Михаил
Москва

Что же касается людей, которые документально не могут доказать свое еврейство, если приложить к прочтению этого короткого ответа здравый смысл — будет ясно, что они в данном контексте составляют иную категорию.

Таких случаев — немало. Допустим, человек знает, что он по рождению — еврей. Из рассказов родителей, родственников, а, быть может, и соседей старшего поколения, которые были знакомы с его бабушкой, ему доподлинно известно, что бабушка, мать его мамы — еврейка. Однако свидетельство о рождении той бабушки, по тем или иным причинам — не сохранилось. А в документах матери национальность ее мамы нигде не указана. И это означает, что он, не имея доказательств своего еврейства, в среде нашего народа евреем — не числится.

В еврейской традиции реальным воплощением позиции народа по этому поводу может быть только решение раввинского суда. Одного лишь «семейного предания» для подтверждения еврейства суду — не достаточно.

Даже в такой ситуации никто не станет заставлять этого человека проходить гиюр. Но если у него есть внутренняя потребность восстановить свое еврейство в нашем народе, он — может сделать это. Речь, разумеется, идет об искреннем, истинном гиюре, совершенном по всем законам Торы.

В каком-то, быть может, «узком» смысле человек, который не сумел доказать перед раввинским судом, что он — еврей, оказывается, на мой взгляд, даже в более «выигрышной» ситуации, нежели тот, кому подтвердили еврейство. Ведь ни для кого не секрет, что очень многие люди, получив документ с положительным решением раввинского суда, помещают его в ящик для хранения ценных бумаг и — забывают о нем. И вспоминают, разве что — когда они сами или кто-то из их детей собирается создать семью в Израиле. Продолжая жить, как жили раньше, оставляя в бездействии «дополнительную еврейскую душу». И не задумываясь над тем, что теперь надо, не откладывая и всерьез, встать на путь приближения к Творцу мира. То есть — начать изучать Тору и законы еврейского образа жизни, вводя их в повседневную практику, включая быт.

У тех, кто в раввинском суде подтвердить еврейство — не может и решается на гиюр, пожалуй, больше шансов на то, чтобы не просто считаться евреем, но — по-настоящему стать евреем, истинным сыном своего народа, и строить свою жизнь по законам Всевышнего, в согласии с Его Волей. Гиюр (если он — искренний и истинный) для таких людей может быть начальным пунктом дороги к еврейской традиции.

Я не случайно выделил слова «начальным пунктом», ибо и тут все — далеко не однозначно. Глубокую духовную связь с еврейским народом и его традицией обретают, чаще всего, те, кто в процессе гиюра открывает душу и сердце высшей духовности и готовы и после завершения этого процесса упорно, неустанно трудиться, постигая основы еврейского мировоззрения и образа жизни. И достигают уровня, когда человек не мыслит своего существования вне «духовного пространства», отведенного евреям самим Творцом мира.

Такое в подавляющем большинстве случаев происходит, если человек после завершения гиюра попадает в благоприятную для этого среду — в еврейскую общину, где людей объединяют высокие еврейские идеалы, истинные еврейские ценности, преданность Всевышнему и тем духовным задачам, выполнение которых Он поручил нашему народу.

Если же человек после завершения гиюра остается в «железобетонной» среде, сущность которой составляет приверженность чужим и чуждым еврейству культурам, в среде, обитатели которой, и евреи и геры, не ощущают истинной духовной связи ни с еврейским образом жизни, ни с Землей Израиля, ни с еврейским народом — гиюр, как правило, не делает его настоящим евреем. Таких, к сожалению — большинство.

И поэтому понятно, сколь сложна ситуация у тех, кто рожден в смешанном браке, когда мама — еврейка, а папа — нееврей, и пропитан чужими традициями…