(19.09-08) Ближневосточные игры
Ближневосточные игры(19.09-08) Согласно сообщениям в англоязычных СМИ, в середине прошлой неделе прошла встреча министра иностранных дел Египта Ахмеда абу Райда и лидеров террористической организации «Хизбалла» в ее секретном бункере в Бейруте.
Встреча прошла практически незамеченной в международных масс-медиа, обошли ее вниманием и израильские новостные агенства. Согласно все-таки просочившейся информации, господин абу Райд пригласил лидеров «Хизбаллы» посетить Каир с ответным визитом, выразив надежду на продолжение сотрудничества и укрепление дальнейших отношений.
Неделю назад в прессу просочилась информация о том, что государство Израиль объявило о начале поиска нового посредника, могущего заменить Египет на переговорах с ХАМАСом по освобождению Гилада Шалита.
 Вряд ли приведенная выше новость может добавить что-то для переоценки истинной природы нашего южного соседа – Египта.
Геополитическая ситуация на Ближнем Востоке очень многополярна, ее основной чертой является готовностью всех сторон вести боевые действия против всех, включая своих союзников по той или иной коалиции. Корни этого явления лежат глубоко в этнических особенностях арабов и в их сохранившемся по сей день племенном мышлении, диктующем политику выбор стратегического курса далеко не всегда в соответствие с реальными политическими требованиями конкретного периода или финансовыми интересами правящей верхушки.
Ключевых факторов два - долгосрочные исторические амбиции, имеющие в своей основе на территориальные споры, с одной стороны (примером тому могут служить давние претензии Сирии на региональное господство, существующие еще с конца 19 века в их современной форме), и религиозное сознание подавляющего большинства арабоязычного населения Ближнего Востока, переопределяющее любой геополитический процесс в терминах ислама.
Решение Египта начать переговоры с Хизбаллой «за спиной у Израиля», в то время, как именно он играет ключевую роль в переговорном процессе, ставящем своей целью освободить сержанта Гилада Шалита, захваченного в июле 2006 года недалеко от КПП «Суфа» на границе с сектором Газа палестинскими боевиками, имеет принципиальное значение для более глубокого понимания происходящего на наших глазах арабо-персидского гамбита, но не дает ничего нового для переоценки израильско-египетских отношений в целом.
Любовь к иллюзиям характерна для европейских и израильских политиков – именно она мешает увидеть реальность, существующую за пределами нашего воображения. Подписание мирного договора с Египтом, возможно и было позитивным фактором для стабилизации ситуации на южных границах, однако «страусиное» поведение Израиля в последующие годы и драконовские условия, на которых Израиль пошел при подписании договора (включая полный уход с Синайского полуострова), привели к созданию «мертвой», абсолютно неконтролируемой зоны, подпитывающей всевозможные террористические элементы, прямо у наших границ. Отметим, что аналогичная ситуация была разыграна в Ливане в недавнем прошлом при Эхуде Бараке.
Отношение египетской политической и военной верхушки к Израилю не изменилось – Египет пошел на подписание договора не из избыточной любви к миру, а в полном соответствием с долгосрочной арабской стратегией «затягивай ситуацию и жди ослабления противника», ставящей, в конечном итоге, реализацию его собственных исторических амбиций. Свидетельством тому, кроме всего прочего,
является активная антиизраильская внутренняя пропаганда, идущая, помимо официальной прессы, по каналам министерства образования Египта.
В свете всего этого не стоит удивляться «внезапному» предательству Египта – это ни в коем случае не резкое изменение государственного курса, а реализация долгосрочных планов Египта по созданию альтернативного Ирану и его сателлитов геополитического центра, способного вернуть Египту его былую (ключевую) роль регионального лидера.
Не имеет существенного значения тот факт, что Египет играет на несколько фронтов – это характерное отличие российской и арабской политики от западной идеализированной дипломатии конца 20-го века.
Попытки сблизиться с «Хизбаллой» и получить вес в глазах Хамаса – только первые проявления стараний Египта вернуться в середину 19-го века, во времена Мехемета Али, когда армии «сынов Нила» контролировали всю Сирию, воевали у стен святых городов Мекки и Медины, стояли у границ Анатолии, угрожая жизни османского султаната.
Так что судьба Израиля, вне зависимости от наличия мирного договора, очень мало в этом контексте интересует Каир.
 Прогнозировать политические ближневосточные игры дело неблагодарное, в частности, потому, что вышеуказанная специфика арабского мышления не всегда поддается анализу существующих европейских политических школ.
Любой прогноз будет краткосрочным, хотя и вписывающимся в общие, принятые в регионе, схемы. Точно так же, как поведение Ясира Арафата в свое время укладывалось в понятные, очень примитивные рамки политической игры, сегодня в Египте пытаются разыграть одновременно несколько козырных карт, видных и достаточно невооруженному взгляду.
Во-первых, Каир будет и дальше пытается позиционировать себя в качестве лидера суннитского мира, готового служить балансом в контексте усиливающегося шиитского влияния на Ближнем Востоке. Чрезвычайно успешные проекты по постановке под свой контроль боевых исламских структур, типа Хамас, которые Тегеран смог реализовать после исчезновения из регионального расклада сил Саддама Хусейна, не могут не тревожить и Эр-Рияд и Каир, однако только у Египта и Сирии есть на сегодняшний день армии, способные представлять реальную угрозу шиитскому лагерю, в случае начала крупномасштабных боевых действий в регионе. А поскольку Сирии не до больших политических игр в свете ослабления режима Асада в последнее время, остается только Египет.
Можно в этом контексте рассматривать действия Каира как попытку подрыва связей между «Хизбаллой» и ее спонсорами в Тегеране.
Во-вторых, действия Каира не могут не вызывать беспокойство у Израиля, так как сближение Египта с «Хизбаллой» автоматически усиливает легитимность последней и дает ей еще больше прав на любые действия «для защиты территориальной целостности Ливана».
Такая политика Каира указывает на изменяющееся в сторону большей нетерпимости и резкости отношение Египта к нашей стране.
В этом же контексте стоит отметить, что сближение Египта с Хамасом и «Хизбаллой» вряд ли означает повышение эффективности участия Каира на переговорах по освобождению Гилада Шалита. О признании этого факта косвенно говорит приведенное в новостном тексте заявление Израиля о поиске нового посредника в диалоге с ХАМАСом.
Переоценка краткосрочных ценностей, которая происходит в кабинетах египетских спецслужб в настоящее время, указывает на новый дух времени, способный принести Израилю вместе с синайским зноем очередные грустные перспективы.
Единственным оптимистичным прогнозом, в контексте всего вышесказанного, может быть начало размывания спонсируемой Тегераном террористической сети и небольшая региональная война за влияние, способная ослабить единый антиизраильский фронт и, тем самым, усилить наше положение в нынешнем раскладе сил.
--> 
|
