Материалы сайта
www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!
ГЛАВА «Микец»
Место в Торе: Книга Берешит, гл. 41, ст. 1 - гл. 44, ст. 17.
Почему она так называется?
В первой фразе главы сказано: «И было по завершению двух лет, фараону снится сон...».
По завершению на иврите - микец.
Обсуждение главы Микец
Наша недельная глава начинается словами: «И было по прошествии двух лет…» (Берешит, гл. 41, ст. 1).
Возникает вопрос: что это за два года, и с чем связано начало отсчета?
Всевышний хотел, чтобы Йосеф стал в Египте правителем. Он поместил его на год в дом начальника царской охраны Потифара, чтобы Йосеф познакомился с бытом египтян, с их системой правления, чтобы научился управлять самой передовой и могущественной империей того времени, на весь мир славящейся своими научными, ирригационными и сельскохозяйственными достижениями, своими астрологами, прорицателями и колдунами.
Йосеф оказался способным учеником. Он схватывал все на лету. Как сказано: «И успех сопутствовал Йосефу во всем. И поставил его господин управлять своим домом, и отдал в его власть все, что имел» (Берешит, гл. 39, ст. 2-4).
Из-за происшествия с женой Потифара, Йосеф попадает в тюрьму. По замыслу Творца, Йосеф 10 лет должен был провести с царским пекарем и придворным виночерпием — чтобы досконально изучить тонкости придворного этикета. К одному году в услужении у начальника царской охраны были добавлены 10 лет заключения в тюрьме в обществе царских вельмож.
Но вот, в точности по предсказанию Йосефа, оба сановника покидают стены тюрьмы: виночерпий освобожден и вернулся к исполнению своих обязанностей при дворе, а пекаря по приказу фараона — казнили.
Теперь заключение Йосефа потеряло всякий смысл, и он должен был выйти на свободу.
Но в результате досадного промаха, когда Йосеф положился на виночерпия, вместо того, чтобы уповать на Всевышнего, и дважды попросил вспомнить о нем — «Вспомни, что я был с тобой... и упомяни обо мне фараону» (Берешит, гл. 40, ст. 14) — ему были добавлены еще два года тюрьмы.
Два года за две просьбы, обращенные к человеку из плоти и крови. Два года, чтобы научиться абсолютно доверять Всевышнему и полагаться на Него во всем.
Легкий годичный курс вдруг обернулся десятилетним обучением, впоследствии расширенным еще на два года.
Бывает, столкнувшись с испытанием, человек принимает вызов и с честью пытается преодолеть трудности. Но вот, одно испытание сменяется другим, гораздо более значительным, а вслед — приходит новое. И кажется, что им не будет конца.
В такой момент очень важно не опустить руки и не отчаяться. Ведь Всевышний точно знает, сколько человек в состоянии выдержать. И в Его власти прекратить испытание в любой момент. Как сказано в Танахе: «Поставил Он тьме предел» (книга пророка Иова, гл. 28, ст. 3).
Употребленное в оригинале этого фрагмента слово кец (предел) и слово микец (по прошествии), вынесенное в название нашей недельной главы, образованы от одного корня.
Беды и испытания часто воспринимаются как бесконечная тьма. И эта тьма действительно будет тянуться бесконечно, пока человек верит в это. Но тот, кто знает, что Творец установил тьме предел — удостоится увидеть свет избавления.
на основе комментариев рава Мейера Симхи hа-Коэна из Двинска
(автор книги «Мешех Хохма», Литва, 1843-1926 гг.)
и раби Ицхака-Меира Альтера из г. Нова-Гура
(основатель движения Гурских хасидов; широко известен и под именем Хидушей hа-Рим, которое получил по названию написанной им книги Хидушей а-Рим; Польша, конец 18-го – первая половина 19-го вв.)
2. Танцы с Торой под выстрелами
Написано в нашей недельной главе: «И было по прошествии (в оригинале — микец) двух лет…» (Берешит, гл. 41, ст. 1).
Учителя, комментируя этот фрагмент в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 89), цитируют фразу из Танаха — «Поставил Он (Творец) тьме предел» (книга пророка Иова, гл. 28, ст. 3).
Всевышний посылает человеку испытания. Человек воспринимает их — беспросветной тьмой. Погрузившись во мрак, не видя выхода из ситуации, в которую поставили его, он думает, что тьма будет длиться вечно. Потому — что он находится внутри.
Но вот, если бы он поднялся над своими бедами и горестями — он увидел бы, что Всевышний установил границы и определил сроки.
Чем больше, чем значительнее человек — тем сильнее его испытывают. Но даже у самого трудного испытания, у самой непроглядной тьмы — есть свой предел, за которым они отступают.
Очень важно добраться до этого предела. Тогда наступает геула (избавление). Всевышний знает, сколько человек может выдержать и никогда не даст ему больше этого. Нужно только довериться Творцу, положиться на него. В самой безысходной ситуации выход может быть найден за считанные секунды — если есть на то Воля Всевышнего.
Когда Яаков со своей семьей спускался в Египет, больше всего детей (десять) было у его младшего сына Биньямина. А у Дана (другого сына Яакова) был только один сын, по имени Хушем, который страдал глухотой.
Можно себе представить мысли, которые одолевали Дана в то время. Он понимал, что именно сейчас создается народ Израиля. И Биньямин может гордиться своим вкладом — десять прекрасных сыновей. А у Дана — только один, да и то с изъяном (ничего не слышит). Сможет ли он найти ему жену? А если и найдет — что это будет за девушка, согласившаяся выйти за глухого? Наверняка тоже с серьезным физическим недостатком. И какое потомство от них можно ждать?
Прямо скажем, невеселые мысли.
Но вот минули 210 лет. Сыны Израиля покинули приделы Египта. В пустыне Моше производит первый в истории народа пересчет. И тут нас поджидает неожиданный сюрприз: родовое племя Дана по численности — на втором месте, вслед за коленом Иеhуды.
Кто же — самый малочисленный?
Семья Биньямина. Кто мог бы такое предположить 210 лет назад, когда Яаков пересекал египетскую границу.
Ученик рава Салантера, раби Йосеф Йозель Горовиц, называемый также Старцем из Новардока (Саба ми-Навардок) отличался особым, порой даже выходящим за общепринятые рамки, упованием на Всевышнего.
Он находился в Киеве, когда осенью 1919-го года его захватила добровольческая армия Деникина. Тогда на улицах было опасно. Евреев убивали, их жизнь ничего не стоила, и кровь лилась рекой. Но с наступлением праздника Суккот, Саба из Новардока оставил свой дом и переселился в хлипкую сукку, которая с военной точки зрения — никак не могла считаться ни опорным пунктом обороны, ни убежищем.
Вокруг царили неразбериха и хаос, смерть пожинала свой урожай, а сукка рава Йосефа Йозеля оказалась самым безопасным местом в городе.
На смену Суккоту пришел праздник Симхат Тора. Напряженность в Киеве нарастала, с улицы слышались крики и выстрелы. Раби собрал своих учеников к себе в дом и возглавил акафот — танцы с Торой. А там где танец, там и нигун (напев). И рав Йосеф Йозель запел. Запел фразу из Псалма — «Если обложит меня неприятельский стан, не устрашится сердце мое, если встанет на меня война — и тут уповаю я на Творца» (Теилим, гл. 27, ст. 3). И пел ее на разные лады, не переставая.
Киев смотрел в лицо войне. И это лицо исказила жуткая гримаса. Крики и выстрелы, звон бьющегося стекла. А в доме раби — шумно и весело. В доме раби — праздник и танцы. И над всем этим — его доброе, озаренное светом Торы лицо.
Но вот все семь акафот завершены, пришло время делать кидуш. Раби наполнил бокал вином и приготовился произнести благословение. В этот момент крики на улице достигли своего апогея. Преследующий кого-то отряд вооруженных людей оказался прямо напротив дома рава Горовица.
Увидев большое скопление людей с нездешними лицами, солдаты дали по ним залп. Евреи бросились на пол. Все, кроме одного. Рав Йосеф Йозель продолжал стоять с наполненным до краев бокалом вина в руке. Ни один мускул его не дрогнул, ни одна капля вина не пролилась.
Люди поднялись, отряхиваясь и оправляя одежду. Все целы — ни царапинки, ни капельки крови.
Упование на Всевышнего способно вершить чудеса.
на основе комментария рава Шломо Левинштейна
(Израиль, наше время)
3. Почему Йосефу были добавлены именно два года
В нашей недельной главе рассказывается о сне фараона. И мы читаем: «И было по прошествии двух лет — снится фараону сон» (Берешит, гл. 41, ст. 1).
Написано — «снится». То есть, вместо прошедшего, более уместного — употреблено настоящее время.
И действительно. Почему бы не написать — «снился фараону сон»? Ведь такая форма подходит больше?
Дело в том, что фараон каждую ночь, на протяжении двух этих лет, видел один и тот же сон. Только к утру сон каким-то коварным маневром от него ускользал. И фараон как не старался — не мог вспомнить, что же такое важное приснилось ему ночью.
Но на этот раз египетский царь праздновал победу. Сон смирно лежал на дне его памяти, лишь тускнея слегка и теряя краски в лучах восходящего солнца. Теперь оставалось только его правильно истолковать.
Фараон был спокоен, он чувствовал, что сумеет приручить дерзкого скакуна, пусть ему и казалось, что там не один, а целых два.
Этот сон, все же — не два, но — один, предназначался живому уму Йосефа, его пророческой трактовке. Поэтому пока не пришло время освободить Йосефа из тюрьмы, фараон забывал этот сон. Видел, но забывал.
Возникает вопрос: почему нужно было на протяжении двух лет показывать фараону один и тот же сон, а потом делать так, чтобы тот его забыл?
Только потому, что у Йосефа еще не истек срок тюремного заключения? Не проще ли было бы, просто не показывать его вовсе, или, если и показывать — то какой-нибудь другой?
В Талмуде (трактат Берахот, лист 58) говорится, что воспоминания о чем-либо поддерживаются в активном состоянии год (точнее —12 месяцев). Затем они ослабевают, как бы сдаются в архив. Поэтому человек, год не видевший своего близкого друга, при встрече с ним произносит особое благословение. По той же причине траур по родителям длится 12 месяцев, не более. По истечении года, боль потери притупляется.
Предсказав виночерпию скорое освобождение из тюрьмы, Йосеф попросил его замолвить за себя словечко перед фараоном. Виночерпий действительно вернулся к исполнению своих обязанностей при дворе.
Первое время Йосеф надеялся, что виночерпий ищет подходящий момент, чтобы переговорить о нем с правителем Египта. Но когда минул год, Йосеф понял, что виночерпий забыл о его просьбе. И еще один год понадобился самому Йосефу, чтобы забыть о том, что он просил о помощи виночерпия, полагался и надеялся на него.
Итого — два года. Два года пустых надежд.
Об этом в конце предыдущей главы сказано: «И не вспомнил виночерпий Йосефа» (Берешит, гл. 40, ст.23). Не вспомнил - в течение года. А далее, в продолжение фразы написано: «И забыл его» (там же).
Кто здесь имеется в виду? Виночерпий?
Но мы уже знаем, что он «не вспомнил». Значит, речь о Йосефе. О том, что ему понадобился целый год, чтобы забыть о своих надеждах, которые он возложил на египетского вельможу.
И сразу же после этого читаем: «И было по прошествии двух лет». Тех двух лет, что ушли на избавление от иллюзий.
Все это время фараон видел сон — сон, который должен был принести избавление Йосефу. И не только избавление — благодаря этому сну, он должен был стать правителем Египта.
Судьба Йосефа могла круто измениться в считанные часы. Для этого все было готово. Египет был готов принять власть Йосефа. Фараон был готов издать соответствующий указ.
Сон был приготовлен, чтобы служить основанием для этого назначения.
Не был готов только Йосеф. Он все еще питал пустые надежды. Поэтому сон — «не срабатывал».
Если бы Йосеф отказался от своих иллюзий раньше, в ту же ночь сон остался бы в памяти фараона и не исчез бы к утру.
Все зависело от Йосефа, от его исправления.
на основе комментария раби Хаима бен Атара
(Ор hа-Хаим, один из крупнейших комментаторов Торы; Марокко – Израиль, первая половина 18-го века)
4. Спасение — не от человека, но — от Всевышнего
Продолжаем изучать историю Йосефа. Написано в нашей недельной главе: «И было по прошествии (микец) двух лет» (Берешит, гл. 41, ст. 1).
В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл. 89) Учителя, комментируя эту фразу, цитируют фрагмент из Теилим (Псалмы царя Давида; гл. 40, ст. 5), где сказано: «Счастлив человек, который полагается на Творца, и не прибегает к помощи сильных мира сего».
«Счастлив человек, который полагается на Творца» — это о Йосефе.
Часть фразы — «…и не прибегает к помощи сильных мира сего» — тоже имеет прямое отношение к Йосефу. За то, что он просил виночерпия — «Когда пойдут твои дела хорошо, вспомни обо мне и упомяни обо мне фараону» (Берешит, гл. 40, ст. 14), пришлось ему отсидеть еще два дополнительных года в тюрьме.
Похоже, что этот Мидраш противоречит себе.
Сначала Йосеф в нем уподоблен счастливому человеку, постоянно полагающемуся на Всевышнего, а потом вдруг разъясняется, что за то, что он просил помощи у вельможи — пришлось ему два лишних года оставаться в заключении.
Так можно ли сказать о Йосефе, что он полагается только на Творца, или это будет неким преувеличением?
Праведный Йосеф, конечно же, всегда, всю свою жизнь, был счастлив, рассчитывая лишь на помощь Всевышнего и не полагаясь на людей.
Когда человеку что-то нужно — нормально, если он, стараясь добиться этого, прилагает собственные усилия.
Если бы к виночерпию в той критической ситуации обратился любой другой человек, это было бы расценено, как приложение усилий к тому, чтобы выйти на свободу. И старание это — похвальное. Похвальное, если бы мы говорили о ком-то другом — не о Йосефе.
Праведников оценивают по иной шкале. Тот, кто всегда полагается лишь на Всевышнего, должен быть готов отбыть два года в тюрьме за обращение к человеку.
Откуда мы видим, что, даже несмотря на обращение с просьбой о помощи к человеку из плоти и крови, Йосеф был на самом деле полон верой только в Творца?
На первый взгляд, виночерпий, вернувшийся на свое прежнее место при дворе фараона, был, казалось бы, единственной зацепкой, единственным шансом выбраться на свободу. Поэтому обычный человек не просто бы обратился к нему за помощью, он бы сделал на него все ставки. Любой другой узник через какое-то время попытался бы связаться с виночерпием, напомнить о себе, напомнить об оказанной услуге.
Любой другой, но — только не Йосеф. Один раз переговорив со своим товарищем по заключению, Йосеф не предпринимал больше никаких попыток наладить с ним связь.
Хатам Софер (раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го – первая половина 19-го вв.) рассказывает о праведном еврее, которого по ложному обвинению заточили в тюрьму. Каким-то образом ему довелось побеседовать с одним влиятельным чиновником, и он очень попросил того принять участие в его деле и помочь добиться освобождения.
Прошло некоторое время, и этот еврей пожалел о своей просьбе. Он вспомнил слова наставления: «Не полагайтесь на вельмож, на сына человеческого, который не может помочь» (Теилим, гл. 146, ст. 3). И ему стало стыдно за то, что он поддался минутной слабости и просио о содействии у власть предержащего.
Он начал молиться, молиться горячо и искренне, прося, чтобы чиновник не вспомнил о его просьбе, чтобы спасение пришло непосредственно от Творца. И Всевышний услышал его молитву. Чиновник палец о палец не ударил. И лишь благодаря Всевышнему, праведник чудесным образом оказался на свободе.
Кстати, возможно, что и с Йосефом произошло нечто похожее. Сперва он, как утопающий за соломинку, ухватился за возможность добиться освобождения из тюрьмы при помощи придворного виночерпия. Но в итоге освобождение пришло от Всевышнего, а виночерпий так и не вспомнил о Йосефе и о его просьбе.
Кто знает, не молился ли об этом Йосеф!?
на основе комментариев раби Ицхака-Меира Альтера из г. Нова-Гура
(основатель движения Гурских хасидов; широко известен и под именем Хидушей hа-Рим, которое получил по названию написанной им книги Хидушей а-Рим; Польша, конец 18-го – первая половина 19-го вв.)
и раби Моше Софера
(Хатам Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18 – первая половина 19 вв.)
5. Шпионы поневоле
Йосеф допрашивает братьев и обвиняет их в том, что они вражеские шпионы: «Секреты этой земли пришли вы выследить» (Берешит, гл. 42, ст. 12). Братья пытаются оправдаться, рассказывают об отце, о пропавшем брате и о брате младшем, который остался дома с отцом. Но Йосеф остается непреклонен: "Я и говорю, что вы соглядатаи!" (там же, ст. 14).
Попытаемся понять его логику.
В Египте был установлен закон, установлен, кстати, Йосефом, что каждый пребывающий на территорию страны, должен был сообщить о себе, указав анкетные данные: как его зовут, имя отца и сколько у него детей. Наличие детей было определяющим фактором, дающим право на приобретение хлеба. Потенциальному покупателю отпускали зерно исходя из количества его детей. Одиночка тоже мог приобрести хлеб, но только для себя. Каждый желающий приобрести продовольствие в Египте, должен был лично за ним явиться. Таким образом, исключалась возможность спекуляции. Йосеф открыл египетские закрома, чтобы спасти людей от голода, но не для того, чтобы дать кому-то на этом голоде нажиться.
Йосеф хотел во что бы то ни стало задержать братьев. Для этого их нужно было в чем-то обвинить. Спекуляция для этого не годилась. Она наказывалась штрафом, конфискацией, но не арестом. Да и братья желали купить ровно столько зерна, сколько им было положено. Йосеф понимал, что мелкими придирками ему не обойтись. Здесь нужно сыграть по крупному. Обвинение в шпионаже подходило как нельзя кстати. Значит надо подвести братьев под шпионаж. Строго их допросив, Йосеф выяснил, что у них дома еще остался младший брат с престарелым отцом.
- И сколько детей есть у вашего младшего брата? Десять?! То есть, вы хотите сказать, что Дан, у которого только один сын, нашел нужным спуститься в Египет за едой, а Беньямин, с десятью голодными детьми, предпочел остаться дома? Что-то здесь нечисто! Я вас раскусил. Вы лазутчики! - заключил Йосеф. И приказал заключить Шимона в темницу. И его тут же, на глазах у братьев заковали в кандалы.
Обвиняя братьев в шпионаже, Йосеф преследовал еще одну цель. Ему было важно, чтобы братья до поры до времени его не узнали. А для этого он должен был позаботиться, чтобы им не стала известна его история. Ведь узнав о головокружительной карьере бывшего раба из Кенаана, братья бы сложили один плюс один и догадались кто на самом деле скрывается за обликом жестокого и беспощадного египетского правителя. Но теперь, когда над ними довлеет обвинение в соглядатайстве и попытке выведать государственные секреты, они точно воздержатся от наведения справок о наместнике фараона.
на основе комментариев рабейну Шмуэля
(один из Учителей эпохи Тосафот; Франция, 13-й век)
и рава Матитьяhу Страшуна
Автор текста Мордехай Вейц