля истребляет жителей его» (гл. 2, ст. 19).

 По правилам, нужно было создать компетентную комиссию, которая всесторонне изучила бы вопрос и с годами составила бы пухлый том решений и рекомендаций. Настолько объемистый, что их, эти рекомендации, вряд ли кто-то стал бы читать прежде, чем спустить в архив. Вода так и оставалась бы плохой, а люди продолжали бы умирать.

Но Элиша действовал не по инструкции, но — по правилам, подсказанным Всевышним. Поэтому и «по сей день», как написано в Танахе (вторая книга Мелахим, гл. 2, ст. 22) — вода в Йерихо чиста и целебна.

Справившись с этой задачей, Элиша покинул Йерихо и направился в близлежащий городок Бейт-Эль. Но когда поднимался он по дороге, детвора высыпала из города и устремилась за ним. И насмехались над Элишей детишки и «дразнили лысым» (там же, ст. 23). 

Дело в том, что подростки подрабатывали тем, что принося в Йерихо чистую, неиспорченную воду из дальних источников и продавали ее горожанам. Теперь же, благодаря стараниям Элиши, в самом городе появилась чудесная вода, и источник заработка местной детворы иссяк. Вот они и злились.

  В ответ Элиша проклял малолетних хулиганов. И вот «из лесу вышли медведи и растерзали сорок два мальчика» (там же, ст. 24). 

В Талмуде (трактат Сота, лист 47) говорится, что впоследствии, Элиша был за это наказан болезнью.

Там же в Талмуде обсуждается характер чуда с медведями (то, что это было чудо — ни у кого не вызывает сомнений).

Шмуэль (Учитель Талмуда первого поколения; 3-й век) сказал, что чудо было — двойным. Во-первых, чудесным образом появился лес, а в том лесу оказались медведи. 

Возникает вопрос: почему было не достаточно чудесного появления медведей, зачем понадобился еще и лес?

И разъясняется в Талмуде (трактат Сота, лист 47), что вне зоны своего привычного обитания, медведи (а также и все остальные хищники) — трусливы и не нападают на людей. Поэтому, яви Элиша одних медведей, от них было бы мало толку. Чтобы проявить себя в полной мере, медведям нужен лес.

Теперь вернемся к египетской казни.

Угроза нашествия хищных зверей, сама по себе, не произвела бы на фараона должного впечатления. Ведь оказавшись в домах египтян, в незнакомой среде, хищники растерялись бы и, поджав хвосты, трусливо искали бы, куда убежать. Поэтому Моше добавил — не только хищники, но и «земля, на которой они обитают». А это значит, что и в домах египтян зверюги будут чувствовать себя, как дома. То есть египтянам — несдобровать. 

Сказано в нашей недельной главе: «И положу Я различие между Моим народом и твоим» (Шемот, гл. 8, ст. 19). 

Речь идет о сынах Израиля и египтянах. Всевышний говорит о некоем действии, которое отделит одних от других. Ведь благодаря ассимиляции, коренные различия между этими совершенно разными по природе своей народами практически стерлись. Язык, имена и, возможно, еще одежда — вот и все, что отличало евреев от египтян.

  Впрочем, в других странах, в другие эпохи, случалось, что отличий оставалось — еще меньше. Скажем, чем отличались евреи от неевреев в СССР? Лучшим знанием русского языка и Пушкина?

Но о чем предупреждает Всевышний фараона? Какое разделение собирается произвести?

«Мой народ» на иврите — «ами»; «твой народ» — «амха». Разница между гематриями (числовыми значениями) этих двух слов оригинала составляет 10. И это — намек на десять страшных ударов, которые потрясут Египет. Благодаря этим казням, наступила геула — избавление от египетского рабства.

Десять ударов по Египту — разбили, уничтожили десять сил духовной нечистоты. Из этих сил особым образом были сплетены оковы, все эти годы удерживающие в рабстве еврейский народ.

Рабский, подневольный труд — это апофеоз. Все началось не с него. Сначала было духовное порабощение. Добровольное. Оно заключалось в преклонении перед египетской культурой, искусством, литературой, философией. Самые известные пушкинисты в России и шекспироведы в Англии носят еврейские фамилии.

 А что еще,  кроме фамилий?

Почти ничего. Во всем уподобившись египтянам, переняв их обычаи, евреи сами просунули голову в ошейник раба. Фараону осталось лишь защелкнуть замок. И все. Еврейский народ, сыны Израиля — стал его народом, его рабом.

  Всевышний начал обратный процесс. Вернуть Израиль из положения «твой народ» (народ фараона) на уровень "Мой народ" (народ Творца).

Но как сделать это, если различия между египтянами и уподобившимися им евреями — почти стерты?

Есть надежный, проверенный способ, который называется «молотьба». То есть — отделение полезных, нужных зерен от шелухи.

Еще минуту назад зерна были порабощены шелухой (на иврите — клипа). Но вот молотьба сделала свое дело, внесла различия, отделила шелуху, отобрав у нее зерна. И зерна отныне — свободны. Свободны от клипы.

В Египте «молотил» Всевышний. Хорошо молотил египтян, десятью ударами. Вносил различия. В итоге, десять клипот (множественное число от слова «клипа») остаются разбитыми в Египте — так называемом, «срамном» месте земли, а сыны Израиля, «Мой народ» — устремляются к свободе, к своему Отцу, на свою землю.

Написано в нашей недельной главе: «На этот раз Я пошлю все кары Мои в сердце твое» (Шемот, гл. 9, ст. 14).

Так Всевышний предупреждает фараона о последующих (за первыми шестью) казнях, наказаниях.

Слово «кары» (на иврите — магефот; в ед. ч. — магефа) можно перевести и как — «эпидемии», «болезни». Но вслед за этим предупреждением, египтяне были наказаны градом и саранчой.

При чем же здесь болезни? 

Рав Авраам ибн Эзра (великий комментатор Торы; Испания; конец 11-го — начало 12-го вв.) пишет, что это предупреждение устрашило фараона более, нежели все предыдущие, вместе взятые. Тем отраднее было услышать сынам Израиля обещание, что «все болезни, которые Я навел на Египет, не наведу на тебя» (Шемот, гл. 15, ст. 26).

Значит, чем больше пострадает фараон, чем больше напастей обрушится на его народ, тем в большей безопасности будут потом сыны Израиля. Правда — при условии, что «будут прислушиваться к гласу Всевышнего и заповеди Его соблюдать» (там же). В противном случае, — предупреждает Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — болезни все же будут, но — до тех пор, пока не придет раскаяние. Раскаяние — исцелит. 

Но почему все-таки болезни? Ведь наказанием был град, а затем — нашествие саранчи. Как эти удары связаны с болезнями?

В продолжении книги Шемот мы встречаем еще одно обещание исцеления. Как сказано: «И служите Всевышнему, и Он благословит хлеб твой и воды твои, и устранит недуг из среды твоей» (Шемот, гл. 23, ст. 25). Слово «недуг» (на иврите — махала) имеет гематрию (числовое значение) 83. На это в Талмуде (трактат Бава Кама, лист 92) обращают внимание Учителя, отмечая, что хлеб с солью и кувшин воды на завтрак могут избавить от 83-х различных заболеваний. Хлеб и вода оказываются полезнее и действеннее лекарств. Ведь лекарства излечивают с тем или иным успехом, а порой — и с нежелательными побочными эффектами. Что же касается хлеба и воды — это «профилактические» средства, предупреждающие болезни. Чувствуете разницу? 

Теперь вернемся в Египет.

Град и последующая за ним саранча на корню уничтожили египетский урожай злаков. Поэтому о румяном, источающем аромат, с хорошо пропечённой хрустящей корочкой хлебе, египтянам можно было только мечтать. Перед лицом 83-х недугов и египтяне и фараон остались — незащищенными.

Из тех же букв, из которых состоит выражение «Мои кары» (или эпидемии Мои), можно составить выражение «83 смерти». 

Я насылаю на тебя 83 смерти, — предупреждает фараона Всевышний. — 83 смертельные болячки — в твое сердце!

Теперь понятно, почему фараон так перепугался. Кто не испугался бы на его месте?

То, чего так опасался фараон, все-таки свершилось. И в Торе об этом читаем: «И обрушил Всевышний град на землю Египетскую» (Шемот, гл. 9, ст. 23).

В Мидраше Ялкут Шимони описывается такой диалог.

— Тора, где же Тора!? — вопрошает фараон.

Нет предела его возмущению.

— Вся земля полна ею, — отвечает фараону Всевышний.

Попытаемся понять смысл этого диалога.

Как-то один нечестивиц, желая посмеяться над раби Акивой (величайший Учитель Мишны, 2-й век), задал ему каверзный вопрос

— Всевышний, — спросил тот человек, — соблюдает шаббат? Не так ли? Так почему же Он допускает по субботам дожди? В шабат запрещено переносить объекты из одного владения в другое. А получается, что Он переносит воду, дождевые капли.

— Весь мир принадлежит Всевышнему, — спокойно ответил раби Акива. — Поэтому для Него нет разных владений. Весь наш мир — это Его двор, Его приусадебный участок. 

Известно, что каждая казнь египетская, каждое наказание продолжались по десять дней. Значит, на каждую казнь приходился, как минимум, один шаббат. В Египте никогда прежде не бывало града. Град был фараону в диковину. Тем не менее, фараон крепился. Он глядел на гибнущий урожай и пытался сдерживаться. Сдерживался из последних сил. Но когда град не прекратился и в субботу, фараон не выдержал:

— Тора, где же Тора? — завопил он. — По какому праву Всевышний перемещает град из одного владения в другое?

— Всевышнему принадлежит земля и все наполняющее ее (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 24, ст. 1), — был ответ фараону. 

Вселенная — приусадебный участок Всевышнего. Весь мир принадлежит Ему. Поэтому, где бы ни шел град, по отношению к Всевышнему, он идет только в одном владении.

Значит — никакого перенесения нет.

И фараон принял этот довод. «Всевышний — праведен, — говорит он. — Я же и мой народ — злодеи» (Шемот, гл. 9, ст. 27).

После наказания градом, фараон, казалось бы — сломлен. Он, по крайней мере, на словах, готов отпустить евреев из Египта. Тогда Моше берется прекратить наказание. И в тексте нашей недельной главы читаем: «Когда выйду из города, воздену руки мои к Всевышнему, — говорит Моше, — громы прекратятся, и града не будет более, чтобы ты знал, что Творцу принадлежит земля (Шемот, гл. 9, ст. 29).

Итак, чтобы остановить град, Моше должен помолиться. Что он и обещает сделать, «когда выйдет из города».

Но почему не сразу же, почему не в самом городе?

В городе — объясняет в своем комментарии Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — на его площадях и в его храмах — полно идолов. А в домах египтян — скот. Скоту в Египте поклонялись. Скот, как говорится в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 12), играл роль тех же идолов.

Ну как в таком окружении молиться? Скорее — за город, туда, где свежий воздух, где можно вдохнуть полной грудью и где нет этих мерзких идолов на каждом шагу, куда ни глянь.

Позвольте, но ведь паро (фараон) уже произнес сакраментальную фразу: «Всевышний — праведен, я же и мой народ — злодеи» (Шемот, гл. 9, ст. 27). 

В Талмуде (трактат Авода Зара, гл. 4, мишна 4) сказано, что в случае, если язычник откажется от своего культа, перестанет ему поклоняться — отменяются и все ограничения для евреев, в отношении этого, уже бывшего культа.

Выходит, если фараон отрекся от идолов, а его признание Всевышнего, можно трактовать именно так — как отречение от идолопоклонства — тем самым он нивелировал духовную нечистоту (туму), которую они распространяемую.

Тогда, зачем было выходить из города? Почему бы не помолиться сразу?

Однако для того, чтобы отменить тот или иной культ — одних слов не достаточно. Слова должны быть подкреплены действием. Нужно уничтожить, сжечь, разрушить скульптуры и вообще — любые изображения идолов. Хотя бы — нанести им повреждения, тем самым выразив свое пренебрежение к культу.

Моше понял, что никакого отречения от идолопоклонства на самом деле нет. Слова фараона — всего лишь слова, за которыми ничего не стоит. Фараон не был искренен. На языке одно, на сердце — совсем другое. Вот и остался город таким, как был — наполненным целехонькими идолами. Никто их не упразднил. 

— Только знаю я, что и ты, фараон, и слуги твои — не боитесь вы Всевышнего (Шемот, гл. 9, ст. 30), — вынужден был подытожить Моше. Подытожить и — выйти из города для молитвы.