Вторая фраза главы начинается так: «Скажи Аарону — когда будешь разжигать огонь светильников…».

Будешь разжигать на иврите — беhаалотха.

В нашей недельной главе читаем, что Всевышний обращается к Моше и велит ему изложить Аарону порядок зажигания Меноры (храмового семисвечника). Как написано: «Говори с Аароном и скажи ему: Когда ты будешь зажигать светильники...» (Бамидбар, гл. 8, ст. 2).

Фрагмент о Меноре расположен вслед за отрывком, повествующим о приношениях глав колен народа Израиля. И это — не случайно. Когда Аарон увидел эти приношения для освящения мизбеаха (в условном переводе — «жертвенник»), он смутился. Ведь сам он в этом не участвовал — ни он, ни его колено.

Рассказывается в Мидраше Танхума, что Творец решил утешить, успокоить Аарона.

— Твой удел превосходит их уделы, — сказал Он Аарону. — Ведь ты зажигаешь светильники утром и вечером.

Возникает вопрос: почему Всевышний выбрал в утешение для Аарона именно заповедь о зажигании Меноры? Почему не ограничился, например, поручением осуществлять в Мишкане (Переносной Храм в пустыне) утром и вечером воскурение благовоний? Ведь в этой заповеди заключена его, Аарона, особая избранность. Как сказано: «Аарон и его потомки возлагают воскурение перед Тобой» (Дварим, гл. 33, ст. 10). Почему не утешил его всеми другими приношениями, осуществляемыми в Мишкане? Почему бы Аарону не утешиться служением в Мищкане в Йом Кипур, которое мог совершить только он — «Аарон, освященный Всевышним» (Теилим, гл. 106, ст. 16)?

Потому что Всевышний поведал Аарону, что будет еще и другое освящение — Ханука, когда станут зажигать светильники. И в те дни с помощью потомков Аарона произойдут чудеса, и будет избавлен народ Израиля.

Поэтому-то повеление о Меноре и следует за главой об освящении мизбеаха.

Теперь нам понятно, почему удел Аарона превосходит уделы глав колен народа Израиля. Ведь приношения совершаются только во времена, когда существует Храм, а светильники Меноры будут светить всегда.

Впрочем, позвольте — понятно, да не совсем! Ведь после разрушения Храма были отменены не только воскурения, приношения, но вместе с ними — и зажигание Меноры. 

Все это так. Но Всевышний говорил не только о зажигании Меноры, Он имел в виду также и свечи Хануки. А их, как известно, продолжают зажигать и после разрушения Храма.

Таким образом, удел Аарона — действительно велик. И не только глав колен он превзошел в этом. Моше и Давид не смогли достичь того, чего он достиг.

Написано в книге Зогар, что в ситуации, если бы Моше вошел на Землю Израиля и воздвиг бы там Бейт hа-Микдаш (Храм) — Храм стоял бы навечно.

В другом месте Устной Торы (Мидраш Ялкут) говорится, что, если бы заповедь о возведении Храма получил Давид — этот Храм никогда не был бы разрушен. 

Так почему же ни Моше, ни Давид не построили такой Храм, который стал бы вечным? 

Чтобы вечность смог обрести еврейский народ, — отвечают на этот вопрос Учителя. — Чтобы у Всевышнего была возможность излить свой гнев на «балки и камни» (здание Храма) и спасти тем самым Свой народ от полного уничтожения. 

Велев Аарону зажечь Менору, Всевышний, тем самым, удостоил его возможности прикоснуться к вечности. Ведь благодаря тому первому зажжению произошло ханукальное чудо, а свет зажженных Аароном огней достиг наших дней.

Всевышний дает указания о порядке зажигания Меноры. Аарон в точности этим указаниям следует. И в Торе об этом написано: «И сделал так Аарон» (Бамидбар, гл. 8, ст. 3).

Эта короткая фраза привлекает внимание.

В нашей недельной главе, кстати говоря — там, где речь идет о Меноре, Шатер Откровения не упомянут. Потому что сказанное здесь относится и к Храму. Ведь могли бы подумать, что в Шатре Откровения нужна Менора, потому что в нем не было окон и требовалось искусственное освещение. В стационарном Храме, который стоял в Иерусалиме окна — были, и значит, дополнительное освещение в нем как будто бы не требовалось. Однако Менору зажигали и там.

Теперь вернемся к фразе «И сделал так Аарон».

В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) отмечает, что в ней выражена похвала Аарону. За то, как уточняется в Мидраше Сифра, что он ничего не изменил и делал все, как ему было велено.

Что же тогда получается? Всякий раз, когда человек не искажает Волю Всевышнего, его надо хвалить? Что-то не припомню, чтобы где-нибудь в Торе было написано: «И сделал так Моше».

Но Аарон все-таки похвалы — удостоился. Так, за что же именно?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно нам надо разобраться в повелении Всевышнего.

Об этом написано в отрывке, предшествующем фрагменту, который мы здесь рассматриваем. Сказано: «Когда ты будешь зажигать светильники, то по направлению к середине Меноры будут светить семь светильников» (Бамидбар, гл. 8, ст. 2). 

Раши разъясняет, что три светильника были с одной стороны и три с другой, а один — в центре. И фитили всех светильников были направленны к центру.

Для чего это было сделано?

Чтобы никто не сказал, — отмечается в Мидраше Танхума, что Он (Всевышний) нуждается в свете Меноры.

Но вот в комментарии к Талмуду (трактат Шаббат, лист 22) Раши пишет, что вряд ли кому-то может прийти в голову мысль, будто бы Всевышний хоть в чем-то испытывает нужду. Поэтому, фразу — «Чтобы никто не подумал, что Он нуждается в свете Меноры», на самом деле нужно читать так: «Чтобы никто не подумал, что он (коэн — служитель в Храме) нуждается в свете Меноры».

И действительно, коэнам светил огненный столб. Огненный столб и облака славы — это было чудо Всевышнего, сопровождавшее сынов Израиля во время их перехода по пустыне. И если бы коэн, зажигая Менору, сориентировал бы ее светильники так, чтобы их свет имел как можно больший радиус — можно было бы подумать, что огненный столб не дает достаточно света, поэтому для освещения он нуждается в свете Меноры. А огненный столб не светит ему, вероятно, потому, что коэн совершил прегрешение. И за это прегрешение Всевышний его и «отключил» от света огненного столба.

Чтобы исключить подобные подозрения, и дается указание направлять свет Меноры к центру.

Только по отношению к Аарону подобные подозрения возникнуть — не могут. Ведь и огненный столб и облака славы, были даны еврейскому народу, как известно, именно в заслугу Аарона. Значит, как бы Аарон Менору не зажигал — никто не подумал бы, что Всевышний «отключил» его от света огненного столба.

Тем не менее, Аарон в точности исполнил повеление Творца. Как написано: «И сделал так Аарон». И в Торе сообщается об этом, как о выполнении заповеди, заслуживающем похвалы.

В предыдущей недельной главе (Насо) говорится о приношениях глав колен во время освящения мизбеаха (в условном переводе — «жертвенник»).

Аарон, глава колена Леви, в освящении мизбеаха — не участвовал. И это его опечалило. Тогда, Всевышний, чтобы утешить Аарона дал ему повеление о Меноре.

С этого повеления и начинается наша недельная глава. И этим, к тому же, объясняется соседство описания приношений глав колен народа Израиля и порядка зажигания Меноры. Хотя эти две темы, как будто бы совершенно друг с другом — не связаны.

— Твоя заслуга больше их заслуги, — утешал Аарона Всевышний (как написано в Мидраше Танхума). — Ведь ты зажигаешь и направляешь светильники Меноры…

Как же Аарон ответил на утешение Творца?

Как раз об этом и идет речь в нашей недельной главе, где мы читаем: «И сделал так Аарон: к середине Меноры зажег он светильники — как повелел Всевышний Моше» (Бамидбар, гл. 8, ст. 3).

Не словами ответил Аарон, но — действием, поступком. И за это, — отмечает Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — в Торе записана ему похвала. За то, что он, как подчеркивается в Мидраше Сифра — не внес никаких изменений в выполнение указаний Творца.

И вот тут-то обнаруживается некая неясность.

Всевышний хочет утешить Аарона и дает ему заповедь, заповедь о зажигании Меноры. Аарон в точности исполняет «инструкции» Творца и за это удостаивается похвалы…

Но разве могло быть как-то иначе? Неужели Аарон мог отказаться от «утешения» (мол, спасибо, не надо, мне уже лучше)? Или, исходя из каких-то собственных представлений — внести в реализацию указаний Всевышнего какие-то свои коррективы?

Представьте себе — мог!

И заслуга Аарона в том, что он воспринял указания о зажигании Меноры не как утешительный приз или некую компенсацию за неучастие в приношениях глав колен, но именно — как заповедь. Он не искал для себя никакой выгоды. Даже освещением Меноры — не пользовался, ориентируя все светильники так, чтобы они светили к середине Меноры. И поскольку, для Аарона зажигание Меноры было именно заповедью, а не утешением — то и его заслуга оказалась выше. Ведь сказано в Талмуде (трактат Бава Кама, лист 38), что у того, кто действует по приказу Творца, заслуга — больше, нежели у того, кто делает то же самое, но — по собственному желанию (без указания Свыше).

И еще.

Желания человека и его намерения нередко — не совпадают с его реальными действиями и поступками. Нередко бывает, что планов у нас — «громадье», что из этого — осуществляется, что-то — так и остается только в мечтах.

У Аарона же в делах и поступках полностью находили отражение — все его намерения и желания. За это он и удостоился похвалы. 

В нашей недельной главе читаем, что Всевышний через Моше передает Аарону заповедь о зажигании Меноры. И Аарон исполняет все в точности. Как сказано: «И сделал так Аарон» (Бамидбар, гл. 8, ст. 3).

В этом сообщении в Торе содержится похвала Аарону, — объясняет в своем комментарии к этой фразе Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). И добавляет, что в Мидраше Сифра написано, что Аарон не изменил ничего, исполнил в точности повеление Всевышнего.

Реки чернил были использованы в обсуждениях этих слов Раши другими комментаторами. И действительно, разве могло быть по-другому? Разве Аарон мог изменить, исказить заповедь Всевышнего? Почему же в Торе подчеркивается, что Аарон все сделал по слову Творца?

Какой урок отсюда нам следует вынести?

Обычно, когда изобретатель придумывает что-то новое, доселе невиданное — он не сразу демонстрирует свое открытие миру. Сначала — сам, в одиночестве, вдали от чужих глаз, тестирует свое изобретение. И только проверив его несколько раз и убедившись в его функциональной эффективности — выносит на суд общественности. 

Новый работник перед тем, как занять ответственную должность, некоторое время, как правило, стажируется у более опытных коллег.

Так устроен мир.

Моше лично тестировал (как мы сейчас сказали бы) Мишкан (Переносной Храм в пустыне) и обучал коэнов, прежде чем те приступили к служению в нем.

Но вот, Всевышний велит к уже известным видам служения добавить зажигание Меноры. А это — одна из самых сложных работ в Мишкане. И наша недельная глава неспроста называется — Беhаалотха, что в переводе означает — «возжигая, вознося (светильники)».

Светильники Меноры, кроме того, что они должны были быть правильно сориентированы в пространстве — нужно было еще и зажечь таким образом, чтобы пламя само возносилось, взвивалось по фитилям и вздымалось над Менорой. Нельзя было допустить, чтобы огонь погас, не прогорев положенный срок. Поэтому для зажигания Меноры требовалась особая сноровка.

Понятно, что со сноровкой — не рождаются. Она приходит с опытом, благодаря тренировкам. Но услышав от Моше веление Всевышнего, Аарон немедленно подошел к Меноре и зажег ее с первой попытки. В точности осуществив все необходимые для этого действия.

На то, что Аарон справился с новой для него задачей с первого раза, намекает и выражение — «не изменил» (на иврите — «ло шина»), которое можно перевести и словами — «не повторил».

Аарон обошелся без повтора. За это и удостоился похвалы. Но — не только за это.

Слово, означающее на иврите «языки пламени» — «леhавот», созвучно слову «сердца» — «левавот». В точности исполнив заповедь Всевышнего, Аарон зажег не только Менору. Язычки пламени взвились над ее чашами, наполненными чистым оливковым маслом, и такие же огоньки вспыхнули в сердцах сынов Израиля.

Да, своим служением Аарон воспламенил их.

Совсем непросто, признаем, зажечь людские сердца любовью к Творцу. И тот, кому это удается, конечно же — заслуживает похвалы.