Я, еврейка многих поколений, никогда не думала, что буду даже задаваться таким вопросом. Вопрос: Почему евреи - такие бездушные. Нет сострадания, понимания чужой боли, единения, желания помочь.
Вы можете привести мне примеры из истории, возразив мне. Я говорю - про здесь и сейчас.
Со мной произошла беда, и я обратилась в серьезные известные организации, даже к главному Раввину России. Я не ожидала такого. Либо полная тишина в ответ, либо – извините, ничем помочь не можем.
Но мы все взрослые люди и прекрасно понимаем, что можем, но не хотим.
Очень хочется получить ответ, а не игнор.
Исходя из содержания Вашего письма, могу предположить, что Ваша личная биография наполнена заботой о ближних. Что Вы всегда помогали (вероятно, и теперь помогаете по мере возможности) евреям, нуждающимся в поддержке и помощи. Неимущим, больным и другим людям. Физически, морально и материально. Отделяете цедаку (пожертвование на благотворительность), в том числе — и на высокие цели, на распространение знаний Торы в мире.
Поэтому вполне разделяю Ваше разочарование. Когда пришла беда, и помощь понадобилась Вам, в ответ Вы получили — «молчание» и, как Вы пишете, нежелание оказать Вам поддержку.
Разумеется, не могу не отреагировать на страшную, безапелляционную фразу, которой Вы, что называется, «одним махом», охарактеризовали еврейский народ. Всех евреев сразу — «бездушные», «нет сострадания, понимания чужой боли» и т.п. Каким же было Ваше еврейское окружение, из опыта общения с которым Вам сделали столь «неутешительный», мягко говоря, вывод о народе Всевышнего?!
Не стану Вам «возражать». И из истории приводить примеры — не буду. Ограничимся, как Вы и просите, периодом, обозначенным Вами выражением — «здесь и сейчас».
Это дает мне некое право утверждать (поскольку ситуация, в которой Вы жили и живете, мне примерно известна), что окунуться в истинно еврейскую среду Вам, видимо, не довелось. Настоящие еврейские общины, которые были разгромлены на территории бывшего СССР еще до Второй мировой войны, Вы вряд ли застали. А после войны, по известным нам с Вами причинам, их уже практически не было. Откуда же у Вас этот горький «опыт», позволивший высказать такое резко-негативное отношение к евреям?
О заповеди Торы, которая предписывает нам «любить ближнего», что, в сущности, исключает подобные высказывания, я тут уже и не говорю.
О «серьезных еврейских организациях» и главном раввине, к которому Вы обращались за помощью мне сказать — нечего. Прежде всего, потому, что я имею весьма приблизительное представление об их деятельности, о возможностях (финансовых и прочих), которыми они располагают, и о правилах, которых они придерживаются. Какие у них приоритеты, кто входит в круг лиц, которым они оказывают помощь разного рода, и кто не входит, и попадаете ли Вы в число их «подопечных» — тоже не знаю.
Поскольку Вы не сообщаете в письме, какая у Вас беда — со своей стороны, могу лишь Вам по-человечески посочувствовать. И — пожелать, чтобы обстоятельства, в которых Вы оказались — изменились к лучшему.
О том, что «представители других конфессий — более сплоченные», мне и вовсе ничего неизвестно. Рукотворными, придуманными людьми религиями и, соответственно, всем тем, что происходит в их среде, как я не раз писал в своих ответах — не интересуюсь. И если у Вас есть какой-либо опыт общения с ними, позволивший Вам сравнивать их с нами, не в нашу пользу, считаю своим долгом предостеречь Вас. От подобных контактов — недалеко и до подлинной катастрофы, когда человек, купившись на «участие» и «доброту», может стать добычей миссионеров. И если такое случается, еврей фактически перестает быть евреем и разрушает собственную душу.
Вам, как еврейке «многих поколений», важно, насколько я понял, сохранить свою еврейскую душу и должно быть небезразлично, что Тора строго-настрого запрещает нам, евреям, контактировать с такими людьми, вести с ними дела и уж тем более — принимать от них любую помощь.
Еще раз выражаю сочувствие и надежду, что, с помощью Всевышнего, Ваше положение улучшится, как в сфере материальной, так — и духовной.
