По слову в первой фразе: «И вот законы...»”.

На иврите законы — мишпатим

Написано в нашей недельной главе: «Тот, кто ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти» (Шемот, гл. 21, ст. 12).

Мы видим, что здесь в Торе дается закон, согласно которому наказание за убийство — смерть. 

Самое первое убийство в истории человечества совершил Каин. Он убил своего родного брата Эвеля. Как сказано: «И восстал Каин на Эвеля, брата своего, и убил его» (Берешит, гл. 4, ст. 8).

Частичка души Эвеля в результате гильгуля (реинкарнации) досталась Моше Рабейну. А часть души Каина попала египтянину. Тому египтянину, что избивал еврея, надругавшись накануне над его женой.

Моше, став свидетелем злодейства, не прошел мимо. Но, как написано — «оглянулся туда и сюда, увидел, что нет никого, и убил египтянина» (Шемот, гл. 2, ст. 12).

Встреча Моше и египтянина была неизбежна, так же, как и ее исход. Это было предрешено историей. Особая связь, протянувшаяся из глубины веков, из юности мира — вела их навстречу друг другу. И они не могли разминуться. Намек на это в Торе прочитывается в том, что гематрия (числовое значение) слова «египтянин» (в оригинале — hа-мицри) в точности соответствует гематрии имени Моше. Потому что когда-то они были братьями, были равными. 

И еще. Египтянин назван в Торе — «иш», что есть — «человек» (там же, ст. 11). И это неспроста. Этим словом «иш» Хава назвала своего новорожденного сына Каина. И в Торе об этом читаем: «Обрела я человека (иш)» (Берешит, гл. 4, ст. 1).

Спустя столетия Каин и Эвель встретились снова, чтобы исправить преступление, совершенное на заре мировой истории. Поэтому в том, что Моше убил египтянина, прочитывается и другое — вместе с египтянином Моше (Эвель) умертвил Каина.

Но на этом история противостояния братьев не закончилась. Вскоре частица души Каина появилась в нашем мире вновь. На этот раз — в Корахе (см. на сайте, к примеру, обзор недельной главы Корах, первый годовой цикл обсуждения).

Корах, по примеру Каина, сам восстает против Моше.

Об убийстве Эвеля в Торе читаем: «Восстал Каин на Эвеля... и убил его» (Берешит, гл. 4, ст. 8).

Корах идет дальше «предшественника — он стремиться восстановить против Моше и других евреев. И преуспевает в этом. Только исход их противостояния для Кораха был неожиданным и катастрофичным. Провалившись в глубины земли, той самой, которую он когда-то обрабатывал (мы помним, что Каин был земледельцем), Каин проиграл во второй раз, теперь уже — окончательно.

Так было исправлено злодеяние — первое убийство в истории рода людского.

Еще раз, с большим вниманием, прочтем формулировку закона об убийце: «Да будет он предан смерти». В оригинале в этой фразе всего два слова — «мот юмат». И даже — одно, удвоенное. Ибо это — две формы слова, обозначающего смерть.

Это — намек на две смерти Каина: в облике египтянина и облике Кораха.

В развитие темы наказания за убийство, в Торе читаем: «Но если замыслит человек против ближнего своего, чтобы убить его вероломно, от мизбеаха (в условном переводе — «жертвенник») Моего, бери его на смерть» (Шемот, гл. 21, ст. 14).

В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что здесь в Торе очерчиваются границы преступления, за которое положена смерть. Ведь, далеко не всякий убийца подлежит смертной казни.

Каждое слово в этой фразе добавляет новую деталь. Поэтому стоит присмотреться к ней внимательнее.

Написано: «Но если замыслит человек…». То есть высшей меры заслуживает преступник, если убийство — преднамеренное.

Если, к примеру, больной умрет в результате медицинской ошибки или халатности, врача за это — не казнят. Ведь у врача не было умысла свести своего пациента в могилу.

Сказано также — «Против ближнего своего». То есть — не против иноверца, язычника. 

Далее читаем — «чтобы убить его вероломно» — с хитростью и коварством. Бывает, служитель бет дина (раввинского суда) переусердствует с телесным наказанием, и наказуемый умрет. Очевидно, что этот служитель, умертвил наказуемого — непреднамеренно. Следовательно, служителя за это жизни — не лишают.

Аналогичный вывод можно сделать и в случаях, если отец (или учитель) перегнет палку, наказывая сына (или ученика), и ребенок не вынесет побоев. Конечно же, и отец, и учитель, если бы знали наперед, что такое произойдет — они бы и пальцем не притронулись к мальчику. Ну, а теперь... Что теперь? Ну, не казнить же их. Они и так места себе не находят из-за этой трагедии.

В общем, любое случайное, непреднамеренное убийство, или убийство по ошибке (скажем, целился в одного, а попал в совершенно другого) — по суду не наказывается смертной казнью. 

В словах «От мизбеаха Моего бери его на смерть» речь идет об убийстве, которое совершил коэн (служитель в Храме), который собирается продолжить службу в Храме.

Важно отметить, что не только о наказании за убийство говорится в нашем фрагменте. В нем, кроме этого, содержится и намек на одно полезное правило. Его вывел из текста Торы великий Ари (раби Ицхак Лурия Ашкенази, один из крупнейших каббалистов; Эрец Исраэль, 16-й век). Согласно этому правилу, нужно сосредоточено, а, если потребуется — несколько раз, произнести фразу: «Огонь постоянный зажжен будет на мизбеахе, и не угаснет» (Ваикра, гл. 6, ст. 6). Это — действенный способ, помогающий избавиться от посторонних или неподобающих мыслей.

Но как эта фраза связана с нашим отрывком?

Чтобы найти эту связь, нам потребуется рассмотреть этот фрагмент под иным углом зрения.

Слова «Но если замыслит человек» — подразумевают дурное начало (на иврите — йецер hа-ра), которое постоянно замышляет против человека.

В словосочетании «против ближнего своего», слово «ближний» — доброе начало (йецер hа-тов).

Два заклятых врага — йецер hа-ра и йецер hа-тов соседствуют друг с другом, деля между собой сердце человека.

Когда мы читаем — «чтобы убить его вероломно», нам следует понимать, что любое вероломство, коварство начинается с соответствующих мыслей. С замысла. Со злого умысла. В этом йецер hа-ра —нет равных.

Как проще всего составить список покупок на ближайшие дни?

Правильно, нужно начать молиться.

Наверное, многие обращали внимание на то, что стоит раскрыть трактат Талмуда или снять с полки сидур (еврейский молитвенник) — и тут же нескончаемым потоком устремляются в твой разум «интересные» мысли, одна заманчивее другой. Отгонишь одну, затратив немало сил — на ее месте уже другая, еще живей, еще притягательней. Справишься с этой, с большим трудом, а в твоей голове уже целый хоровод мыслей кружит… Вот уже пора домой. И диву даешься — куда вдруг исчезли все эти мысли, которые только что подлавливали тебя? Как будто их и не было вовсе. Теперь и не вспомнить, о чем так сладко думалось.

Это все — йецер hа-ра. Его проделки. Его почерк. Его стиль. Завлечь, одурманить, обвести вокруг пальца и — испариться, исчезнуть. Правда, ненадолго. Ровно до тех пор, когда снова войдешь в синагогу или бейт мидраш (место, где изучают Тору). Кстати, еще на пороге уже вспоминается множестве неотложных и важных дел, которыми необходимо заняться именно сейчас.

Как противостоять всему этому?

— Ты можешь совладать с йецером, — наставляет великий Ари.

«От мизбеаха Моего бери его на смерть», — подсказывает Тора.

Вспомни о мизбеахе и негасимом огне, произнеси тот отрывок — и йецер отступит, уползет, поджав хвост.

В нашей недельной главе рассматриваются законы о возмещении ущерба.

Об одном из них в Торе написано: «Если чей-нибудь бык забьет до смерти быка, принадлежащего другому, пусть продадут быка живого и разделят пополам деньги; также и деньги за убитого быка пусть разделят пополам. А если известно было, что бык бодлив... то должен его хозяин заплатить полную стоимость убитого быка, а тушу возьмет себе» (Шемот, гл. 21, ст. 35-36).

Слово, которое мы перевели как «забьет» (в оригинале — йигоф), часто переводят словом «забодает». Но в данном случае его значение — шире.

В своем комментарии Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что в понятие «негифа» (существительное от глагола йигоф) подразумевает удар рогами, телом, ногой, или — нанесение ранения зубами, словом, любое поражение при применении физической силы.

Хозяин быка, который одним из названных способов, нанес смертельное увечье другому быку — обязан возместить потерпевшей стороне половину ущерба. Впрочем, не всегда половину. Если оба быка — и тот, что напал, и тот, что был атакован — стоили одинаково, то восстановить справедливость несложно. Быка, оставшегося в живых, продают, продают и тушу быка павшего (ее продают нееврею), а вырученные деньги делят пополам, между хозяевами быков.

Но, что делать, если бык стоимостью в двести зуз (серебряная монета времен Талмуда) забодал насмерть быка, который стоил пятьсот зуз?

Хозяину этого быка, чтобы возместить даже половину ущерба, придется продать своего быка и еще доплачивать из личных средств. Но мы не вправе настолько его обвинить. Поэтому максимум, которого могут достичь выплаты по возмещению ущерба — стоимость уцелевшего быка.

В Торе сказано, что поскольку в происшествии участвовали только быки — для устранения последствий происшествия можно привлекать лишь средства, связанные с этими быками. То есть — полученные от их продажи, или продажи того, что от них осталось.

Эти правила действуют в том случае, если бык, причинивший ущерб, имел репутацию «спокойного». Но, если на его счету уже имеются три загубленные бычьи жизни, его называют — «бодливым». И от его хозяина требуют особого надзора за ним.

Допустим, хозяин наплевал на все предупреждения, и его «бодливый» бык снова пролил бычью кровь. Этот хозяин теперь не отделается пятидесятипроцентной компенсацией. Суд обяжет его возместить весь ущерб, причиненный его быком. 

Мы видим, что законы возмещения ущерба не так уж просты. Из обсуждению уделено много внимания в трактате Талмуда Бава Кама. Вместе с тем, это — одна из самых изучаемых тем. Многие именно с нее начинают постижение Талмуда в ранней юности. И потом не раз еще к ней возвращаются — и в зрелые годы и в старости.

Казалось бы, все разобрано до мелочей, нет ни одного неосвещенного вопроса. И вдруг опять открывается что-то новое.

Как-то в одной из йешив раввин спросил своих учеников:

— Вы хорошо знаете, что хозяин «спокойного» быка оплачивает половину ущерба, нанесенного его быком. А если «дров наломал» бодливый бык, его хозяин обязан компенсировать весь ущерб целиком. Но, скажите, в каком случае, владельца быка могут обязать возместить три четверти ущерба, нанесенного его животным?

Ученики выдвигали различные предположения, одно оригинальнее другого, но к верному решению так и не пришли. Три четверти ущерба? Да, где такое видано!? Этого просто не может быть!

Оказалось — может!

Допустим, некий бык, до сих пор, проливал кровь своих сородичей, пользуясь лишь одним рогом. Если на его счету набралось три бычьи жизни, ему будет положен статус «бодливого». Причем, бодливым он будет считаться только на один рог. Второй же его рог будет себе преспокойно пребывать в статусе «спокойного». Но, вот сейчас, повстречав очередную жертву, наш бык уже не ограничился одним только рогом, но пустил в ход оба. 

Возникает вопрос: сколько должен заплатить его хозяин?

С одной стороны пятьдесят процентов ущерба, а с другой — все сто. Но придя к общему знаменателю, мы получаем три четверти.

Такое решение наделало много шуму. Его обсуждали и ученики и другие раввины. И только когда главный раввин Иерусалима Цви Песах Франк вынес точно такое же постановление, страсти постепенно улеглись.