Вначале — кратко о людях с умственными ограничениями.

Рассматривая отношение к ним, следует различать две категории инвалидов с расстройствами психики:

1. Если человек не способен адекватно воспринимать ситуации — до такой степени, что не знает, где находится, не умеет складывать однозначные числа и т.п., от выполнения заповедей он освобождается. Относиться к нему следует, как к больному, которому надо облегчить существование, стараясь сделать все возможное, чтобы у него возникло ощущение, что он участвует в жизни общества.

2. Если человек страдает расстройством психики, но достаточно адекватно воспринимает действительность, к нему нужно относиться, как к здоровому человеку — с «поправкой» на необычные реакции и особенности поведения.

А теперь — об инвалидности, так сказать, телесной.

К телесной инвалидности — приобретенной или врожденной — нужно относиться как к болезни. Следовательно, основная задача окружающих — облегчать существование инвалида (о медицинской стороне вопроса — лечении и т.п. мы здесь не говорим) и укреплять в нем ощущение, что у него есть возможность служить Всевышнему доступными ему «средствами».

Как отмечалось в другом ответе (см. на сайте ответ «Наказание или испытание?»), причины возникновения любой болезни содержат в себе элементы и наказания и испытания. Естественно, о наказании можно говорить, если инвалидность появляется у взрослого человека.

Каждая этническая группа должна заботиться о членах своей общины. Возможна и кооперация между общинами.

Существует множество способов кооперации людей в деле помощи инвалидам. И общих рекомендаций на этот счет нет. Ибо выбор того или иного вида помощи зависит от целого ряда фактов, в том числе — и от тяжести заболевания, которым инвалид страдает.

Родители не должны оставлять своего ребенка-инвалида без попечения. Но если все же это случилось, ответственность за больного ребенка ложится на еврейскую религиозную общину.

В принципе, необходимо, чтобы он жил в семье, чтобы его усыновили. Но все мы понимаем, что усыновление нездоровых детей — дело добровольное, ибо заботы о них сопряжены с дополнительными (по сравнению с заботами об обычных детях) трудностями и очень большой ответственностью. Поэтому нельзя «обязать» кого-то взять в семью больного ребенка. Но говорить об этом надо, вдохновляя людей на столь благородный поступок. При этом каждый, кто решится на такое, должен отчетливо осознавать, что это благородство ему придется проявлять всю дальнейшую жизнь.

Вот, пожалуй, и все, что хотелось сказать, рассматривая эту трудную и болезненную тему.