По первым словам фразы: «Вот итоги сооружения Мишкана, Мишкана Свидетельства (аэдут), подведенные по приказу Моше» (Шемот, гл. 38, ст. 21).

Вот итоги (подсчеты) на иврите - пекудей.

Недельная глава Пекудей начинается словами: «И вот итоги сооружения Шатра Откровения — Шатра Свидетельства» (Шемот, гл. 38, ст. 21).

Таков русский перевод. В оригинале вместо слова «Шатер» использовано слово «Мишкан» (Переносной Храм в пустыне).

В своем комментарии на этот фрагмент Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) обращает внимание, что слово Мишкан повторяется здесь, в одной фразе — дважды. И усматривает в этом намек на существование двух Иерусалимских Храмов. Подразумевая, что Мишкан —« корень», из которого они «вырастут» в будущем. Однако затем, из-за проступков народа Израиля, будут взяты в залог и — разрушены.

В тексте комментария Раши использует слово машкон (в переводе — «залог»), у которого — общий корень со словом Мишкан.

И вот тут, в связи с понятием «залог», возникают интересные вопросы, на которые мы и попытаемся ответить. 

Есть известное правило: то, что требуется для жизнеобеспечения — запрещено брать в залог. Как сказано: «Да не берет никто в залог ни мельницы, ни верхнего жернова, ибо жизнь берет он в залог» (Дварим, гл. 24, ст. 6).

По нашим законам, если кто-то требует по суду залог с должника, он не вправе претендовать на то, что тот использует для производства пищи (ведь без пищи должник умрет).

Тогда возникает вопрос: на каком основании оба Храма стали залогом? Ведь известно, что Храм — это источник нашего пропитания, в прямом и в переносном смысле.

То, что Храм — источник нашей духовной пищи, ни у кого не вызывает сомнений. Учителя объясняют, что он также — источник и нашего материального обеспечения. Что выводится из текста Танаха: «Оттуда высматривает себе пищу…» (книга пророка Йова, гл. 39, ст. 29).

«Оттуда добывает себе пищу, — рассмотрев эту фразу, отмечают Учителя, — на все дни года».

Кто добывает? Откуда и как?

Речь — о коэне гадоль (главном служителе Храма), — разъясняется в Мидраше который взывает к Всевышнему из Храма в Йом-Кипур, моля Его о народе Израиля, как о себе, творя молитву о пропитании для всех евреев на протяжении предстоящего года (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 20).

Отсюда видим, что благодаря молитве главного коэна, народ Израиля имел пропитание в течение всего года. 

Но как, забрав Храм, Всевышний мог лишить свой народ источника существования?

Оказывается, не лишил. И вот почему.

Известно, что в том случае, если у человека есть два инструмента для производства пищи — один из них разрешается забрать под залог. Всевышний забрал Храм, то есть — один инструмент, а второй — остался.

Что это за второй инструмент?

Сказано в Мидраше, что через того, кто верен Всевышнему, в мир нисходит благословение. Поэтому праведники, такие как Моше (о нем сказано в Торе — «верный Всевышнему»), являются средством получения пропитания для народа Израиля (то есть — инструментом жизнеобеспечения). Эту роль выполняют праведники во всех поколениях. И в отсутствие Храма — тоже. Следовательно, забирая Храм — Всевышний не лишает народ Израиля всех источников существования.

Написано в Танахе: «Спаси, Всевышний, ибо нет больше благочестивого! Ибо нет верных среди сынов человеческих» (Теилим, гл. 12, ст. 2).

«Мы сожалеем о смерти благочестивых, — объясняют Учителя, — потому что, в заслугу своей праведности, они помогают миру обрести благосостояние». 

В Талмуде об этом читаем: «Каждый день, изо дня в день, выходит Бат Коль (Голос Всевышнего) — Всевышний взывает с горы Хорев, говоря: весь мир получает пропитание ради моего сына Ханины (раби Ханина бен Доса — один из крупнейших Учителей своего времени), а Ханине достаточно горсти плодов рожкового дерева — от субботы до субботы» (трактат Берахот, лист 17).

Всевышний питает весь мир ради раби Ханины, в то время как сам он довольствуется крохотной толикой материальной пищи. Раби Ханина бен Доса «служит каналом», по которому поступает пропитание (разумеется, и духовное, и материальное) для его современников в народе Израиля. 

Говоря о праведниках, мы привели в пример Моше. Но уровень Моше воспринимается многими людьми как запредельный, недосягаемый для остальных смертных. Однако мы видим, что Всевышний упоминает не Моше, но — раби Ханину. Из этого следует, что Творец относится к праведникам всех поколений, как к «сыновьям».

Забрав одно из двух средств пропитания (Храм), Всевышний не забирает второе. И теперь от нас с вами зависит, сумеем ли мы сберечь то, что Он нам оставил, то есть — праведников в нашем народе.

Ни для кого не секрет, что праведников часто не понимают, не принимают, считают, что они только мешают... Вспомните, сколько за всю историю обрушивалось на их голову гонений и самой настоящей травли. Их подвергали обструкции, бойкоту, унижениям, а потом, после их смерти, раскаивались в содеянном и понимали, что их катастрофически недостает.

Всевышний, лишив нас одного «инструмента» (Храма), оставил нам другой — праведников. И если Всевышний увидит, что мы бережем, то что у нас осталось — Он вернет нам и то, что у нас было раньше: Храм.

Сказано в нашей недельной главе: «И вот итоги сооружения Мишкана, Мишкана свидетельства» (Шемот, гл. 38, ст. 21). 

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) отмечает, что слово Мишкан неспроста повторяется дважды. Это — намект на Храм, который дважды брался в залог (на иврите — машкон).

О залоге в Торе читаем: «А если он человек бедный, то не ложись спать, не вернув ему залог его. Возврати ему залог до захода солнца» (Дварим, гл. 24, ст. 12-13).

Здесь подразумеваются взятые в залог вещи первой необходимости — одежда, матрас, подушка, одеяло и т.п. Из этого фрагмента делаем вывод, что подобные вещи, в случае их изъятия в качестве залога, до конца дня должны быть возвращены хозяину. 

Но тогда и взятый в залог Храм должен быть возвращен нам до захода солнца. Ведь разве может быть для еврейского народа что-то более необходимое, чем Храм? 

Как Тора определяет первостепенную необходимость?

Написано в Торе: «Ибо беден он и этого ждет душа его и возопит он на тебя к Всевышнему» (Дварим, гл. 24, ст. 15).

Получается, что предмет первой необходимости — то, чего жаждет душа человека и то, о чем он «вопит», если у него это отнять.

Тут возникает новый вопрос: достаточно ли сильно жаждут возвращения Храма наши души?

Если бы Всевышний увидел, что мы по-настоящему страдаем из-за отсутствия Храма, и наша душа неистово жаждет его — Он вернул бы нам Храм еще до захода солнца.

Это касается всего народа. И это касается каждого еврея в отдельности.

У каждого из нас есть свой удел в Храме. Поэтому даже если один из нас будет кричать, как следует, его душа будет желать Храма так, как не желает ничего другого на свете, и он будет взывать об этом к Всевышнему, он сумеет получить свою часть, свой удел в Храме, и через него в этот мир снизойдет Шехина (Присутствие Всевышнего).

Очевидно, что это правило актуально и в наше время. Проиллюстрируем его притчей.

Один человек дал в долг портному крупную сумму на приобретение тканей. Портной обязался вернуть долг в течение месяца. Но не вернул. Потому что его осенила гениальная идея: вложить одолженные деньги в другой бизнес — и заработать быстро и очень много. Сколько можно гнуть спину над раскройным столом?! Сколько можно колоть себе пальцы иголкой и гнуться над строчкой, до слепоты напрягая глаза?! И весь этот каторжный труд дает жалкие крохи, в то время, как другие люди живут богато, ни в чем себе не отказывая.

Вдохновившись этими мыслями, портной открыл продуктовую лавку (маколет). А кредитор, потеряв терпение, подал иск в суд, и суд присудил отсрочку, постановив взять с должника залог — швейную машинку, катушки ниток, иголки, ножницы, лекала… Словом — весь портняжный инструмент. И — передать его кредитору как гарантию возвращения долга.

Кредитор немного успокоился. Ведь бывший портной должен соскучиться по своему ремеслу и прийти за своим инструментом. 

Шли дни, миновал оговоренный судом срок возврата ссуды, а портной, так и не появился у кредитора. 

Кредитор навел справки. Оказалось, что новоиспеченный лавочник преуспевает, всем доволен, стал толстым, важным, а о своем долге и думать забыл, и не похоже, чтобы когда-нибудь захотел вернуться к портновскому ремеслу. Кредитору стало ясно — шансы получить ссуду обратно практически нулевые. И это ему совсем не понравилось. Он принял меры (а что было делать?): в лавку теперь регулярно наведывались грабители, покупатели задерживали оплату, а некоторые вообще старались не платить. Бесконечные проверки и ревизии перекрывали «кислород» и делали торговлю невозможной. Процветающее поначалу предприятие, стало разваливаться и чахнуть на глазах. Лавочник не имел покоя ни днем, ни ночью. Он потерял сон, аппетит, стремительно худел, даже как будто ростом сделался меньше. От бывшего самодовольства и важности не осталось и следа. Все чаще ему вспоминались те счастливые дни, когда он занимался любимым делом. Какой был покой тогда в душе, какая умиротворенность и сладость!.. Эх, где теперь его швейная машинка? Где раскройный стол? Где выверенные лекала, по которым он кроил такие чудесные платья? А уважение людей, заслуженно считавших его Мастером… Их радость, когда они надевали обнову, восхищенно смотрелись в зеркало и становились капельку счастливее… Где искренняя людская благодарность, которая дороже любых денег?

Лавочник плакал. Сердце его разрывалось от боли и горя. Потому что больше всего на свете ему хотелось теперь снова стать портным. 

Кредитор в этой притче — Всевышний. Портной — еврейский народ. Ссуда — изучение Торы, исполнение заповедей, а также — всевозможные таланты и способности, необходимые для этого.

Когда евреи стали халатно относиться к своим обязанностям, Всевышнему пришлось взять у них залог — Бейт аМикдаш (Храм). В надежде, что они вскоре затоскуют по нему, одумаются. Но евреи без зазрения совести наслаждались своим новым положением: они теперь были банкирами, юристами, зубными врачами, революционерами... И тогда соседи — сержанты, погромщики, кадровики и просто антисемиты всех мастей — принялись лечить национальный склероз радикальными методами (грабить лавку, не платить по счетам и т.д.). И волей-неволей бывшие портные стали все чаще вспоминать о своей «швейной машинке». И желание вернуться к надежному прежнему ремеслу лишило их сердца покоя. 

Да, залогом не мог стать единственный источник дохода, но поскольку у портного появился другой источник, первый был изъят. Всевышний надеялся, что евреям быстро наскучит игра «в новый источник», что они затоскуют по прежнему ремеслу, придут к Тому, у Кого хранится их заложенный инструмент. Но проблема в том, что даже потерпев крах в «лавке», евреи не успокаиваются и открывают «ресторан». После Катастрофы строят государство, не основанное на еврейских ценностях. И снова пытаются подражать другим народам.

Мы видим, к чему это приводит.

Всевышний терпеливо ждет. Он готов вернуть залог в любую минуту. Нужно только прикрыть бесполезную «лавочку» (провести очищение, сделать тешуву — вернуться к Творцу) и, наконец, продеть нитку в игольное ушко (прийти к обновлению).

После того как работы по изготовлению Мишкана (Переносной Храм в пустыне) были завершены, его принесли к Моше. Как написано: «И доставили Мишкан и все его сосуды к Моше» (Шемот, гл. 39, ст. 33).

Все попытки собрать Мишкан, — объясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — потерпели неудачу. Потому что брусья были невероятно тяжелы. Их установка требовала нечеловеческих усилий. Никто не мог с этим справиться. Поскольку Моше не выполнял никакой работы по производству Мишкана, Всевышний предоставил ему возможность его собрать.

В Мидраше Танхума воспроизводится такой диалог:

— Как может человек совладать с этими неподъемными брусьями? — спросил Моше у Всевышнего.

— Ты, главное, приступи к делу, — ответил Всевышний.

Со стороны казалось, что Моше возводит Мишкан, однако он собрался сам по себе, как сказано: «Возвелся Мишкан» (Шемот, гл. 40, ст. 17).

Из этого мы можем усвоить несколько важных уроков.

Царь Хизкиягу (6-1 век до н.э.) удостоился уничтожить медного змея, которому могли поклоняться как идолу. Учителя замечают, что уничтожить этого змея были в состоянии и праведные предки Хизкиягу, ведь змей существовал с тех времен, когда евреи были в пустыне после Исхода из Египта. Тем не менее, змей благополучно протянул до царствования Хизкиягу, так как именно у Хизкиягу имел предназначение уничтожить этого змея. Так и у каждого приходящего в мир есть только ему присущее предназначение.

2. Даже, если кажется, что задание не по плечу — все равно стоит попробовать его выполнить. Если это действительно твое предназначение — Всевышний поможет тебе. Этому нас учит пример Моше, который справился с и неподъемными брусьями.

3. Мишкан, как известно, был переносным Храмом. В пустыне его переносили с места на место, с одной стоянки на другую. И каждый раз его нужно было разобрать и собрать заново. Заметим, что этим уже занимался не Моше. Но ведь брусья были те же и весили столько же (!). После того как Моше первый раз собрал Мишкан, справиться с этим мог практически любой человек.

Поэтому, если дети идут дорогой своих праведных отцов они имеют прекрасные стартовые позиции. Ведь в их распоряжении оказывается потенциал, раскрытый отцами.

Впрочем, не следует забывать, что у них есть и личное задание, которое, кроме них, никому не под силу.

После того, как все конструкции и все элементы Мишкана (переносного Храма) были изготовлены, Всевышний отдает Моше распоряжение собрать Мишкан. В Торе читаем: «В день первого месяца (нисана), в первый день месяца возведи Мишкан» (Шемот, гл. 40, ст. 2).

Изготовление отдельных предметов храмовой утвари и некоторых конструкций Мишкана было сопряжено с немалыми технологическими трудностями. В Мидраше говорится, что некоторые работы по сооружению Мишкана, частично или полностью, осуществлялись при помощи Свыше. Благодаря этому, изготовление Мишкана завершилось в рекордно короткие сроки. Все составные части Мишкана и используемые в нем сосуды были сделаны за три месяца. И еще три месяца Мишкан находился в разобранном состоянии — пока Всевышний не «дал добро» на сборку и возведение Мишкана.

Возникает вопрос: почему Всевышний не отдал приказ о возведении Мишкана сразу же по окончании работ, когда все элементы были готовы? А, если Всевышний запланировал определенный срок начала служения в Мишкане — зачем было оказывать помощь при изготовлении? Пусть бы все шло своим чередом, и только если бы сыны Израиля не успевали к намеченному сроку, тогда, возможно, и понадобилось бы вмешательство Свыше? 

Известно, что Мишкан явился исправлением прегрешений, связанных с золотым тельцом.

Но почему был создан золотой телец?

Рамбан (Рабейну Моше бен Нахман — Нахманид; великий комментатор Торы, Танаха и Талмуда; Испания – Эрец Исраэль, конец 12-го – начало 13-го вв.) пишет, что за золотым тельцом стояла порочная идея создать осязаемого посредника между духовным и материальным, создать этакий управляемый проводник Шехины (Присутствия Всевышнего) в нашем мире. 

Стоило Моше «задержаться» (как показалось тем, кто неверно рассчитал время его возвращения), и вот уже горячие головы поспешно взялись за реализацию этой идеи. Телец — некий образ в духовных мирах, который открылся в момент, когда перед евреями расступилось Тростниковое (ныне Красное) море. Ему торопливые вероотступники и отдали роль «медиума». 

Поспешные действия не по приказу Всевышнего, но — по собственной инициативе, и привели в итоге к золотому тельцу. Человечество впоследствии еще не раз наступало на те грабли. Рукотворные религии, всевозможные секты, политические, идеологические и социальные доктрины (плоды больного воображения или злодейского умысла) — во всем этом, если присмотреться, проглядывает зловещий отблеск золотого тельца. И так происходит всегда, когда надеются на собственный разум, пренебрегая Мудростью Всевышнего.

Предназначение Мишкана — создать место в нашем мире для постоянного присутствия Шехины, место установления прямой связи материального с духовным. 

Но ведь и золотой телец создавался, как будто бы — с подобными целями…

Все верно. Но есть одно небольшое отличие.

Мишкан создавался по приказу Всевышнего, а золотой телец — нет. 

Поэтому само возведение Мишкана несло в себе исправление вреда, причиненного созданием золотого идола.

Как только было объявлено о сборе трумы (приношений для строительства Мишкана) — сыны Израиля проявили небывалый энтузиазм и щедрость. Уже всего было достаточно, а люди продолжали приносить. Изготовление Мишкана продвигалось споро, во многом благодаря «мудрым сердцам» мастеров и помощи Свыше.

Но вот все работы окончены. Осталось только собрать Мишкан и увидеть его в действии. Но Мишкан еще целых три месяца находится в разобранном состоянии, и никто даже пальцем не шевелит, чтобы его собрать.

Почему?

Потому что Всевышний не дал на то указания. Когда Творец убедился, что евреи выучили урок — последовал и приказ, обращенный к Моше: «Возведи Мишкан!».