Поиск по разделу:

Раздел ведет рав Элиягу Эссас

Слово шухер - из иврита?

Ваш внешне, казалось бы, совсем несложный и безобидный вопрос поднимает целый пласт нашего недавнего прошлого и настоящего.

Речь идет о позорном, можно сказать, явлении, характеризующем некую немногочисленную часть еврейства конца 19-го — первой половины 20-го веков. Оно было представлено евреями, для которых не существовала еврейская традиция с ее законами. Живя в нееврейском окружении, они, отдельными группами, принадлежали криминальному миру.

Самыми яркими, самыми известными центрами их «деятельности» были Одесса, Варшава и Нью-Йорк.

Для того, чтобы в междоусобной борьбе разных криминальных группировок повысить свои шансы на успех, они пользовались «терминологией», заимствованной в языке идиш, который, в свою очередь, в своем большинстве строится на ивритских корнях.

Так возникли своеобразные языковые коды, обеспечивающие определенную «секретность» в общении внутри таких «сообществ».

Слово «шухер» — из этой категории. Его корень в иврите — шахар, что, среди прочего, означает — прояснение, выяснение, внесение ясности и другое из этого ряда.

Появился и вариант — «стоять на шухере». То есть — «сторожить», следить за обстановкой вокруг «объекта деятельности», чтобы оградить участников преступных вылазок от ненужных свидетелей.

Пользуясь случаем — внесу ясность в наше отношение к подобным «деятелям» криминального мира.

Повторю еще раз, что подразумеваю в данном контексте еврейскую прослойку в этом мире, которую представляли евреи, как правило, далекие от нашей традиции и нашего образа жизни.

Однако наша проблема — в другом.

Дело в том, что параллельно с возникновением этой прослойки появилась иная «прослойка» — еврейские писатели (и вообще, деятели культуры), тоже далекие в своем большинстве от еврейской традиции и еврейского образа жизни. Так вот, некоторые из них в своих произведениях героизировали этих воришек, этих уголовников, зачастую окружая их ореолом романтики, что, как понятно, обеспечивало сим персонажам читательские и зрительские симпатии.

Ситуацию усугубило то, что некоторые из этих деятелей культуры и писателей, в частности, были талантливыми людьми. И романтизация евреев-уголовников окрасила их деятельность в позитивные тона, что в умах читателей и зрителей неизбежно стирает здравое понимание, что «герои» их книг и кинофильмов позорят еврейский народ.

Наверное, многие помнят некоего Беню Крика — уголовника, поднятого на «щит славы» талантливым писателем Ицхаком Бабелем. При этом многим почему-то не приходило в голову, что тот самый Бабель воспевал и большевистских бандитов-убийц (к примеру, его сборник рассказов «Конармия») и т.п. То, что он сам стал жертвой коммунистического террора — лишь добавило симпатий и к нему и к его персонажу Бене Крику.

На этом искаженном восприятии реальности выросло целое поколение советских евреев.

Для полноты картины отмечу, что евреи-уголовники и в Варшаве и в Нью-Йорке тоже нашли своих «авторов», которые поэтизировали и воспевали их.

Конечно же, я назвал здесь только три известных центра, где процветало такое явление. На самом же деле их — больше... 

Автор текста Элиягу Эссас
19.09.24