В первой фразе главы сказано: “И поселился Яаков в стране проживания своего отца, в стране Кенаан...”.

И поселился на иврите — вайешев.

Наша недельная глава, как мы знаем из обзоров прошлых лет — продолжение предыдущей. В ней Тора пишет о судьбе Яакова и его семьи. Но отличается тем, что центральная тема здесь — повествование о событиях жизни любимого сына Яакова, Йосефа.

В Торе читаем: «И спросил он (Йосеф) царедворцев Паро (фараона), которые с ним под стражею в доме господина его, говоря: отчего у вас сегодня печальные лица?» (Берешит, гл. 40, ст. 7).

Из этого фрагмента мы выделяем выражение — «отчего у вас сегодня печальные лица», которое в оригинале на иврите укладывается в четыре слова: «мадуа пенехем раим hайом?».

Что же в них такого особенного?

Вспомним контекст, в котором они были Йосефом произнесены.

По навету жены Потифара, который купил себе еврея-раба по имени Йосеф, Йосефа арестовали и бросили в тюрьму. Вскоре в ту же тюрьму попадают двое придворных фараона — весьма знатные, высокопоставленные особы.

Один из них был у Паро виночерпием, которому, кроме всего прочего, вменялось в обязанность пробовать вино перед тем, как подать его фараону. Понятно, что виночерпий считался у фараона доверенным лицом.

Другой — пекарь, осуществлявший общий надзор за изготовление хлебобулочных изделий для всего царского двора и для семьи фараона, в частности.

И вот, представьте, эти высокопоставленные вельможи, приближенные фараона попадают в тюрьму, где томится «презренный раб». Очевидно, что у этих вельмож не может быть с ним, с человеком самого низкого сословия египетского общества, ничего общего. Не может быть никаких контактов.

И в одну прекрасную ночь и виночерпию и пекарю приснились сны, которые явно их озадачили. Увидев их огорченные лица, Йосеф, будто забыв, какая социальная пропасть его от них отделяет, решился на разговор с ними и позволил себе спросить, что с ними случилось.

Он произносит всего четыре слова, и ситуация — меняется.

Вопреки ожиданиям, виночерпий отозвался на участие раба и пересказал ему свой сон. Йосеф разъясняет ему смысл сновидения. И вельможа убеждается в том, что Йосеф наделен особым даром.

Предсказания Йосефа, содержащиеся в толковании сна, сбываются. Спустя недолгое время виночерпия освобождают из-под стражи и возвращают на государственную службу.

Наступает момент, когда «вещий» сон видит сам фараон. И никто при дворе не в состоянии дать его сновидению разумное разъяснение. Тогда преданный фараону виночерпий вспоминает об Йосефе. Раба немедленно освобождают из тюрьмы и ведут во дворец египетского владыки.

Йосеф разгадывает смысл сновидений Паро. Фараон понимает, что виночерпий прав — «этот еврей» и впрямь наделен особым даром. И уже не хочет расставаться с Йосефом. Вскоре Йосеф стремительно поднимается по социальной лестнице — становится вторым человеком в египетском государстве после Паро.

А начиналась вся эта история с четырех, ни к чему, казалось бы, не обязывающих слов — «мадуа пенехем раим hайом?» (см. выше).

Эти произнесенные Йсефом в тюрьме четыре слова, — отмечают Учителя, — преподносят нам важный этический урок.

Какой же? В чем этот урок состоит?..

Ставя Йосефа в такую ситуацию, когда он произносит слова, обращенные людям, которые, казалось бы, не нуждались в участии представителя «презренного сословия»,— разъясняют Учителя, — Тора дает нам определенную модель поведения. Учит нас быть внимательными к окружающим — к их нуждам, болям и неприятностям. И сообщает: это — обязанность каждого человека.

Йосеф подумал о своих сокамерниках, заметил, как они выглядят, спросил, что их беспокоит. Зная, что эти люди в любых других обстоятельствах не удостоили бы его и мимолетным взглядом. Этим фрагментом Тора показывает, что «пара» добрых слов может сыграть в жизни людей огромную роль.

Нет в этом доме старшего надо мной, ничего он не утаил от меня, кроме тебя, потому что ты — его жена. Как же я сделаю столь великое зло и согрешу перед Всевышним?» (Берешит, гл. 39, ст. 8-9).

И далее читаем, что однажды «…он (Йосеф) вошел в дом, чтобы сделать свою работу, а там, в доме, не было никого из домочадцев. Она (жена Потифара) схватила его за одежду и сказала: ложись со мной. Он оставил одежду в ее руках, побежал прочь и выбежал наружу» (Берешит, гл. 39, ст. 11-12).

Йосеф не поддался соблазну, убежал от соблазнительницы, проявив силу характера.

В оригинале на иврите слова, которые мы переводим как «выбежал наружу» — вайеце hахуца.

В Мидраше (к Теилим, «Псалмам царя Давида» — к гл. 114, ст. 3) говорится, что Ям Суф (Тростниковое или, как теперь его называют — «Красное» море) расступилось перед еврейским народом, когда «увидело», что они несут гроб с телом Йосефа. То есть оно, море, фактически, расступилось перед Йосефом, позволив евреям, его соплеменникам, перейти на другой берег — «из уважения» к его заслугам.

Интересно, что в Мидраше сказано, что море «побежало», увидев, что сыны Израиля несут тело Йосефа. И этим подчеркивается, что море из всех его заслуг особо «выделило» проявленную Йосефом стойкость перед соблазном — он не дал воли страсти, но «бежал» прочь из дома.

Но как связаны заслуги Йосефа с расступившимся морем?

Детально исследуя тексты Торы, Учителя отмечают, что выражение «вайеце hахуца» (и выбежал прочь, наружу) встречается в Торе четыре раза.

В первый раз оно используется в недельной главе Лех Леха. В ее тексте читаем: «И вывел (Всевышний) его (Авраама) наружу (в оригинале на иврите — вайеце hахуца) и сказал: взгляни на звезды…» (Берешит гл. 15, ст. 5).

Итак, Всевышний вывел Авраама наружу (hахуца). И это означает, — уточняют Учителя, анализируя отрывок — что в действительности Он поднял Авраама над естественной реальностью, в «пространство», которое существует вне естественных законов природы. И — объяснил, что судьба Авраама не будет зависеть от расположения звезд. И еще, что Авраам станет отцом многих народов, но даже ребенка он не сможет произвести на свет естественным путем.

То есть в процитированном отрывке слова «вайеце ото hахуца» наделяют Авраама необычной силой, способностью подниматься над действительностью нашего мира.

Но какое отношение все это имеет к Йосефу?..

Читая о том, что Всевышний открыл Аврааму иную реальность — реальность духовную, мы понимаем, что обретенная им способность познавать духовные сферы — черта, которая и в дальнейшем будет отличать сынов Израиля от других народов.

Способность подняться над естественными законами природы унаследовал, разумеется, и Йосеф.

Жена Потифара, пытаясь его соблазнить, использовала все свои женские чары. Она была очень красивой женщиной. Трудно отыскать мужчину, который, оказавшись на месте Йосефа, сумел бы ей противостоять.

Но у Йосефа был свой «секрет». Он, чтобы с достоинством победить обстоятельства, призвал на помощь «силу», доставшуюся ему по наследству от прадеда (Авраама). И она, эта сила, подняла его над природными законами, позволив с честью выдержать испытание.

Поэтому и море, — говорят Учителя, — «увидев», что евреи несут гроб с телом Йосефа, отдавая дань его духовной способности, поднялось выше естественных законов. В море как бы наметилась «черта», и от этой черты с двух сторон волны стали двигаться в противоположном направлении, образуя «коридор», по которому, как по суше, сыны Израиля перешли на другой берег и спаслись от преследования египтян.

В книге Сефер а-Пардес (сборник галахических законов; ее составителем считается Раши — раби Шломо бен Ицхак; величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — сообщает рав Шемен а-Тов, — сказано, что в недельной главе Вайешев — 112 стихов. Из них (отсчет ведется от 3-го стиха) все, кроме восьми, начинаются с буквы вав. Эти восемь стихов, которые с буквы вав не начинаются, — подчеркивается в книге, — следует соотнести с восьмью днями, которые проходят от момента рождения еврейского мальчика до дня, когда ему делают брит милу (обрезание).

Что это означает?

Наша недельная глава — разъясняет рав Шемен а-Тов, — представляет собой последовательный рассказ, события в котором вытекают одно из другого. Этим Тора как бы демонстрирует, что так, на основе причинно-следственных связей, устроен материальный мир.

Но жизнь евреев — вне законов природы. И те восемь стихов, что не начинаются с буквы вав, как будто бы «выпадают» из общего повествования. И в этом — намек на законы еврейской жизни.

В еврейской традиции число «семь» — символ материального мира. В неделе, к примеру — семь дней и т.д. Число «восемь» — это уже прорыв за пределы естественного, предусмотренного законами природы. Оно характеризует свойства, которые проявляются вне физических ограничений.

Число «восемь» имеет прямое отношение к празднику Хануки. Восемь дней горело в храмовой меноре масло, которого должно было хватить на один день (см. на сайте материалы, посвященные Хануке).

Не назовешь естественной и победу, которую одержала сравнительно небольшая группа евреев над хорошо вооруженной и многочисленной армией Ассирийской империи. Это было, конечно же — надъестественное явление (см. там же).

Подобное не раз случалось в еврейской истории. И в наши дни еврейский народ тоже живет вне естественных законов природы.

Наша недельная глава начинается с описания взаимоотношений Йосефа с его братьями. А кончается — рассказом, как Иосиф попадает в Египет и какие события он переживает в начале своего пребывания на чужбине.

Иначе говоря, почти все повествование Торы в недельной главе Вайешев посвящено Йосефу. Почти… Потому что внутри описания оно прерывается, и Тора рассказывает историю отношений Иегуды и Тамар.

На первый взгляд кажется, что «вставка» совершенно не связана с центральной линией повествования. Но в действительности это не так.

Рассказ-вставка об Иегуде и Тамар начинается со слов: «И было в ту пору, и низошел Иегуда от братьев своих, и повернул он (от них) к человеку из Адулама, по имени Хира» (Берешит, гл. 38, ст. 1).

Этот отрывок, как, собственно, и вся вставка об Иегуде прерывает рассказ об Йосефе, — отмечает Раши (раби Шломо бен Ицхак; величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), анализируя фрагмент, — чтобы показать, как был наказан Иегуда за то, что не отстоял Йосефа и не вернул его отцу.

Но почему ответственность за содеянное легла именно на Иегуду? Ведь и другие братья приняли в этом самое активное участие…

Упрек братьев, обращенный к Иегуде, кажется несправедливым. Сами они вообще собирались убить Иосифа. А Иегуда, наоборот, спас Йосефу жизнь. Так почему же вся вина — на нем?

Если человек начал делать доброе, хорошее дело, — разъясняется в том же Мидраше, — и не довел его до конца, за это ему полагается суровое наказание. Ибо даже самое хорошее дело, не доведенное до конца, может иметь губительные результаты.

Чтобы данная мысль была понятнее, проведем аналогию с ситуацией из жизненной практики. Человек, к примеру, посадил растение и не стал за ним ухаживать. Он как будто бы сделал доброе дело. Но, взяв на себя ответственность за это растение (в момент, когда человек его посадил), он, скажем, не поливая его, снял с себя заботу о нем. И в результате его поступок уже не оценивается положительно. Ведь растение без ухода, скорее всего, погибнет.

Если человек создает нечто реальное, а потом уничтожает его или не дает ему реализовать свой потенциал, он подобен убийце. Ведь он убивает то, что имело потенциал стать чем-то конкретным.

Иегуда хотел спасти Йосефа, и братья отказались от убийства. Ему надо было пойти дальше и убедить их позволить Йосефу вернуться домой. Но он принял «половинчатое» решение — Йосеф был продан в рабство. В дальнейшем мы прочтем, что для Иегуды настанет час расплаты — он похоронит свою жену и двоих сыновей. Но кроме него, никто из его братьев не был за это наказан. Почему?

Лидер (а Иегуда, безусловно, был лидером и пользовался в семье авторитетом) имеет не только привилегии, — дает разъяснение рав Иерухам Ливович (вторая половина 19-го – первая половина 20-го вв.), — но и — соответствующие обязанности. Он несет ответственность за все коллективные действия «группы», которую возглавляет. В отличие от «рядовых» участников, которые отвечают лишь за себя. И если лидер не справляется с задачей — последствия могут быть самые ужасные.

Это нам нетрудно понять. Если, например, солдат не выполнил задание, кто-то из-за этого, возможно, пострадает, и у него, скорее всего, будут неприятности. Но речь в таком случае не идет о масштабных последствиях. Если же со своей миссией не справился генерал, это может губительно отразиться на ходе военных действий.

Словом, Иегуда, не доведя дело спасения Йосефа до конца, не справился со своей ролью лидера и не решил стоящую перед ним задачу.

Убедив братьев, как истинный лидер, оставить в живых любимого сына Яакова, Иегуда начал реализацию «доброго дела», создав в мире определенный духовный потенциал. Но, не доведя миссию до логического завершения, он не дал этому потенциалу реализоваться. Уж лучше бы он, — говорят Учителя, — не начал оспаривать решение братьев.

Остальные братья, кстати сказать, не получили наказание за проявленную жестокость к младшему брату не только потому, что были, в каком-то смысле «подневольными» людьми (подчинились воле Иегуды), но и потому, что изначально не намеревались спасать Йосефа. То есть — и не приступали к реализации доброго дела.

Данная концепция может показаться странной и даже — опасной. Получается, нам, если предоставляется возможность вызволить кого-то из беды, лучше и не пытаться делать это? Ведь за попытку, если она не удастся, мы можем «нажить», как минимум, неприятности.

Но нет. Приведенный здесь Мидраш, приоткрывая некие аспекты системы Управления миром, демонстрирует нам, как важно доводить начатое дело до конца. Предпринимая определенную попытку, человек берет на себя ответственность за развитие событий. И если его стремление улучшить ситуацию не воплощается в жизнь, это будет уже проявлением безответственности, что любой из нас, согласитесь, расценит как отрицательное явление.

Сама по себе попытка, — разъясняют Учителя, — привносит в духовные миры, скажем так (для простоты) — положительную «энергию». Но если эта попытка не имеет логического продолжения и становится как бы «бесхозной» ее «ущербность» может трансформировать положительный «заряд» — в отрицательный, и, как следствие — привнести в наш земной мир негативные изменения.

Но вернемся к рассказу об Йосефе. В Торе о нем читаем: «Семнадцатилетний Йосеф пас со своими братьями мелкий скот, а он — отрок (на иврите — наар)…» (Берешит, гл. 37, ст. 2).

То есть он вел себя, как «отрок», — пишет Раши, анализируя фразу. — Расчесывал свои волосы, следил за внешностью, стремился хорошо выглядеть.

И в этом, казалось бы, для юноши его возраста нет ничего необычного. Многие юноши внимательны к собственной внешности — они хотят производить на окружающих благоприятное впечатление. Многие… Но Йосеф все же — особенный. Ибо он и в свои семнадцать лет отличался от своих сверстников гораздо более высоким духовным уровнем. Йосеф, — подчеркивают Учителя, — был точной копией Яакова. Его называли цадиком (праведником). Он — благороден, и все свои мысли и действия посвящает Всевышнему. В истории с женой Потифара он сумел противостоять соблазну, несмотря на то, что был оторван от семьи и не успел, казалось бы, перенять от отца какие-то важные черты и жизненные принципы.

Естественно ли для такого человека уделять своей внешности слишком большое внимание?..

Предположение, что повышенное внимание Йосефа к своей внешности было временной юношеской слабостью, скорее всего — необоснованно. Обычно Тора не тратит лишних слов на описание внешнего облика упомянутых в ней исторических личностей. О Йосефе же сказано: «И был Йосеф хорош обликом и хорош видом» (Берешит, гл. 39, ст. 6). Что этим Тора хочет сообщить?

Анализируя текст нашей недельной главы, Раши отмечает, что данное замечание встроено рассказ о периоде, когда Йосеф уже не был юношей и в доме Потифара выполнял обязанности управляющего.

В Устной Торе, Мидраше Танхума подчеркивается, что, вступив в эту должность, Йосеф начал завивать волосы. То есть с еще большей старательностью следил за своим внешним видом. И Мидраш относится к этому с явным неодобрением.

Так в чем же тут дело?

Исследуя текст недельной главы Вайешев, рав Шимон Шваб (глава большой общины в Манхэттене, Нью-Йорк, вторая половина 20-го века) пишет, то же слово (наар — «юноша», «отрок») Тора употребляет и в предыдущей недельной главе, называя «нааром» — Шхема, сына Хамора. Как написано: «…И не замедлил юноша сделать это (то есть — обрезание), потому что желал дочь Яакова. А его более всех уважали в дома его отца» (Берешит, гл. 34, ст. 19; некоторые подробности этой истории — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Ваишлах, пятый годовой цикл обсуждения).

Шхем, влюбившийся в дочь Яакова Дину, успел, как мы видим, заслужить уважение в «доме отца». И по возрасту «юношей» уже не считался. Говоря о нем так, Тора подчеркивает в его поведении свойственную юности горячность и импульсивность.

Иными словами, в истории с Шхемом речь идет не о возрасте, но — о проявлении в зрелом, уважаемом человеке «юношеской» черты.

То же самое — и в рассказе об Йосефе, — заключает рав Шваб. — Только в данном случае говорится о поистине «юношеском максимализме» Йосефа в оценке своей роли в мире.

И сказали ему его братья: не царем ли будешь над нами?..» (Берешит, гл. 37, ст. 7-8).

Йосеф, еще будучи мальчиком, поверил, что станет над братьями царем. И, зная, что царь должен, кроме всего прочего, хорошо выглядеть внешне, прикладывал старания к тому, чтобы выполнять эту обязанность.

Ошибка Йосефа заключалась в том, — говорят Учителя, — что он в семнадцать лет ощущал себя царем, хотя время для этого еще не настало. И потом, когда Йосеф стал управляющим в доме Потифара, он воспринял это, как подтверждение своих «царских амбиций». Но ведь и в тот момент он не стал царем. И, тем не менее — решил жить по «царским» законам, ежедневно заботясь о своей внешности.

За это и упрекает его Мидраш, расценивая его поведение как проявление юношеского максимализма, человеческой «незрелости».

Рассматривая поведение Йосефа под таким углом зрения, мы открываем еще один аспект связи между центральной линией повествования в нашей недельной главе и «вставкой» об Иегуде и Тамар, в которой развивается тема — какими качествами должен обладать истинный царь.

Не будем пересказывать содержание вставки. В одном из прошлых обзоров достаточно подробно изложена его суть (см. на сайте обзор недельной главы Вайешев, четвертый годовой цикл обсуждения). Здесь же, в данном обзоре, сосредоточив внимание на фрагменте, где описывается суд над Тамар.

В Торе читаем: «Едва ее вывели (на казнь), как она послала к свекру своему сказать: от человека, кому принадлежат эти вещи, я забеременела. И сказала: узнавай же, чья эта печать, этот шнурок и посох. И узнал Иегуда, и сказал: она праведнее меня…» (Берешит, гл. 38, ст. 25, 26).

Раши, комментируя слова Иегуды, пишет, что таким образом он публично признал свое отцовство. Талмуд же (трактат Макот, лист 23) приводит Мидраш, в котором сообщается: когда Иегуда признал ответственность за Тамар и ее будущего ребенка, раздался Голос с Неба и произнес — «От Меня (Всевышнего) исходило это. За то, что она (Тамар) была скромна в доме своего свекра, Мною предопределено, чтобы от нее произошли цари… Цари Израиля произойдут от колена Иегуды».

Очевидно, что Иегуда своим признанием поставил себя в достаточно неприятную, щекотливую ситуацию, которая грозила ему позором, унижениями и бесчестием. Ценой жизни Тамар он мог избежать такого риска. Но он сумел подняться над житейскими соображениями, справился с собой и поступил по справедливости. Его поступок свидетельствует о силе его характера, о незыблемости его моральных устоев и об умении собой управлять.

Именно таким и должен быть еврейский царь (лидер). Ибо тот, кто умеет собой управлять, — говорят Учителя, — может управлять и целым народом. Тот, у кого устои крепки, будет поступать по справедливости и, отбросив низменные мотивы — принимать правильные решения, введя за собой людей.

Иегуда оказался достойным лидером. И это признали не только его братья, не только люди, оказавшиеся свидетелями его поступка, но — и на Небе…