В первых двух стихах главы говорится: “И сказал Всевышний Моше: Пинхас, сын Элазара, сына Аарона-коэна, отвратил Мой гнев от сынов Израиля...”.

Сказать это легко, а сделать — гораздо труднее. Скажем, сегодня никто с Творцом открыто не “борется” (большевистское богоборчество давно не в моде). Напротив, сегодня вполне современно звучит — “человек верующий, религиозный”. Увы, чаще всего, это не означает — “соблюдать Его законы”. Многие, в той или иной степени, выполняют “удобные” заповеди.

Поистине религиозный человек — вместе с Творцом. Он переживает за успех Его (и нашего!) общего дела. Но это для многих, к сожалению, звучит как весьма отдаленная абстракция. Но отказаться от выдуманных человеком идеологий, всяческих “измов”, как-то неудобно.

Что же произошло?

Казалось бы, ничего “опасного” в таких отношениях не было. Если бы...

Евреи назначали девушкам новые встречи, хотели видеться с ними ежедневно. А девушки, прежде чем согласиться, требовали доказательств искренности и верности — признания того или иного божка “покровителем дома”, “символом счастья” и т.п. Ну как им откажешь?..

Подчеркнем одну чрезвычайно важную деталь. Девушки не требовали от евреев отказа от их традиций, от их мировоззрения. Они просили лишь “добавить” к их представлению об устройстве мира нечто новое, неизведанное.

Но именно так создается разрыв между Абсолютным Единством и человеком. Опускается занавес, а на нем — изображение иных “сил”. Пусть это будут звезды, портреты, денежные знаки или божки... У каждого временного периода, у каждого поколения в моде — свои идеологии, свои “измы”.

Что же было делать в той ситуации?

Ведь те люди были, в общем, хорошими, от своего народа (по крайней мере, до времени) не отворачивались.

Здесь нужен был человек, глубоко проникающий в ситуацию. Человек с чистыми помыслами, который не боится смертельного риска и готов на действия, не думая о личной выгоде, даже — о славе.

И такой человек нашелся. Им стал Пинхас...

Тора недаром подчеркивает, что Пинхас — внук Аарона-коэна (служителя Мишкана — переносного Храма). Казалось бы, проще было сказать, что Пинхас — коэн, ведь это звание переходит от отца к сыну. Однако в то время “коэнство” мог получить только тот, кто прошел процедуру посвящения. И лишь его дети, родившиеся после этого, становились коэнами по наследству. Когда Элазар, сын Аарона, проходил процедуру посвящения, Пинхас уже появился на свет. Следовательно, он не был коэном.

Почему это так важно? Потому что тем самым нам преподносится урок: не надо ждать, когда те, “кому” следует, те, кто занимает более высокое положение в обществе, приступят к решению проблемы. Все мы — потомки Авраама, Ицхака и Яакова. Для того, чтобы служить Всевышнему, совсем не обязательно быть коэном (служителем).

Однако в тот момент руководство еврейского народа находилось в состоянии прострации и пребывало в нерешительности. А трагические события развивались — “процесс пошел”. Кто-то должен был совершить действие.

Право на действие давала лишь чистота помыслов от всякого, какого бы то ни было стремления к выгоде. Только это в той ситуации могло стать критерием. Тут одной решимости действовать “во имя” было недостаточно. Важно, чтобы человек исключил даже возможность самолюбования, чтобы у него не возникала мысль — “вот я какой”.

Откуда мы знаем, что Пинхас руководствовался абсолютно чистыми помыслами?

Тора свидетельствует: “Поэтому ты (Моше) объяви (всем): Я (Всевышний) заключаю с Пинхасом союз мира” (гл. 25, ст. 12).

Обратим внимание. Подтверждение Творца, что Пинхас поступил правильно, должно было дойти до каждого.

Союз между Творцом и Пинхасом называется не просто союзом, но Союзом мира. Ибо не жестокость руководила им в его действиях, а желание остановить смерть, чтобы зло ушло из нашего мира и воцарилось добро.

Могло ли быть иначе? Можно ли было в ситуации с тем же Зимри выбрать иную другую поведения?

Нет. Потому что дело здесь даже не в том, что Зимри нарушил законы Торы и ценой поклонения идолам продолжал “дружить” с Козбой. Дело тут в том, что он вел себя так сознательно, вызывающе, манипулируя своим положением в обществе (ведь он был одним из руководителей колена!), да еще с идеологическим обоснованием: чтобы жить в мире с соседями (государство Мидьян граничило с Израилем), нужен “культурный обмен”, обогащение данного Торой мировоззрения дополнительными идеями.

И действительно. Звучит это вполне убедительно. И для тех времен, и для нашего времени. Слова “не важно во что, лишь бы верить”, речи о плюрализме, о равноправии точек зрения, всегда хорошо воспринимаются.

И желание дружить тоже понятно. Все мы окружены соседями. И Израиль — не исключение (интересно, как мы поступим, если соседи действительно захотят с нами дружить?). Вне Израиля каждого отдельного еврея окружают неевреи. И надо быть добрыми соседями — это правильно. Но допустимо ли впускать в свое сердце “измы”, идеологию, пусть даже самого приятного и улыбчивого соседа?

Остановить Зимри на тот момент, в той ситуации можно было только одним способом. И все равно это не казалось однозначным. Многие евреи, даже когда эпидемия прекратилась, были потрясены резкостью действий Пинхаса. В Талмуде (трактат Сангедрин и других) эта проблема много и подробно обсуждается.

Однако последнее слово — за Всевышним. Он не просто назвал свой Союз с Пинхасом (т.е. знак одобрения) союзом мира. В оригинале текста Торы (в свитке Торы) слово шалом (мир) пишется с буквой вав (в слове шалом она читается как звук о), графическое изображение которой прервано. И это открывает возможность подразумевать здесь слово без буквы вав — шалм (цельность, гармония).

Речь идет о гармонии, которая в результате действий мидьянитянок была утрачена (см. на сайте конец предыдущей главы).