Кроме этого, как сообщается, будут освобождены некоторые террористы-палестинцы, а «Хизбалле», в рамках сделки, будет предоставлена информация об иранских дипломатах, исчезнувших несколько лет назад в Ливане.

Таким образом, Израилем будут выполнены все требования «Хизбаллы».

В Ливане не скрывают ликования по поводу заключенной сделки, заявляя, что очередная победа Хизбаллы, вынудившей «сионистского врага» принять условия террористов еще раз доказывает, что «сионистский режим понимает только язык силы».

С аналогичными заявлениями и выражением уверенности в выполнении Израилем всех выдвинутых ему требований выступили вчера и представители ХАМАСа, в чьих руках с июня 2006 г. находится израильский ефрейтор Гилад Шалит.

Против обмена тел погибших израильских военнослужащих на палестинских и ливанских террористов резко выступили израильские спецслужбы Мосад и ШАБАК.

Одним из аргументов спецслужб было то, что совершение подобной, явно не пропорциональной и не равной по условиям и обязательством сторон сделки, поставит под серьезную угрозу все еще находящегося в руках бандитов Гилада Шалита. Жизнь которого, в свете совершаемого с Хизбаллой обмена, резко обесценивается.

Сторонником же обмена выступил глава Генштаба Габи Ашкенази, заявивший на вчерашнем заседании кабинета, что «является командиром всех израильских солдат, как живых, так и мертвых» и что он, как начальник Генштаба, несет ответственность за возвращение на родину, как мертвых, так и живых пленников.

Канцелярия премьер-министра, принявшего позицию начальника Генштаба, выступила с заявлением о том, что в будущем Израиль намерен «изменить правила игры» и более не соглашаться на обмен мертвых на живых…

Между тем, представитель ХАМАСа Фузи Барахум заявил вчера вечером: «Израилю стоит извлечь урок из сделки по обмену пленными и понять, что упрямством ничего не добьешься. Сионистские оккупанты согласятся на условия палестинских группировок». По его мнению, Израиль обязан удовлетворить требования ХАМАСа и подписать сделку по освобождению Шалита на условиях террористов. «Израиль должен прекратить политику затягивания переговоров и постоянной дезинформации, – добавил Барахум. – Он должен понять, что освобождение Гилада Шалита зависит лишь от того, насколько Израиль согласится на наши условия».


Увы, нет практически никакой возможности придать хоть какой то вес заявлением канцелярии премьера об изменении политики Израиля «сразу же после совершения сделки с Хизбаллой». Просто потому, что выполнение этого решения потребовало бы минимального уровня принципиальности и твердости от премьера.

Эхуд Ольмерт, напомним, начавший с заявлений о том, что Израиль ни при каких условиях не намерен вести переговоры с ХАМАСом об освобождении Гилада Шалита, а похитители просто должны немедленно вернуть Шалита без всяких условий. А также начавший войну в знак неприемлемости для Израиля «мирного компромисса» с ливанскими боевиками, похитившими (возможно уже убитых ими) двух израильских солдат на израильской территории. Эхуд Ольмерт закончил все это переговорами с ХАМАСом и готовящейся сделкой. А военная операция Израиля против похитителей Гольдвассера и Регева выродилась в позорное решение правительства обменять тела солдат на условиях Хизбаллы.

Причем, и это также отмечают сегодня израильские СМИ, условия обмена, на которые сейчас согласен Израиль, включают БОЛЬШЕ пунктов, чем это было в самом начале, еще до начала военных действий Израиля в Ливане в 2006 году. К первоначальным условиям, выдвинутым Насраллой по горячим следам похищения, когда, кстати, были шансы на то, что оба военнослужащих живы, теперь (когда таких шансов уже нет, а значит и израильская «цена» по данной «сделке», по идее, должна резко упасть) почему-то добавились новые условия. Например, передаваемые Израилем Хизбалле (а, фактически, Ирану) сведения об иранских дипломатах.

Проще говоря, теперь Израиль одним скопом отдает все, что только может отдать ливанским боевикам.
Гора принципиальности израильского правительства перед лицом наглеющих бандитов, таким образом, родила даже не мышь, а муху.

Поведение же лидера Хизбаллы с самого начала характеризовалась последовательностью, жесткостью и твердостью. Можно сказать даже, что главарь ливанских боевиков все это время вел себя именно так, как должен был вести себя Израиль. И, более того, Насралла вел себя именно так, как вел себя Израиль в первые тридцать лет своего существования. Тогда слова израильских лидеров что-то да значили, а решения, какими бы они ни были, неукоснительно и последовательно выполнялись.

И это качество израильских лидеров уважалось врагами. Проявить слабость, податливость, непоследовательность перед лицом врага в Израиле той поры считалось не просто ошибкой, но смертельным риском, действием, ставящим под удар само существование Израиля. По сравнению с любыми руководителями Израиля той поры, нынешние лидеры Израиля выглядят какими-то маленькими жуликами, мелкими воришками, любой разговор с которыми о принципиальных вещах и серьезных проблемах выглядит несерьезным.

Серьезные израильские аналитики обратили внимание в эти дни на то, что в критических по отношению к Ольмерту материалах израильских СМИ и в выступлениях политических оппонентов нынешнего премьера начисто отсутствует один очень действенный в прошлые годы прием обличения противника.

И критики Рабина, и критики Шарона, - речь, разумеется, идет о представителях правого лагеря, в свое время очень эффективно применяли записи речей самих же Рабина и Шарона, в которых эти политики выступали… против действий, впоследствии составивших основу их политики.

В случае с Рабиным приводились высказывания этого политика, в которых Рабин указывал на жизненную необходимость для выживания и обороны страны Голанских высот. Это делалось в виду намечавшихся «мирных переговоров с Сирией», подразумевавших (как и сейчас) отдачу врагу Голанских высот.

В случае же с Шароном, его оппоненты, в тот период, когда Шарон сделал разворот на 180 градусов в своей политике и начал яро выступать за одностороннее отступление Израиля из Газы, Иудеи и Самарии, - вполне справедливо обращали внимание на предыдущие заявления данного политика о том, что Израилю необходимо делать все для еврейского заселения Иудеи, Самарии и Газы. И подробно объяснявшие важность поселенческого движения.

В обоих случаях, отмечают аналитики, у общества сохранялось мнение об этих политиках, как о людях, хотя бы в минимальной степени принципиальных. Обладающих какими-то убеждениями. С правотой которых можно спорить или соглашаться, но все же, политиках, обладающих той или иной мировоззренческой позицией, отступление от которой можно зафиксировать и потребовать от политика отчета. Таким образом, поставив его в неловкое положение ренегата собственных идей.

И следует отметить, что в отличие от Ариэля Шарона, внутреннюю (независимо от идеологических деклараций) беспринципность которого отмечали многие его соратники еще в ту пору, когда Шарон считался флагманом правого светского лагеря, Ицхак Рабин, не вдаваясь в оценки правильности или не правильности его убеждений, являлся достаточно принципиальным и идейным человеком. Достаточно идейным для того, чтобы сами претензии о ренегатстве и отступничестве от собственных принципов могли быть к нему предъявлены обществом.

Аналитики, между тем, отмечают странный феномен: никому в Израиле сегодня даже не приходит в голову поднять архивы и продемонстрировать Эхуду Ольмерту его собственные «ультраправые» высказывания в тот период его политической деятельности в «Ликуде», когда Ольмерт находился в правом лагере этой партии.

Причем, до такой степени, что категорически выступал против заключенного главой «Ликуда» Менахемом Бегином договора о мире с Египтом и передачи в рамках этого договора Египту Синайского полуострова.

Другими словами, в отброшенном Ольмертом политическом багаже находится более чем достаточно красноречивых улик нынешнего премьера в самом явном отступничестве от провозглашавшихся когда-то им самим идеалов.

Ни один из этих убойных инструментов политического давления не используется нынешними оппонентами Ольмерта. «Спрашивается почему?» - задаются вопросом аналитики.

Ответ прост: невозможно предъявлять претензии о потере лица тому, кто свое лицо давно потерял. Невозможно высказывать упреки о потере чести в адрес политического шулера и проходимца, давным-давно утратившего честь.

В израильском обществе Ольмерта уже давно считают чем-то вроде скользкого изворотливого политического ужа. А ведь никому не придет в голову предъявлять ужу претензии в бесхребетности…

И само это отсутствие претензий к бывшему ультраправому премьеру – убийственнее, чем все возможные претензии.

Как относиться к женщинам, работающим в ночных клубах?