В первых двух фразах главы говорится: «И сказал Всевышний Моше: отправь (пошли) людей осмотреть Землю Кенаана, которую Я даю сынам Израиля…».

Отправь (пошли) на иврите — шелах.

Но откуда взялась эта дополнительная буква «йуд»?

Вспомним, что Сару, жену Авраама, вначале звали Сарай. Всевышний изменил ей имя. И в Торе об этом написано: «И сказал Всевышний Аврааму: Сарай, твою жену, не называй Сарай, но Сара — имя ее» (Берешит, гл. 17, ст. 15).

То есть букву «йуд» в окончании первоначального имени жены Авраама, Всевышний заменил буквой «hей». Так вот, эту букву, йуд, и добавил Моше к имени своего ученика перед тем, как отправить его в разведку.

Но для того, чтобы получить полноценное имя, под буквой должна стоять огласовка (в иврите огласовки играют роль гласных букв). В имени Йеhошуа под буквой «йуд» в Торе стоит огласовка «шва» (две точки). Откуда они взялись?

В слове «бен» (в переводе — «сын») под буквой бет стоит огласовка «сеголь» (три точки). Вот из нее и были взяты две точки, образовавшие «шва». А под буквой бет осталась только одна точка, представляющая собой огласовку «хирик», обозначающую звук «и». Поэтому вместо слова «бен» мы в данном случае произносим как «бин» — Йеhошуа бин Нун. Об этом — см. также на сайте в ответе «Бин Нун или бен Нун?» (№ 936).

Теперь попытаемся разобраться в причинах такого изменения.

Моше добавил букву «йуд» к имени своего ученика, — пишет раби Йонатан бен Узиэль (великий Учитель Мишны, 1-й век), — отметив в нем необычайную скромность.

При каких же обстоятельствах проявилась эта необычайная скромность Йеhошуа?

В конце прошлой недельной главы (Беhаалотха), мы читали об Эльдаде и Мейдаде, о том, как они пророчествовали в стане, сообщая, что Моше умрет, и сыны Израиля войдут в Эрец Исраэль под предводительством Йеhошуа.

Это пророчество, казалось бы, должно было быть Йеhошуа бин Нуну на руку. Но в Торе о его реакции на это написано: «И отозвался Йеhошуа, сын Нуна, служитель Моше с юности своей, и сказал: Господин мой, Моше, заключи их!» (Бамидбар, гл. 11, ст. 28).

Йеhошуа бин Нун, услышав пророчество, обещающее ему величие и почет — просит заключить предрекших это пророков в тюрьму, считая их безумцами или лжепророками. В голове Йеhошуа не укладывалось, что нормальный человек, в здравом уме может такое сказать. 

«Я возглавлю еврейский народ? — подумал он. — Большую несуразицу просто трудно себе представить!».

Но даже если это проявление скромности, все равно остается вопрос: почему из-за этого нужно менять имя? Разве скромность — плохое качество?

Имя Ѓошеа, как мы уже знаем из размещенного на сайте ответа «Бин Нун или бен Нун?» (№ 936), в переводе означает — «умеющий помогать и спасать». Но уметь и пользоваться этим умением на практике — не одно и то же. И Моше, как объясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), молился Всевышнему, чтобы Он оградил Ѓошеа от дурных замыслов других разведчиков. Тогда Творец и повелел изменить имя Ѓошеа на Йеhошуа (в сущностном переводе это имя как бы подчеркивает, что его носитель сумеет выстоять перед большинством, сможет помочь и спасти).

Но разве праведник, сияние лика которого, как говорится в Талмуде (трактат Бава Батра, лист 75), подобно сиянию луны — может попасть под дурное влияние?

Ну, вообще-то, есть много красноречивых примеров, когда скромному, порядочному человеку в противостоянии группе отпетых злодеев не хватало твердости. Поэтому просьба о помощи Свыше, заложенная в новом имени — совсем не лишняя.

Кроме того, была и еще одна причина.

Йеhошуа вовсе не прельщала корона еврейского царя. Единственным его желанием было, чтобы его учитель и наставник, Моше, прожил как можно дольше. Согласно пророчеству Эльдада и Мейдада, Моше умрет перед тем, как евреи войдут в Эрец Исраэль. И это означает, что, отдалив это событие, можно продлить жизнь Моше.

Преследуя корыстные цели, разведчики, вполне могли, как говорится, «разыграть эту карту». И кто знает, устоит ли перед этим доводом Ѓошеа?

Поэтому Моше, оценив скромность, преданность и любовь своего ученика, принимает решение изменить его имя — так, чтобы оно стало просьбой и обращением к Творцу. И тогда никакие хитроумные доводы злодеев на него не подействуют.

Итак, в нашей недельной главе читаем: «И нарек Моше Ѓошеа, сына Нуна, именем Йеhошуа» (Бамидбар, гл. 13, ст. 16).

Раби Йонатан бен Узиэль (великий Учитель Мишны, 1-й век) в качестве основной причины называет небывалую скромностью Йеhошуа.

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) добавляет, что Моше молился Всевышнему, чтобы Он оградил Ѓошеа от дурных замыслов других разведчиков. Имя Йеhошуа, как говорится в Талмуде (трактат Сота, лист 34) означает, что его носитель сумеет выстоять, не поддаться дурному влиянию.

Значит, по мнению Моше, скромность должна была помочь Йеhошуа в противостоянии с другими разведчиками. Но каким образом?

В Талмуде (трактат Гитин, лист 56) рассказывается о событиях, которые повлекли за собой разрушение Храма.

Бар Камца рассек губу бычку-трехлетке, которого послал для приношения в Храме римский император. В принципе, по еврейскому закону бычок стал ущербным и не пригодным для приношения. Но ради мира с римскими властями его, несмотря на изъян, все же можно было, казалось бы, использовать в Храме в качестве корбана (корбан в переводе на русский — «приношение»). Однако раби Захарья бен Авкулас выступил против этого.

— Люди не поймут, что это сделано исключительно ради мира, — сказал он, — и подумают, что животных с дефектами можно использовать в Храме в качестве корбана.

Был предложен и другой вариант решения проблемы. Бар Камца собирался донести на евреев римским властям. За это он вполне заслуживал смерть. А умри Бар Камца до того, как он напишет донос, и в Риме бы не узнали о том, что их бычок не был принесен в Храме.

Но и этот вариант отверг раби Захария бен Авкулас.

— Люди могут подумать, — заключил он, — что тот, кто наносит повреждение животному, предназначенному для корбана, подлежит смертной казни.

В результате приношение от римского императора в качестве корбана не использовали. А Бар Камца вернулся в Рим, донес на евреев властям, и те послали войска в Эрец Исраэль.

— Скромность раби Захарии, — говорил об этом раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, составитель Иерусалимского Талмуда; 3-й век), — привела к тому, что наш Дом разрушили, наш Храм сожгли, а нас изгнали с нашей земли…

Скромность? Но ведь, скромный человек не настаивает на своей позиции, если она идет вразрез с мнением большинства.

Когда в Сангедрине (Высшем раввинском суде) рассматривали какой-то спорный вопрос, сперва выслушивали мнение молодых, менее опытных судей. Ведь если бы первым выступил маститый судья — молодые, из уважения, не стали бы с ним спорить, а значит, не высказали бы своего мнения.

Раби Захария пользовался в Сангедрине большим авторитетом. Но сам он считал себя вполне заурядным, обычным судьей, позицию которого вполне можно оспорить. Поэтому он выступил по делу Бар Камцы одним из первых. Остальные судьи сочли, что не вправе спорить с авторитетом.

Рассмотрим еще один случай, рассказанный в Талмуде (трактат Моэд Катан, лист 17), который даст нам ключ к пониманию ситуации с раби Захарией.

Некий знаток Торы совершил неподобающий поступок. За это рав Йеhуда (великий Учитель Талмуда второго поколения; 3-й век) объявил ему нидуй (изгнал из общины). После смерти рава Йеhуды изгнанный обратился к Мудрецам с просьбой отменить нидуй. Когда началось обсуждение этого вопроса, одним из первых взял слово раби Шмуэль бар Нахмани (Эрец Исраэль, начало 4-го века) и потребовал оставить нидуй в силе.

Раби Зейра (Учитель Талмуда третьего поколения; 3-й век) заметил, что раби Шмуэль бар Нахмани уже давно не участвовал в слушаниях дел. Значит, на разбор этого дела он пришел специально. Поэтому и решили принять его мнение, по которому и вынесли вердикт.

Теперь вернемся к раби Захарии бен Авкуласу. Он, хоть и был признанным авторитетом и знатоком Торы, но в Талмуде, практически больше нигде не упоминается. Почему? Потому что он из-за своей скромности никогда не настаивал на своем. Зная о его скромности и видя, что в деле Бар Камцы он тверд в своем убеждении, остальные судьи приняли его решение и не стали с ним спорить, хоть вначале и были против.

Скромность раби Захарии оказалась решающим фактором и самым весомым аргументом. 

Моше, отправляя Йеhошуа с разведчиками, рассчитывал, что к его словам прислушаются, и его мнение примут. Ведь Йеhошуа из-за своей скромности высказывался нечасто, поэтому его слово имело вес.

Так почему же это не сработало?

Дело в том, что оппонентами Йеhошуа были не судьи Сангедрина, стремящиеся к справедливости, но — руководители колен, заботившиеся о том, чтобы сохранить свое положения и власть. В пустыне они — значимы, а в Эрец Исраэль… Поди знай, как еще все обернется.

Скромность Йеhошуа бин Нуна разбилась о корыстолюбие и наглость разведчиков.

Продолжим изучения фрагмента из нашей недельной главы — «И нарек Моше Ѓошеа, сына Нуна, именем Йеhошуа» (Бамидбар, гл. 13, ст. 16).

Всему причиной, — отмечает в своем комментарии к этой фразе раби Йонатан бен Узиэль (великий Учитель Мишны, 1-й век), — была небывалая скромность Йеhошуа.

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) раскрывает нам смысл нового имени: Йеhошуа означает — «Да спасет тебя Всевышний (от разведчиков, замысливших недоброе)».

Возникает вопрос: Моше дал новое имя своему ученику потому, что не был уверен, сможет ли тот противостоять остальным разведчикам, или же, наоборот — новое имя выражало уверенность Моше в духовной силе Йеhошуа?

В Талмуде (трактат Эрахин, лист 15) Учителя объясняют, что должен делать человек, чтобы избежать нарушения запрета на злословие (на иврите — лашон hа-ра). А также — как исправиться, если он уже стал нарушителем. 

Человеку разумному, — наставляют они, — подобает посвятить себя изучению Торы. Ведь это о ней в Танахе сказано: «Кротость языка — древо жизни» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 15, ст. 4). А если кто-то неспособен к занятиям — пусть сломит в себе гордыню и развивает скромность.

Заметим, что для исправления нарушения запрета на лашон hа-ра, одного изучения Торы — недостаточно. Оно обязательно должно сочетаться с работой над собой — искоренением гордыни и укреплением в себе качества скромности. И только в том случае, когда у нарушителя нет никаких способностей к учебе — пусть он хотя бы исправит качества характера.

Разведчики были знатоками Торы, а вот скромности им — не доставало. Зато жажды почета и власти было с избытком. На их примере мы видим, что одного знания Торы оказалось мало. Из-за того, что они не исправили свои качеств (на иврите — мидот), разведчики опустились до злословия. А оно, в свою очередь, привело их в могилу. И, к сожалению, не только их.

Моше видел, что Йеhошуа — очень усердный ученик. Он старается не покидать шатер, в котором Моше обучает Торе. Внемлет каждому слову учителя, подолгу засиживается над выученными текстами, еще и еще раз повторяя пройденное. И даже когда все разжевано и разложено по полочкам — не уходит. Ведь нужно еще навести порядок в учебном помещении — расставить скамьи, подготовить его к следующему уроку.

Однако Моше понимал, что этих прекрасных качеств Йеhошуа недостаточно. Ведь и остальные разведчики достаточно хорошо разбирались в Торе. За это их и уважали. А в Торе за это они именуются — «мужами» (Бамидбар, гл. 13, ст. 3). Но когда Моше, в дополнение к прилежанию в учебе, разглядел в своем ученике еще и выдающуюся скромность, тогда — и «нарек Моше Ѓошеа, сына Нуна, именем Йеhошуа» — да спасет тебя Всевышний (от разведчиков, замысливших недоброе). Поскольку ты и мудр и скромен — Всевышний наверняка убережет тебя от пагубного влияния.

Итак, двенадцать разведчиков отправляются, чтобы осмотреть Эрец Исраэль. И среди них — Калев и Йеhошуа.

Йеhошуа — это Ѓошеа. Моше, как мы помним, изменил имя своему ученику. И в Торе об этом написано: «И нарек Моше Ѓошеа, сына Нуна, именем Йеhошуа» (Бамидбар, гл. 13, ст. 16).

Причиной тому была особая скромность, отличающая Йеhошуа от остальных, — пишет раби Йонатан бен Узиэль (великий Учитель Мишны, 1-й век). А имя Йеhошуа означает — «Да спасет тебя Всевышний» (от разведчиков, замысливших недоброе), — добавляет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век).

Опасался ли Моше, что его ученик поддастся влиянию остальных разведчиков или, наоборот, был уверен, что благодаря Всевышнему — тот сможет противостоять им? Вот, что мы постараемся сейчас выяснить.

В Танахе есть такая фраза: «Скромность — умножила меня» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 18, ст. 36). 

Как это понимать?

Обычно скромный человек, наоборот, прижимается, образно говоря, к краю, как бы — уменьшает себя. О каком же «увеличении» идет речь?

Говорится в Талмуде (трактат Иевамот, лист 63), что Шехина (Присутствие Всевышнего) покоится, как минимум, на 22-х тысячах евреев. Вместе с тем, в Танахе находим свидетельство: «Так говорит Возвышенный: (в месте) высоком и священном обитаю Я, но — с тем, кто сокрушен и смирен духом» (книга пророка Йешаягу, гл. 57, ст. 15). То есть Шехина с теми, как написано в другом трактате Талмуда (трактат Сота, лист 5), кто — скромен.

Таким образом, Шехина покоится либо на 22-х тысячах сыновей Израиля, либо — на человеке, обладающем скромностью. Выходит, скромный человек с этой точки зрения — равен 22-м тысячам евреев. И теперь нам понятно высказывание из Теилим — «Скромность — умножила меня». Один к 22-м тысячам — весьма внушительное «умножение».

О царе Давиде в Танахе (Первая книга пророка Шмуэля, гл. 16, ст. 18) написано: «И с ним — Всевышний».

Учителя в Талмуде (трактат Сангедрин, лист 93), изучая это изречение, приходят к выводу, что в спорных вопросах закон (hалаха) всегда соответствует позиции царя Давида. Даже в тех случаях, когда у него — много оппонентов. 

За что же Давиду такая привилегия? 

Если написано «И с ним — Всевышний», значит, с царем Давидом постоянно находится Шехина. Следовательно, он один — как 22 тысячи сынов Израиля. Столько оппонентов у него — не наберется. Поэтому закон всегда и устанавливается в соответствии с его позицией.

Теперь вернемся к Йеhошуа.

Как мы знаем, ему противостоят десять разведчиков. А в Торе есть правило: «Следуй за большинством» (Шемот, гл. 23, ст. 2).

Получается, Йеhошуа должен присоединиться к разведчикам в их навете на Израиль и действовать заодно с ними?

Но Йеhошуа обладает особой скромностью. Значит — с ним Всевышний. Поэтому он подобен 22-м тысячам евреев. А это уже совсем другое соотношение. У остальных разведчиков не только нет большинства, но, наоборот, они оказывают в меньшинстве. И должны следовать за Йеhошуа, а не он за ними.

Об этом и говорит Моше в новом имени — «Да спасет тебя Всевышний» (от разведчиков, замысливших недоброе). Ведь благодаря твоей скромности, ты — «умножил» себя…

Из содержания нашей недельной главы мы узнаем, что двенадцать разведчиков, двенадцать представителей еврейских колен отправляются осматривать Эрец Исраэль.

Десять из них решают оклеветать Святую Землю. Из низменных соображений — стремления к славе, почету и власти. Сейчас каждый из них занимает в своем колене достаточно высокое положение. Но, что будет в Израиле? Заранее это нельзя предугадать. Они, что не исключено, вполне могут утратить там свой привилегированный статус. Стало быть, чем дольше евреи будут оставаться в пустыне, за пределами Земли Израиля — тем дольше разведчики сохранят незыблемость своих позиций. 

Моше изменяет имя своему ученику с Ѓошеа — на Йеhошуа (Бамидбар, гл. 13, ст. 16). И, как добавляет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) — молится, чтобы Всевышний спас его от тлетворного влияния остальных разведчиков.

Возникает вопрос: если Моше знал о нависшей угрозе со стороны разведчиков, почему же он не помолился и о Калеве?

Как мы уже говорили, основным побудительным мотивом разведчиков для клеветы на Землю Израиля был страх утратить свои руководящие позиции.

Но кто сказал, что это непременно произойдет? Почему в Израиле что-то должно измениться? Быть может, и там они по-прежнему останутся у власти?

Однако они знали, что после того, как евреи расселятся в Эрец Исраэль, еврейским народом будет управлять царь. Ему-то и отойдет вся их власть.

Калев пока не попал под дурное влияние других разведчиков, не заразился их идеями и соображениями. Но кто может поручиться, что так будет и в дальнейшем?

Если Моше счел нужным молиться за Йеhошуа — почему бы ему не помолиться и за Калева?

Дело в том, что наша царская династия должна произойти от колена Йегуды. И в Торе об этом ясно написано: «Не отойдет скипетр от Йегуды» (Берешит, гл. 49, ст. 10). А Калев принадлежал как раз к колену Йегуды и был его духовным наставником.

Следовательно, когда будут назначать царя — он, Калев, будет, конечно же, первым претендентом на трон.

Таким образом, Калева предполагаемая смена власти — никак не затрагивала. Наоборот, он мог от нее только выиграть. Стало быть, он наверняка не разделит злодейские замыслы других разведчиков. И это означает, что в молитве Моше за него — нет никакой необходимости.

Итак, Моше помолился за Йеhошуа. В молитве за Калева, как выяснилось, не было смысла. Остается понять, почему Моше не молился за других разведчиков.

В наказание за то, что личные интересы десять разведчиков поставили выше общественных — они должны были умереть в пустыне, не войдя вместе с еврейским народом в Эрец Исраэль, в страну, которую оклеветали.

Разведчики переживали за своих детей, опасаясь, что те станут военной добычей народов, живущих на земле Кенаанской (которая и стала называться — Эрец Исраэль). Так вот, сам Всевышний обещал позаботиться, чтобы эти дети поселились на Земле Израиля, на земле, которой пренебрегли их родители.

Только у Йеhошуа, единственного из разведчиков, не было сыновей. Когда Эльдад и Мейдад пророчествовали в стане, Йеhошуа предложил заточить их в тюрьму. За то, что он не подождал, когда Моше выскажет по этому поводу свое решение, и выступил раньше учителя — Всевышний, как говорится в Талмуде (трактат Эрахин, лист 63), лишил его возможности произвести на свет сыновей. Если бы Йеhошуа примкнул к остальным разведчикам и умер вместе с ними в пустыне — его имя стерлось бы из еврейской истории. Ведь ему некому было его передать. А имена разведчиков сохранились, потому что их дети унаследовали землю. Поэтому Моше и молился за Йеhошуа, а за других разведчиков — не просил.