В предыдущем недельном разделе говорилось о том, что евреям было приказано приступить к строительству Переносного храма. Наш недельный раздел продолжает эту тему. В нем идет описание одежд Аарона и его сыновей, в которые они будут облачаться, ведя храмовую службу.

Не надо объяснять, что такое мудрость. Но что это за особый вид интеллекта — мудрость сердца?

Получается, что Всевышний дает мудрость тому, кто уже мудр сердцем — хахам-лев. Т.е. мудр настолько, что сердцем понимает, что нуждается в мудрости, и просит ее у Всевышнего (это и есть “сердечная” мудрость), и Всевышний дает ее.

Итак, просто мудрый — умен от природы. Здесь у каждого свой уровень. Но мудрый сердцем — тот, кто хочет принять в свое сердце мудрость Творца, чтобы про него можно было сказать: “В сердце каждого, мудрого сердцем, вложил Я мудрость”. Тут правомерно подчеркнуть, что просто мудрость (способность к разумению) дается от рождения, но мудрость сердца надо в себе в буквальном смысле — “вырастить”. Это качество уже зависит от самого человека. Оно не дано ему в готовом виде. Кто-то расположит свое сердце, подготовит себя к тому, чтобы получить мудрость, кто-то этой возможностью не воспользуется…

Известно, что еврейский царь Шломо (Соломон), сын царя Давида, был одним из самых умных людей. О нем сказано в книгах Танаха: “И дал Всевышний мудрости Шломо и много разума... И приходили от всех народов послушать мудрость Шломо”.

Царь и без того, вне всякого сомнения, обладал высочайшим интеллектом и попросил понимающее сердце. Он хотел различать добро и зло во всех явлениях окружающей жизни. Это и есть работа сердца. Именно к такой мудрости страстно стремился Шломо. И получил ее.

Именно таких людей имел в виду Творец, призывая евреев приступить к работе над возведением Переносного храма: “Поговори со всеми, обладающими мудрым сердцем”.

Кстати, о священниках. Этим термином мы переводим еврейское слово коэн. Связи со священниками других религий тут очень мало. Если, например, у христиан священники – особый круг людей, посредников между Всевышним и людьми, то у евреи не нуждаются в посредниках: каждый еврей сам молится Творцу, сам выполняет возложенные на него заповеди. В этом смысле евреи, как сказано, — народ священников. А коэнам было поручено вести определенную службу в Храме. Все они, без исключения, — прямые потомки Аарона, брата пророка Моше.

Еврейские колена получили свои наделы земли при входе в Эрец Исраэль – все, кроме колена Леви. Левиты вели храмовую службу, а в награду получали приношения от специального налога, который накладывался на урожай всех остальных евреев. Внутри колена Леви особо выделены потомки Аарона, выполнявшие еще более специализированные работы в Храме, в частности — руководили жертвоприношениями, приносимыми народом Израиля.

Несколько слов о том, как одевались священники Храма. Ведь их одежда — один из необходимых элементов храмовой службы, без которых она не совершенна.

Простые священники могли совершать службу, надевая только четыре вида одежды: тканую рубаху, пояс, штаны и особый головной убор. И больше ничего! Первосвященник, кроме пояса и штанов, надевал еще нечто вроде фартука с передним и задним полотнищами, на грудь — квадрат из ткани, в который были вставлены двенадцать драгоценных камней с названиями двенадцати колен; длинное, синего цвета одеяние без рукавов с золотыми гранатами и колокольчиками на подоле; особого вида тюрбан; золотую ленту с золотой надписью — на лоб.

Говорят, кто не видел первосвященника, выходящего из Храма после службы в Йом-Кипур, тот вообще не видел красивой одежды. И еще говорят, что тот, кто не видел Иерусалима, тот вовсе не знает, что такое красота. Впрочем, это уже другая тема.

Казалось бы, зачем нам, современным евреям, знать, как был устроен Храм, как он работал, какие жертвоприношения приносились в нем (недельный раздел действительно рассказывает о жертвоприношениях, которые должен был принести Аарон, вступая в должность главного священника Храма)?

Самый простой ответ на этот вопрос: все работы, которые выполнялись в Храме, в том числе, жертвоприношения — необходимые элементы того, что на иврите называется словом тшува — исправление совершенных ошибок. А еще тшува — возвращение. Возвращение человека к его естественному состоянию, чтобы он стал таким, каким должен быть по замыслу своего Творца. Таким, каким он был до совершения того или иного неблаговидного поступка. Совершил проступок – исправь его. Вернее, исправь себя самого. Вернись...

Дадим некоторые пояснения. В Торе написано, что в случае, если один еврей нанес ущерб другому, обидчик обязан возместить этот ущерб. Простого извинения недостаточно. Оплате подлежат пять видов ущерба: простой в работе из-за нанесенной травмы; потеря профессиональных качеств – частичная или полная; затраты на лечение; моральный ущерб (мудрецы умели рассчитывать и такие потери); любая материальная утрата, не связанная с телесными травмами. Все это компенсируется из средств того, кто по суду признан виновным. Причем, совершенная ошибка только тогда признается полностью исправленной, когда завершается искренним раскаянием. Это очень важная деталь исправления.

В те времена, когда у евреев есть Храм, надо добавить еще один элемент —приношение жертвы.

Храм – не только действующая микромодель вселенной, но и средство исправления. Как всего народа, так и отдельных людей. На самом простом уровне работу Храма можно описать так: нарушивший заповедь Торы платит из своего кармана. Он или приносит установленный вид животного из своего стада, или покупает это животное. Главное, чтобы он принес свое, а не одолженное, допустим, на время. Человек только тогда склонен исправить свои качества, которые послужили причиной нарушения, когда он знает, что расплачиваться придется своим трудом, здоровьем, благополучием семьи...

В нашем недельном разделе упоминается Менора, семисвечник. Сказано, что ее огни надо зажигать постоянно (тамид). Приведем на эту тему рассказ.

Сказал Адмор (хасидский ребе) из Гур: известен на главу Тецаве один мидраш (отрывок из Устной Торы), в котором обсуждается тема Меноры (храмового светильника): “Сказал раби Ханина, заместитель первосвященника, которому приходилось вести работу в Храме, что он свидетельствует о чуде с Менорой: ее зажигали на Рош-Ашана, и она горела не угасая целый год”.

— Этот мидраш, — сказал Адмор, не дает мне покоя много лет. Ведь существует заповедь зажигать Менору каждый день! Но как ее можно зажигать, если она уже горит?

Здесь, пожалуй, сделаем вставку. Разговор идет не о чудесах как таковых; нас интересует еврейская мудрость. Менора в Храме — символ мудрости, свет — символ знания. Так вот, надо применять знания, но для этого их сперва надо приобрести. И ответить на поставленную проблему: менора горит, но ее велено зажигать.

Добавим, что в выражении “доливать масло в Менору, символ мудрости Торы”, есть еще один, добавочный смысл. Доливать масло — значит, добавлять еще одну толику знаний к тому, что мы уже выучили. Добавлять надо ежедневно, учиться Торе — постоянно. Ибо, если один день не “долить”, светильник придется зажигать заново — вновь повторять то, что забылось. Но если не дать ему погаснуть, то чудо будет свершаться для нас весь год: ничего не забывается, растет понимание, мудрость не угасает...