По начальным словам: “Когда будешь подсчитывать сынов Израиля” (гл.30, ст. 12).

Когда будешь подсчитывать на иврите — ки тиса.

Всевышний повелевает, чтобы был произведен подсчет Его преданных служителей, Его верных солдат. И дает Моше соответствующее распоряжение. В нашей недельной главе оно сформулировано так: «Когда будешь производить подсчет сыновей Израиля...» (Шемот, гл. 30, ст. 12).

На самом деле, если переводить этот текст Торы дословно — может получиться: «Когда вознесешь голову сынов Израиля...». О том, что здесь подразумевается подсчет, мы узнаем из переводов Онкелоса (великий Учитель Торы времен написания Мишны, 2-й век; был гером — неевреем, который принял еврейство; племянник римского императора Тита), комментариев Йонатана бен Узиэля (Учитель Мишны, 1-й век), Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) и других наших Учителей.

Но, почему Всевышний для своего приказа избрал такую «вычурную» форму? Почему не высказался прямо, чтобы мы и без комментариев сразу все поняли?

Очевидно, Творцу важно было, не просто объявить о пересчете евреев, но — связать это с «поднятием головы сынов Израиля». 

Царь Давид благодарит Всевышнего за то, что Он вздымает голову его. В его Псалмах мы читаем: «Всевышний, как многочисленны враги мои... Многие говорят о душе моей: нет спасения ему в Творце! А Ты, Всевышний, щит для меня, слава моя, и Ты возносишь голову мою» (Теилим, гл. 3, ст. 3-4).

В Мидраше (Псикта Рабати, гл. 10) Учителя усматривают связь между словами царя Давида и тем, что сказано в нашей недельной главе. Попытаемся и мы найти эту связь.

В Талмуде (трактат Тамид, лист 32) говорится о случае, когда язычник, решив подловить Раву (Рава — величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век), задав ему каверзный вопрос.

— В вашей Торе сказано, что нужно следовать за большинством, не так ли? — расставил сети язычник.

— Верно, это одна из заповедей Торы, — ответил Рава, как будто бы не замечая подвоха.

— Подавляющая часть человечества служит иным богам. Так что вы, согласно Торе, должны, следуя за большинством, служить вместе с нами, — подытожил язычник.

Но ему не удалось застать Раву врасплох. 

— Особо ценные вещи, — начал свое объяснение Рава, — предметы искусства или драгоценности, исчисляют не килограммами и метрами, но поштучно. И то, чем дорожат, что пересчитывают — над этим принцип «большинства» не властен. 

Так, гранатовый браслет никогда не затеряется среди пластиковых подобий, а картина мастера будет выделяться на фоне бесталанной мазни, окружающей ее со всех сторон.

Поэтому, несмотря на то, что большинство людей, устроившись поудобней, с комфортом служат придуманным ими же богам. Это нас ни к чему не обязывает. Ведь мишура и бисер, как бы много их не было, не в состоянии навязать свою волю бриллианту чистой воды.

И подобно бриллианту, теперь, засияли для нас слова царя Давида, озарив пониманием глубинного смысла, того божественного смысла, который никогда не встретишь у стекляшек.

Написано в Теилим: «Всевышний, как многочисленны враги мои». То есть — в этих словах царь Давид сетует, что подавляющее большинство человечества воспринимает его веру в штыки.

И далее: «Многие говорят о душе моей: нет спасения ему в Творце!» — так обыватели кудахтают за спиной гения: будь проще, будь как все! Но разве золотой самородок должен ориентироваться на окружающий его шлак?

На протяжении веков всевозможные миссионеры, чаще кнутом, но порой и пряником, убеждали нас стать «такими, как все». Только мы оставались верны Всевышнему.

И в Теилим об этом написано: «А Ты, Всевышний, щит для меня, слава моя».

Только на Всевышнего мы уповаем. И действительно — не на окружающий же шлак нам уповать. Хотя, иногда среди нас и встречаются сторонники шлака, но все же, правота — не на их стороне.

Откуда я это знаю?

Из нашей недельной главы. Из того, что Всевышний велит исчислить сынов Израиля, потому что у Него каждый еврей на счету. На особом счету. Ведь и тогда нас окружали народы, во много превосходящие нас числом. Но Творец выделил и приблизил именно нас. Так ювелир с любовью перебирает бриллианты и изумруды, подносит каждый камешек к глазам, подолгу рассматривает. А на искусственные кристаллы Сваровски, на цирконий и фианиты — разве что глянет мельком. Для работы они конечно нужны, но эстетического удовольствия от них нет. По крайней мере, у тех, кто действительно разбирается в искусстве.

Поэтому только мы можем сказать: «И Ты возносишь голову мою».