По первой фразе, в которой говорится: “И Творец сказал Моше: скажи коэнам (служителям Храма), сынам Аарона…”.

Эмор в переводе с иврита — скажи.

Наша недельная глава посвящена, по сути, трем темам. Здесь рассматриваются некоторые особые законы, из тех, что регламентируют поведение сравнительно небольшой, выделенной из еврейского народа группы (коэнов). Затем — поднимается тема еврейских праздников. И в заключение — обсуждается вопрос, как поступают с человеком, допускающим хилуль а-Шем, то есть — тем или иным образом, пытающимся преуменьшить роль Творца в нашем мире (см. на сайте обзор недельной главы Эмор, первый годовой цикл обсуждения).

Начинается недельная глава Эмор с повеления Всевышнего, переданного через Моше — его брату Аарону и его потомкам: «И Творец сказал Моше: скажи коэнам (служителям Храма), сынам Аарона, да не осквернится (никто из них прикосновением к) умершим из народа своего» (Ваикра, гл. 21, ст. 1). На этом повелении (запрете) мы и сосредоточим свое внимание в обзоре этого года.

Итак, в приведенной здесь цитате сказано об одной из «особенностей» семьи служителей Храма, коэнов, которая заключается в том, что им запрещено касаться мертвого тела (ибо для них это — «осквернение»). И тут у каждого из нас может возникнуть вопрос: почему этот запрет дается лишь коэнам? Если контакт с мертвым таит в себе какую-либо опасность, данный запрет должен был бы распространяться на всех евреев. Значит, все дело в каких-то уникальных свойствах коэнов? В чем же тогда состоит их уникальность, которая, видимо, и обуславливает сей категорический запрет?

Об отличительных человеческих качествах коэнов мы уже говорили (см. на сайте обзор недельной главы Эмор, второй годовой цикл обсуждения). И можно смело сказать, что личностные свойства здесь не при чем.

Быть может, ответ надо искать во фразе, предваряющей нашу цитату — в конце предыдущей недельной главы? В ней мы читаем: «…мужчина или женщина, если окажется среди них вызывающий мертвых или знахарь, смерти да будут они преданы: камнями да забросают их — кровь их на них» (Ваикра, гл. 20, ст. 27).

О чем здесь написано? О наказании за деятельность, которую Тора называет — Ов и Йидони, иначе говоря — действия, когда человек пытается связаться с душами умерших.

Следует отметить, что запрет на подобные действия встречается в текстах Торы уже в третий раз. И сам факт, что он предваряет рассматриваемую нами фразу о коэнах, позволяет предположить, что два эти запрета (один, что относится к коэнам, и второй — на Ов и Йидони) между собой связаны.

Запрет на деятельность Ов и Йидони вновь прозвучит и в книге Дварим: «Когда ты войдешь в землю, которую Всевышний твой дает тебе, не научись делать мерзости, какие делали народы те (что населяли эти земли ранее). Да не найдется у тебя никого, проводящего сына своего и дочь свою через огонь, ни кудесника, ни волхва, ни гадателя, ни чародея, ни заклинателя, ни вызывающего духов, ни знахаря, ни вопрошающего мертвых» (Дварим, гл. 18, ст. 9-11).

Из контекста можно понять, что Ов и Йидони — виды колдовства, связанные с попытками общения с миром умерших.

Сведения об этих явлениях есть и в других еврейских первоисточниках…

В Невиим (Книге Пророков) читаем: «А Шмуэль умер, и оплакивал его весь Израиль, и похоронили его в Раме, городе его. А Шауль уничтожил в стране вызывающих мертвых и знахарей (а-овот и а-йидоним)…» (первая книга Шмуэля, гл. 28, ст. 3).

В кратком изложении суть истории такова. Когда Шауль увидел филистимлян, которые вышли на войну с ним, он испугался, ибо остался один — без такого мудрого советника, каким был для него пророк Шмуэль.

Шауль сделал попытку испросить совет Всевышнего, но ответа не получил. Как написано: «И вопросил Шауль Всевышнего, но не отвечал ему Творец. Ни в сновидениях, ни с помощью урим (специальное, предназначенное для контакта с Творцом «устройство», изготовленное Моше Рабейну по указаниям Всевышнего), ни через пророков».

Шауль оказался в очень трудной ситуации, Он пребывал в растерянности.

Далее читаем: «И сказал Шауль слугам своим: найдите женщину, вызывающую мертвых, и я пойду к ней и спрошу через нее» (первая книга Шмуэля, гл. 28, ст. 6-7). Когда такую женщину отыскали, Шауль обратился к ней с такими словами: «…поколдуй мне через мертвого и подними мне того, о ком я скажу тебе. И сказала ему женщина: кого мне поднять для тебя? И ответил он: подними мне Шмуэля (там же, ст. 11). И исполнила женщина просьбу Шауля. Тогда «…сказал Шмуэль Шаулю: зачем ты потревожил меня, поднимая меня?.. Всевышний ведь отступился от тебя… И сделал Всевышний так, как говорил через меня. И отторг Всевышний царство от тебя и отдал его ближнему твоему — Давиду» (там же, ст. 15-17).

Царь Шауль, испугавшись, применил запрещенное средство — воспользовался услугами колдуньи, которая колдовскими манипуляциями вызвала умершего. Тем самым, он нарушил еврейский закон. И получил наказание — лишился царства.

Теперь вернемся к формулировке запрета на колдовство, которая, как говорилось выше, дается в книге Дварим: ««Когда ты войдешь в землю, которую Всевышний твой дает тебе, не научись делать мерзости, какие делали народы те (что населяли эти земли ранее). Да не найдется у тебя никого, проводящего сына своего и дочь свою через огонь, ни кудесника, ни волхва, ни гадателя, ни чародея, ни заклинателя, ни вызывающего духов, ни знахаря, ни вопрошающего мертвых. Ибо мерзок пред Всевышним всяк, кто делает это, и за мерзости сии Всевышний твой изгоняет их от лица твоего. Будь непорочен пред Всевышним твоим»» (Дварим, гл. 18, ст. 9-13).

Многое объясняет продолжение цитаты — два стиха, которые мы не прочли раньше и привели только здесь. Нам понятно теперь, что «противоположность» колдовству и магии — «непорочность перед Всевышним». Иными словами — следование Его путями, стремление к единению с Ним. Колдовство же — отрицание роли Творца в нашем мире, попытка положиться на силы, которые якобы «неподвластны» Ему…

Итак, накладывая строгий запрет на колдовство, Тора требует от человека цельности в стремлении к осуществлению его главной жизненной задачи — к единению с Творцом мира. Эта концепция отражена в основополагающем принципе еврейского мировоззрения: Всевышний — Один и Един, и нет ничего и никого, кроме Него. Мир создан Им и живет по Его законам. Нет в мире каких-либо сил, которые имели бы возможность оказывать автономное от Него, независимое воздействие на человека и окружающую его среду.

То, что мы называем в данном контексте «цельностью», на иврите обозначено словом во множественном числе — тамим (в единственном числе — там). Иногда слово там употребляется и в значении — «чистота», «непорочность». Такой «лингвистический экскурс» в какой-то степени разъясняет нам суть понятия — «стремиться к единению с Творцом». Это означает — стремиться к тому, чтобы не «оскверниться» даже частичной потерей веры в Единого и Всесильного Всевышнего, чтобы сохранить в себе «чистоту» и цельность в этой вере.

Рассказывая о царе Шауле, о том, как он нарушил запрет Торы и обратился к колдунье (см. выше), Танах представляет на наше рассмотрение одну из моделей поведения человека, которого обуял страх перед неизвестностью. И мы убеждаемся, что уже сам страх, неуверенность «в завтрашнем дне» содержат в себе некую потерю цельности веры в Творца. В «непорочности» индивидуума как бы образуется «брешь», через которую в его сердце проникает сомнение и желание обратиться к каким-то иным, «загадочным» силам, в частности — к колдовству. В такие моменты человек словно забывает, что лишь вера во Всевышнего может принести ему утешение и успокоение. Забывает, что только она, эта вера, способна духовно возвысить его, сделать сильным, готовым преодолеть жизненные трудности.

Самой первой «моделью» потери «непорочности» перед Всевышним, — подчеркивают Учителя, — стало падение Адама и Евы в Ган Эдене (Райском саду). Там, в Ган Эдене, они жили в полном единстве с Творцом, постоянно ощущая Его присутствие. Ситуация изменилась, когда Адам и Ева нарушили запрет Всевышнего, который не разрешил есть плоды Дерева познания Добра и Зла. Они осуществили, казалось бы, совершенно «невинное» действие — откусили кусочек от запретного плода. Можно ли столь «незначительным непослушанием» (они ведь только хотели больше узнать о Творце) изменить порядок вещей в мире? Оказалось — можно. Одно из последствий их поступка — возникновение в мире смерти.

Если мы прочтем ивритское слово там («цельный», «непорочный») слева направо, то есть — в обратном порядке, получим слово мет (будем иметь в виду, что в иврите нет гласных букв), что в переводе означает — «мертвый». В этом заложена вполне очевидная идея: когда человек теряет свою «непорочность», он получает неумолимый, суровый результат.

Более или менее, разобравшись в этих сложных понятиях, мы можем вернуться к основной теме нашего обзора — почему именно коэнам следует, насколько возможно, избегать контактов с мертвыми.

Данный запрет связан не с личными качествами этой группы в народе Израиля, но — но с функциями, которые коэны выполняют в еврейской общине.

Дело в том, прежде всего, что основная роль коэнов — воссоединить человека с Творцом, помочь ему обрести духовную цельность, вернуть его в первоначальное состояние, утраченное Адамом и Евой.

У запрета на соприкосновение с мертвым телом есть и как бы другая, «физическая» сторона. Тело умершего — это некая материальная субстанция, отделенная от Всевышнего, ибо оно лишено души, «дыхания» Творца. Коэн же ищет воссоединения с Ним, приближая к Творцу остальной народ Израиля.

В этом, кстати сказать, заключается одно из принципиальных отличий еврейской традиции от идолопоклонства.

Наделенный свободой воли человек, согласно еврейскому мировоззрению, если он делает правильный выбор — выбирает жизнь, то есть — путь, указанный ему Творцом. И в исполнении заповедей Творца черпает уверенность в будущем

Идолопоклонник (в нашем контексте — колдун), чтобы испытывать уверенность и получить какое-либо представление о действительности, использует смерть, обращаясь к «потусторонним» силам.

Тора оперирует понятием «цельности», характеризуя нашего праотца Яакова.

В ней, в частности, сказано, что Яаков — «иш там («непорочный» перед Творцом), человек кроткий, живущий в Шатрах». И здесь же, в противопоставлении, нам предлагается образ брата-близнеца Яакова — Эсава, «человека, сведущего в звероловстве, человека поля» (Берешит, гл. 25, ст. 27).

Яаков в том же отрывке назван Торой — «иш шалем», что в переводе с иврита означает — «цельный» (в своем стремлении приблизиться к Всевышнему). Все, что было для него самым главным, основным в жизни, он мог найти в Шатрах, где изучали Тору. Эсава же пути Всевышнего и знания Его Торы не интересовали — он искал впечатлений от материального мира, приключений и побед.

Всю свою жизнь и судьбу Яаков посвятил Всевышнему, поэтому и «не умер», — отмечают в Талмуде (трактат Таанит, лист. 5) Учителя, анализируя тексты Торы, характеризующие Яакова.

Только о Яакове сказано такое, больше ни о ком, ибо лишь он сумел настолько приблизиться к Творцу, что стал недосягаем для смерти. Речь, разумеется, идет не о том, что он остался в живых среди людей. Речь — о духовном присутствии Яакова во всех поколениях сынов Израиля (см. на сайте обзор недельной главы Вайехи, второй годовой цикл обсуждения).

Слово шалем, которое мы переводим, как — «завершенный», «совершенный», «цельный» по своему звучанию очень близко к слову шалом, то есть — «мир». Именно стремление к миру и миротворчеству, к тому, чтобы между евреями воцарился мир, отличало родоначальника коэнов Аарона (см. на сайте обзор недельной главы Эмор, второй годовой цикл обсуждения). Это стало и отличительной чертой его потомков и последователей — всех коэнов, для которых он был и остается моделью служения людям и Всевышнему.

«Быть последователем Аарона, — говорил Ѓилель (выдающийся Учитель Мишны, 1-й век), — означает любить мир, стремиться к миру, любить человечество, приближая его к Торе» (трактат Авот, гл. 1). Задача Аарона, — подчеркивал Ѓилель, — состояла не только в том, чтобы вести людей к единению с Всевышним. Он делал все для того, чтобы посеять в их душах стремление жить друг с другом в мире и согласии. И это было не менее важным предназначением. Обе задачи — две стороны достижения одной цели, достижения «непорочности» перед Творцом. Ибо раздоры, разлад между людьми, наносят ощутимый ущерб их цельности в служении Всевышнему.

Когда Аарон узнавал, что два еврея поссорились, — рассказывает раби Натан (великий Учитель Мишны, 2-й век), — он шел сначала к одному из них, потом — к другому и говорил, что поссорившийся с ним безмерно сожалеет о случившемся и очень хочет вновь наладить хорошие отношения. Таким образом ему, как правило, удавалось помирить «спорщиков» (Авот де раби Натан — «Наставления раби Натана», гл. 12).

Этот способ примирения людей может показаться не таким уж и безупречным. Его, безусловно, можно принять, если руководствоваться принципом — «цель оправдывает средства». Однако у нас может возникнуть иное отношение к миротворческой деятельности Аарона, если мы попытаемся взглянуть на проблему, используя в системе наших оценок концепцию Рамбама (великий Учитель, комментатор Мишны и составитель полного кодекса еврейских законов Мишнэ Тора; Испания – Египет, 12 век)…

В своем основополагающем труде Мишне Тора (раздел Герушин, гл. 2) Рамбам, в частности, пишет о еврейском законе, касающемся гета (разводного письма).

Гет, — подчеркивает он, — имеет силу, только в том случае, если муж дал жене разводное письмо — добровольно. Но, если муж отказывается дать жене развод, суд может заставить его сделать это, приведя в исполнение соответствующий ситуации приговор (телесное наказание) — «бить его кнутом, пока он не скажет, что согласен».

Данная позиция Рамбама провоцирует нас на вопрос: нет ли в его высказывании противоречия?

В самом деле. С одной стороны, он говорит, что инициатива составления гета, чтобы документ имел законную силу, должна исходить от мужа — в согласии с его волей и желанием. С другой — Рамбам допускает, что сей документ можно в буквальном смысле слова — «выбить», если человек противится разводу. Как же это понимать?

Если бет дин (еврейский суд), разбирая дело, решил, — разъясняет Рамбам, — что для этой конкретной пары, совместная жизнь которой «дала трещину», наилучший выход — развод, любой праведный человек в такой ситуации предпочтет прислушаться к словам судей и выполнить вынесенное ими постановление. Если же человек и после оглашения судебного решения все же продолжает противиться разводу, это означает, что в нем сильны дурные наклонности. Ибо именно они мешают ему воспринять доводы разума. В сложившейся ситуации задача бет дина — освободить человека от дурных наклонностей. А для этого применяется «механизм» наказания.

С точки зрения Рамбама, каждый человек по своей природе склонен к правильным поступкам. Но порой препятствием на пути к этому становятся его недостатки — эгоизм, гордыня и т.п. Однако в целом негативные свойства личности все равно не могут искоренить в человеке его стремление к добру.

Человек, — продолжает Рамбам, — в процессе самосовершенствования всю жизнь воюет с собственными недостатками. И нам известно, что иногда, если он с собой не справляется, ему требуется помощь извне…

Именно этой концепцией, занимающей важное место в еврейском мировоззрении, и руководствовался Аарон в своей примиренческой деятельности. Он знал, что два поссорившихся человека в глубине души, даже если не осознают этого, стремятся к восстановлению хороших отношений. Однако нередко какие-либо внешние обстоятельства или определенные черты их характеров (а иногда — и то и другое) мешают им самостоятельно найти правильный путь. И тогда, чтобы помочь им, к ним приходил Аарон и вел этих людей друг к другу и к Творцу.

Сам Аарон был человеком высочайших духовных качеств. Его духовное совершенство и цельность позволяли ему формировать цельность в других людях. Только такой человек способен быть настоящим лидером, помочь другому стать самим собой и приблизиться к Всевышнему.

Даже самые безупречные лидеры могут быть разными. И Тора дает нам исторический пример: два брата, Моше и Аарон — воплощение двух разных аспектов лидерства.

Моше был Учителем Торы и учил людей постигать Истину. Арон же главную свою жизненную задачу видел в том, чтобы дать людям мир. Иногда возникают ситуации, когда кажется, что за мир надо платить, заключив компромисс с Истиной. Но на самом деле это не так. Мир нисходит от Всевышнего. А потому тут не может быть компромиссов и какого бы то ни было искажения Истины. Мир — это проявление одного из атрибутов Всевышнего, обозначенного Его Именем. Истина — средство приближения к Творцу, а мир — конечная цель существования вселенной.

Мир и Истина в реальной жизни — неотделимые друг от друга понятия. В Теилим (Псалмы царя Давида) сказано: «Милосердие и Истина встретились, справедливость и мир соединились». (пс. 85, ст. 11).

Мидраш (Шемот Раба, гл. 5, ст. 10) связывает доброту и милосердие — с Аароном, а Истину — с Моше. Справедливость — с Моше, а мир — с Аароном. Моше учил Истине, олицетворяя собой справедливость. Аарон, со своей стороны, будучи воплощением милосердия, помогал людям найти дорогу друг к другу и к Всевышнему. Их совместные усилия были направлены на достижение общей цели — совершенство, цельность, мир, единение с Творцом.

Аарон представлен в Торе как модель, прообраз всех коэнов. Его роль в нашем мире находит очень точное выражении в благословении, которое произносил коэн гадоль (главный служитель Храма), благословляя народ Израиля:

«… Да благословит тебя Всевышний и охранит тебя! Да озарит Всевышний тебя Лицом Своим и помилует тебя! Да обратит Всевышний Лицо Свое к тебе и даст тебе мир!» (Бамидбар, гл. 6, ст. 24-26).