Иерусалим останется единой и неделимой столицей Израиля, - пообещал Ольмерт. Свои планы Ольмерт аргументировал тем, что «одностороннее размежевание» неизбежно, так как к власти в ПА пришел ХАМАС «с которым никакие двусторонние переговоры об установлении границ Израиля невозможны». Еще одним аргументом в пользу одностороннего размежевания и.о. премьера назвал потребность Израиля в обеспечении еврейского большинства внутри государства.

Параллельно с этим в израильских СМИ прозвучало заявление министра обороны Шауля Мофаза о том, что официальные границы страны будут установлены в течение ближайших двух лет – в ходе переговоров с палестинцами, или в одностороннем порядке.

Обозреватель Нисим Мишаль назвал заявление Ольмерта «первым публичным заявлением главы израильского правительства о намерении установить окончательные границы государства в течении определенного срока.


Вышеприведенное определение Нисима Мишаля, как может показаться, носит комплиментарный характер. Между тем следует понять, почему честь оказаться «первым главой израильского правительства, заявившим о желании установить четкие границы Израиля» выпало именно Эхуду Ольмерту. (Заметим, что о своем желании установить, наконец, четкие границы Израиля в конкретный срок не заявлял прессе и телевиденью даже инициатор программы одностороннего отделения Ариэль Шарон. Интересною почему?)

Чтобы понять это, следует вспомнить несколько недавних исторических фактов.

Категорически отказалось признать Израиль в навязанных ему границах руководство еврейского ишува (общины) в 1947 году, когда ООН принял решение о «разделе Палестины»  и создании двух государств - еврейского и арабского к западу от реки Иордан. По настоянию Бен-Гуриона из Декларации Независимости были убраны все упоминания о границах вновь созданного еврейского государства. Это решение оказалось абсолютно адекватным реальности.

«Границы 1947 года», очерченные ООН так никогда и не воплотились в реальность. Более того, позднее эти границы были признаны, в том числе и экспертами ООН, «заведомо нежизнеспособными». Не были признаны эти границы и арабскими странами, немедленно начавшими войну с Израилем на уничтожение. 

Уже в 1949 году границами Израиля стала так называемая линия прекращения огня, после выигранной Израилем Войны за независимость. Эти границы 1949 г. и были молчаливо признаны ООН за реально существующие границы Израиля.

Между тем арабские военные провокации на этих границах продолжались. И к 1967 году привели к полномасштабной войне, в очередной раз освободившей Землю Израиля, - на этот раз, Иудею и Самарию, - от власти арабов. 

И вновь реальные границы страны изменились. Часть отвоеванных территорий (находившаяся под иорданским контролем часть Иерусалима) были объявлены решением Кнессета суверенной территорией Израиля. Другая часть (Иудея и Самария) долгое время находилась под израильским военным и административным контролем. В 1973 году, в результате очередной войны, к освобожденной Земле Израиля присоединилась и Газа.

Как мы уже неоднократно отмечали в наших материалах, израильское руководство оказалось ментально и морально не готово к тем чудесным долгожданным изменениям в многовековой истории еврейского народа которые «обрушились» на головы израильских политиков в результате блестящих военных побед Израиля. 

Так один из героев Шестидневной войны, израильский политик Моше Даян, после отвоевания Иерусалима и главной святыни евреев - Храмовой горы, с раздражением заявил: «К чему нам этот Ватикан?».. 

Объявление колыбели еврейского народа Иудеи, и Самарии неотъемлемой частью Израиля, и установление границ Израиля по линии реки Иордан так и осталось несбыточной мечтой израильского правительства, не отважившегося пойти на этот шаг, который требовал от руководства серьезного мужества и готовности не поддаваться международному давлению при поиске приемлемого для Израиля решения проблемы арабского населения Иудеи и Самарии. 

Международная практика автоматического предоставления гражданства населению присоединяемых территорий являлась в Израиле до последнего времени «мощным и неотразимым» аргументом в пользу невозможности объявления Иудеи, Самарии и Газы частью Израиля. 

Между тем тысячи вариантов решения данной проблемы, включая сюда и «традиционные» и «международно-приемлемые», - требовали лишь небольшого политического и духовного усилия властей, для того чтобы присоединение Иудеи, Самарии и Газы к Израилю стало политической реальностью еще несколько десятков лет назад. Израильской власти не хватило отнюдь не способов достижения цели, но – политической воли, желания, понимания самой необходимости эту цель достигать. И даже просто заявить о ней.

Тем не менее, не решаясь сделать конкретные шаги в сторону присоединения Иудеи, Самарии и Газы к Израилю и установления официальной границы Израиля по линии реки Иордан, израильские руководители тем не менее избегали говорить об окончательных границах Израиля, которые в контексте международного положения Израиля, могли означать лишь либо границы «линии перемирия» 1949 года, либо, так и не воплотившиеся в реальность,  «ООновские» границы 1947-1948 года.

Официально публично заявить после войн 1967 года и 1973 года, о том, что Израиль фактически отказывается от своих новых (пусть пока и не провозглашенных официально Кнессетом, границ) возникших в результате судьбоносных, ставших освободительными, войн, - сказать об этом, что называется, не поворачивался язык ни у одного израильского премьера, включая автора программы «размежевания» Ариэля Шарона.

Повернулся язык, как мы видим, у Эхуда Ольмерта.

Относительно судьбы «отсекаемых» Ольмертом территорий Иудеи и Самарии, можно сказать что Израиль находится «посередине моста»: так же как пугающе (для адептов международных правовых традиций) выглядело бы превращение территорий с сотнями тысяч палестинских арабов в часть Израиля, также проблематично (только уже с точки зрения практической) подразумеваемое Ольмертом продолжение размежевания и выселение уже не нескольких тысяч людей (как в Газе), а десятков тысяч из «освобождаемых» Израилем областей.

Можно с большой долей уверенности сказать, что нравственной нагрузки такой «мощности» израильское общество не выдержит, и что реализация подобной программы приведет ее авторов, соучастников, рядовых исполнителей, да и все израильское общество к небывалому политическому моральному и нравственному кризису, - причем, в достаточно короткий срок.

Результатом подобных попыток «установить окончательные границы» страны, чьи «окончательные границы» установлены отнюдь не сейчас, и не в соответствии с «планом Ольмерта », но по слову Всевышнего, записанному в Торе, - результатом этих попыток явится либо общественный коллапс, либо глубокое переосмысление всей проблемы связанной с установлением границ еврейского государства . Либо последовательно и то, и другое.

Что такого совершила Мирьям?